(еще оцифровка)
Речь идет о молитве.
Книга называется «Человек ищет Б-га».
Удивительным образом этот, можно сказать, реформист, консерватор, как бы не совсем ортодоксальный еврей, мягко выражаясь - почему-то ему важно молиться. Немножко странно.
"Молитва это высшее стремление человека. Есть такие души, у которых молитва – это как редкий цветок, удивительно красивый, так, что кажется, что она происходит только в каких-то редких случаях – когда человеку плохо, когда у человека какие-то страдания. Но страдания не являются источником молитвы.
Связь между страданием и молитвой – это не причинно-следственная связь. Это только убирает какое-то сокрытие, и тогда это проявляется. Опасность или нехватка, недостаток могут подготовить почву, в которой может вырасти молитва, выкорчевать сорняки самоуверенности, обрезать тупость сердца и его упорство. Но это не то, откуда исходит молитва. Молитва имеет другой источник".
"Для того чтобы крестьянин, который хочет подготовить землю к посеву, взял на себя эту работу, недостаточно, что ему в этом году нечего кушать. Его потребность в пище не делает его способным обрабатывать землю. Это только поставляет ему мотивацию и цель. Он знает, он понимает, что обработка земли позволит ему получить урожай. То же самое относится к молитве. Земля природной верности жизни, удобренная верой, которая сохранилась на протяжении многих лет. Это почва, на которой может вырасти молитва".
Как прекрасно. Земля верности жизни, удобренная молитвой, сохраненной на протяжении многих лет – это почва, на которой может произрастать молитва.
Почва души питает и сохраняет корни молитвы. Когда она переполнена плодотворностью и дискретностью относительно вещей, которые еще предстоят нам, или какие-то вещи, которые будут сокрыты вовеки. Но сама земля не произрастает, не выращивает урожай. Нужно, чтобы была также идея молитвы для того, чтобы привести душу к тому, чтобы принести свои удивительные плоды.
Какая удивительная поэзия. Почва души, которая удобрена верностью жизни и верой, она приносит плоды.
Я не знаю, мы часто об этом говорим, может, слишком часто. После войны, то, что мы читали про Бобовских хасидов, я могу себе представить, что были какие-то люди, которые сказали: после Освенцима нет никакого смысла служить Б-гу и прочее...
*