Насо

В начале главы, которую мы рассматриваем на этой неделе, Мойше выполняет наказ, данный ему Б-гом, проводит перепись еврейского народа.

Зачем нужно было пересчитать евреев? Наверняка Б-г знал их количество, так зачем Он приказал Мойше сделать это?

И зачем нужно было заносить данные в Тору по окончании переписи? Какое нам сегодня дело до того, сколько евреев проживало 3300 лет назад?

Я расскажу историю, которая, надеюсь, поможет мне все объяснить.

Одна из самых известных типографий в царской России находилась в городе Славита. Эта удивительная история поведает о том, как появилась эта типография.

Еще двести лет назад в царской России жили миллионы религиозных евреев, и существовала острая проблема нехватки книг. Часто «книжным людям» не хватало даже «Сиддурим» (книга молитв), по которой они могли бы молиться.

рав Славиты решил, что пора изменить ситуацию. У него уже был опыт в книгопечатании и достаточно денег, чтобы открыть типографию, но стояла проблема царской бюрократии. Для получения необходимых лицензий требовалось целое состояние, чтобы оплатить все взносы и давать взятки. Процветало взяточничество и, конечно, антисемитизм. После нескольких лет безуспешных усилий, его прогресс равнялся нулю.

Будучи хасидом, он решил поехать в Ляду и попросить совета у знаменитого Рабби Шнеур-Залмана, первого ребе Хабада.

ребе выслушал его и, подумав несколько секунд, оптимистично ответил:

— Не беспокойся, все препятствия исчезнут. В начале, поезжай в город Могилев, там ты найдешь учителя младших классов по имени реб Исроэль. Если сможешь убедить его сопровождать тебя в Вильно, он в очень короткое время оформит все необходимые бумаги.

Конечно же, на завтра, ранним утром, рав отправился в Могилев; с таким ответом ребе он не мог потерпеть неудачу!! Но его ждало горькое разочарование; после двух дней поисков, единственным учителем в городе по имени реб Исроэль, был старый, семидесятилетний еврей, который знал только идиш, и ни слова не мог произнести по-русски!

«Что?! Я должен ехать в Вильно и говорить с чиновниками??» — воскликнул старик, «Что…я буду говорить с чиновниками на идиш? Это что, шутка?! Ты шутишь!! Ха-ха!! Чиновники, говорящие на идиш!! Может, ты еще хочешь, чтобы я за тебя поговорил с царем?! А кто будет заботиться о моей жене, когда меня не будет? Нет, нет, друзья, вы ошиблись, ребе не мог иметь в виду меня».

рав очень долго убеждал старика, но когда тот получил жалование за несколько месяцев, и увидел, что с ним не шутят, он также заинтересовался, что из всего этого выйдет.

Через несколько дней они прибыли в Вильну и остановились в доме известного хасида Хабада – рава Меира Рэфоэльса, богатого предпринимателя, имевшего связи в правительстве.

Оставалась одна проблема: они не знали точно, что делать.

ребе сказал им, что реб Исроэль позаботится обо всем, но реб Исроэль даже не понимал, что происходит. Поэтому первые несколько дней они бесцельно блуждали по улицам Вильны.

Когда, наконец, наступил Шаббос, старик Исроэль решил, что с него достаточно. Он устал и расстроен. Он все больше и больше убеждался в том, что произошла какая-то ошибка.

«Ох! Во что я ввязался?» — думал он про себя – «сколько мне еще нужно бродить по Вильне? Вечно?!! Я стар, у меня больные ноги. Я хочу домой».

рав Меир безуспешно пытался подбодрить его и, в конце концов, предложил прогуляться до главной площади города, и Гашем, наверняка, поможет им.

Несколько минут спустя, они проводили досуг, прогуливаясь. Казалось, что в Шабат все преобразилось, стало красивее, и рав Меир завел разговор о недельной главе из Торы. Вскоре рав Исроэль был так увлечен выяснением сути дела, что позабыл обо всех своих проблемах. Он даже не заметил, как странно посмотрел на него прохожий. А рав Мэр заметил.

Человек даже остановился на несколько секунд, пристально посмотрел на лицо реба Исроэля, и пошел дальше. По его одежде и манерам было очевидно, что это кто-то важный, возможно, министр из правительства.

 Когда через несколько минут человек снова проходил мимо, повторилась та же сцена. Тогда рав Рефоэльс оставил свою компанию, подошел к нему, представился и радушно спросил:

«Сэр, простите, пожалуйста, но я не мог не заметить Вашего интереса к ребу Исроэлю. Не могли бы Вы объяснить, какой интерес может такой важный человек, как Вы, испытывать к простому старому еврею?»

Он взял рава Рэфоэльса за руку, подошел к реб Исроэлю и сказал: — «Спросите пожилого человека, помнит ли он меня». Рав Рефоэльс перевел для реб Исроэля, и старый учитель только пожал плечами, откуда он мог знать такого человека?

 «Спросите его, живет ли он в Шклове», — продолжил человек.

«Нет, я живу в Могилеве!» – ответил реб Исроэль, пожимая плечами. Но потом он замолчал, поднял вверх один палец и произнес: «Постойте, минуточку… скажите ему, что двадцать лет назад я действительно жил в Шклове».

«Ага!! – сказал человек, — Я знал, что это Вы; моя память меня не подвела! Вы должны прийти ко мне домой завтра в десять утра. Вы – мой дорогой друг!! Пожалуйста, не забудьте».

С этими словами он дал старику свою визитку, горячо пожал ему руку и простился.

На следующее утро они сидели в просторной приемной благородного человека, когда появился слуга, попросил обоих мужчин подождать и поводил реб Исроэля в кабинет.

«А, реб Исроэль!!!» – произнес человек (на идиш!) и закрыл за ним дверь.

«Конечно же, Вы меня не помните, тогда я был всего лишь маленький четырнадцатилетний мальчик. Помните? Все меня сирота Януш. Я был настоящим бедствием для Шклова. Я отказывался ходить в школу или слушать кого-либо. Единственное, что меня интересовало, это то, как нашалить и убедить остальных ребят сделать то же.

 Когда же меня, наконец, в сотый раз поймали за воровство, то посадили меня в клетку и установили ее в центре города. Думаю, я мог бы ходить с ней, но эта ноша была слишком тяжела для меня. Каждый, кто проходил мимо норовил обругать меня, а некоторые дети, когда никто не видел даже бросали в меня камни и плевали. Мне было так стыдно, что я готов был умереть. Я должен был просидеть в клетке три дня, но когда наступила первая ночь, я почувствовал, что уже скорее мертв, чем жив.

А когда все спали, Вы пришли. Вы открыли замок, привели меня в свой дом, накормили, переодели, дали теплое пальто и даже немного денег и сказали, чтобы я бежал. Я никогда не забуду Вашего лица.

Благодаря Вам я сегодня — главный министр в правительстве и хочу отплатить Вам. Прежде всего, возьмите этот мешок золотых монет, Вы сможете долгое время жить на эти деньги. Также я хотел бы дать Вам работу, но… скажите, что привело Вас в Вильню? У Вас здесь есть ученики? И кто эти два человека, что пришли с Вами?»

Конечно же, когда он узнал причину визита реб Исроэля, он немедленно, в тот же день, бесплатно, устроил все, что было необходимо для открытия типографии.

Также он открыл перед собой дверь в иудаизм.

Вот ответ на наш вопрос.

Приказав Мойше пересчитать всех евреев, Гашем хотел научить нас пониманию того, что важен каждый человек (каждый еврей). Никто не может оставаться в стороне, очень старый, или очень незначительный (наоборот, никто не велик настолько, что может думать, будто достоин большего или что он выполнил свою задачу).

Именно Мошиах поднимет весь еврейский народ (Носой), а через них и весь мир. Как и в нашей истории, все, что нужно сделать – открыть глаза и увидеть чудеса, которые происходят вокруг…

Мошиах Сейчас!