Вайигаш
«Я Иосиф, жив ли еще отец мой?»
«И подошел («Ваигаш») к нему Йегуда и сказал…». Йегуда стал рассказывать Иосифу, как боялся их престарелый отец отпускать Биньямина из дому, помня, что случилось много лет назад с его старшим братом. «Теперь же я приду к… отцу моему, а отрока не будет с нами, его же душа привязана к нему».
Йегуда объясняет, почему именно он решает во что бы то ни стало добиться освобождения Биньямина: ‘Таб твой поручился за отрока». Он предлагает: «Пусть я останусь вместо отрока рабом… а отрок вернется с братьями. Ибо как взойду я к отцу, когда отрока нет со мною? Разве видеть мне зло, которое постигнет отца?»
Мидраш очень живо описывает беседу между Йегудой и Иосифом. Когда Йегуда сердился, глаза его наливались кровью, волосы на его груди прокалывали рубашку.
«Я лучше Биньямина смогу носить воду, колоть дрова», – голос Йегуды становился все громче, и еще немного – и он взялся бы за меч.
Но чем больше кричал и сердился Йегуда, тем больше его поведение нравилось Иосифу. Он видел, как сильно покаялся брат за то, что в свое время продал его в рабство.
Что такое покаяние? Если человек очутился в таком же положении, в каком когда-то согрешил, но не хочет повторить грех – это и есть покаяние.
Иосиф хочет взять в рабство Биньямина, и Йегуда, рискуя жизнью, просит его только об одном – возьми меня вместо брата.
Иосиф решает, что довольно, что нужно открыться брату. Он говорит Йегуде: «Ты сказал мне неправду. Неправду, что один брат ваш умер. Он здесь, он в этом здании». Пошел Иосиф с Йегудой, а братья сзади, подходят к одной из комнат. Иосиф говорит: «Иосиф, сын Яакова, выходи!» Братья в недоумении Потом Иосиф подошел еще к одной комнате и снова крикнул: «Иосиф, сын Яакова, выходи!» Братья снова недоумевают. Тогда Иосиф сказал им: «Я – Иосиф!» Братья окаменели от страха. Но он успокоил их, сказал, чтобы они не боялись, ибо все, что произошло – от Б-га.
Он просит братьев поскорее возвращаться к отцу, чтобы привести его и все их многочисленное семейство в Египет, «ибо еще пять лет голода». В Египте же они будут под личным покровительством Иосифа.
«И прошла молва по дому фараона: прибыли братья Иосифа». Фараон со своей стороны, видимо считая, что если один еврей оказался таким выгодным для государства, то целый еврейский род – тем более, предложил Иосифу привезти в Египет отца и всю его семью, «и я дам вам лучшую землю Египта».
Фараон дал свои колесницы для перевоза имущества семьи. А Иосиф к этому добавил десять ослов, несущих из лучшего, что в Египте, и десять ослиц, несущих зерно, хлеб и пищу для отца своего на дорогу. И отослал он братьев своих, и сказал им: не ссорьтесь в дороге».
Яаков, много лет назад поверивший, что Иосиф растерзан диким зверем, вначале не мог принять радостную весть, «что Иосиф жив и что он владычествует над землею египетской». Лишь услышав обстоятельный рассказ сыновей и увидев царские колесницы, присланные для него, он поверил, «и ожил дух Яакова».
«И сказал Исраэль: довольно! Еще и Иосиф, сын мой, жив! Пойду же и увижу его перед смертью моей».
По дороге в Египет Яаков останавливается в Беэр-Шеве. Там ему является Вс-вышний: «…не бойся спуститься в Египет, ибо большим народом сделаю тебя там. Я сойду с тобою в Египет, и Я выведу тебя…»
Далее приводятся имена 66 детей и внуков Яакова, пришедших вместе с ним в Египет. «И сыновей Иосифа, родившихся у него в Египте, – две души, всех душ дома Яакова, пришедших в Египет, – семьдесят». По мнению некоторых комментаторов, число «семьдесят» включало в себя кроме перечисленных 66 душ и Иосифа с двумя сыновьями также самого Яакова, несмотря на то, что выше подчеркивалось, что речь идет о потомстве патриарха, не включая его самого. РАШИ утверждает, что семидесятой была дочь Леви, Йохевед, мать Моисея, которая не была упомянута выше, потому что родилась при самом въезде в Египет.
Яаков и его род прибывают в египетскую провинцию Гошен, богатую пастбищами. «И запряг Иосиф колесницу свою, и поднялся навстречу Исраэлю в Гошен… и пал на шею его, и плакал на шее его долго». Иосиф учит братьев, как им вести себя при встрече с фараоном, чтобы он отдал им землю Гошен, изобилующую лугами и в то же время отдаленную от центров идолослужения.
Яаков также наносит визит египетскому властителю. Фараон спрашивает патриарха, сколько ему лет. «И сказал Яаков фараону: годов проживания моего – сто тридцать лет; немноги и злополучны были лета жизни моей, и не достигли лет жизни отцов моих».
Затем повествование возвращается к «тяжкому голоду», поразившему Египет и близлежащие страны.
В голодные годы отовсюду шли в Египет за хлебом, оставляя там деньги. «И истощилось серебро в земле египетской и в земле ханаанской, и пришли все египтяне к Иосифу, говоря: дай нам хлеба, зачем умирать нам пред тобою, ибо закончилось серебро».
Иосиф стал продавать хлеб в обмен за скот, который переходил в собственность государственной казны. А когда и весь скот был обменен на хлеб, в казну фараона перешли сами египтяне и их земли, ставшие «крепостными». Чтобы подчеркнуть этот факт, Иосиф ввел «подоходный налог» – отныне пятую часть урожая египтяне должны были отдавать в государственную казну. По сегодняшним представлениям, подоходный налог в 20 процентов вполне сносен, а тогдашние египтяне были ему даже рады, ибо взамен они получали полное государственное обеспечение. Так что введение неслыханного дотоле налога не только не сопровождалось демонстрациями, но, напротив, египтяне всячески благодарили Иосифа.
«…И возродился дух Яакова».
Многие комментаторы, включая РАШИ, усматривают в словах «возродился дух» указание на то, что к Яакову вернулось святое наитие, которого он был лишен все годы, в которые он горевал по Иосифу.
Вот, что пишет по этому поводу «Зогар»: «Когда пропал Иосиф, Яаков лишился возвышенного духа, который у него был, и Ше-хина (Б-жественное присутствие) покинула его. Написано «возродился дух Яакова». Разве до этого он был мертв? Но здесь имеется в виду, что до этого он был лишен иного духа… Его печаль была причиной этому… Мы видим, что Шехина не находится в месте печали, но лишь в месте радости. Где нет радости – там нет Шехины… И как только пришла к нему радость известия об Иосифе, тотчас возродился дух Яакова».
В подтверждение своих слов «Зогар» приводит также эпизод, упоминаемый в ТАНАХе (Книга Царей II, 3). Там рассказывается о том, как пророк Элиша посетил израильского царя Йорама. Пророк велел привести музыканта. «И когда заиграл музыкант, была на нем рука Б-жья».
Талмуд в трактате «Шаббат» (30б) на основании приведенного стиха приходит к аналогичному выводу: «К явлению Шехины нельзя прийти ни из печали, ни из лени, ни из смеха, ни из легкомыслия, ни из беседы, ни из пустых речей, но из радости исполнения заповеди».
Там же Талмуд объясняет противоречие в книге «Когелет» («Экклезиаст»). Там в одном месте сказано, что радость не приносит ничего путного, а в другом месте говорится: «И прославляю я радость».
Веселье веселью рознь. Есть веселье пустое, и есть радость возвышенная.
Первое может затянуть человека в сети греха. Второе – явить ему Б-жественное откровение.
Как уныние, так и радость содержат в себе известный риск. Согласно хасидизму риск, заключающийся в унынии и тоске – много больший.
Рассказывают, что один хасидский цадик, однажды проходя мимо разгульного свадебного гулянья, с ужасом обнаружил, что разгулье, которое он увидел, отчасти повлияло и на него: ему тоже стало веселее. Но, поразмыслив немного, он успокоился: «Все же лучше, чем уныние».
Талмуд рассказывает, что однажды, когда р. Ьрока проходил по площади своего города, ему явился пророк Илья. Ученый спросил пророка, кто из находящихся сейчас на площади достоин мира грядущего. «Никто», – ответил пророк. Тем временем на улице появились двое, и пророк указал на них. Р. Брока поспешил к ним и справился об их занятиях. «Мы потешники, – ответили те, – мы веселим опечаленных».
Итак, с поселения Яакова и его семейства, насчитывавшего тогда семьдесят душ, в земле Гошен началось двухвековое египетское рабство еврейского народа.
Библейский Гошен отождествляется современными учеными с Вади Тумилат, плодородной равниной, пролегающей между дельтой Нила и нынешним Суэцким каналом. Великолепные пахотные угодья этой области Египта издревле привлекали внимание скотоводческих бедуинских племен Синайского полуострова. Как свидетельствуют древние египетские источники, бедуины нередко просили у египетских властей права пасти свои стада в этой местности. Но сами египтяне не придавали особого значения Гоше-ну, довольно удаленному от центральных областей египетского царства, они не заселяли его и не обрабатывали его земли. Этим можно объяснить то, что Библия эту египетскую область всюду именует землей Гошен, подчеркивая этим ее обособленность от других областей Египта.
Здесь решил Иосиф поселить своего отца и братьев. Во-первых, занимаясь разведением овец, они нуждались в пастбищах. А во-вторых, Иосиф хорошо знал, что отец его пожелает жить вдали от центра страны, чтобы семье легче было сохранить жизненные устои, завещанные Авраамом, и чтобы дети и внуки его принимали как можно меньше участия в государственной жизни Египта, страны своего изгнания.
Да, для Яакова переселение из Святой земли в Египет было изгнанием, даже если переезжал он в каретах, посланных самим фараоном, даже если Святая земля была и тогда далеко не самым лучшим местом на земле во многих отношениях, а Египет являл собой самое развитое, богатое и могущественное государство в мире и даже если фактическим правителем этого государства был его сын.