«И отвесил Авраам Эфрону серебро»
На рассвете третьего дня Шестидневной войны, 8 июня 1967 года, израильские войска без боя овладели Хевроном. В то же утро главному раввину Армии обороны Израиля генералу Шломо Горену были доставлены ключи от величайшей святыни города – гробницы «Маарат ха-Махпела». Евреи со всей страны стали массами приходить в Хеврон, чтобы помолиться у святой гробницы.
Пещера Махпела стала исключительно еврейской святыней еще при жизни патриарха Авраама. К ней приходил молиться наш праотец Ицхак, но ее избегал предполагаемый родоначальник арабов Ишмаэль. Ведь здесь была погребена Сарра, мать Ицхака, изгнавшая беспутного Ишмаэля из Авраамова дома. И это известно всем из нынешней недельной главы Торы, переведенной на языки всех цивилизованных народов.
Пещера эта была первым еврейским приобретением в земле Ханаан, первым еврейским владением в Святой Земле. И владельцем этим была покойная Сарра; позже в пещере Махпела был похоронен Авраам, а затем Ицхак с Ривкой и Яаков с Леей.
В связи с этим нельзя не отметить нелепость нынешних притязаний арабов на пещеру Махпела. К Аврааму, несмотря на то, что он был первым человеком, носившим имя еврей, арабы, конечно, могут питать определенные сантименты: ведь они считают своим родоначальником Ишмаэля^ сына Авраама от египтянки Агари, и место погребения Авраама безусловно свято для них. Однако Сарра им абсолютно чужда. Более того, Сарра изгнала их предполагаемого прародителя из Авраамова дома. А как утверждает Тора (Библия), признаваемая и мусульманами и христианами, пещера Махпела была приобретена Авраамом исключительно для погребения Сарры, и поэтому ее владельцами должно считать потомков Сарры, то есть евреев...
Мидраш рассказывает, что, уходя с сыном к горе Мориа, чтобы принести там Ицхака в жертву, Авраам, не желая причинить боль жене, сказал, что уводит Ицхака в ешиву Шема и Эвера. Сарра согласилась, но на сердце у нее было тревожно. Она нарядила Ицхака в лучшие одежды, прикрепила к его тюрбану дорогой камень и вышла проводить его в путь. Расставаясь с сыном, она зарыдала. Она рыдала так горько и безутешно, что никто из присутствующих не мог сдержать слез. Все плакали вместе с ней: и Авраам, и Ицхак, и сопровождавшие их слуги. Она держала Ицхака обеими руками и причитала: «Кто знает, увижу ли я тебя еще!»
Через несколько дней некто сообщил Сарре, что Авраам убил Ицхака. В ужасе Сарра бросилась бежать из Беэр-Шевы на север, куда ранее ушли муж и сын. Дойдя до Хеврона, она узнала, что недобрая весть была ложной. Ицхак жив. Это радостное известие оказалось для нее губительным. Сердце матери не выдержало. Ей было тогда 127 лет.
Вернувшись в Беэр-Шеву и не найдя там Сарры, Авраам и Ицхак пошли по ее следам и нашли ее в Хевроне бездыханной.
«И поднялся Авраам от умершей своей, и говорил сынам хеттовым следующее:
«Пришелец и поселенец я у вас. Дайте мне участок для погребения среди вас, и похороню я мою умершую». Согласно Мидрашу, говоря хеттам, населявшим тогда Хеврон, «пришелец и поселенец я у вас», Авраам намекнул, что если они согласятся уделить ему земельный участок, то он – «пришелец» и готов принять их условия, если же они откажутся, то он – законный поселенец и возьмет без их согласия, ибо Сам Творец земли и неба завещал ему всю эту землю. Жители Хеврона, исполненные уважения к Аврааму, которого они называли князем Б-жьим, предложили ему лучшие свои могильные склепы. Но Авраам выбрал пещеру Махпела, зная, что в ней были погребены Адам и Хава. Хетт Эфрон, во владениях которого находилась пещера, вначале сделал красивый жест, предложил ее Аврааму даром, но Авраам настаивал на цене, и тот «дружески» запросил целых четыре сотни серебряных шекелей, которые ему Авраам тотчас же отсчитал. Так пещера Махпела, на иврите Маарат ха-Махпела, стала вечной обителью для праматери еврейского народа Сарры, а позже – для Авраама, Ицхака, Ривки, Яакова и Леи.
Великий Ибн-Эзра говорит в комментарии к нынешней недельной главе, что вся история с погребением Сарры приведена в Торе для того, чтобы сообщить нам о великих достоинствах Земли Израиля для мертвых и живых.
Большое место в главе уделено женитьбе сына Авраама, Ицхака. Для того чтобы найти невесту своему сыну, Авраам отправляет своего верного слугу, Элиэзера Дамасского, в Месопотамию, где проживала вся Авраамова родня.
Прибыв в Арам Нахараим, где жил брат Авраама Нахор, Элиэзер располагается со своим караваном верблюдов, нагруженных всяким добром, на окраине города, у колодца. Здесь он обращается с молитвой к Б-гу, которому с такой самоотверженностью служит его господин:
«И сказал: Б-же господина моего Авраама! Доставь случай мне сей день и сделай милость с господином моим, Авраамом. Вот, я стою у источника вод, и дочери жителей города выходят черпать воду. Пусть же девица, которая, если скажу ей: «Наклони кувшин твой, и я напьюсь», скажет: «Пей, я и верблюдов твоих напою», ее-то определил Ты для раба твоего Ицхака...»
Комментатор РАШИ поясняет здесь, что, по убеждению Элиэзера, именно такая добродетельная девушка достойна Ицхака и заслуживает того, чтобы войти в дом Авраама. Молитва слуги Авраама возымела немедленное действие:
«И было; прежде чем кончил он говорить, – и вот выходит Ривка, которая родилась у Бетуэла, сына Милки, жены Нахора, брата Авраама, и кувшин на плече ее».
Все загаданное Элиэзером свершилось:
«И побежал слуга навстречу ей и сказал: позволь мне выпить немного воды из кувшина твоего. И сказала она: пей, господин мой! И поспешно спустила кувшин на руку свою и напоила его. Напоив же его, она сказала: и для верблюдов твоих начерпаю, пока не напьются вдоволь».
Элиэзер, сам не ожидавший такой удачи, стоял в оцепенении. А когда Ривка поведала ему, что принадлежит к Авраамовой родне, а именно этого хотелось Аврааму, преданный слуга не смог сдержать своей радости:
«И преклонился человек и повергся пред Г-сподом. И сказал: благословен Б-г господина моего Авраама, который не отвратил милости и правды Своей от господина моего...»
Придя в дом родителей Ривки, Элиэзер поведал им всю историю. И они, услышав ее, признали: «От Б-га произошло сие, мы же не можем говорить тебе ни худа, ни добра. Вот Ривка пред тобою, возьми и иди: и пусть будет она женою сына господина твоего, как порешил Г-сподь».
Однако, прежде чем отправить Ривку с Элиэзером, следовало узнать, согласна ли она, ибо еврейская традиция запрещает выдавать женщину замуж против ее воли. Ривка ответила одним словом: «Пойду».
РАШИ, комментируя это лаконичное согласие, выражает мнение, что она была готова пойти с Элиэзером даже против желания родителей: так явственно чувствовала она, что «от Б-га произошло сие», да и окружение, в котором она находилась в Араме, было ей, по-видимому, не по душе.
Элиэзер привез Ривку в дом Авраама.
«И ввел ее Ицхак в шатер Сарры, матери своей, и взял Ривку; и она стала ему женой, и он полюбил ее; и находил Ицхак утешение после матери своей».
Согласно Талмуду любой брак на земле предопределен Волей Неба. Об этом Мид-раш говорит в следующей притче:
«Чета дается человеку не иначе как от Вс-вышнего. Бывает, что он должен идти к своей суженой, а бывает, что она приходит к нему сама...
Одна матрона спросила рабби Йоси бен-Халафта:
– За сколько дней Творец создал вселенную?
Рабби Йоси ответил:
– За шесть дней.
– А чем Он занимается с тех пор?
– Вс-вышний соединяет супружеские пары.
– Это все Его занятие? Такое и я могу делать. Сколько рабов есть у меня и сколько рабынь! Вмиг я их всех поженю! Сказал ей рабби Йоси:
– Тебе это кажется легким, но Вс-вышнему это тяжело, как рассечение Красного моря...
С этими словами рабби Йоси бен-Халафта ушел. А матрона взяла тысячу рабов и тысячу рабынь, выстроила их рядами и распорядилась: такой-то возьмет такую-то, такая-то выйдет за такого-то. Она поженила их всех в одну ночь. Назавтра они все прибежали к ней. Один с пораненной головой, другой с подбитым глазом, третий с поломанной ногой. «Чего вам?» – спросила их госпожа. Эта говорит: «Не хочу я жить с таким», а тот говорит: «Не нужна мне вот эта».
Послала она тут же за рабби Йоси бен-Халафта и сказала ему:
– Истинна ваша Тора и достойна славы».
(Мидраш Берейшит Рабба, 68)
Название «Хаей Сарра» означает «Жизнь Сарры». Но в главе говорится не столько о жизни праматери еврейского народа, сколько о ее кончине и погребении. Это соответствует известному талмудическому изречению: «Праведники и по кончине своей зовутся живыми».
В кабалистической книге «Зогар» находим мы еще более сильное утверждение: «Скончавшийся праведник пребывает во всех мирах еще в большей степени, чем при жизни». Здесь сказано – «во всех мирах», явно имея в виду также и материальный мир, который душа скончавшегося праведника покинула. Как может теперь пребывать праведник в этом мире, да еше в большей степени, чем ранее, до кончины? В философском труде «Ликутей Амарим» основоположника хасидизма ХАБАД, рабби Шнеур-Залмана, говорится об этом следующее:
«Объяснить это можно, исходя из того, что я слышал насчет выражения наших мудрецов: «Он оставил жизнь всем живушим». Известно, что жизнь праведника – это не жизнь плоти, но жизнь духа. Это вера, благоговение и любовь. О вере сказано в ТАНАХе: «Праведник верою своею жив». О благоговении говорится: «Благоговение перед Б-гом – для жизни». О любви: «Стремящийся к благотворительности и добродетели найдет жизнь», где добродетель – это любовь к Вс-вышнему... Так вот, пока праведник жил на земле, эти три чувства были заключены в телесную оболочку и ограничены рамками физического пространства, будучи в низшей ступени его души – «нефеш», связанной с его плотью. И тогда его последователи воспринимали не более чем отсвет этих качеств, просвечивающий наружу в его святых речах и мыслях... Но по кончине его ступень «нефеш», остающаяся в месте захоронения, отделяется от пребывающей в Ган-Эдене ступени «руах», которая суть эти три чувства. И поэтому каждый, кто близок к нему, может теперь воспринять его ступень «руах», что в Ган-Эдене, поскольку она теперь не ограничена оболочкой и физическим пространством».
Любавичский Рабби дает этому следующее объяснение.
Подлинная жизнь не заканчивается со смертью тела. И дело не только в вечности души в мире потустороннем. Если человек прожил земную жизнь как подобает, то его влияние в этом мире ощущается и много времени спустя после его кончины. Содержание главы «Хаей Сарра» подчеркивает, что влияние Сарры и после смерти ее осталось таким же сильным, как и при жизни ее, и это доказывает, что она жила полноценной жизнью.
Сарра сильно отличалась от своего мужа. Авраам по своей бесконечной доброте искал во всех людях только хорошее и старался быть близким ко всем и помогать всем без исключения. Ведь и злодеев Сдома он всячески старался спасти от заслуженной кары. По сегодняшней терминологии, Авраам был убежденным интернационалистом и либералом. Когда ему было предсказано, что у него родится сын Ицхак, чье потомство будет избранным народом («Берейшит» 17, 19), Авраам вроде бы не очень обрадовался: «Пусть хоть Ишмаэль жив будет...» И недаром Тора объясняет имя Авраам как «Отец многих народов» («Берейшит» 17, 5).
Сарра же была совсем другой. Узнав, что близость к Ишмаэлю пагубно отражается на Ицхаке, она потребовала изгнать Ишмаэля из дому. Это можно было бы объяснить просто злым характером или природной неприязнью женщины к побочным детям мужа (хотя сама она отдала свою служанку Хагар /Агарь/, мать Ишмаэля, в наложницы Аврааму). Однако с ней согласился сам Вс-вышний.
В талмудическом трактате «Иевамот» (63а) рассказывается, что р. Йоси во время одной из своих мистических встреч с пророком Элиягу спросил, почему при сотворении первой женщины сказано, что она предназначена в помощь Адаму («Берейшит» 2, 18). Пророк ответил: «Мужчина приносит в дом пшеницу. Жует ли он зерна? Приносит он лен. Надевает ли он стебли? Значит, жена просветляет его глаза и ставит его на ноги». Здесь поясняется разделение функций мужчины и женщины. Мужчина инициативен, он начинает доброе дело, но женщине дано развить его начинание, обработать плоды его трудов, сделать их пригодными к употреблению. Мужчина мыслит глобально, часто в отрыве от реальности. Женщина же глубже вникает в подробности, связанные непосредственно с действиями. Недаром Талмуд советует мужчине: «Если жена твоя низкорослая, то нагнись и выслушай ее».
Самостоятельно придя к признанию Высшей Воли, Авраам считал, что каждому дано в равной мере участвовать в исполнении Высшего Замысла и поэтому не должно быть никаких различий между людьми и народами. «Теоретически» он был прав. Но на практике оказывается, что люди с различными назначениями часто лишь мешают друг другу и должны быть разделены. Поэтому Сарра, узнав, что Ицхаку предопределено стать родоначальником народа священнослужителей, стремилась максимально оградить его от нежелательных влияний, подчеркнуть его избранность и добиться, чтобы все свои духовные силы Авраам передал именно ему («Да не наследует сын этой служанки вместе с Ицхаком»).
То, чему посвятила Сарра 37 самых счастливых лет своей жизни, сохранилось и даже еще более утвердилось после ее кончины. Купленный для погребения Сарры участок в Хевроне стал первым островком Святой Земли в стране Ханаан, с тем чтобы потом эта святость распространилась на всю страну, выделив ее в качестве удела народа священнослужителей.
Рассказ о женитьбе Ицхака, заканчивающийся тем, что Ривка была так похожа на Сарру, что Ицхак «утешился по матери своей», также подчеркивает влияние Сарры после ее кончины. И рассказ о повторной женитьбе Авраама заканчивается словами: «И отдал Авраам все, что было у него, Ицхаку, а детям наложниц... дал Авраам подарки и отослал их от Ицхака...», точно как хотела Сарра. А когда умер Авраам, хоронили его «Ицхак и Ишмаэль, дети его». Ишмаэль пропустил вперед младшего Ицхака, признавая его избранность, то, чего добивалась Сарра при жизни своей.