Великий исправитель (2)
Шломо Карлебах. Истории. Великий исправитель (2). 21 окт 2022
(Итак, мы возвращаемся к нашей истории (начало https://youtu.be/4yzTltkALw8 ). Самым первым меланхоликом был, по-видимому, Нахаш, первобытный змей. И он, по-видимому, заразил Адама меланхолией…)
«Так вот, значит, он возвращается, сидит делает «лехаим». Приходит к нему его «лучший друг» царь меланхолии, и спрашивает:
— Ну, как прошел день?
— Нашлась какая-то квартира, которую надо было отмыть, и я заработал там свои полшекеля.
На следующий день он приходит в этот дом к этой женщине. Она говорит:
— Нет, сейчас вышел очередной указ, запрещающий убирать дома других людей, каждый пусть убирает свои дома сам.
И так каждый день, каждая новая работа, которую он находил, на следующий день эта опция закрывалась, на следующий день ее запрещали. В конце не осталось работы. И что делать? Но вы же понимаете, что такой человек никогда не будет отчаиваться. Одну радостную трапезу он обязан сделать каждый день, будь что будет.
Он идет по улице и думает, что делать. И вдруг он видит, что царю требуются солдаты. Мобилизация. Царь объявляет «могилизацию». И понятно, что царь-меланхолии, который злится все время, всегда должен воевать с кем-то, а для войны нужны солдаты. «В конце концов, я нашел работу, с хорошей зарплатой», — говорит он и решает мобилизоваться. Одна проблема – зарплату платят в конце месяца, а ему нужно полшекеля в день. Каких-то сбережений у него никогда не было. И подходит наш великий исправитель к офицеру и говорит ему:
— Я готов мобилизоваться в царскую охрану с одним условием: я отказываюсь от своей зарплаты в конце месяца, но пусть мне платят каждый день полшекеля. Вам тоже это будет дешевле.
— Первый раз я слышу такую просьбу, — говорит офицер, — но почему бы нет.
И так этот починщик (не знаю, почему-то в Толдоте перевели «лудильщик») становится солдатом. Его одевают в красивую одежду, дают ему большой меч. Он не знает, как им пользоваться, в сущности, он не хочет знать, но он изображает – он марширует, как образцовый солдат, махает своим мечом с большой улыбкой на лице. И так каждое утро он приходит в свою часть, выполняет все, что он должен выполнить. Вечером он заходит в бухгалтерию, получает свою половину золотой монеты, покупает все, что нужно, возвращается домой довольный. И Барух Ашем, трапеза была трапезой.
Две недели царь не навещал нашего героя, был уверен, что эти его постановления уже привели к тому, что он сидит без работы. Потом он все-таки решил: «Я хочу посмотреть, он еще жив?» Пришел и увидел: сидит за столом, кушает, поет, радуется жизни, как будто ничего не произошло.
— А что это за форма на тебе? – он говорит.
Рассказывает ему:
— Я нанялся служить в армию.
Царь с трудом скрыл свой гнев, и в ту же ночь он выпустил указ, что категорически запрещено солдатам платить деньги в середине месяца.
На следующий день этот человек заходит в свою контору и слышит новый декрет. Что теперь делать? Что будет с его трапезой?
Ну он уже найдет, — говорит Карлебах, — конечно, он найдет какое-то решение…
Что он сделал? Он заложил свой меч, получил за это какие-то деньги, которых хватит до конца месяца: «Когда я получу зарплату, я выкуплю меч». Проблема только в том, что солдат должен находиться все время с оружием. Он взял толстый картон, вырезал из него что-то, похожее на меч, лезвие покрыл фольгой, покрасил все в соответствующие цвета. Все было сделано очень аккуратно, он же был специалист. И, кажется, это выглядело как настоящий меч. По крайней мере, чтоб махать мечом, этого было достаточно. И несмотря ни на что и против всех шансов, он снова сидел и делал «лехаим» и трапеза была трапезой.
Теперь слушайте, друзья. Скоро приближаемся к концу истории. Когда царь вернулся, чтобы навестить его, он рассказывает, что «Барух Ашем, я заложил меч и получил деньги». Но это уже не просто: солдат, который продает свое оружие – это смертная казнь. Царь обрадовался: «О, сейчас мы сделаем конец этой истории».
На следующий день царь выясняет, кого должны казнить в этот день на площади.
Вы понимаете, друзья, в мире, который полон депрессии, меланхолии и гнева, всегда находят хорошую причину, чтобы кого-то казнить за тот или иной грех.
Сказал царь:
— Я сегодня буду сам руководить казнью. Я выберу солдата, который будет осуществлять казнь.
Царь появился на площади, одетый в соответствующие одежды, надел какую-то шляпу, чтобы его не узнал его «друг». Стоят там солдаты, среди них наш знакомый, и он огорчен тем, что здесь произойдет. Он видит, как обвиняемый стоит между двумя солдатами, руки его скованы кандалами, ждет, чем это все закончится. Царь легко обнаруживает этого лудильщика. Подходит к нему и говорит:
— Ты, солдат, я приказываю тебе казнить этого преступника.
Отвечает ему лудильщик:
— Господин царь, я очень тебя прошу, я никогда не вредил ни одному человеку, я не способен проливать кровь.
Царь выходит из себя:
— Как ты смеешь нарушать мой приказ? Если ты нарушишь мой приказ, ты будешь казнен.
Вы знаете, друзья, только грустные люди боятся. Радостные люди не боятся ничего и никого, они знают, что их радость – это самое сильное оружие в мире. И наш лудильщик, не теряя бодрость духа, говорит:
— Господин царь, откуда вы знаете, что этого человека надо наказать?
Ну это уже переходит все пределы, и царь кричит:
— Наглец! Кто ты, чтобы сомневаться в моих указаниях?! Я тебе сказал его убить – убей!
Этот лудильщик понимает, что нечего больше говорить с царем. Он выходит, стоит перед всеми собравшимися и кричит:
— Друзья! Вы меня помните, я тот, который умеет чинить все что угодно на свете. Я чинил все, что у вас было сломано – сердце, надежду, дом. Я раскрою секрет: я умею различать между истиной и ложью, между справедливостью и несправедливостью. Я также великий кудесник. И теперь слушайте: если этот человек виновен, то мой меч снесет ему голову, но если он не виновен, то мой меч превратится в картон и все вы увидите, что этот человек невиновен.
Подходит чинильщик к осужденному, взмахивает мечом над его шеей. Но картонный меч изгибается, а осужденному ничего. Народ удивился и потом начал смеяться. И на глазах у царя освобождают этого заключенного и отправляют его домой.
И как каждый день, чинильщик возвращается домой довольный: «После такого дня тяжелого, наверное, я сочиню новый мотив». И главное, как говорит рабби Нахман, что трапеза была как нужно».
Весь вопрос – что это значит для нас сегодня? Вот это я пока не знаю. Майса красивая.
На эту майсу есть масса комментариев. Мы что-то у Шагара читали и что-то мы читали и Ишая Мевораха. Тут есть какой-то секрет, какой – мне пока непонятен. Может, потому что я сам нахожусь еще в царском дворце этого царя Нахаша. Но надо понять, нужно попробовать понять, как это делать. Не знаю, можно подумать. Если придет что-то в голову, расскажу на следующем уроке.
Но еще раз говорю, то, что приходит на первый взгляд, это то, что нет простой формулы отношений между страхом и любовью, милостью и судом, нет простой формулы абсолютно. Не даром же они общаются. Я обратил внимание – но они же общаются, они разговаривают, значит, этому царю меланхолии необходимо разговаривать с этим радостным евреем. Это понятно. Но этому радостному еврею тоже, вероятно, нужен какой-то укол меланхолии, иначе зачем он с ним разговаривает. Это, по крайней мере, направление моих мыслей.