Как началось распространение среди евреев учения Баал-Шема. – Любавичский магид, который был учеником Баал-Шема. – Зять, за которого он выдал свою дочь по указанию Баал-Шема.
Влияние, оказанное р. Иосефом на любавичских евреев своими проповедями после того, как он стал любавичским магидом, было очень сильное. Он фактически вводил своих слушателей в новый духовный мир. Как форма, так и содержание его проповедей были новы и совершенно отличны от того, что обычно слышали в то время от других проповедников.
Р. Иосеф вносил в свои проповеди мир знаний, необычайное богатство духовной науки. К тому же он обладал пленительным красноречием. И это еще не все; р. Иосеф не довольствовался своими превосходными проповедями. Он не только красиво говорил, но он также все сказанное честно выполнял. Как магид он начал отличаться своими добродетелями еще больше, чем когда он был местечковым раввином до передачи им этой должности своему ученику р. Биньямину. В его добродетельном поведении с особой силой раскрылась его любовь к каждому своему собрату, кто бы он ни был и каково бы ни было его социальное положение. Этим р. Иосеф и сам заслужил любовь каждого жителя Любавича.
Его проповеди всегда были проникнуты этим духом любви к своему народу. Это была та красная нить, которой были пронизаны насквозь все его проповеди. Он всегда останавливался на великих достоинствах еврея как сына еврейского народа и подчеркивал их.
С особой любовью относился р. Иосеф к простому еврею из народа – к ремесленнику, к бедному еврею-торговцу и ко всякому другому еврею, честно зарабатывающему свой хлеб насущный. В лице евреев-простолюдинов видел р. Иосеф всю красоту еврейского народа и всю глубину еврейской души. Несмотря на то, что то было время, когда ученый талмудист занимал в еврейских общинах самое почетное место, доказывал все же р. Иосеф, что в его сердце занимает почетное место не только талмудист, но и малограмотный еврей, еле умеющий читать, или умеющий самое большее – прочесть с требуемой интонацией отрывок из Хумаша, приходящийся на данную неделю.
Никто в Любавиче не знал, откуда позаимствовал р. Иосеф свой новый стиль проповеди, как и свое необычное поведение вообще. Но все вынуждены были признать, что своими проповедями, как и вообще своим поведением, он внес новую жизненную струю и вдохнул новую душу в простых людях из народа, которые до того были в общине как бы «людьми второго сорта».
Влияние р. Иосефа на еврейскую массу чувствовалось не только в Любавиче, но и в окружающих местечках. Р. Иосеф получал оттуда приглашения произносить там свои проповеди. Таким образом, стал р. Иосеф частым гостем в таких местечках и городишках, как Рудня, Калишк, Янович, Лиозно, Добромысль, Бабинович, Рососна, Дубровна и во многих еврейских поселениях, где сильно чувствовалось его влияние. И даже в то время, когда р. Иосеф был уже любавичским проповедником и произносил свои проповеди в округе, он опять время от времени исчезал, и никто не знал куда он девался. Предполагали, что он «справляет галут», а поскольку он это делал почти регулярно еще при жизни его отца, а затем будучи любавичским раввином, никто этому не удивлялся и никто не пытался раскрыть эту тайну. Никому в голову не приходило, что исчезновения р. Иосефа связаны с появлением в то время нового хассидского течения, начавшего пускать корни в еврейскую жизнь. Баал-Шем только-только появился, о нем знали только немногие избранные. Но его ученики и хассиды начали уже проникать в еврейскую среду и распространять, вначале тайно, новую хассидскую концепцию.
Нистары странствовали по городам и весям, и там, где они наталкивались на великую еврейскую душу, они старались завербовать ее для нового учения Баал-Шема.
Такой нистар, странствующий по еврейским городам и местечкам, прибыл как-то в Любавич. Это было тогда, когда р. Иосеф был еще молод и занимался усиленно изучением Торы и служением Б-гу. Его отец жил еще и занимал должность раввина. Этот нистар, ученик Баал-Шема, присмотрелся к р. Иосефу и познакомился с ним. Р. Иосеф сам уже готов был искать новые пути в еврейской жизни. Он с жаром воспринял откровения нистара о Баал-Шеме и его хассидском образе мыслей.
Целый месяц провел тот нистар, на вид всего только обычный странник, в Любавиче, раскрывая перед р. Иосефом тайны учения Баал-Шема. Когда нистар был готов уже оставить Любавич, отправился с ним в путь также и р. Иосеф Никто не знал об их тесных отношениях. Никто не знал также о цели их ухода из Любавича. Но у обоих их была уже определенная цель путешествия. Нистар захватил р. Иосифа с собою к Баал-Шему; там р. Иосеф стал его пламенным хассидом.
В течение года отсутствовал р. Иосеф из Любавича, а когда он вернулся, он ни с кем не говорил о своих странствованиях. Он ни с кем не разговаривал также и о новом учении Баал-Шема. По-видимому, не пришло еще время для р. Иосефа открыть тайну его связи с Баал-Шемом и его учениками.
В 5495 г. (1735 г.) р. Иосеф был впервые приведен к Баал-Шему, и только через 15 лет, в 5510 г. (1750 г.) Баал-Шем дал р. Иосефу, который был тогда уже любавичским проповедником, первое практическое поручение.
Однажды, в праздник шавуот, который провел р. Иосеф у Баал-Шема, по-прежнему никому в Любавиче не говоря, куда и зачем он уходит. Баал-Шем призвал к себе р.
Иосефа и наказал ему на обратном пути в Любавич посетить Сморгонь. В знаменитой тогда ешиве Сморгони находился один ешиботник по имени Иссохор-Дов из местечка Кабильник, что около Минска. Этого ешиботника должен был р. Иосеф, по указанию Баал-Щема, взять себе в зятья, выдав за него единственную свою дочь.
Понятно, что р. Иосеф выполнил это поручение Баал-Шема. Прибыв в Сморгонь, р. Иосеф сразу же встретился посредством рош-ешивы с Иссохор-Довом из Кабильника и предложил ему руку своей дочери. Р. Иссохор-Дов охотно согласился стать зятем любавичского магида. Было решено, что в течение года Иссохор-Дов будет продолжать еще свою учебу в ешиве.
В течение этого года подружился р. Иссохор-Дов с одним гениальным юношей из Минска по имени Менахем-Мендель. Этот р. Менахем-Мендель временно занимал пост рош-ешивы, которым был тогда р. Зорах-Эля Критингер. Это именно тот р. Менахем-Мендель, который впоследствии стал одним из столпов хассидизма.
В начале месяца элул 5511 года (1751 г.) прибыл р. Иссохор-Дов в Любавич и стал зятем р. Иосефа. Р. Иссохор-Дов остался в Любавиче на материальном обеспечении своего тестя и продолжал свои усиленные занятия Торой.
Число молодых людей-талмудистов в Любавиче было невелико. Те, которые желали изучать Тору, в Любавиче не оставались. Они предпочитали изучать Тору в больших ешиботах того времени.
Один из таких ешиботов был в Минске, а другой – в Витебске. Для школьников было тогда в Любавиче восемь учителей, – три учителя для начального обучения и пять – для изучающих Талмуд.
В то время, когда Иссохор-Дов обосновался в Любавиче, став зятем р. Иосефа, происходил примечательный спор между местечковым раввином р. Биньямином и его шурином р. Вольфом, сыном святого мученика р. Вольфа-сапожника. Реб Вольф решил зарабатывать себе на жизнь собственным трудом. Для этого он купил небольшую мельницу за пределами Любавича, раввином которого был тогда его шурин р. Биньямин.
Сразу же стало ясно, что р. Вольф решил жить по примеру своего отца-мученика. Время от времени он оставлял свой дом и уходил «справлять галут». Он тогда был уже отцом двух дочерей. Когда он уходил в «галут», все бремя ведения хозяйства ложилось на плечи его жены Сарры, сестры р. Биньямина.
Это очень не нравилось р. Биньямину. У него было много аргументов против такого образа жизни своего шурина. И пути молодого р. Биньямина и молодого р. Вольфа разошлись. Любавичский раввин р. Биньямин не одобрял поведение своего шурина р. Вольфа, который пожелал идти по пути ни ста ров.
В противоположность этому, р. Иссохор-Дов защищал р. Вольфа и оправдывал избранный им путь. Завязалась дружба между зятем маги да и шурином раввина. Р. Иссохор-Дов установил даже особое время для совместных занятий с р. Вольфом.
В то время жил в Любавиче некто по имени р. Шолом-Гершон. Он был простым человеком, зарабатывавшим на жизнь тем, что торговал по соседним селам. К тому же он был мясником. Все знали, что р. Шолом-Гершон честный, Б-гобоязненный еврей. Он соблюдал все заповеди и к тому же был хотя и скромным, но на свой лад человеком большой души. Именно поэтому все покупали у него мясо, хорошо зная, что в делах кашрут можно полагаться на р. Шолом-Гершона, – у него мясо безусловно кошерное.
Р. Шолом-Гершону везло в торговле. Это дало ему еще большие возможности быть благотворительным. Каждый канун субботы он приносил мясо раввину местечка р Биньямину и магиду местечка р. Иосефу. Он также наделял бедняков милостыней не скупясь. Одному он присылал мясо на субботу, другому оказывал помощь деньгами и т. д. Так прошло много лет. Р. Шолом-Гершон с годами постарел. Но он все еще торговал по соседним деревням и попрежнему занимался продажей мяса.
Зимой 5512 года (1752 г.) престарелый мясник р. Шолом-Гершон заболел и через пару недель умер. Весь Любавич оплакивал его смерть и провожал его в последний путь. Его похороны были подобны похоронам истинного цадика, хотя никто не считал, что этот мясник р. Шолом-Гершон мог быть больше, чем простым человеком, шедшим по благочестивому пути.