Всевышний благословляет Яакова: «И распространишься на запад, на восток, на север и на юг». Это обещание Гмара связывает с соблюдением субботы. Разумеется, Всевышний волен устанавливать награду за соблюдение заповедей, но как суббота связана с «распространением», обещанным Яакову? А ведь связь должна быть - по известному правилу «мера за меру».
Законы субботы в корне отличаются от любой другой заповеди. Исполнение заповеди, обычно, требует действия, усилия. Характер же действия зависит от духовного уровня действующего. Поэтому мудрец исполняет любую (связанную с действием) заповедь несколько иначе, нежели простой человек.
Соблюдение субботы проявляется в воздержании от действия, а потому в исполнении этой заповеди все равны. Верно, что по самой природе разделения будничного труда один прекращает на время субботнего отдыха черную работу (например, обработку земли), а другой - дело более духовное, скажем, работу над книгой, но их покой в субботу не несет печати этого разделения.
Казалось бы, сказанное не может быть отнесено исключительно к законам субботы, но в той же мере верно и в отношении всех запрещающих заповедей. Например, два еврея, воздерживаясь от запрещенной пищи, делают это одинаково, даже если первый - мудрец, а второй - землекоп.
И все же разница очевидна: кабала говорит, что всякая запрещающая заповедь есть отражение повеления. Скажем, запрет идолопоклонства связан с заповедью веры в единого Б-га.
Прекращение же труда в субботу не следует ни из какого повеления. Точнее, сама Тора устанавливает этой заповеди причинно-следственную пару: «Помни день субботний, чтобы освятить его. Шесть дней работай и делай всякое дело твое, а день седьмой - суббота – Г-споду, Б-гу твоему. Не совершай никакой работы... Ибо в шесть дней создал Господь небо и землю, море и все, что в них, и покоился в день седьмой, потому благословил Господь день субботний и освятил его» («Шмот», 20:8-11).
Таким образом, равенство всех евреев перед этой заповедью связано с ее вселенским, универсальным характером. Как заповедь, так и воздаяние за нее выходят за границы привычного мира, касаются самой сути души и не могут быть заключены в пространственные рамки: «И распространишься ты на запад, на восток, на север и на юг».