Возвратившись к своим учителям и соученикам в город Ушу, Аквила застал раббана Гамлиэля занятым приготовлениями к свадьбе сына. Раббан Гамлиэль, рабби Иеошуа и рабби Акива направились в Эммаус, чтобы сделать там покупки к предстоящему свадебному торжеству. Но даже делая покупки, мудрецы не прекращали заниматься священным Б-жественным Учением, и особенно рабби Акива, который своими бесчисленными вопросами побуждал великих учителей Израиля к обсуждению важных вопросов. Таким образом у нас есть целый ряд религиозных предписаний, установление которых связано с рынком в Эммаусе.
Свадьба была богатой и пышной, на нее пригласили всех мудрецов Израиля. Они сидели за столом, а раббан Гамлиэль обслуживал их. Но мудрецы не хотели, чтобы их обслуживал наси. Тогда сказал рабби Иеошуа:
– В Священном Писании рассказывается, как еще более великий человек обслуживал своих гостей. Наш праотец Авраам был величайшим человеком своего времени. Когда к нему в дом пришли ангелы, он принял их за арабских купцов, за идолопоклонников, которые поклоняются пыли на своих ногах, поэтому он велел им смыть пыль с ног, прежде чем они вошли в его жилище. И все же он принял их и подал им кушанья, а сам стоял рядом с ними – чтобы обслуживать их – и они ели. А еще сказано о нашем великом учителе Моше: «И пришел Аарон и все старейшины Израиля есть хлебы с тестем Моше пред Б-гом». Где же Моше? Разве не должен он быть за столом? Конечно же, он был там, но он не сидел за столом, а стоял и обслуживал гостей. А мы не можем согласиться, чтобы нас обслуживал наш великий раббан Гамлиэль?
И сказал рабби Цадок:
– Доколе будете вы возвеличивать человека и забывать о славе Б-га? Пресвятой, да будет Он благословен, кормит весь мир. Он повелевает ветру дуть, собирает тучи и приказывает дождю литься на землю. Он велит хлебу расти и готовит пропитание для всех, не только для ученых, но и для невежественных, не только для благочестивых, но и для идолопоклонников. А вы, лучшие и мудрейшие мужи Израиля, не хотите, чтобы раббан Гамлиэль угощал вас?
Вскоре после свадьбы сына раббан Гамлиэль заболел. В те времена было обычаем в Израиле облачать покойников в богатые одежды, на это тратилось много денег, – один хотел превзойти другого. Погребение мертвых стало тяжким бременем для живых, и некоторые пытались даже уклониться от выполнения этой священной обязанности. Поэтому раббан Гамлиэль велел, чтобы его, когда он умрет, погребли в простых одеждах из белого полотна. Этот обычай сохранился среди евреев до сегодняшнего дня. Знатного богача и ничтожного нищего, – всех хоронят в простых одеждах из белого полотна.
Скорбная весть о кончине раббана Гамлиэля глубоко опечалила всех. Раздались звуки шофара, возвещая о смерти наси, и весть облетела весь мир. Евреи отправлялись в путь, чтобы отдать последний долг отцу своего народа.
Аквила позаботился о том, чтобы погребение раббана Гамлиэля было организовано должным образом, хотя наси, согласно его воле, был похоронен в простых одеждах. В Израиле существовал обычай сжигать дорогие одежды и другие ценные вещи на похоронах главы народа. Упоминание об этом мы находим в Священном Писании (Иермияу, 34:5).
Заболел и рабби Элиэзер. Узнав об этом, рабби Тарфон, рабби Иеошуа, рабби Эльазар бен Азарья и рабби Акива поспешили проведать его. Рабби Элиэзер страдал от сильных болей. Увидев вошедших раввинов, он сказал: «Б-г гневается на нас». Все заплакали, но лицо рабби Акивы озарила улыбка. С удивлением спросили его: «Почему ты смеешься?» А он спросил: «Почему вы плачете?» И ответили мудрецы: «Мы видим, как страдает муж, вобравший в себя все Б-жественное Учение. Как же нам не плакать?» И сказал тогда рабби Акива: «Именно поэтому я и радуюсь. Много лет подряд счастье улыбалось нашему великому учителю. Все, что он предпринимал, удавалось ему, со дня на день росло его богатство. И тогда возникла у меня мысль: быть может, мой великий учитель получает награду за свои благочестивые дела уже в этом мире? Но теперь, когда я вижу, что и он страдает, теперь я знаю, что здесь, на земле, он искупает свои возможные грехи и что там, наверху, он войдет в жизнь вечного блаженства. Вот поэтому я и радуюсь». Тогда поднялся рабби Тарфон и сказал:
– Слава тебе, рабби Элиэзер, ты был для Израиля благотворнее дождя, ибо дождь обеспечивает только земную жизнь, ты же учил, как достичь жизни вечной. Когда был разрушен священный Храм, Израилю угрожала засуха, убивающая всякое зерно, препятствующая всякому росту. Но благодаря тебе продолжил свой путь поток священного Б-жественного Учения, и подобно тому, как дождь льется с неба, неся жизнь и плодородие, так ты оживлял Израиль и указывал ему пути, ведущие к жизни в этом мире и в мире грядущем.
И рабби Иеошуа сказал:
– Слава тебе, рабби Элиэзер, ты был для Израиля благотворнее солнца. Когда был разрушен священный Храм, казалось, что горизонт Израиля покрыт тьмой. Ты же шел впереди, подобно сияющему солнцу, поддерживая и храня свой народ лучами священного Б-жественного Учения. Перед светом, который ты излучал, исчезала тьма, отступала ночь отчаяния. В лучах солнца созревают лишь земные плоды, необходимые для земной жизни. Ты же освещал пути, по которым мы должны идти здесь, на земле, и которые ведут вверх, к восхитительным небесным полям.
Рабби Эльазар бен Азарья сказал:
– Слава тебе, рабби Элиэзер, для каждого в Израиле ты сделал больше, чем отец и мать. Когда священный Храм был разрушен, наш народ осиротел, как сказал пророк Иермияу: «Сиротами стали мы: нет отца». Тогда выступил ты, отец народа. С отцовской любовью, с заботой, с какой относится к детям своим нежная мать, ты спас для твоих детей, для твоего народа ценности Б-жественного Учения, хранил, заботился о них и раздавал их щедрой рукой. Ребенок обязан родителям своей земной жизнью, тебе же мы обязаны тем, что в этом мире можем жить так, чтобы достичь вечной жизни.
А рабби Акива сказал:
– Драгоценны страдания.
Тогда попросил рабби Элиэзер окружавших его товарищей:
– Помогите мне подняться, чтобы слушать речи моего ученика Акивы, который сказал: «Драгоценны страдания». Когда его подняли, он спросил:
– Откуда тебе известно это, Акива? И ответил рабби Акива:
– Я постиг это благодаря Священному Писанию. Несмотря на воспитание, полученное царем Менаше от его отца Хизкияу, он был грубым, дурным человеком, и поступки его были дурными в глазах Превечного. Даже слово Господа, переданное устами пророка, не могло исправить его. Тогда Б-г подверг его страданиям: Менаше был пленен царем Ашура и подвергся страшным издевательствам. Тогда, наконец, он опомнился, склонился пред Б-гом своих отцов, обратился к Нему с молитвой. Б-r услышал его и возвратил его в Иерусалим, на царский трон. И понял Менаше, что Превечный есть Б-г единый. Это учит нас тому, сколь ценны и благотворны страдания.
– Ты хочешь этим сказать, – спросил рабби Элиэзер, – что я совершил нечто, что мне следует искупить?
– Рабби, – ответил рабби Акива, – ведь ты учил меня, что нет на земле человека, который бы не совершил ни одной ошибки, даже если этот человек благочестив и делает много добра.
Через несколько дней раввинов известили о том, что рабби Элиэзер умирает. Это было в канун Субботы. Мудрецы пришли и сели на расстоянии четырех локтей от постели больного. Когда стало темнеть, сын рабби Элиэзера, Урканос, подошел к отцу, чтобы снять с него тефилин до наступления Субботы. Но больной сопротивлялся этому. Тогда Урканос сказал мудрецам: «Очевидно, мой отец уже без сознания». Услышав это, рабби воскликнул: «Это ты и твоя мать не в полном сознании, вы заботитесь о моих тефилин, а свечи еще не зажжены! Неужели вы хотите так дождаться наступления Субботы и совершить тяжкое преступление?»
Увидев, что рабби Элиэзер в сознании, мудрецы поднялись, чтобы он увидел их. Он спросил их: «Зачем вы пришли?» И они ответили: «Чтобы заниматься изучением Торы». – «А почему вы не пришли раньше?» – «У нас не было времени».
Тогда сказал рабби Элиэзер:
– В будущем вам придется насильственной смертью искупить грех, который вы совершили тем, что пренебрегли учением у меня.
– А я? – спросил рабби Акива.
– Твоя смерть будет страшнее, чем смерть остальных, ибо твое сердце широко, как зал священного Храма, и ты мог бы еще многому научиться у меня.
Рабби Элиэзер положил руки на сердце и воскликнул:
– Горе вам, руки мои, вы подобны свернутым свиткам Торы, которые никто не читает! Я много изучал Тору и много обучал Торе. Я много изучал Тору, но у моих великих учителей я взял едва ли столько, сколько берет пес, пьющий из моря. Я много обучал Торе, но мои ученики не взяли у меня больше чем кисть, которую макают к горшок с краской. Я знаю триста алахот о пятнах проказы, но никто не спрашивал меня о них. Мне известны три тысячи законов тайной науки, и никто не спрашивал меня о них, кроме Акивы.
И мудрецы задали больному сложные вопросы, на которые он ответил, и последний его ответ был: «Чистый». И рабби Элиэзер умер.
– Его душа покинула этот мир в чистоте, – воскликнул рабби Иеошуа. – Запрет снят, запрет снят.
Рабби Элиэзер умер в Кейсарии. После окончания Субботы его тело перенесли в Лод, чтобы там похоронить. С громкими рыданиями шел рабби Акива за покойным и кричал, как некогда пророк Элиша, лишившийся Элияу:
– «Отец мой, отец, колесница Израиля и всадники его!» Ты сражался и боролся за нас, и молитва твоя защищала нас больше, чем могучие войска. О, как много вопросов я еще должен был задать тебе! Но тот, кто мог ответить мне, ушел безвозвратно.