Рабби Акива со своими близкими переехал в Явне, и здесь он удостоился вскоре большой чести. Умер рабби Иеошуа бен Алам, который возглавлял попечение о бедных в Израиле, и возникла мысль передать этот высокий почетный пост зятю Калбы Савуа. Это была высокая честь для рабби Акивы, тем более, что весь народ относился с глубоким уважением к рабби Иеошуа. Старинные книги рассказывают нам о нем удивительную историю. Однажды во сне он услышал голос, кричавший: «Радуйся, Иеошуа, в раю твое место будет рядом с местом мясника Наннеса». Рабби Иеошуа бен Алам с ранней молодости посвятил свою жизнь Б-гу, он пользовался уважением среди учеников, с большой ответственностью и бескорыстием руководил попечением о бедных. Итак, рабби захотелось познакомиться с простым тружеником, ведь ему следовало радоваться, что в мире грядущем они будут равны. Рабби Иеошуа ходил из города в город со своими учениками, пока не нашел мясника по имени Наннес. Он оказался простым человеком, скромно и верно шедшим путями Господа. У него были старые родители, больные и слабые, к которым он относился заботливо и почтительно. И не было у него более важного занятия, чем забота о них: он сам одевал их, приносил им пищу, внимательно исполнял любое их желание. Он делал все, что в его силах, и не перепоручал слугам уход за своими родителями. Когда рабби узнал об этом, он обнял и поцеловал скромного человека, воскликнув: «Честь и почет тебе! Я счастлив, что смбгу быть твоим товарищем в раю!»
И вот теперь рабби Иеошуа бен Алам умер и занял обещанное ему место в раю. Рабби Акива должен был стать его преемником на почетном посту. Но рабби Акива сказал:
– Я не могу взять на себя выполнение этих обязанностей, не получив на это согласие жены. Я обещал ей отдать все мое время учению, поэтому она вправе решать, считает ли она выполнение этих важных обязанностей равным изучению Торы.
Рахель не возражала, и бывший пастух был поставлен во главе всех еврейских попечительских учреждений. Рабби Акива действовал и здесь с той же энергией, которую он проявлял во всех делах, которыми занимался. Вскоре он стал отцом и защитником бедных, и они горячо благословляли его. Приведем лишь один пример того, как он добывал деньги для этих целей. Рабби Тарфон, бывший некогда учителем Акивы, а теперь его друг, был щедро наделен земными благами. Однажды пришел к нему рабби Акива и сказал:
– Мой друг и учитель, мне представляется возможность заключить очень выгодные сделки. Если у тебя есть большая сумма денег, я охотно сделаю покупки и для тебя.
Рабби Тарфон дал ему четыре тысячи золотых монет, которые рабби Акива использовал для бедняков. Вечером он отправился к своему другу и сказал:
– Я ведь должен вручить тебе договор о заключенной сделке.
И он показал рабби Тарфону девятый стих сто двенадцатого псалма, который гласит: «Расточал, раздавал он бедным, правда его пребывает вовеки».
Рабби Тарфон поцеловал друга и дал ему еще большую сумму на такие же «покупки».
Однажды, придя в академию, рабби Акива нашел двери запертыми. Привратник сказал, что ему ведено разыскать рабби Акиву и сообщить, что его ждут в доме раббана Гамлиэля. Рабби Акива тотчас отправился туда и нашел у князя своего учителя рабби Иеошуа бен Хананья, рабби Эльазара бен Азарья, молодого, но уже очень образованного. Кроме них в комнате находился чужестранец, в котором рабби Акива узнал своего старого друга Тодоса из Рима. Рабби Акива сердечно приветствовал его. Но Тодос был очень опечален чем-то и сказал:
– Не будем же терять время, великие учителя Израиля. Меня послали к вам наши братья в Риме, чтобы просить вас собраться и отправиться в Рим. Большие опасности грозят всему Израилю, потребуется много времени, чтобы изложить все подробно. Садитесь же и выслушайте меня.
Мудрецы выполнили просьбу посланника римских евреев, и тот начал свой рассказ.
– Император Домициан, брат Тита, разрушившего Дом Б-га нашего, – это человек, чей характер построен на величайших противоречиях. Я должен объяснить это, чтобы вы знали, какого рода опасности грозят нам. Флавии – выходцы из незнатного рода. Веспасиан низкого происхождения, он родом из Реаты в Сабинии. Провинциальные взгляды основателя династии присущи также и его младшему сыну, нынешнему императору. Его идеал – восстановление старых порядков в области религии и морали, восстановление правил, которыми он сам пренебрегает, которые он ежедневно нарушает. Он велел провозгласить себя богом и карает смертью любое слово осуждения как богохульство. Однако, строго наказывая за пренебрежение к старым богам, он одновременно поощряет льстецов высмеивать предшественников и издеваться над ними, хотя в свое время они тоже были провозглашены богами. Сюда он включает даже отца и брата. Что же касается обычаев, то он отказался жениться на Юлии, единственной дочери Тита, поскольку старый римский закон запрещает жениться на дочери брата. Этот закон был отменен во времена правления Клавдия. Но когда Тит умер и Домициан стал императором, он приказал убить мужа Юлии и вступил в недозволенную связь с племянницей, на которой раньше отказался жениться. Его супруга, Домитиция, прежде была замужем за другим. Соблазнив ее, император принудил мужа Домитиции дать ей развод. Это не мешает ему жесточайшим образом карать преступления против нравственности. Недавно он велел замуровать в стену весталку, хотя та клялась в своей невиновности. Вы знаете, что большинство римлян испытывает глубокую антипатию, непреодолимое отвращение к старым богам. Многие из них обратились к идолопоклонству египтян. Но сердца многих знатных граждан открылись для вечной правды, которой учит иудаизм. Это вызывает ненависть и отвращение у императора. Симпатии к иудаизму караются смертью или ссылкой. И все же императору не удалось усмирить сердца. Несмотря на многочисленные казни, все больше знатных римлян обращается к иудаизму. И первый среди них Флавий Клеменс. Он сын единственного брата Веспасиана, его жена Домицилла – племянница императоров Тита и Домициана.
– Недавно Клеменс велел позвать старейшин нашей общины и сообщил им, что Домициан решил уничтожить евреев во всей Римской империи, чтобы препятствовать распространению иудаизма.
Услышав страшную весть, мудрецы разорвали свои одежды и зарыдали. Тодос тоже оплакивал вместе с ними судьбу братьев. Затем он осушил слезы и продолжал:
– Со времен Амана не грозила нашему многострадальному народу такая опасность. Напрасно Клеменс уговаривал тирана и напоминал ему, какие значительные суммы ежегодно дает императорской казне подушная подать евреев, -ведь нам приходится платить по две драхмы с человека, вдвое больше, чем платят другие порабощенные народы. Теперь его желание укрепить трон старых богов сильнее его корыстолюбия. Пошлите кого-нибудь в Иудею, сказал Клеменс старейшинам нашей общины, чтобы сообщить обо всем. Пусть мудрецы велят поститься и читать молитвы во всех синагогах, а сами прибудут в Рим, чтобы держать совет со мною и моими друзьями о том, что следует предпринять. У нас есть сильные союзники в городе, ибо самые знатные граждане и сенаторы боятся за свою жизнь. К тому же тиран питает злобу к философам и выдающимся мыслителям народа и грозит им смертью и ссылкой. И вот старейшины еврейской общины Рима послали меня сюда, чтобы передать вам слова Флавия Клеменса. Я выполнил это поручение. Посоветуйтесь и поступайте так, как подсказывает вам дух Господа, покоящийся на вас.
– Конечно, – сказал раббан Гамлиэль, – мы поступим так, как советует нам наш друг Клеменс. Народ будет поститься в каждый второй и пятый день недели, а синагоги будут открыты с утра до вечера. Я же отправлюсь в Рим. Хотите ли вы сопровождать меня, друзья мои?
– Я еду с тобой, – сказал рабби Иеошуа.
– И я буду с вами, – сказал рабби Эльазар бен Азарья.
– А ты, Акива, – спросил раббан Гамлиэль, – почему ты молчишь?
– Есть много почтенных мужей, – ответил рабби Акива, – которые более достойны сопровождать вас: рабби Элиэзер, рабби Тарфон, рабби Ишмаэль, рабби Иеуда бен Бабба и многие другие. Разве они не сочтут себя обиженными, если один из них окажется обойденным из-за меня?
– Скромность украшает тебя, – сказал раббан Гамлиэль, – но ведь Тодос сообщил нам, что Клеменс выразил желание, чтобы именно ты сопровождал нас в Рим. Поэтому на этот совет мы позвали тебя, а не кого-либо другого. Быть может, ты хочешь прежде посоветоваться с женой, Акива?
– Нет, – ответил рабби Акива с улыбкой, – где ты, мой князь, где рабби Иеошуа и рабби Эльазар, там Тора, и каждый миг в вашем присутствии умножает мои знания. Жена будет счастлива от мысли, что во время этой поездки я буду греться в лучах, исходящих от великих светил Израиля.