Но "Б-жественная натура не подобна человеческой"[1]. Ведь когда человек говорит, дыхание речи в устах его есть нечто ощутимое, видимое и существующее само по себе, отдельно от своего корня, от десяти категорий самой души. Речь же Всевышнего не отдельна от Него, благословенного, да сохранит Он от подобной мысли, ибо нет ничего, кроме Него, и нет места, свободного от Него, и поэтому речь Его, благословенного, не подобна нашей, да сохранит Он от такой мысли (так же, как мысль Его не подобна нашим мыслям: "Ибо мысли Мои – не ваши мысли"[2] и "Так пути Мои выше ваших путей и т. д."[3]). Речь Всевышнего называется речью лишь в порядке сравнения: как нижняя речь в человеке раскрывает слушателям то, что было утаено и скрыто в его мысли, так наверху, в Эйн Софе, благословен Он, исход света и жизнетвор-ности от Него, благословенного, [переход] из состояния утаенности в состояние раскрытия для сотворения миров и их оживления называется речью, и это – Десять речений, которыми сотворен мир[4], а также и остальная часть Торы, книги пророков и Писания[5], то, что пророки постигли в своих видениях.
[1] Брахот, 40а.
[2] Йешаягу, 55:8.
[3] Там же, 55:9.
[4] Авот, 5:1.
[5] Они также раскрыты, хотя и не для сотворения мира.