(там же)

(там же) Кстати, сегодня второй Песах, тоже интересная дата. Что написано про второй Песах? Написано: были люди, которые были нечисты к душе человека, т.е. коснулись мертвого, и не могли провести первый Песах. И они сказали: «Что же мы теперь, останемся без пасхальной жертвы?» И тогда Моше спрашивает у Всевышнего. Всевышний ему говорит, что если человек был нечист, не мог принести жертву, то вот, через месяц, он может принести жертву. Это как раз сегодня. В Хабаде и Бреславе очень любят эту идею. В Хабаде говорят: никогда не говори: «Все пропало». Бреслав тоже очень любит эту идею. У Ребе в первые годы его руководства говорят, что эти люди несли ковчег Йосефа. Дальше Ребе объясняет, что иногда человек должен оскверниться для того, чтобы исправить что-то в этом мире. Это уже похоже на Тору для взрослых. В Торе для детей нет грязи, там все чисто. В Торе для взрослых рав Гинзбург говорит, что лэх лэха означает леитлахлэх. Лэх лэха означает запачкаться. Как говорится, опусти свои руки в грязь, в воду так, чтобы исправить этот мир. Ты не можешь исправить этот мир, не касаясь этого мира. Поэтому Тора, которая изолирует человека от мира, например, можно сказать: как Тора пустыни, «Тора дана только тем, кто кушает ман», — она чистая Тора. В ней еще нет бирур, в ней еще нет работы с миром. И потом, когда человек должен прийти в этот мир и работать, особенно после того, как он много лет сидел в синагоге и учился, то это своего рода шок. И в этом смысле, когда еврейский народ находился в галуте, это была пустыня, изолированность от мира. Сейчас, когда мы приходим в Эрец-Исраэль, мы должны каким-то образом действовать в этом мире и также в мире вообще. В средневековой Европе было гетто, евреи сидели в гетто и почти не общались с окружающим миром, где-то больше, где-то меньше. Тоже в некоторой ситуации пустыня. Сейчас опять же вопрос: мы должны возвращать это гетто заново? Или мы должны понять, что пришло время войти в Эрец-Исраэль? Совсем непростой вопрос.