Псевдорелигиозная позиция делает человека абсолютно пассивным
Самое главное, что псевдорелигиозная позиция делает человека абсолютно пассивным. Пассивным и нервозным. Он только думает: а не обидится ли на меня Б-г?
Есть такая майса, которую Рав Ицхак любит рассказывать:
Жил-был Рабби Йоханан. Был такой большой-большой-большой учитель. Один из основных учителей Талмуда. Был у него ученик, которого звали Реш Лакиш. Реш Лакиш в молодости был гладиатором, бандитом и прочее. Целая история, как они встретились. Когда он начал учиться, то он Рабби Йоханану не давал покоя. Все, что говорил Рабби Йоханан, он с ним спорил, он с ним не соглашался.
Закончилось это дело трагически. В какой-то момент они обсуждали что-то, связанное с железом и с ножами и Рабби Йоханан сказал то, что он сказал. А Реш Лакиш ответил то, что он ответил. Рабби Йоханан не сдержался и сказал: «Ну, бывший бандит, конечно, хорошо понимает в железе, лучше чем я». Но поскольку он был большой цадик, так от его гнева Лакиш отдал концы. Умер.
Все. Рабби Йоханан остался один. У него больше не было такого ученика, который с ним спорит.
Рав Ицхак Гинзбург очень любит эту историю.
Что было дальше? Дальше было грустно. Грустное продолжение.
Пришел какой-то другой ученик, про которого мы говорим «йесмэн», который говорит: «Да, да, да, Ребе. Хорошо сказали». Йоханан ему сказал: «Я знаю, что я хорошо сказал. Но когда у меня был Реш Лакиш, он задавал 12 вопросов и давал 24 ответа. И все становилось на свои места. А ты, чем ты мне помогаешь?»
Потом есть еще более грустное продолжение для тех, кто знает. Но пока остановимся здесь.
Рабби Йоханан умер. Сошел с ума, на самом деле. Цадику нужен кто-то, кто будет с ним спорить, кто будет ему говорить: «Нет, мир не может этого выдержать».
Когда Алтер Ребе был учеником Магида, иногда Магид звал его и говорил: «Я хочу сказать перед тобой слова Торы и услышать это что-то, что простой народ может понять или нет?».
И очень часто Алтер Ребе ему говорил: «Нет, подожди, это слишком высоко. Опусти планку». И так, после 3-4 итераций, приходили к какому-то уровню, который уже можно выносить наружу.