Иудаизм онлайн - Еврейские книги * Еврейские праздники * Еврейская история

Праведники и "средние"



Люди думают, что бейнони это 50 на 50. А цадик это на все сто…

Потом они начинают учить Танию, и выясняется что бейнони это наверное 99.9. А 100 это цадик.

Потом выясняется, что и это не так.

Бейнони — это человек мира Брия и ниже. Праведник — это человек мира Ацилут и выше.

Алтер Ребе не случайно написал «книгу средних» — он совсем не торопился открывать дорогу в Ацилут всем желающим. Травма саббатианства была слишком свежа. Поэтому Алтер Ребе постарался поплотнее прикрыть вход а Ацилут. Оставив, правда, небольшую щелку..

Различие между праведником и бейнони вообще не там. Это не ступень соблюдения, это не количество «идурим» и хумрот.

Скорее, бейнони находится в мире, где действуют ясные и определенные правила игры.

А цадик работает в мирах, где вообще никаких правил не существует.

Рав как-то сказал: «совершенный праведник любит совершенного грешника. Потому что они, в сущности, одно и то же».

В хасидут объясняется что ступень бейнони — это искафья, борьба с дурным началом. Ступень праведника это исапха, перевернуть тьму в свет и горечь в сладость. Но для того, чтобы перевернуть тьму в свет, нужно сначала добраться до того места, где тьма и свет неразличимы. Где они одно и то же. Где нет разницы между самой большой заповедью и самым большим грехом. При этом он (праведник) очень сильно рискует. Или он поднимет грешника. Или упадет сам.

Мы все хотим быть бейноним. Мы хотим идти по проторенной дороге.

Однако рабби Нахман говорит, что «этот мир это очень узкий мост». По-видимому, рабби Нахман не соглашался с Алтер Ребе по поводу того, что есть путь служения в поколениях «пяток мошиаха».

**

Сегодня вечером йорцайт Алтер Ребе. Кто знает историю — Алтер Ребе фактически отдал жизнь за победу русской армии. Наполеон, считал он, это клипа. Наполеон — это слишком большой риск бля будущего еврейства восточной Европы. Лучше не рисковать.

Другие праведники считали иначе.

Тридцать лет назад я был в Киеве. Я зашел как-то в синагогу на Подоле. Ко мне подошел рав Яаков Блайх, главный раввин Украины, и вдруг сказал мне с вызовом: из-за того, что ваш Алтер Ребе решил тогда, что должен победить Наполеон, из-за этого потом был коммунизм в России..

Я тогда только посмеялся.

Сегодня мне не смешно.

Путь Алтер Ребе — и путь Ребе — по крайней мере, путь, по которому он повел свое стадо — это путь «среднести». Не рискуй. Не высовывайся. Не суйся в Ацилут — снесет крышу. Результат? Квази-духовность. Духовность без Б-га. Хватит Ребе. Б-г не нужен.

Рабби Нахман, кажется, думал иначе.

Кто прав?

Я не люблю решать, кто прав. Решайте сами, какой путь подходит Вам лично.

Возможно, рав пытается соединить путь Алтер Ребе с путем рабби Нахмана…

**

Другими словами, бейнони это исправление сознания. Праведник — это исправить подсознание.

Ребе хотел, чтобы все были бейноним. Но бейноним не нужен Мошиах. Они могут кричать сколько угодно «Мошиах». Но Мошиах — это макифим хая-йехида. А у бейноним их нет. Поэтому сорок лет спустя Ребе говорит «все, что я сделал, это все впустую». Йехида не раскрылась.

У Ребе была идея проложить «широкую дорогу», «шириной 32 локтя». Повесить указатели «убежище-убежище». Однако, путь тшувы это «тропинка, которую не ведает коршун».

Ребе открыл массам путь в иудаизм. Но свел к нулю духовные поиски и метания. Ребе решил, что массам это не к чему. «Следует тяжело трудиться и не заниматься пустой болтовней».

Говорят, у Сатмарсклго Ребе была подобная позиция в отношении Эрец Исраэль. Сам он, так я слышал, был «баал асага», и не был против сионизма. Но он считал, что массам это ни к чему. И он, действительно, весьма преуспел в своем деле, создав самую массовую в харейдимном мире общину.

Только теперь должен прийти «нахаш», этакий рабби Нахман в хабадском обличье. И лишить их всех девственности, показав им путь к реальной духовности, к реальному религиозному чувству…

**

Баал тшува, идущий по пути Хабада — рано или поздно начинает чувствовать, что сердце его умирает. То, что рабби Нахман называет «митат а-лев» — сердце умирает. Он пытается дергаться, но ему говорят, что это йецер… Это не йецер. Это моя не совсем еще погибшая душа вдруг подает голос и говорит «мне душно в этой массовой духовности». Я хочу своего личного, моего личного, моего интимного религиозного чувства, а не «аспектов» тех или иных сфирот…