Глава 78

Гость, вернувший богача на правильный путь. – Р. Барух дознается, кем является рош-ешива. – Р. Барух едет к Баал-Шем-Тову.

С того дня, когда р. Цадок-Ехиель услышал ту проповедь морали, он совершенно изменился. Он отвернулся от еврейства, от всего того, что он до этого соблюдал. Он начал жить на широкую ногу. По своим торговым делам он постоянно приходил в тесное соприкосновение с помещиками и вообще с богатыми гоим и имел, таким образом, возможность проводить весело свое время в их компании и жить по примеру и образу своих богатых друзей. Изменился и весь строй жизни у него дома. Там начали гулять совсем не на еврейский лад, – справляли гулянки и проводили время в пьянстве и в картежных играх. Цадок-Ехиель начал дружить теперь только с никчемными людьми, с комедиантами и просто с «добрыми приятелями». В одном только он не изменился,

– он все еще был добросердечен и давал цедака широкой рукой. Его богатство все продолжало расти, и хотя он не придерживался уже больше еврейской традиции, он уважал доброту.

И он, вероятно, так и прожил бы свой век. Но его сердце все же ныло втайне. Его жена не рожала ему детей, а Цадок-Ехиель жаждал детеныша. Жена его тоже изнывала от такого желания.

– На что нам наше богатство, – жаловалась она часто,

– если некому будет даже оставить его? И вот случается следующее.

В Свенцяны прибывает гость, который, казалось, совсем не хотел, чтобы на него обращали внимание. Но стоило поговорить с ним и сразу же становилось очевидным, что это человек недюжинный, хотя он старался не выделяться и не пользоваться чьими-либо услугами.

Было ли это только случаем или же с самого начала имел этот гость в виду этого богача, «закусившего удила», но добросердечного Цадок-Ехиеля, – так или иначе, но гость произвел на бездетного богача глубокое впечатление своей речью и своим особым подходом к ряду жизненных вопросов. Вместо того, чтобы гость отнесся к загулявшему богачу Цадок-Ехиелю, как к невежде, о котором проповедник сказал, что нет ему счастливой доли в «будущем мире», разговаривал гость с ним, как если бы он был человеком высоких достоинств, указывая ему в виде примера на его широкую и полезную благотворительность.

– Цедака – это великое дело, – объяснил гость Цадок-Ехиелю. – Вообще говоря, идишкайт – подразумевает в основном добрые дела, а не одно только изучение Торы; не теория важна, а практика, говорят наши мудрецы.

При этом гость обстоятельно разъяснил Цадок-Ехиелю смысл этого сказания и уточнил, что главное для еврея – это вера во Всевышнего и чистое сердце. Благодаря своей вере, – дал гость понять, – были евреи высвобождены из Египта. Эти слова были прямо противоположны тем, которые свихнувшийся богач слышал от проповедника, и они глубоко проникли в его сознание. Цадок-Ехиель начал выка* зывать гостю знаки расположения. Он обеспечил его жильем и старался деожать его поближе к себе. Он жадно ловил каждое слово из уст гостя

Влияние, оказываемое словами гостя на Цадок-Ехиеля, стало вскоре весьма заметным. Богач начал сторониться своих прежних друзей-забулдыг и вновь начал вести себя, как подобает еврею, и чем дальше, тем строже. В течение нескольких лет он стал очень набожным, Б-гобоязненным человеком.

Наконец пустился р. Цадок-Ехиель с женой в дальный путь, направляясь к известному каббалисту за благословением. Они были благословлены детьми. Р. Цадок-Ехиель стал отцом.

Позже выяснилось, что гость, вернувший Цадок-Ехиеля на путь праведный, был одним из странствующих нистаров. Его умение сердечно переговорить с Цадок-Ехиелем и новый его взгляд на идишкайт завоевали сердце богача и сумели помочь ему свернуть с пути неправедного на путь истины. Р. Цадок-Ехиель имел обыкновение говорить, что проповедник с его строгими словами выгнал его из «Б-жьего дома», а цадик, нистар этот, с его приятной, мягкой речью вернул его в «Б-жий дом».

– Когда я узнал эту историю, – рассказал таинственный молодой рош-ешива р. Баруху, – я проникся большим уважением к нистарим. С тех пор я в своих странствиях не спускал с них глаз. И я действительно встретил некоторых из них в пути. Я всегда прислушивался к их разговорам и присматривался к их поведению. Главное интересовало меня, как они сумели побудить простых людей из народа соблюдать законы Торы.

Все, что рассказал молодой рош-ешива о нистарим не было новостью для р. Баруха. Он хорошо знал, что делают нистарим и как велико их влияние на простолюдинов. Из всего этого заключил, однако, р. Барух, что молодой иллуй хорошо знаком с образом жизни нистарим и что он относится к ним весьма благосклонно. В то же время было ясно, что он не совсем еще знаком со всеми их деяниями и строем жизни. Поэтому выразил р. Барух сожаление, что он, рош-ешива, не познакомился ближе с нистарим во время своих странствий, чтобы знать о них больше.

Однажды прибыл в имение р. Баруха один из нистаров, которого хорошо знал р. Менаше-Исраель. Этот нистар сразу узнал молодого рош-ешива, который для р. Баруха и для р. Менаше-Исраеля являлся загадочной личностью.

– Знаете ли вы, кто этот молодой человек? – спросил нистар. – Это ведь гаон р. Аарон-Яаков из Пинчова. Его зовут Пинчовским иллуем, и он происходит из очень знатной семьи

Тогда нистар рассказал все, что он знал о молодом иллуе. Когда иллую исполнилось пятнадцать лет, он уже славился своей гениальностью. На двадцать третьем году жизни ему был предложен пост раввина в Полоцке на место известного гаона р. Цви, незадолго до этого скончавшегося.

Р. Менаше-Исраель тут же передал все это р. Баруху. Но им пришлось держать это в секрете, не показывать молодому гаойу, что они раскрыли его тайну. Он ведь договорился с ними, что они не попытаются выведать о нем, кто он такой. В противном случае, он откажется оставаться у них^ в ешиве в течение тех двух лет, которые он решил остаться еще на чужбине после «справления им галута».

Когда истекли эти два года, молодой рош-ешива, р. Аарон-Яаков, сообщил р. Баруху, что пришло его время оставить ешиву и вернуться домой к своей семье. Р. Барух предложил ему значительную сумму денег, как плату за его преподавание в ешиве. Но он отказался взять за это хоть бы одну копейку.

– Если так, – внес р. Барух другое предложение, – оставайтесь здесь совсем на посту рош-ешива. Я Вас обеспечу всем для Вас необходимым. Я пошлю за Вашей семьей и на мой счет перевезу Вас сюда.

Р. Аарон-Яаков принял это предложение. Он готов остаться у р. Баруха в должности рош-ешива, но семью привезет он сам сюда. Он не хотел, чтобы посланные за семьей дознались о его большом ихусе.

Прошло несколько месяцев, и Аарон-Яаков вернулся с семьей. Тогда р. Барух передал ешиву в его руки и в руки р. Менаше-Исраеля. Сам р. Барух решил выполнить давнишнее свое желание – поехать к р. Адаму Баал-Шему, чтобы изучать у него Тору и учиться у него добрым деяниям.

У р. Иоела, Баал-Шема из Замоща, провел некогда р. Барух значительное время. Теперь он хотел проводить значительное время у заместителя р. Иоела, р. Адама, которого он видел в Слуцке во время его посещения этого города. Тогда р. Баруху не представилась возможность познакомиться с этим высоким гостем. Теперь он захотел поближе познакомиться с р. Адамом. Он также решил передать этому выдающемуся общественному деятелю большую часть своего достояния на расходы по содержанию нистарим. В дополнение к этому он, уезжая к р. Адаму, прихватил с собой большие суммы денег на цедака, которые он намеревался раздавать сам.

Три года отсутствовал р. Барух из дому. В 482 году (1722 г.) он вернулся домой. У р. Адама Баал-Шема, проживавшего в Ропшице, провел р. Барух восемь месяцев. Он изучал у Баал-Шема каббалу и познакомился также с важнейшими нистарами и каббалистами, учениками Баал-Шема.

Р. Барух рассказал р. Адаму о его гениальном рош-ешива р. Аарон-Яакове и передал ему причину отказа р. Аарон-Яакова изучать каббалу Ари, -– он считает, что в учение Ари вкрались якобы ошибки при переписке его записей. На это р. Адам Баал-Шем ничего не ответил. Для р. Баруха это молчание Баал-Шема осталось непонятной загадкой.

Когда р. Баруху исполнилось 70 лет, он вновь поехал к р. Адаму Баал-Шему. На этот раз он там пробыл целый год. В это время умер р. Менаше-Исраель, руководитель ешивы; для р. Баруха это было большим горем. Он считал р. Менаше-Исраеля своим ближайшим другом.

Через пять лет получил р. Барух известие, что р. Адам Баал-Шем отказался от руководства нистарим и передал это руководство р. Исраелю Баал-Шем-Тову, проживавшему тогда в Плусте. Как рассказывали тогда, сказал р. Адам Баал-Шем будто бы, что его учитель Ахия Ашилони сообщил ему, что на Небесах желают, чтобы вождем данного поколения стал р.Исраель Баал-Шем-Тов.

Теперь, когда руководство нистарим перешло в новые руки, пожелал р. Барух отправиться к новому руководителю, к р. Исраелю Баал-Щем-Тову в Плуст. По причине ли преклонного его возраста или по другим мотивам, но р. Барух поехал на этот раз не один. Он захватил с собой и обоих своих сыновей. Кстати, он хотел также, чтобы и его сыновья познакомились с новым вождем и его методом служения Творцу. Р. Баруха и его сыновей поразило то, что стоило им только переступить порог Баал-Шем-Това, как цадик сразу же назвал их и рассказал им о вещах, случившихся с ними в жизни.

Баал-Шем-Тов наказал р. Баруху, как только он вернется домой, пусть сразу же начнет подготовку к поездке в Эрец-Исраель. Он ему предсказал долголетие на Святой земле.