У евреев нет "папы". Если бы существовал бы такой "папа", каждый еврей пришел бы, хлопнул бы его по плечу и сказал: "мой дед и твой дядя когда-то делали бизнес. В Житомире или в Маракеше. Дай мне две минуты, я тебе объясню, что Бог от нас хочет."
Многие пытаются объяснить. Одни следуют за ними с закрытыми глазами. Но на протяжении всей своей истории евреи не хотели слушаться. Спросите Моше рабейну, спросите пророков. Сам Бог жалуется, что еврейский народ недостаточно дисциплинирован.
Моше хочет "уволиться". Потом он возвращается - после того, как Бог принимает его требования.
Авраам торгуется с Богом, как торговец б/у автомобилями. И огонь с Неба не пожирает его.
Народ спорит с пророками. Пророки спорят с Богом. Иов обвиняет Всевышнего. Небеса не признают, что они выступили против Бога. Даже в последних поколениях были хасидские Ребе, которые вызывали Бога на суд.
В самом центре еврейской культуры есть какой-то анархизм.
Пастух становится царем Израиля и сочиняет псалмы. Пастух Калбы Савуа, или кузнец, или обувщик объясняют нам Талмуд. И тем не менее, всегда, или почти всегда был вопрос: "кто ты такой"?
Авторитет зависит от частичного консенсуса. Не было единогласия. Вся культура Израиля последних тысячелетий это постоянные конфликты. Как правило, не было никакого формального решения "кто больше".
Еврейская культура в своем расцвете это культура "переговоров". Соображение в одну сторону, и соображение в другую. Еврейская культура это культура спора. И это прекрасно сочетается с идеей демократии как полифонии. Многоголосие, управляемое определенными правилами.
Света а не "свет". "Веры и знания" (во множественном числе), а не "Вера и знание"
Безусловно, в еврейской культуре существуют "анклавы" беспрекословного послушания. В моих глазах такие "анклавы" это отход от традиции. Со всеми различиями между равом (Шахом) или "мошиахом" из Любавич, или святым из Нетивот (Баба Сали) они ведут себя как папа римский, требуя беспрекословного послушания.
Слепое послушание не может быть нравственным. "Сделаем и поймем" означает "сделаем" с условием, что потом нам объяснять.
Даже Рамбам стал Рамбамом потому что его принял народ. Иерархия волюнтарна. Еврейская традиция демократична по своей сути.
Это очень важно напоминать сегодня. Поскольку сегодня есть немало "мудрецов", считающих демократию самой большой угрозой иудаизму. Но на самом деле иудаизм это и есть демократия.
Причем это непонимание с обоих стороны. Как со стороны религиозных, так и со стороны нерелигиозных.
Мир галахи - подобно Вселенной, начавшейся с большого взрыва - так мир галахи начинается с Дарования Торы с Синая. Иудаизм это культура расширяющихся кругов. Но чем дальше мы удаляемся от дарования Торы - тем уже становится пространство для маневра. Каждое следующее поколение добавляет, а уменьшать не имеет права. Дом заполняется мебелью, мебель заполняется вещами. И невозможно зайти, поскольку уже нет места.
Еврейство все больше уходит в "техническую" грамотность, или тщательность соблюдения, или в остроту ума, или в воодушевление. А пространство для творчества становится все уже.
Также сознание собственного достоинства все уменьшается. "Если первые как люди - то мы как ослы". Чем дальше мы от горы Синай - тем больше галахический иудаизм занимается консервацией, и все меньше - творчеством.
Борис: это возвращает нас к теме боли. Если посмотреть на все события Дарования Торы и то, что им предшествовало - это полно крови, боли, страдания.
Ицхак: я согласен, что именно послевоенное поколения, и также поколение начала 20 века - эти поколения породили выдающихся авторитетов. Потому что было больно. Тот же рав Амиталь, переживший Катастрофу. Это фон его творчества.
Иудаизм превращается все больше в "музейного хранителя", и все меньше остается места для творчества. Последние поколения не имеют права отменять что-то из первых поколения. Различные духовные часы показывают разное время в еврействе Ашкеназа и Сефарда. Дарование Торы на Синае облачается в "облачный столп" комментариев. Отсюда ощущение удушья.