Истории рабби Шломо Карлебаха. Святой горбун
Несколько лет назад
я проходил
рядом с гостиницей Шалом
неподалеку от Яркона, в Тель-Авиве,
И вдруг…
Я вижу человека…
Лицо его
удивительно красиво, полно благородства,
видно по нему, что он возвышенный человек.
Тело его
совершенно разбито.
Он горбат. Все кости его переломаны.
Страшно
смотреть на него,
Но когда видят
его лицо
— Шехина на нем.
Когда я увидел его,
я не смог сдержаться,
и сказал ему: «шалом
тебе, господин мой!»
И он ответил мне,
как настоящий польский еврей
с рождения,
он говорит мне «алейхем шулем».
«Алейхем шулем»?
Откуда ты?
— Я из Пясечно.
— Пясечно?
Я не знал, что сказать ему.
Я спросил у него:
ты видел когда-нибудь
нашего святого ребе
Клонимуса-Калмана?
— Видел ли я его?
Я учился у него
почти 6 лет».
Я начал учиться
у него, когда мне было 6 лет
и я учился у него,
пока не достиг 11 лет.
Когда мне было 11 лет,
взяли меня в Аушвиц.
Но я был
таким взрослым и сильным,
что думали, что мне 17 лет.
И, ты понимаешь, сейчас
я совершенно разбит.
От всех ударов, которые нанесли мне.
От всех ударов…
Каждая кость из моих костей
переломана,
и так я выгляжу…
Что я могу сказать тебе?
От всей моей семьи
не осталось никого.
Я одинок.
Продолжает убирать улицу.
Он подметает улицы,
Он подметает улицы, в святости.
Кто знает, какую святость
он приносит в мир каждый день,
когда он подметает улицы.
Я стоял, потрясенный.
Я сказал ему: «господин мой,
вы помните
какое то учение от нашего святого Ребе,
рабби Клонимуса Калмана?»
Сначала он сказал:
— ты думаешь, что после
Аушвица можно помнить
учения?
Я ответил ему: «конечно!
Слова Ребе
входят в самую глубину души»!
Он смотрит на меня
долго, и говорит мне:
— Слушай! Ты на самом деле хочешь услышать
Тору от нашего святого Ребе?
Я только…
Я заплакал…
Я сказал:
— Я клянусь вам, я хочу услышать Тору,
я желаю
всей своей душой.
Но он не был бы настоящим хасидом..
Он не рассказывает
учения
когда он подметает улицы…
Он ушел,
омыл руки
Омыл свое лицо,
Начал рассказывать мне
Всюду, где… помогайте мне, друзья!
«Знай, знай,
что пока не прийдет Мошиах,
и будет там
святая суббота, как у нашего святого Ребе.
Как я могу
описать тебе,
как я прийду с миром
к моему святому Ребе?
Он стоит в центре.
И все дети
стоят вокруг него.
«Встретим святую субботу»…
Какое лицо было
у Ребе в святую субботу!
Не как у ангелов служения!
Но более красивое лицо.
Стол..
Наш святой Ребе подходит
к столу, и начинает петь:
«мир вам ангелы
служения,
ангелы Вс-вышнего».
И несколько сот детей,
настоящих ангелов служения,
служителей Вс-вышнего…
Не будет больше
пока не прийдет Мошиах.
Но знай,
между рыбой и супом,
между супом и курицей,
наш святой Ребе говорил Тору
на недельную главу.
И каждый раз, когда он
завершал свое учение, так
он говорил:
Один. Один и один,
Один и два.
Один и три.
Один и четыре.
Один и пять.
Один и шесть.
Один и семь.
Служение «кропления»,
«и окроплю я вас водой чистой».
Наш святой Ребе окроплял
нас водой
с самых высоких небес,
и так он говорил.
Я скажу это вам,
как
сказал мне этот уборщик улиц.
Он говорил:
«Святой сладкий Ребе
имел обыкновение говорить:
(идиш) дети,
дорогие дети,
дорогие, сладкие дети,
помните же,
помните же,
что самая великая вещь
в мире это
сделать
другому добро».
(иврит) Дорогие дети
сладкие дети,
запомните только
одно,
самое главное,
сделать добро
кому-то другому.
И каждый раз, когда он заканчивал
говорить слова Торы, он говорил:
«дети, помните же,
самое главное в жизни
сделать добро другому.