22

Пытались вчера вечером читать книгу «Душа» рава Гинзбурга. Накануне посещение «холмов» вызвало у меня сильнейшую ностальгию. И я решил попробовать вернуться к одной из книг рава Гинзбурга — «Душа». Результат? Сильнейший когнинивный диссонанс. Сильнейшее внутреннее отторжение. Недоверие к буквально каждому слову. «Бог состоит из 10 сфирот». Или обладает 10 качествами. Кто сказал что это так? Откуда мы знаем что то о Боге, кроме того, что он «абсолютно иной»?? Мы знаем о Боге скорее из того, что это понятие нашего языка — сказал бы Левинас. Наше стремление к запредельному — это «феноменология» — продолжил бы Эли Шейнфельд. Но «10 сфирот-свойств» Бога?

(из урока по Карлебаху) «Аарон Коэн говорит еврею: «Не меняй тот огонь, который у тебя внутри, ни по какой причине не отказывайся от своего огня. Не меняй твой огонь из-за ошибки, которую ты сделал. Даже если ты согрешил любым возможным грехом. Если ты вышел, когда ты должен был бы оставаться дома. Если ты остался дома, когда ты должен был выйти. Не останавливайся. Вчера ты поступил неправильно, сегодня ты поступишь правильно. Не гаси огонь, который внутри тебя».»

Есть идея попробовать разделить наш урок на два — сделать один урок по хасидизму и второй урок по философии. Наверное, лучше всего сделать оба вечером. Скажем, 18 по Иерусалиму — хасидут (Карлебах, рав Гинзбург и т.д) 19 по Иерусалиму — философия (Розенцвайг и Левинас) Вопрос: 1) это удобно? 2) эти часы удобны? Может лучше сделать 19 и 20? 3) Хотелось бы, чтобы больше людей участвовало в онлайнах — если есть какие то предложения — пишите в комментах или в личку

Еще одна #оцифровка Тот, кто слушал вчера вечернего Арестовича, как будто бы он присутствовал у нас на уроке. Если кто-то хочет услышат подтверждение того, что мораль и война – две вещи несовместные, пусть послушают вчерашнего вечернего Арестовича. Он говорит: половина оружия, которое обещали Украине, так и не поставили, а Путин мутит воду по всей Европе, прикупленные и прикормленные политики его, естественно, поддерживают и так далее. Тема – это книга Эмануэля Левинаса «Тотальность и бесконечность». Есть русский текст, но самое главное – есть на него комментарии, которые мы, собственно, читаем, переводим и обсуждаем.

Глобальная позиция, которую здесь развивает Левинас, что есть эсхатология, и есть реальность. И очень часто человек, приходя в религию, путает между эсхатологией и реальностью. Эсхатология – это те прекрасные пророчества, которые нам обещают мир в будущем мире. А реальность нашей жизни, бытия, реальность бытия – это война. И чем быстрее человек это понимает, тем легче ему потом устраиваться в жизни. Потому что человек может прожить свою жизнь, задавая вопрос: «Ну почему они такие аморальные?» Он говорит: «Успокойся, все философы задавали эти вопросы и дали ответ, что мораль – хорошо для детского сада, для маленьких детей, для мессианского видения, а в жизни совсем другие принципы. Это первое, что должен уяснить религиозный человек.

Человеку говорят, что эго – это зло, и стереть свое эго – это самое великое благо. И тогда не только система подчиняет эго, она еще придумывает объяснение – почему это плохо. Самая главная книга рава Гинзбурга говорит о том, почему эго – это плохо, почему «познай себя» — это зло. Как такой умный человек, как рав Гинзбург, а он безусловно умный человек, может говорить такую чушь? Я, конечно, извиняюсь. Потому что он тоже мобилизованный и призванный. Потому что его тоже мобилизовал Хабад-Любавич. Потому что его тоже мобилизовала религия, которая ему сказала, что эго – это плохо. Эго – это ецер ара, эго – это эц ха-дат, дерево познания. Берегись эго. Это сама сущность ецера. Если такой умный человек, как рав Гинзбург, этому верит, не только верит, учит этому других, то что мы можем сказать о себе.

Еще из урока по Левинасу: «Уникальность каждого бытия приносится постоянно в жертву ради будущего, которое призывается раскрыть его объективный смысл.» Настоящее субъективное, уникальное настоящее приносится в жертву будущему. Коммунизм – прекрасный пример. Ради светлого будущего мы убьем одного человека, потом еще одного, еще одного… «Будущая объективность оправдывает разрушение сегодняшней субъективности. Почему? Потому что только конечное понимание имеет значение.» В философии только конечная станция важна.

Левинас кладет карты на стол. Есть два порядка: есть мессианский мир, эсхатология мессианского мира, и есть онтология войны, реальность войны. Эти два порядка не пересекаются. И поэтому, если есть порядок войны, если порядок войны – это порядок политики и порядок философии, то мораль относится к миру. А мир – это только Конец Времен.

Еще #оцифровка Чувствую ли я боль другого человека или нет? Вот, собственно, и весь вопрос. И если я не чувствую боль, то что? Относительно России и Украины. Мои мозги говорят мне, что, конечно, русские – сволочи, а украинцы страдают и мучаются. И что? Я чувствую боль или нет? Это только мои мозги и все? Тогда это мало чего стоит. Тогда это та самая мораль, которая протянула ноги во время Второй мировой войны. Мораль, идущая от мозгов, а не от сопереживания. Таким образом, вернуть человека к жизни – это вернуть ему способность чувствовать боль. И, судя по ответам и обсуждениям, многие участники обсуждения, такое впечатление, что их можно протыкать иголкой и они ничего не будут чувствовать. То есть душа омертвела. Разум понимает, как правильно, как неправильно, а душа мертвая. Это не обвинение, это не приговор, это просто диагноз. И когда душа мертва, то говорят какие-то общие, общеправильные вещи, но это все равно мертвая душа.

Может быть, человек не чувствует боли, он мертвый. Но, может быть, ему больно от того, что он не чувствует боли. Это уже что-то. А что, если человеку не больно от того, что он не чувствует боли? Может быть, ему больно от того, что ему не больно от того, что он чувствует боль. Вопрос, сколько можно повторять такую итерацию, и где-то рав Гинзбург говорит: до 20 раз. На кого-то он при этом ссылается. Это ситуация, на мой взгляд, что многие из нас не чувствуют боли, и поэтому они реагируют из мозгов. Хасидут говорит, что если тебе хотя бы больно от того, что ты не чувствуешь боль, окей, уже можно попробовать привести тебя в чувство. И это, собственно, то, что Хасидут хочет делать, то, что Тора хочет делать.