Томер Персико
Аналитическая статья Томера Персико о позитивных и негативных мессианских аспектах в поселенческом движении (опубликовано в июле 2012).
Автор сравнивает «консервативное» классическое мессианство рава Кука лежащее в основе поселенческого движения Гуш Эмуним, признающее легитимность власти и армии, и опирающееся на волю большинства народа, и «радикальное» мессианство Шабада-Йегуды Эцьона-рава Гинзбурга, отрицающее легитимность государственной власти, ищущее быстрых решений, и признающее за индивидуумом право решать за большинство народа.
Автор использует статью Моше Фейглина для анализа ситуации, однако данный анализ релевантен в отношении радикальных элементов поселенческого движения в целом (характерный пример в статье — круг учеников рава Гинзбурга, а также идеология так называемого «еврейского подполья», стремившегося в середине восьмидесятых взорвать мечеть Эль Акса).
Опасность радикального мешихизма, по-видимому, представляют область специального интереса Томера Персико, и на его сайте есть еще несколько статей по данной теме
Я перевел несколько отрывков из статьи.
В качестве «мессианского[1]» движения Гуш Эмуним[2] всегда был достаточно консервативен. Рассматривая события в исторической перспективе, руководители Гуш Эмуним прекрасно сознавали опасности, которые таит в себе радикальное мессианство для религиозной традиции в целом, и для рамок галахи в частности. По наставлению его духовных лидеров, участники этого движения строжайше соблюдали галаху, и остерегались, по крайней мере, не оправдывать случайных нарушений галахи мессианскими тезисами. Т.е., не объяснять свои действия в том смысле, что поскольку уже почти «конец времен», то часть заповедей можно уже не исполнять. Доктор Гидеон Арен, социолог, сопровождавший деятельность Гуш Эмуним в восьмидесятых годах, рассказывает в своем исследовании о случае, когда во время «подъема на землю», растянувшемся до наступления субботы, один известный раввин разговаривал по телефону, и объяснял это тем, что это необходимо для исполнения заповеди более важной, чем суббота. Реакция была очень жесткой, его действия были решительно осуждены, и его заставили замолчать.
Много воды утекло с тех пор с Самарийских гор, и сегодня есть те, кто готовы дать официальное разрешение тому, что ранее представлялось серьезным нарушением галахи. В июле 2009 рав Дов Лиор разрешил использовать телефон для того, чтобы предотвратить выселение незаконных «маахазим» в субботу, и с тех пор также было разрешено использовать фотоаппараты[3]. Его аргументы известны (заповедь субботы отталкивается заповедью завоевания Страны) но невозможно не удивиться расширительному толкованию галахи в пользу поселенческого движения в Иудее и Самарии.
Однако, есть такие, для которых поселенческое движение в Иудее и Самарии уже потеряло свой мессианский запал, и поэтому нужно заменить его на новую мессианскую идею. В своей публицистической статье пару недель назад (25 сивана 2012) под заголовком «от (Иудейских) холмов к (Храмовой) горе» Моше Фейглин призывает обновить мессианскую цель: «закончились времена, когда мы могли прорываться в темноте ночи на какой-либо холм, и удерживать его, прикрываясь аргументами безопасности и закона. Сейчас мы обязаны сказать правду — и она ведет нас на Храмовую Гору».
Правда Моше Фейглина ведет его к Третьему Храму. И он считает, что мы все с ним согласны. Однако, что характерно для его статьи, он четко осознает, что большая часть религиозного общества (и тем более — народа в целом) не считает, как он. Первая половина статьи излагает беседу между Фейглиным и некоторым равом, с которым они вместе учатся. Фейглин говорит тому раву, что если бы он был избран главой правительства, он бы поднялся на Храмовую гору, и принес бы пасхальную жертву. Собеседник, естественно, был совершенно поражен такое услышать. Фейглин делает из этого вывод, что «есть множество раввинов и специалистов, доказавших возможность принесения пасхальной жертвы также прежде строительства Храма, но они пока еще в меньшинстве. Известные раввины пока что находятся на другой стороне баррикады».
Что характерно для позиции Фейглина, он не чувствует себя обязанным придерживаться позиции учителей поколения. Наоборот, их отказ разрешить принесение пасхальной жертвы с галахической точки зрения — приводит его к выводу, что, безусловно, не следует их слушать. Таким образом, глава «Еврейского Руководства» представляет в своей статье мессианство «вязаных кип» совершенно иного рода, отличное по самой своей сути от мессианства «Гуш Эмуним», и поэтому, по сути, предлагает заменить его.
…
Стремление к геула в рамках Гуш Эмуним, и под руководством рава Цви Йегуды Кука, всегда было чем-то коллективным, общественным, общенародным. Глубинное, аутентичное желание народа Израиля — это то, что давало легитимацию для религиозного авангарда, т.е., поселенческому движению в Иудее и Самарии. Только широкая общественная поддержка, которая в те времена (середина семидесятых) была общей для всех общественных секторов и политических лагерей, позволяла раву Цви Йегуде и его ученикам действовать в соответствии с тем, что они воспринимали как «Б-жественный мандат». Б-жественное намерение, выражающееся в конкретной воле избранного Им народом, это тот авторитет, который приводил в действие Гуш Эмуним.
…
Посланники общества могут идти перед лагерем, но только, когда им ясно, что весь лагерь идет за ними. Как сказал Зеев Хавер после того, как было раскрыто «еврейское подполье» в середине восьмидесятых — «можно вести народ Израиля за собой, все время, пока мы на два шага впереди. Но я уверен, что не более того». Т.е, члены подполья слишком оторвались от народа. Буквально на этой неделе Зембиш подтвердил свою позицию на мероприятии, проводившемся в его честь (2012) в Офре, и сказал, что «поселения строят вместе с народом Израиля. И представительство народа Израиля — это Государство Израиля. И мы строим вместе с ним, а не против него».
…
Отсюда ясно, почему после соглашений Кемп Дэвида, когда рав Цви Йегуда понял, что большинство народа поддерживает возврат Синая, он сказал ясно «народ не с нами», и приказал немедленно прекратить незаконную поселенческую деятельность. Если нет воли народа — то нет права действовать, чтобы его исполнить. Рав Цви Йегуда был «государственник» всей своей душой, и он автор «государственнической» идеологии, считающей, что нет смысла противиться воле народа, но следует набраться терпения, и ожидать изменения общего настроя народа. Пока что мы можем воспитывать народ и направлять его в нужном русле, и также воспитывать учеников, которые будут вести его в будущем. Это, как понятно, подход «кавников».
Для представителей данного подхода характерно стремление к поиску виноватых, некоей малой группы интересантов, ведущих народ к пропасти. Это классическая «теория конспирации», когда внутри есть маленький, но преданный своей цели круг людей, манипулирующий общественным мнением (немедленные виновные — это как понятно, «масс-медиа» и, в последнее время, также «Новый фонд»). Поиск скрытых от глаз виновных в том, что народ, в большинстве своем, потерял интерес к поселенческому движению в Иудее и Самарии может служить своего рода «алиби» для продолжения поселенческой деятельности, основываясь на вере в то, что даже если это не видно, но «истинная и здоровая воля народа» находится на стороне поселенцев.
Вечный народ страшится длинного пути
Шломо Фишер анализирует принципиальные различия между Ницшеанским мессианством Шабада и Йегуды Эцьона, и классическим мессианством последователей рава Кука:
Во-первых, если классическое мессианство рава Кука принимает, по крайней мере, временно, сегодняшнее состояние государства Израиль как легитимной власти, то радикальное мессианство Шабада и Йегуды Эцьона видит в существующей государственной власти воплощение атеизма и мерзости, и стремится ее сменить.
Если классическое мессианство рава Кука стремится к изменению сознания народа, живущего в Сионе, как средство усиления религиозного характера страны, то радикальное мессианство предлагает усилить религиозный характер страны с помощью политического переворота, или революционного действия (типа взорвать мечеть Эль Акса), которое породит, как следствие потрясения, им вызванного, необходимое изменение в сознании народа.
Если классический подход учеников рава Кука видит в воле народа «мандат» на любые действия, и поэтому, следует ждать, пока наступит подходящее время, то для радикалов мандат на изменение мира находится в руках индивидуума, достигшего пророчества, и время избавления наступит посредством его действия, и от народа не требуется никакого действия.
Четвертое — если в классическом мессианстве рава Кука Вс-вышний направляет исторический процесс, постепенно, сверху вниз, то для Йегуды Эцьона человек - это то, кто устанавливает ход истории (возможно, как ответ на Б-жестввенный призыв), и он может изменить мир — снизу вверх.
Это радикальное мессианство мы находим, как отмечает Фишер, не только у учеников Йегуды Эцьона, но также среди учеников рава Гинзбурга. Общее для этих групп — стремление ориентироваться на «внутренний голос» индивидуума, считаемый аутентичным и пророческим. При этом воля основной части народа считается иррелевантной. Фишер подчеркивает, что не идет речь, таким образом, о борьбе фундаментализма против модерна, поскольку обращение к глубинам души, восприятие связи с Б-гом как, прежде всего, личной связи, и позиция, когда принятие на себя индивидуумом религиозного авторитета — это классические характеристики нового времени. Революционный авангард, который выходит, чтобы построить Небесное Царство на земле — это идея чисто нового времени, и плоды его можно было вкусить во времена Французской революции, и также революции 1917 года.
Таким образом, мы прошли долгий путь со времен галахического консерватизма Гуш Эмуним. Потрясение от итнаткут является плодотворной почвой для роста и распространения воззрений Шабада-Эцьона-Гинзбурга, питающихся также от постоянных трений в отношении предстоящего сноса незаконных построек. Разочарование тем, что большинство народа отнюдь не воодушевлено поселенчеством, также вносит свою лепту, и кажется, что по крайней мере части из сыновей вечного народа надоело не страшиться длинного пути. Как уже говорилось, революционно-мессианское мировоззрение привело Йегуду Эцьона услышать внутри себя голос Б-га, призывающий уничтожить мечеть Эль Акса. Моше Фейглин пока что ждет своего Йегошуа бин Нуна, и осталось только подождать, что прикажет этому халуцианскому сыну пророков его внутренний Б-жественный глас.
http://tomerpersico.com/2012/07/01/feiglin_messianism/[1] «Мессианский», или «мешихистский» - как принято говорить на иврите — не есть ругательное слово. «Дух Вс-вышнего парит над водой» (Берейшит 1, 2) и объясняет Баал аТурим «Это дух царя Мошиаха». Можно выучить из этого, что «дух Мошиаха» пронизывает все мироздание. Однако, когда этот дух отрывается от «поверхности воды», от реального действия — он превращается в разрушительный огонь. Автор данной статьи проводит водораздел между «умеренным» мессианством р. Цви Йегуды и руководителей «мейнстрима» поселенческого движения, и радикальным (и опасным) мессианством некоторых современных течений внутри поселенческого движения. (прим. переводчика)
[2] Движение по заселению «оккупированных» или «освобожденных» - кому как больше нравится — территорий Иудеи и Самарии. На днях исполняется сорок лет созданию этого движения, созданного равом Левингером и Ханан Поратом в 1974 году, создавшему в Иудее и Самарии десятки поселений (население которых сегодня — сотни тысяч человек), и полностью изменившему политическую карту Израиля. (прим. переводчика)
[3] Война за поселения — это, в значительной степени, война за общественное мнение. И поскольку т.н. «правозащитные» организации активно используют фото- и видео- средства для представления борьбы поселенцев в искаженном свете, было принято решение «приравнять фотоаппарат к штыку» и считать его «оружием», которое можно использовать в субботу. Прим. переводчика.