Любавичский Ребе. Города-убежища. Слова Торы служат убежищем (продолжение). 9 авг 2022
Сегодня с утра мы начали читать парадоксальным образом сиху Ребе, беседу Ребе. Она каким-то образом оказалась в сборнике бесед рава Гинзбурга. Мы немножко обсудили, о чем это говорит. Кто захочет, послушает это в утреннем уроке.
В двух словах хочу сказать, потому что не все были с утра. Мы говорили о том, что подобно тому, как рав Штейнзальц рассказывает о себе, что он чувствует жалость к Б-гу, я предположил: а что если нечто похожее можно сказать, жалость к Б-гу – это ступень, которая мне пока не доступна, скажем так, но жалость к цадику – таки да. Во всех моих многочисленных разборках еще в свое время в Любавичском состоянии по поводу того, кто такой Ребе, что такое Ребе и т.д., у меня в какой-то момент возникло ощущение, что он очень одинок, несчастен.
И потому я услышал нечто подобное от имени рава Гинзбурга, что когда он встретил Ребе, он почувствовал, насколько он одинокий и несчастный человек, и что люди, которые вокруг него, абсолютно его не понимают. Есть даже такое понятие – галут Ребе бейн ахсидим , «изгнание Ребе среди хасидов». Т.е. Ребе настолько выше и настолько вообще несравнимо выше, чем окружающий его народ, что это называется галут Ребе бен ахсидим.
С утра говорили о том, что когда я появился у рава Гинзбурга, тоже было какое-то такое ощущение, что какое-то одиночество и что его никто не понимает, и что если я могу ему помочь, я должен что-то сделать. Я тогда начал снимать его видео, из которых получились сегодняшние уроки. Потом мы начали распечатывать на принтере брошюры, из которых вышли сегодняшние замечательные брошюры. Все это было, в основном, ощущение, что есть какой-то человек, который нуждается в помощи. И парадоксально, что Штейнзальц говорит, что у него такое чувство было к Б-гу. И возможно, что это не самый худший вариант.
Я с утра предположил: а что если то же самое можно сказать об основателях христианства? А что если правильный христианский подход, я предлагаю обсудить, в смысле правильный христианский подход относительно Иисуса – это жалость? Так же как Ребе был удивительный человек, который пытался сделать и сделал огромные вещи.
Но его не поняли, его учение извратили, то, во что превратился современный Хабад, имеет очень маленькое отношение к тому, что хотел от него Ребе. Что если то же самое можно сказать про христианство? Что если правильное отношение христиан к основателю христианства – это не поклонение, не воплощение, а жалость? Я предлагаю обсудить.
Это была тема, почему я об этом вспомнил, потому что вдруг я открыл книгу рава Гинзбурга и я смотрю, что это просто текст Ребе, один в один, без комментариев, почему-то в интернет-версии нет текстов рава, а есть только текст Ребе. Я говорю: давайте читать. Первую часть мы прочитали с утра, речь идет о городах-убежищах и что это значит в духовном смысле, что слова Торы защищают. Слова Торы – это своего рода город-убежище. В общем, послушайте, интересный разговор получился по поводу того, как надо относиться к убийцам с точки зрения Торы. Так совершенно нетривиальные вещи мы выучили в сихе Ребе.