Нойман дальше

Нойман дальше. Вот что происходит с ритуалом в современном обществе. Ритуал становится «ритуализом», отрываясь от области духовности и костенея. Я недавно наткнулся на «объяснение» Любавичского Ребе, почему после Катастрофы не добавили специальных молитв в наши ежедневные, молитвы, или хотя бы в молитвы на 9 ава. Ребе объясняет там то, что он объясняет. Но кажется, здесь говорится нечто более значимое. Молитвы составлены теми, и в тех поколениях, когда связь ритуала и «архетипа», высшего мира — была ощутимой. Мы сегодня не ощущаем себя связанным с «верхом» в такой степени, поэтому наши молитвы, это, в известном смысле, попытка «рассказать историю», а не сама «история». Когда началась «корона» многим бросилось в глаза, что не было никаких общественных молитв или постов и т.д. Или были, но так сказать «на полях» общественного сознания. Может, это потому, что мы понимаем, что сегодня молитва — это скорее «рассказ о прошлом», чем нечто, что мы верим, способно пробить «стеклянный потолок» и выйти в «космос»? Еще древние говорили, что «Когда рабби Йегуда снимал сандалию уже начинал идти дождь», а мы учим то и то, и никто не обращает внимания на наши молитвы… * В известном смысле, можно сказать, что сама эта закостенелость ритуала (молитва, галаха — не важно) лучше всего доказывает, что он, по сути, уже мертв. Но этот «мертвец» выставлен на всеобщее обозрение и почитание в «мавзолее» ортодоксального иудаизма. И чем ревнивей охраняется этот «мертвец» — тем больше он мертв.. И я совсем не уверен, что это та смерть, которая порождает жизнь…