141

Рав Ицхак Гинзбург

В свете глаз АК[1] была швира[2]. "hоодом йиръэ лоэйнаим[3]", он смотрит, как чужие глаза смотрят на него, судит себя, как он отражается в их глазах, и все это ограничено в сущности своей, оторвано от истинного существования, и поэтому он боится и страшится и воюет, и в конечном счете, разбивается. То, что создается из глаз[4], полно ощущения, что для того, чтобы независимое существование было успешным, требуется следить за ним "бешева эйнаим[5]", требуется постоянный тщательный надзор. Но постоянный придирчивый надзор по сути своей - это отсутствие доверия за тем, за кем он смотрит, и также тот, кто создается из подобного подхода, внутри себя не верит себе, и поэтому он не находит в себе смелости обнажить свои недостатки и связать себя с кем то иным, он не находит в себе смелости признать бессмысленность одиночества.

Шмуэль-провидец – видит до АК, зрением человека, даже если оно включает в себя все и обнимает все, и своим зрением он узнал Шаула (и Элиава).

Рост Шаула – это "рост" АК, и он имеет большую силу, чтобы объединить народ (и это основная его заслуга), но в конечном счете Шаул разбивается (Шаул из Реховот а-наhар был из тех царей, которые разбились, упали и умерли). Вс-вышний разочаровался в том, что поставил его царем.

Но Шмуэль удостаивается также помазать Давида, который выше, чем его способность видеть, и эта заслуга приходит к нему из его источника – из молитвы Ханы, которая плакала и молилась ал Гавайе (выше порядка мироздания), и Эли, который "смотрел глазами" счел ее пьяной. Хана была "горькая душой" (аспект "лейв йойдеа морас нафшой[6]" в йохид[7]), и Довид, певец Псалмов, начал свое царство с людей, "горьких душой", они стали плавильной печью его руководства, и они возвели его на трон. Царство Давида имеет корень перед цимцум[8], и притягивается через Мицхо дэАК[9], там, где надзор не столь придирчивый, так, где присутствует вера в сокрытое взаимное притяжение. Поэтому оно существует вовек "Ки лой одом hу леhинохейм[10]", и Давид, "красивый глазами", способен пробить линию от "понимания сердца" к "видению глаз". "Эйнаих йойним мибаад лецамосех[11]" – можно различить за цимцумом, в его корне, способность видеть и соответствовать друг другу. Довид молился "шомрейни кеишойн бас аин[12]", ишойн – это сердце глаза, Довид обнаруживает и живет с силой зрения, как она в ее корне.

Правда, эти способности Давида – менее ясны и тверды, чем Шаула. И то высокое "место", из которого он действует и к которому он стремится – менее ясно и надежно, чем стремление Шаула к тому, чтобы ощущалось единство в аспекте АК, наоборот, все беседа и разговор с этим "местом" – это в аспекте "мати вело мати[13]", и тот, кто хочет взять долю в "горечи сердца" Вс-вышнего – несомненно, ему уготовано много горечи, но "тойв лахасойс беГавайе мибтойах боодом[14]", даже – Одом Кадмойн, и даже надежда (хисайон), которая более смутна и слаба, чем уверенность (битахон).

И в продолжение темы: Корень греха идолопоклонства – это в отделении АК от ацмус[15], в создании перегородки между глазами Вс-вышнего, которые надзирают, и между Его сердцем, которое волнует все одинаково и абсолютно. Человек хочет оправдать Вс-вышнего, но практически он видит, что он отброшен от Него, и ему легче подумать, что в конечном счете, есть какие-то правила, по которым действует управление мира, есть упорядоченная система, жертвой которой он должен стать ради общего блага, и поэтому, для того, чтобы стать частью этой системы – нужно действовать в соответствии с силами, действующими в ней. А остальное – комментарий, иди учи.