Ребе моего Ребе…
Ребе моего Ребе
… Есть известная хасидская история:
У рабби Зуше из Аниполя был один хасид, человек весьма состоятельный, и он часто навещал праведника, щедрой рукой покрывая все его расходы. Дела у того хасида шли весьма успешно, и он считал, что благословение приходит к нему в заслугу праведника.
Однажды он приехал к рабби Зуше, но рабби Зуше не было дома. Он поехал к своему учителю, великому Магиду из Межерича. Тот еврей спросил у «ребецин»:
— Где ребе?
Ребецин ответила, что он поехал к Ребе.
Удивился тот еврей:
— Разве у ребе есть свой Ребе тоже?
Ребецин ответила:
— Конечно!
Снова спросил:
— И кто же этот Ребе?
И ответила:
— Великий Магид из Межерича.
Подумал тот еврей: если я приезжаю к моему Ребе и помогаю ему, и это приносит мне такой большой успех в делах, то, наверное, если я поеду к Ребе моего Ребе, это принесет мне еще больший успех…
Прекратил тот хасид ездить к рабби Зуше, и начал ездить к Магиду.
И с тех пор его бизнес начал падать, и успех начал обходить его стороной..
Прошло какое-то время, и тот еврей понял, что у него есть проблема, и подумал, что, наверное, это из-за того, что он оставил своего Ребе, цадика из Аниполя. Он решил снова поехать к рабби Зуше. Пришел к цадику и спросил его:
— Да простит меня Ребе, если я позволю себе задать ему один вопрос: — Почему, когда я ездил к Ребе, мои дела шли столь успешно, а когда я начал ездить к Ребе моего Ребе, который, наверное, «больше» Ребе, благословение ушло от меня, и я начал терпеть убытки?
Ответил ему рабби Зуше:
— Очень просто. Я на самом деле вообще никакой не «цадик», и поэтому, когда ты приезжал ко мне, и давал мне деньги, несмотря на то, что я вообще не достоин этого — поэтому также с Небес не так внимательно присматривались к тебе, и посылали благословение на дела твоих рук, несмотря на то, что ты недостоин этого совершенно. Но когда ты начал присматриваться и ездить к великому Магиду из Межерич, который действительно великий праведник, то также с Небес начали присматриваться к тебе, и смотреть, достоин ли ты получить благословение. И когда нашли, что ты не достоин — благословение ушло от тебя…
Разделяющий посредник
На первый взгляд, эта история прекрасно иллюстрирует ситуацию, когда человек «перепрыгивает» с нижней ступени, от машпиа (наставника), сравнительно близкого и понятного ему, к наставнику «высшей» лиги. Человек ищет «Ребе своего Ребе». Но, кажется, смысл этой истории совершенно противоположен тому, что говорилось выше[1]. Из предыдущей главы было ясно, что нужно идти «изначально выше», к самому великому и самому лучшему учителю. Но из нашей истории следует, что когда прыгают слишком высоко, то можно упасть, и что человек должен знать свое место, и учиться у Ребе, который близок и понятен ему.
Нужно понять, чем отличается ситуация в нашей истории, от того пути, по которому мы хотели бы идти. Почему этот хасид упал? — Когда наш хасид услышал, что у его Ребе есть свой собственный Ребе, он начал критически оценивать своего учителя, и нашел, что есть учителя лучше него. Наверное, также и у моего учителя есть недостатки (он далек от совершенства, и поэтому он сам нуждается в Ребе), и поэтому самое лучшее — «обойти» его и прийти непосредственно к «настоящему» Ребе. Ясно, что при таком взгляде хасид рассматривает близкого к нему Ребе как некую «преграду», видит в «препятствие», мешающее ему установить связь с «настоящим» Ребе, и поэтому лучше всего просто «обойти» его и забыть о нем.
На языке хасидизма, посредник, который соединял нашего хасида с Ребе — рабби Зуше — превратился, в глазах хасида, в разделяющего посредника. Хасид видит в том, кто стоит между ним и между «настоящим» великим Ребе, разделяющего посредника. Он видит в нем препятствие, заслоняющее от него «настоящего» Ребе. Он пытается забыть о его существовании и «преодолеть» его.
Из вышесказанного совершенно ясно, что его падение это только вопрос времени, поскольку он решил заняться «оценкой» праведников. Он не имеет никакой связи и отношения к тем сокрытым ступеням святости, которыми он пытается заниматься и которым он пытается давать оценку, у него нет никакого «измерительного инструмента» для них. Он пытается «зацепиться» за более высокую ступень святости, которая к нему лично не имеет никакого отношения, с которой он никак не связан непосредственно. Само собой, ему там не за что уцепиться, и он неизбежно упадет. Максимальная ступень, которой он может достичь своим служением — это вернуться к своему «разделяющему посреднику» — к ступени, понятной ему, но «закрывающей» (как ему кажется) ему путь «наверх». Он должен вернуться к рабби Зуше, сознавая, что любой другой путь закрыт для него.
В сравнении с тем, о чем говорилось выше, здесь есть попытка «перепрыгнуть» к более высокой тшуве, «изначально выше», которое приходит не из сознания необходимости, но из ощущения заслуги. Ему кажется, что он достоин более «праведного» и «святого» Ребе. Это чувство заслуги, чувство собственной праведности и достоинства, приводит его к тому, что он начинает расставлять «оценки» праведникам, он вдруг становится «мейвин», он уже «разбирается» в ступенях святости, он уже способен оценить, насколько тот или иной Ребе достоин быть его учителем.
Когда человек обращается к пути заслуги, «поколение, которое будет достойно» — также с Небес «измеряют» его, и сообщают ему, что как бы ни были велики его заслуги, но то великое избавление, которого он ждет, не зависит от заслуг, которые он способен достичь своими силами. И он вынужден возвратиться, при всей важности «поколения, которое заслужит», к той ступени, которой он способен достичь своими заслугами — к ступени относительно близкого и сравнительно понятного ему учителя (и даже там — есть большое сомнение, удостоится ли он, ибо все зависит — в его глазах — от его собственных заслуг).
Еще один момент: наш хасид потерял свою «невинность»: раньше он вообще не знал, что у его Ребе есть свой Ребе. Теперь же, чтобы вернуться к прежнему учителю, с той же цельностью и уважением к нему, которые были у него раньше, ему потребуется много и тяжело трудиться. Если наш хасид сумеет восстановить свою прежнюю цельность и вернуться к своему учителю как нужно, тогда он сможет поехать к Магиду силами своего Ребе, без того, что его Ребе будет для него «разделяющим посредником».
Когда несмотря на сознание, что у его Ребе есть свой Ребе, хасид способен вернуться к своей простой вере в «своего» Ребе, т.е., понять, что со стороны его собственной ступени это и есть его «настоящий» Ребе, и это не имеет никакого значения, есть ли у его Ребе свой Ребе или нет — тогда он способен получить, научившись скромности, через связь со своим Ребе, также то, что можно получить только от «великого» Ребе. При этом он достигает ступени, когда Ребе становится «соединяющим посредником», как далее будет объясняться.
[1] Это часть большого урока рава, но мне кажется, что смысл этой истории вполне актуален и понятен даже без знания предыдущего контекста. Прим. переводчика