Сипурей хасидим.
Гаазину - 552
В приемной дома рабби Цемах Цедека из Любавич сидели однажды вечером хасиды, маленькая свечка горела перед ними, как было принято в те дни, и беседовали о хасидизме, и рассказывали истории о праведниках. Вдруг Ребе вышел из своей комнаты, и спросил их, о каком праведнике они говорят сейчас. Сказали ему, что они говорят о святом рабби Менделе из Городок (сначала из Витебска, и потом в Эрец Исраэль).
Сказал Ребе: "когда говорят о рабби Менделе, нужно зажечь много свечей, ибо он был истинным цадиком и истинным светочем".
Немедленно принесли много свечей, и зажгли, и наполнился весь дом светом. Ребе сел среди хасидим, и начал рассказывать:
Хотите услышать историю, кем был рабби Менделе? В Городке был один шохет, большой мудрец и хасид, и рабби говорил ему, чтобы он очень остерегался за свою душу, ибо хицойним гонятся за ним, чтобы поймать его. И это шойхет не обратил внимания на слова рабби, и когда рабби почувствовал, что он не отнесся к его словам с должным вниманием – предостерег его снова и снова несколько раз об этом.
Однажды этого Шохета, который был также и моэлем, пригласили в соседнюю деревню, чтобы обрезать там сына одного еврея. Шохет поехал в телеге, которую послали за ним, и как только телега выехала из города, извозчик отклонился с дороги, и поехал через лес. Шохет почувствовал, что он едет по бездорожью, и спросил возницу, может, он сбился с пути, и ответил ему, что очень скоро они доедут до места. И телега едет по густым лесам, поднимается на горы, опускается в низины. И вдруг они подъехали к одному дому, и вышли там. И шохет уже почувствовал, что он попал в нечистое место, и тут он понял предостережение рабби Менделе, и очень огорчился, что не обратил внимания на его слова, но было уже слишком поздно. Вошли в дом, и показали Шохету ребенка. Роженица, увидев его, задрожала, и спросила его, нет ли еще кого-то в комнате, ибо она хочет ему сказать что-то по секрету. Когда ответил шохет, что никого в комнате нет, начала эта женщина горько плакать, и рассказала, что уже несколько лет она здесь, и место это принадлежит хицоним ("нечистым"), и она не может выйти отсюда. И их глава живет с ней, и сейчас, когда она родила сына, и попросила сделать ему обрезание, исполнили ее волю. И она предупредила его, чтобы он знал, где он находится, и один совет есть у нее для него: если он сможет сдержаться и не попробовать здесь ничего – тогда есть надежда, что он выйдет отсюда с миром. Но если он попробует что-нибудь – тогда однозначно от останется здесь навсегда.
И в ту ночь приехали на телегах тысячи людей, и привезли различные кушанья, и запах их разжигал аппетит. Все кушали, и предложили ему также попробовать, и он отговорился разными отговорками. Утром снова собрались тысячи людей, и шохет сделал обрезание, и после обрезания уселись за трапезу, и принесли различные кушания и царские угощения. Предложили ему покушать, ибо это его сеудат-мицва, но он, хотя был очень голоден, сдержался и извинился и отговорился и не попробовал ничего. Когда завершилась трапеза – попросил их чтобы отвезли его домой, и так они сделали, и привезли его назад домой.
А рабби Менделе сказал своему служке, что когда прийдет этот шойхет, не пускать его к нему, и сказать ему, что Ребе приказал сказать "уйди, нечистый".
И этот шохет, как только он вернулся в город, поспешил к дому Ребе, и слуги выгнали его, и сказали ему, так приказал нам Ребе. Шохет очень огорчился, и просил нескольких важных людей, пока Ребе не разрешил ему прийти. И ребе сказал ему:
- несколько раз я предостерегал тебя, и ты не обратил внимания на мои слова. Я очень огорчился, когда узнал, что ты у них, и много молился за тебя, чтобы твоя душа не попала в ад вместе с ними, не дай Б-г. Но знай, что ты все еще в опасности, ибо они очень хотят поймать тебя еще раз, и тогда – кто знает, если ты сможешь спастись, и выйти оттуда. Но один совет есть у меня для тебя:
Если пригласят тебя еще раз, не отказывайся, но когда прийдешь к ним – войди к старшему у них, и скажи ему в лицо с полным презрением: ты – ничто. И так скажи всем им. И это – твое исправление, когда ты скажешь им, что они все – ничто. Большие испытания будут у тебя там, но ты должен опоясаться мужеством, и прилепи душу свою ко мне, и тогда у тебя будут силы выдержать все испытания. И после того, как ты уничтожишь их – избавишься от них вовеки.
Прошло некоторое время, и вдруг пришли и пригласили его снова. Пришел к рабби Менахем Менделу попрощаться, и рабби благословил его, чтобы он преуспел и вернулся скоро с миром, и поехал вместе с ними.
Как только приехали туда – сразу сказал всем им: вы – ничто! Абсолютное, полное ничто!
Все начали смеяться, но он все одно: вы – ничто, совершенное ничто! Вошли к старшему у них, и рассказали ему, что так он говорит всем нам. Приказал им, чтобы собрались все вместе в его дом, и привели также его туда, и посмотрим, что он скажет. Немедленно объявили, чтобы все собрались у их главы, и привели также этого Шохета, и посадили его рядом с главой. И он за свое – говорит всем им – вы ничто!
Засвистел старший из них, и немедленно они высунули из своих пастей языки пламени, которые почти достигали Шохета. Понятно, он очень испугался, но продолжал говорить: вы = ничто! Пугали его снова разными страхами, и почти что душа его вышла из тела от страха, но слова уничижения не прекращались из его уст. И шохет обратил внимание, что этих нечистых становится все меньше, и старший из них закричал на него: как ты смеешь говорить мне такие слова? Ведь я в один момент могу выбросить тебя из этого мира в пропасть нукво дитhоймо рабо, и ты не выйдешь оттуда никогда. Ответил шохет:
Знай, что я стою против тебя и против всей твоей мафии не своей силой, но силой моего учителя и рабби – рабби Менахем Мендела из Городок.
Когда их глава услышал его ответ – приказал своей прислуге – в такой то комнате у меня сложены журналы, и в них записаны имена всех раввинов, и их поведение и их беседы и слова их Торы. Принесите мне их, и если имя его ребе записано у нас – то нет ему исправления, но если он не записан у нас – будем вынуждены оставить его и вернуть его с миром назад. Сразу пошли в ту комнату, и принесли записи, и он раскрыл их и листал, и искал и не нашел. Ответил и сказал:
Рабби Менахем Мендел не записан у нас вообще. И сразу оставили его в покое, и вернули его домой с миром. Вернувшись, он пошел сразу к рабби, и рабби принял его с радостью. И сказал ему: теперь – мир тебе и твоему дому и всему, что у тебя.
Когда рабби Цемах Цедек закончил рассказывать эту историю, сказал:
- поэтому я приказал зажечь много свечей, ибо рабби Менделе был истинным праведником и истинным светочем.