С Б-жьей помощью
Глава Ваэтханан
Беседа 1
Идея городов-убежищ – в основном, духовная (Тора говорит о высших и намекает на нижних). История про Ребе Рашаба о нерве, открытом в мозге. "Слова Торы являются убежищем". Подобно тому, как по дороге в города-убежища были поставлены указатели "к городу убежищу" – также должно быть в духовности. Шлихут Центра по вопросам образования. История про детей, которые хотели увидеть "живого" хасида.
1. В сегодняшней главе говорится о том, что Моше-рабейну определил, какие города Заиорданья станут городами-убежищами, в которых будут спасаться те, кто нечаянно совершил убийство.
Дороги, ведущие к городам-убежищам, были устроены по-особому: они были шириной в целых тридцать два локтя - вдвое шире обычных, а на каждом перекрестке стоял указатель с надписью «Убежище», чтобы исключить возможность ошибки[1].
Если так обстоит дело в плане материальном, то понятно, что так же должно оно обстоять и в плане духовном. Что же такое «города-убежища» в духовном плане? Это слова Торы, которые, по словам мудрецов наших[2], спасают того, кто, не дай Б-г, нечаянно совершит «убийство» - убийство в духовном смысле, то есть нарушение Торы[3].
2. В действительности дело обстоит наоборот: не материальное явление указывает на наличие своего духовного аналога, а духовная первопричина порождает явления материального мира, которые обладают определенными свойствами именно потому, что они содержатся в их духовных прообразах. Более того, именно духовное является главным. В книге «Шней лухот габрит» сказано, что нам кажется, будто «Тора говорит о нижних мирах, но дает намек касательно высших миров», на самом же деле «Тора говорит о высших мирах», а мы способны воспринять лишь те намеки, которые имеют отношение к нашему миру[4].
То же самое относится к вопросу о городах-убежищах: все, что связано с ними в материальном плане, таково лишь потому, что всем этим обладают духовные города-убежища. И более того, духовное-то и является главным и, нисходя в материальный мир, принимает понятные нам формы.
3. Если бы мы удостоились, то воспринимали бы всё прямо Свыше так, как оно существует в духовном плане. Тогда нам было бы ясно, что если данное явление таково в духовном плане, оно должно быть таким-то и таким-то в плане материальном. В принципе, всё, что есть в мире, может быть воспринято непосредственно Свыше и увидено таким, каково оно в духовном мире, и на основании этого понято в своем материальном облике.
Ребе, мой тесть, рассказывал, что его отец, Ребе Рашаб, не выносил, когда его заставляли делать перерыв между омовением рук и благословением над хлебом. «Перерыв» с точки зрения Галахи - это разговор на постороннюю тему или потеря слишком большого времени, но Ребе Рашаб не хотел отвлекаться даже мысленно. И в связи с этим Ребе, мой тесть, рассказал следующее. В 1894-1895 годах профессора медицины сделали открытие, обнаружив, от какой части мозга зависит память и способность к сосредоточению. Однажды во время обеда младший брат Ребе, раби Менахем-Мендл с большим восторгом рассказал об этом открытии. Ребе выслушал и ничего не сказал, но после прочтения «Биркат гамазон» попросил всех немного подождать, ушел в свою комнату и принес оттуда небольшую рукописную книжечку, написанную Мителер Ребе. Рашаб показал, что там в шести-семи строчках сказано о механизме памяти именно то, что открыли профессора. У него спросили: «Выходит, что Мителер Ребе был великим профессором?». Ребе Рашаб ответил: «Он знал это так, как оно существует в высших духовных сферах, образующих то, что в Кабале называется "высшим человеком". Отсюда ясно, что то же самое есть и у земного человека».
Тем более сказанное верно в отношении Торы. Нет никакого сомнения в том, что всё, что содержится в Торе, может быть воспринято Свыше в своем духовном облике и уже потом «спущено» в материальные формы. Алтер Ребе пишет[5], что в будущем, после прихода Машиаха, изучение Г ал ахи будет идти «сверху вниз»: изучив ее духовный аспект, будут знать, как данный закон выражается в материальной форме. Поскольку мы еще не удостоились этого, нам приходится идти «снизу вверх»: исследовать явления такими, какими они существуют в материальном мире, и, отталкиваясь от этого, постигать их духовный аспект.
4. В материальном мире города-убежища спасали от кровного мстителя не только того, кто убил нечаянно, но и совершившего убийство по злому умыслу[6] (до тех пор, пока он не предстанет перед судом). Вот так же и духовные «города-убежища» (то есть слова Торы) спасают даже «злонамеренного убийцу», то есть того, кто нарушил Тору сознательно, с определенным намерением. В материальном мире дороги, которые вели к городам-убежищам, были благоустроенными и широкими, чтобы убийца мог быстро и легко добраться до убежища, а на каждом перекрестке стоял указатель, показывавший, куда следует бежать (потому что от хорошей и широкой дороги мало проку, если не знать, в какую сторону идти). То же самое существует и в духовном плане: кроме того, что путь к словам Торы - легкий и широкий, Всевышний еще указывает, в какую сторону надо идти. Ведь у каждого человека есть свобода выбора, как сказано: «Смотри, предложил я тебе сегодня жизнь, и добро, и смерть, и зло»[7], но если не показать правильный путь, человек, не дай Б-г, способен пойти по неправильной дороге, выбрать смерть и зло. Поэтому (если можно так выразиться) Всевышний стоит на перекрестке с указателем и показывает человеку: «Убежище - там!». Он предостерегает его идти только по верному пути, как сказано: «Избери же жизнь!»[8]. Именно в этом и заключается помощь Всевышнего[9].
Свобода выбора, данная каждому человеку, предоставляет ему возможность сделать также и плохой выбор, упаси Б-г. Поэтому каждый нуждается в помощи Свыше -чтобы Всевышний крикнул ему: «Убежище - там! Иди по пути, который ведет к жизни и к добру!». Даже рабан Йо-ханан бен Закай плакал перед смертью, не зная, по какой дороге его поведут[10]. Что уж говорить об остальных! Тем более о тех, кто живет в такое время, когда мрак изгнания сгустился до предела: они, безусловно, не могут знать, по какому пути идут. Им тем более необходима помощь Свыше, чтобы Всевышний указал верное направление.
5. Но тот, кто хочет, чтобы Всевышний указывал ему, куда идти, сам должен делать то же самое, потому что Всевышний обращается с нами по принципу «мера за меру»[11]. Нужно выйти на перекресток, где стоят евреи, не знающие, в какую сторону податься. Нужно подойти к ним и кричать: «Убежище - там! Идите в правильную сторону, ведущую к убежищу. Там найдете убежище от "кровного мстителя", от Сатана, который "спускается на землю, подстрекает к греху, а потом поднимается в небеса и выступает обвинителем"[12]! Не идите, упаси Б-г, в другую сторону: там только зло и погибель!».
Эта задача возложена на каждого. Каждый обязан встать на перекрестке и кричать: «Убежище - там!». Каждый обязан указывать правильную дорогу, куда следует идти. И нечего опасаться стоять на перекрестке, от которого отходит также дорога, ведущая в неправильную сторону: когда еврей исполняет задание, возложенное на него Всевышним, неправильная дорога его не соблазнит.
Праведник раби Мордехай передавал от имени Баал-Шем-Това: «Душа нисходит в этот мир и живет в нем семьдесят-восемьдесят лет только для того, чтобы сделать какому-то еврею добро - материальное и особенно духовное»[13]. Для того, чтобы хотя бы один раз указать еврею путь, ведущий к Торе-убежищу, стоит все время стоять на перекрестке дорог!
6. Если еврей указывает верную дорогу другим, то и Всевышний укажет ему дорогу, ведущую к жизни и добру.
Когда еврей приходит на перекресток, встает вместо дорожного указателя и кричит: «Убежище - там!», он не знает, послушаются ли его. Он даже не знает, слышат ли его вообще, и может статься, что он даже не увидит ни одного прохожего. Но это не должно его волновать. Он - дорожный указатель, он показывает, в какой стороне находится убежище от йецер гара, убежище от Сатана. И даже если ему так и не удастся что-нибудь сделать, все равно: раз он исполнил свое задание, стоя на перекрестке дорог и указывая путь к убежищу, Всевышний укажет ему, как «выбрать жизнь». Даже если он так и не завершил свою работу, даже если у него самого все еще остается йецер гора и, несмотря на все усилия, так и не удалось его ослабить, наоборот, его йецер стал еще сильнее с течением времени[14] и может побудить его сделать плохой выбор, - несмотря на все это, Всевышний указывает этому еврею путь к жизни и добру, Всевышний «помогает ему, чтобы спасти душу его от тех, кто судит ее»[15].
7. Ребе, мой тесть, сказал однажды, чем отличался Баал-Шем-Тов от великих знатоков Талмуда, его современников. У тех было заведено, что желавшие учиться у них приходили к ним. Баал-Шем-Тов же и его ученики не дожидались, пока к ним придут, они сами ехали в города и местечки, где жили евреи[16].
Таково же различие между рассмотрением вопроса о городах-убежищах с точки зрения «открытой Торы» и его рассмотрением с точки зрения учения хасидизма. С точки зрения «открытой Торы» указатель в сторону города-убежища был столбом, камнем или чем-то подобным, и на нем было написано: «Убежище». Этот столб никому ничего не говорил, если прохожий приглядывался к надписи и умел читать, то узнавал, по какой дороге идти.
То же самое верно и в духовном плане. Есть такой, кто отправится к евреям, которые стоят на перекрестке дорог и не знают, куда идти дальше. И если спросит его кто-нибудь из этих евреев - из тех, что по меньшей мере умеют «читать», - наш еврей покажет ему, какой путь ведет к убежищу. Самопожертвование он действительно проявил: отправился на перекресток. Но на самом-то деле он так и не сдвинулся со своего места, оставшись тем, кем был - немым столбом. Как говорят о маятнике на часах: идти-то он идет - туда-сюда, туда-сюда, - все время идет, только с места не двигается.
Хасидизм учит, что нельзя быть немым камнем. Нужно двигаться вперед, нужно быть живым человеком и теплым человеком - не ждать, пока тебя спросят. Нужно быть живым и подвижным: если видишь, что где-то стоит еврей, которому ты можешь помочь, надо подбежать к нему и показать дорогу к убежищу.
Это и есть то задание, которое Ребе, мой тесть, возложил, в частности, на учеников наших йешив: на несколько недель они должны отправляться на «перекрестки» и кричать там: «Убежище!», указывая путь, ведущий к жизни и добру[17]. Они должны служить столбом-указателем, но указателем живым, а не каменным, стоящим на одном месте. Живой указатель должен сам идти - живо, проворно - и указывать каждому путь к убежищу.
8. Сказано в Гмаре (а Рамбам постановляет[18], что такова Галаха): «Человек должен знать, что мир пребывает в состоянии равновесия»[19]. Каждый человек обязан постоянно остерегаться того, чтобы не нарушить это равновесие: ведь один-единственный его поступок может склонить весь мир в сторону добра или, не дай Б-г, в противоположную. Более того, надо помнить, что «весь мир» - это и все те поколения, которые жили до тебя, и поколения, которые будут жить после тебя, и от одного твоего поступка зависит состояние всего мира.
Когда молодой парень, ученик йешивы, отправляется на «перекресток дорог», чтобы указывать евреям путь, приближать еврейские сердца к нашему Отцу в небесах, он должен помнить, что, оказывая хорошее влияние на другого еврея, он склоняет весь мир в сторону добра. Тогда он не будет немым камнем-указателем, не способным сдвинуться с места: он будет указателем живым, он пойдет и даже побежит в надежде, что ему удастся повлиять на какого-нибудь еврея и тем самым склонить весь мир в сторону добра! Он будет объяснять каждому встреченному еврею, что в каком бы положении тот ни оказался, он всегда будет в состоянии равновесия. Пусть даже на совести у него будет очень много серьезных нарушений Торы, он может совершить тшуву и тогда одним действием, в один миг изменить всё свое положение к лучшему. С другой стороны, - разъяснит этот парень тому еврею, - вы всегда должны помнить, что одним своим действием вы, не дай Б-г, можете изменить свое положение и в противоположную сторону! Поскольку вам дана свобода выбора, вы можете, не дай Б-г, сделать и неправильный выбор! Так что остерегайтесь, делайте только то, что ведет к жизни и добру, а я, - скажет тот ученик йешивы, - покажу вам путь, на котором вы всегда будете выбирать жизнь!
9. Есть люди, которые думают, что они не способны оказать никакого воздействия, - и, по правде говоря, действительно не имеет значения, делают они что-то или нет.
Закон об уничтожении хамеца предписывает искать его во всех местах, где он может оказаться, и даже если не находят ни крупинки хамеца, благословение, произнесенное перед началом поисков, не считается произнесенным напрасно. Ведь то, что были обязаны исполнить, исполнили, и, хотя, казалось бы, поиск не привел ни к каким результатам, все же заповедь исполнили как следует[20]. Хвалиться этому еврею нечем. Он бодрствовал всю ночь - и Тору не учил, и не спал, перевернул весь дом - и все попусту. Однако заповедь, которую был обязан исполнить, исполнил. То же самое относится и к «поискам хамеца» в духовном плане. Парень думает, что ничего так и не сделал: все время провел в пути, на перекрестках дорог, откуда можно пойти, не дай Б-г, и в неправильную сторону, а в итоге не видит, чего же он все-таки достиг... Да, хвалиться ему нечем, но то, что был обязан сделать, он сделал. «Вознаграждение за заповедь [мицва] - сама заповедь»[21]. Слово мицва однокоренное со словом цавта - «объединение», объединение со Всевышним[22].
10. Парню кажется, что он ничего не сделал, что, когда он вернется, им будут недовольны, что его товарищи будут над ним смеяться... Но на самом деле он что-то сделал. Просто он сам об этом не знает. Раз он действовал, значит наверняка что-то сделал, как Ребе, мой тесть, много раз повторял от имени своего отца: «Хорошо известно, что агитация никогда не проходит бесследно»[23].
11. Так что же все-таки он сделал?
Когда человек идет, а тем более, когда он бежит, чтобы исполнить заповедь, даже камни, на которые он наступает, становятся чище, духовнее, а в том месте, где заповедь выполняют, очищается воздух. Эти преобразования не видны человеческому глазу, о них невозможно написать в отчете. Но если человек исполняет поручение приблизить сердце евреев к их Отцу в небесах, нет никакого сомнения, что он делает большое дело. Так что наш парень действительно что-то сделал.
Приходит мальчик домой и рассказывает, что видел юношу с бородкой, который продавал сладости и занимательные книжки, и ему он тоже хотел что-то всучить, но он не дался. Он рассказывает это отцу или матери, а те вспоминают своих родителей, своих дедушку и бабушку, и «в один миг, в одно мгновение...»[24].
12. Конечно, у нашего парня «сердце разбитое и сокрушенное»[25]: ведь результатов своих стараний он не видит. Если бы он удостоился, его воздействие проникло бы в глубь души другого еврея, произведя более глубокие изменения в его поведении, а так - воздействие оказалось поверхностным. Но тем не менее никто не имеет права сказать, что он ничего не сделал, ибо сам факт, что люди видели, как юноша с бородкой разъезжает по городам и деревням и побуждает евреев вспомнить о своем еврействе, уже оказал влияние (пусть даже поверхностное).
13. Один из бывших учеников нашей йешивы рассказал мне, что однажды сюда на фарбренген пришел консервативный «рабай». Хасидом он не стал, но ему здесь понравилось, и хасиды его заинтересовали.
Этот «рабай» был то ли «тичер»[26], то ли «принсипл»[27]их школы. Поскольку в его обязанности входит рассказывать своим ученикам различные истории, чтобы заинтересовать их, он рассказал им, что есть такие евреи, которые называются «хасиды» и ведут себя особенным образом: учатся перед молитвой, потом долго молятся, а после молитвы снова учат определенные части Торы. И лишь после всего этого пьют «джус»[28]...
Дети выслушали все это, а потом спросили: что, эти люди жили когда-то давно, в Европе? Он ответил: нет, они есть и сегодня здесь, в Америке. Дети сказали, что не верят: не может быть, чтобы сегодня в Америке жили такие люди.
«Рабай» начал думать, как доказать детям, что его рассказ истинен, и вспомнил, что среди его знакомых есть молодой хасид (тот самый, который рассказал мне это). «Рабай» поехал к нему, рассказал ему всю историю и попросил прийти к нему в «скул»[29]: «Ты ничего не должен делать, только покажись ученикам». И хасид согласился.
Когда этот человек - хасид с большой бородой - пришел в «скул», «рабай» созвал детей и сказал им: «Помните, я рассказывал вам про хасидов, а вы не верили? Смотрите! Вот этот молодой человек - один из хасидов!».
Дети осмотрели его, подивились его бороде и спросили: он и вправду хасид? Когда он подтвердил, они засыпали его вопросами об образе жизни, который ведут хасиды. А вернувшись из школы домой, они с большим волнением принялись рассказывать о нем и засыпать вопросами уже родителей...
Из беседы в субботу глав Матот-Масъэй 5712 г. (1952 г.)
[1] См. Бава батра, 100б; Рамбам, Мишнэ Тора, Законы об убийце, 8:5; Макот, 10б; Бемидбар раба, 23:13; Танхума, Масъэй, 11.
[2] См. Макот, 10а.
[3] См. Ребе Раяц, Сефер маамарим 5704, стр. 270.
[4] См. Шней лухот габрит, Гакдамат Бейт Исраэль, 14а.
[5] Тания, ч. 4, послание 26.
[6] См. Макот, 9б.
[7] Дварим, 30:15.
[8] Дварим, 30:19.
[9] См. Тания, ч. 1, гл. 13.
[10] См. Брахот, 28б.
[11] Сота, 11а.
[12] Бава батра, 16а. См. также Ребе Раяц, Сефер маамарим 5700, стр. 159.
[13] Гайом йом, 5 ияра.
[14] «...За то время, что он использовал его в принятии пищи и питья и в других делах этого мира» (Тания, ч. 1, гл. 13).
[15] Тания, ч. 1, гл. 13.
[16] Об этом говорили также в свое время Алтер Ребе и Мителер Ребе. См. Ребе Раяц, Ликутей дибурим, стр. 890.
[17] Этот обычай ввел Ребе Раяц. Он предложил, чтобы во время каникул учащиеся йешивы «Томхей тмимим» отправлялись в различные города, чтобы знакомиться с состоянием еврейской жизни вообще и воспитанием еврейских детей в частности, распространять книги и брошюры, изданные хабадским Центром воспитания, разговаривать с евреями и побуждать их к изучению Торы и исполнению заповедей.
[18] Мишнэ Тора, Законы о раскаянии, 3:4.
[19] Кидушин, 40б (с легкими изменениями).
[20] См. Шулхан арух гарав, гл. 432.
[21] Авот, 4:2.
[22] Такое объединение произойдет в результате исполнения задания, которое дал ему Ребе.
[23] Гайом йом, 12 тишрей.
[24] Ребе намекает на слова Зогара, что для тшувы достаточно «одного мига, одного мгновения».
[25] Тегилим, 51:19.
[26] Англ. «преподаватель».
[27] Англ. «заведующий».
[28] Англ. «сок».
[29] Англ. «школа».