С Б-жьей помощью
Глава Ръэ
Беседа 1
Признаки чистых животных – не только признаки, но также действующие факторы. Смысл "расщеплящего копыта" и "жующего жвачку" в служении человека.
1. В сегодняшней недельной главе говорится о животных, которых Тора разрешает употреблять в пищу, «чистых», и животных, которых Тора запрещает употреблять в пищу, «нечистых». Тора указывает на два признака, по которым можно их различить: «чистые» животные «отрыгивают жвачку» и имеют раздвоенные копыта.
Все признаки, которые сообщает Тора, можно разделить на два вида. Во-первых, это признаки «причинные» - те, что сами указывают на причину и смысл данного постановления Торы. В нашем случае это пережевывание жвачки и наличие раздвоенных копыт: если есть эти признаки, животное «чистое». Во-вторых, это признаки «разделяющие» - не указывая на причину и смысл постановления Торы, они служат одной узкой цели: отличению одного от другого. Например, если данное явление как таковое содержит (или может содержать) в себе различные свойства, то с помощью признаков, на которые указывает Тора, выявляется то, что необходимо различить[1]. В нашем случае это различие между чистотой и нечистотой животных.
Учение о глубинном, внутреннем содержании Торы - учение хасидизма - указывает на связь сравнения (машалъ) с объектом сравнения (нимшалъ). Хотя машалъ является чем-то совершенно иным, нежели нимшаль, - он не более, чем сравнение (и, в принципе, можно выбрать и другое сравнение), - его связь с объектом сравнения (ним-шалем) несомненна. Ибо в мире нет ничего случайного, и причина того, что данное сравнение служит объяснением данного объекта сравнения, - происхождение этого маша-ля из данного нимшаля. Так, когда для объяснения высоких духовных явлений применяется сравнение с чем-то из нашего повседневного опыта, нимшаль «нисходит» на землю и превращается в собственный машаль.
Поэтому оба вида признаков разделения между чистыми и нечистыми животными имеют определенную связь между собой. Даже те из них, которые не указывают на причину и смысл, но служат лишь внешним средством отличения, тоже имеют прямое отношение к самому явлению. Ведь не случайно данный признак является признаком именно данного явления: «нисходя» в низший из миров, духовное явление превращается в свой собственный признак.
Таким образом само собой разумеется, что к какому бы виду признаков - чисто внешнего характера или как указание на внутренний смысл - ни относились признаки «чистоты» («отрыгивание жвачки» и «раздвоенные копыта»), они все равно имеют прямое отношение к тем животным, которые являются «чистыми».
2. Какого бы происхождения ни была пища - животного, растительного или из так называемой «неживой природы», -она становится частью человека, его плотью и кровью. Тем самым исполняется предназначение животных, растений и «неживой природы»: быть вознесенными на высший уровень человека, «говорящего существа», и слиться с ним.
В самом человеке также есть составные части, которые равнозначны уровням животного мира, растительного мира и мира «неживой природы». (Гмара говорит, что в трех аспектах человек равен животному[2].) Но в человеке есть также стороны, радикально отличающие его и от животных, и от растений, и от мира «неживой природы», причем именно они и делают его человеком - «говорящим существом».
Смысл существования животного мир, растительного мира и мира «неживой природы» состоит в том, чтобы они возвысились на уровень человека. Точно так же те аспекты человека, в которых он равен этим трем более низким уровням нашего мира, не имеют самостоятельной ценности. Их предназначение - подняться в нем на уровень «говорящего существа» и слиться с ним.
3. А истинное предназначение самого человека состоит в том, чтобы уподобляться Б-жественному. На это намекает само его имя - адам, означающее «уподоблюсь [адсшэ] Высшему» - «высшему человеку»[3], который и является истинным уровнем «говорящего существа». Достоинство «низшего человека» состоит в том, что он подобен «высшему человеку» и именно поэтому называется именем адам. Его конечная цель - слиться с «высшим человеком» посредством исполнения своей миссии на земле. Как разъясняется в «Ликутей Тора»[4], исполняя на земле миссию «высшего человека», люди уподобляются ему и тем самым становятся его частью.
Этот процесс не совершается в один миг, он идет постепенно и в определенном порядке. Сначала поднимаются на самую низкую ступень, потом - на более высокую. На это намекает сама Тора: «За Б-гом, Всесильным вашим, идите...»[5] - сперва следует идти вслед за Всевышним, исполняя всё, что Он хочет, пока не удастся достичь такой высоты, что «...к Нему прилепитесь»[6] - до такой степени объединитесь с Ним, что станете с Ним как бы одним целым. Образцом такого слияния служит Моше-рабейну, который сказал: «И дам я траву на поле твоем...»[7]: он обладал настолько полным «битулем», что уже словно и не существовал самостоятельно - «Шхина говорила из его уст»[8]. Вот что значит ступень «к Нему прилепитесь»!
Все это относится также к каждому отдельному еврею: и себя самого, и тех представителей трех миров - животного, растительного и «неживой природы», - которых он использует для поддержания своей жизни, он должен поднять и сделать одним целым с «высшим человеком». В этом и состоит смысл его жизни.
4. Для осуществления этой задачи берут животное и совершают определенные действия, чтобы вознести его в святость. Сказано: «Дух скотины - тот, что нисходит вниз»[9]. Значит, при еде происходит преодоление природы животного: вместо «нисхождения вниз» его заставляют подняться и вначале объединиться с «низшим человеком», а затем, вместе с ним, - с «высшим человеком». Конечно, для человека, желающего осуществить такой подъем животного в высшие духовные сферы, это очень дальний путь - от простого следования за Всевышним («за Б-гом, Всесильным вашим, идите») до полного слияния с Ним («к Нему прилепитесь»). К тому же, как известно, «на всех дорогах подстерегает опасность»[10]! Чтобы облегчить еврею прохождение этого пути, Тора дала два признака, которые показывают, служит ли наш еврей Всевышнему должным образом. А именно: использует ли он явления этого мира, относящиеся к тем трем уровням, «во имя Небес» и для служения Всевышнему, когда возносит их в святость? Если да - «можете вы есть»[11]: такое использование этого мира угодно Всевышнему. Но если наш еврей делает это не так, как должен был бы, а руководствуясь только своей натурой и своими привычками, тогда, не дай Б-г, он не возносит те три уровня в святость, а способствует противоположному. Тогда - «не должны вы есть»[12]: так действовать не следует.
5. В своей книге «Тора ор»[13] Алтер Ребе приводит рассказ о раби Ханине бен Традьоне: о двух его поступках, которые, казалось бы, совершенно противоположны - один «по линии Хеседа», другой «по линии Гвуры». Но совершены они были одинаковым образом, с полной самоотдачей вплоть до самопожертвования. А это свидетельствовало о том, что фактор совершения этих поступков - не его человеческая натура, но его служение, его стремление наилучшим образом исполнить волю Всевышнего. Ибо если бы он совершил эти совершенно различные поступки только в силу своей натуры, он не совершал бы их с одинаковым энтузиазмом.
Сказано в «Сифрей»[14], что любовь и боязнь - две противоположности, которые обычно не могут соединиться. Однако в служении Всевышнему - здесь они могут соединиться.
Аналогичное написано в Торе об Аврагаме, праотце нашем. Именно в момент величайшего из испытаний, которым он подвергся, сказано: «Теперь Я знаю, что ты боишься Всесильного»[15]. Все предыдущие испытания проходили по одной линии - линии Хеседа, - и потому невозможно было знать, продиктовано ли поведение Ав-рагама лишь его натурой. Но когда ему было велено взять Ицхака и принести его в жертву Всевышнему (даже когда ангел отменил это повеление, он никак не хотел с этим смириться и просил то, что просил[16]), он должен был проявить в себе противоположное качество - Гвуру. Поэтому слова «теперь Я знаю» означают также: теперь открылось, что и во всех предыдущих испытаниях Аврагам устоял не потому, что такова была его натура, а потому, что понимал: этого требует от него служение Всевышнему.
6. Вот что означает признак «раздвоенные копыта». Когда человек действует только по одной «линии» - Хеседа или Гвуры, - не исключена возможность, что он всего лишь следует своей натуре и своим привычкам. Признак «чистого животного» - раздвоенные копыта: одна половина справа, другая слева. Это намекает на служение по обеим «линиям», когда еврей освобождается от ограничений, которые накладывает его натура и всё, к чему он привык, когда он исполняет миссию, возложенную на него Свыше, в любом месте, куда бы его ни послали.
Согласно закону Торы признаком чистоты животного является только полностью, сверху донизу раздвоенное копыто. Если оно раздвоено лишь частично, животное - нечистое[17]. В плане служения Всевышнему это означает: обе «линии» (Хеседа и Гвуры) не должны проявляться лишь внешне. Если еврей внешне действует по обеим «линиям», но в действительности, с точки зрения внутренней сути, остается лишь на одной из них - тогда «не должны вы есть»: он не возносит в святость то, что использует в мире. Все, что он делает, должно быть «раздвоено» полностью: две «линии» должны проявляться и внешне, и в глубинной сути его поступков - вот тогда «можете вы есть», поскольку он создает объединение со святостью вплоть до ступени «к Нему прилепитесь».
А поскольку он имеет дело с материальными явлениями, которые способны поглотить его, то даже когда ему ясно, что его «копыто раздвоено» (то есть что он действует по обеим «линиям»), он не должен полагаться на себя. Необходим еще один признак чистоты - «пережевывание жвачки». В плане служения Всевышнему это означает постоянный самоанализ, раз за разом повторяемую самопроверку.
7. Указание в нашем служении Всевышнему, которое мы извлекаем из сказанного, может быть представлено в двух направлениях: как снизу вверх, так и сверху вниз.
Прежде, чем есть мясо животного, необходимо узнать, обладает ли это животное признаками чистоты; если нет - мясо употреблять в пищу нельзя. То же самое относится ко всему в этом мире: прежде, чем предпринять какой-либо шаг, надо удостовериться, соответствует ли он «признакам» кашерности. То есть человек должен быть уверен, что действует не для того, чтобы удовлетворить стремления животной души. Даже если он видит, что «признаки» как будто соответствуют критериям чистоты, полагаться на это нельзя, и проверку обязательно следует повторить.
Из беседы в субботу главы Ръэ 5715 г. (1955 г.)
Беседа 2
Месяц элул – "царь в поле". Первые буквы фразы "Воспою Вс-вышнему и сказали" составляют "элул".
8. В «Ликутей Тора»[18] приводится сравнение, поясняющее различие между месяцами элуль и тишрей: в элуле царь находится в поле, а в тишрей - в своем дворце. Когда царь находится в своем дворце, никто не может зайти к нему в любое время: получение аудиенции у царя зависит от множества условий. Но когда царь выходит в поле, к народу, то, хотя он в это время не демонстрирует такого величия, как в царском дворце, - а лучше сказать, как раз поэтому - возникает новое преимущество. А именно: любой человек может подойти к царю и поговорить с ним, а тот проявляет благосклонность к каждому и принимает его прошение. Примерно так же в элуле Всевышний идет к каждому еврею, и каждый еврей может обратиться к Нему со своей просьбой (как об этом подробно говорится в «Ликутей Тора»).
Понятно, что когда царь находится в поле, следует особо остерегаться совершить одну ошибку. Коль скоро человек остается точно таким же, каким был, а царь все-таки подходит к нему и принимает его просьбу - более того, проявляет к нему благосклонность, - человек этот может подумать, что с ним всё в порядке и он может оставаться таким, каков он сейчас. Ведь он не изменился, а к нему подходит сам царь...
Когда царь пребывает в своем дворце, такой ошибки не сделает никто. В царский дворец пускают только после подготовки к аудиенции и только на время, строго определенное в соответствии с положением просителя. Говорится в Гмаре: «Достойного двора - во двор, достойного сада - в сад, достойного дома - в дом»[19].
Когда же царь находится в поле, легко впасть в ошибку, о которой было сказано ранее, и поэтому надо соблюдать крайнюю осторожность.
9. То же правило относится и к элулю. То, что в течение этого месяца Всевышний подходит к каждому в отдельности, не обращая внимания на его нынешнее состояние и положение, - огромное преимущество: каждый еврей способен воспринять Б-жественное. Но именно поэтому человек должен соблюдать особую осторожность, чтобы не впасть в ошибку, решив, что можно продолжать оставаться в том же самом состоянии. И это не аргумент, что, мол, вот я занимаюсь всеми будничными делами - тридцатью девятью видами работ, запрещенных в субботу (ведь элуль - не праздник), - а мне, тем не менее, открывают «тринадцать образов Б-жественного милосердия». Размышляя таким образом, человек может вообразить, что он стоит на одном уровне с Моше-рабейну! Ведь сказано в Гмаре[20]: Всевышний облачился в шалит, как «посланец общины», «и прошел Б-г перед Моше, и возгласил: Б-г - Б-г... и т. д.»[21] - «тринадцать образов Б-жественного милосердия», заключенные в имени Всевышнего, которое выше всего сотворенного мира.
10. Сказано[22], что первые буквы слов Торы лаГавайе ва-йомру леймор: Ашира («[Тогда воспел Моше и сыны Израиля эту песнь] Б-гу и сказали так: "Воспою..."»[23]) образуют название месяца элуль.
Нужно объяснить, во-первых, какое отношение имеют эти слова к элулю, и, во-вторых, каков смысл слова леймор. Обычно оно означает, что приведенные затем слова необходимо передать еще кому-то. Но в тот момент присутствовали все евреи, и все они пели ту песнь, как же подходит к такой ситуации слово леймор! В данном случае оно означает: «передать всем последующим поколениям». В каждом поколении евреи должны воспевать Всевышнего: «...ибо высоко вознесся»[24]. Воспевая Всевышнего, еврей «высоко возносится», как переводит эти слова Таргум: «вознесся над самыми высокими». Несмотря на то, что есть много «высоких» - ангелы, законы природы, - когда еврей отдает себя Всевышнему полностью, Он подчиняет ему весь мир вместе с самыми высокими ангелами: он оказывается выше всех!
Вот в этом-то и состоит служение в месяце элуль: должно быть осуществлено ваиомру леимор: Ашира лаГавайе, нужно полностью отдать себя Всевышнему, и «дух возвратится к Б-гу»[25] - это и есть тшува[26], побуждающая воспеть Всевышнего. То, что один еврей проявляет желание полностью отдать себя Всевышнему, оказывает воздействие и на другого еврея, и тогда осуществляется ваиомру леимор («сказали» - во множественном числе), - чтобы передать всем многочисленным последующим поколениям. И осуществляется также «ибо высоко вознесся»: евреи становятся хозяевами всего мира. «Раб царя - тоже царь»[27], а каждый еврей - раб Б-га, царя всего мира, вознесшегося «над самыми высокими».
Из беседы в субботу главы Ръэ, когда благословляли месяц элуль 5714 г. (1954 г.)
[1] Более подробно см. р. Йосеф Розин, Цафнат паанеях, Законы о запрещенных видах еды.
[2] См. Хагига, 16а.
[3] См. выше, гл. Экев, п. 3.
[4] Ваикра, 2б.
[5] Дварим, 13:5.
[6] Дварим, 13:5.
[7] Дварим, 11:15.
[8] См. Зогар, ч. 3, стр. 232а, 7а и 265а.
[9] Когелет, 3:21.
[10] Когелет раба, 3:3.
[11] Дварим, 14:4.
[12] Дварим, 14:7.
[13] Брейшит, 19б.
[14] Ваэтханан, 6:5.
[15] Брейшит, 22:12.
[16] См. комм. Раши к Брейшит, 22:12.
[17] См. комм. Раши к Дварим, 14:6.
[18] Дварим, 32б.
[19] Мегила, 12а.
[20] См. Рош-Гашана, 176.
[21] Шмот, 34:6,7.
[22] Р. Хаим Виталь, При эц хаим, шаар Рош-Гашана, гл. 1. См. также Сефер маамарим, стр. 319.
[23] Шмот, 15:1.
[24] Шмот, 15:1.
[25] Когелет, 12:7.
[26] См. Ликутей Тора, Дварим, 71в.
[27] Швуот, 47б.