02

История школ для девочек МИФЫ И ФАКТЫ В ИСТОРИИ САРЫ ШЕНИРЕР И БЕЙС ЯАКОВ Лесли Гинспарг Клайн Перевод Rina Gonzalez Gallego Основательница Бейс Яаков положила начало массовому еврейскому образованию для девочек и девушек. Благодаря ей еврейские школы для девочек стали нормой. Это стало одним из самых значительных нововведений прошлого века и самым успешным, если речь идет о еврейских женщинах. Сара Шенирер нашла успешный компромисс между традицией и инновациями. Она осталась верной ультра-ортодоксальному образу жизни, потихоньку меняя его изнутри.

Ибо единственный выбор, который сейчас стоит перед нами – это либо окончательно порвать с христианством, либо остановить наши мыслительные процессы, отвергнуть прозрения постмодернистского научного мира, игнорировать большую часть современных богословских идей и всячески изворачиваться, перекраивая наш разум по лекалам I века, и все ради того, чтобы быть или оставаться христианами. Мне такая цена больше не кажется приемлемой. Я настаиваю: есть способ быть и верующим, и гражданином XXI века. Я убежден, что Бог, которого отвергает ум, никогда не станет тем богом, которого будет почитать сердце. Я не хочу, чтобы мне говорили, будто вера требует от меня оставаться ребенком или, по крайней мере, вести себя как ребенок в присутствии сверхъестественного, подобного родителю божества.

В данном исследовании чудес и сверхъестественного нам придется столкнуться и с проблемой «теодицеи» – попыткой согласовать совершенство Бога с наличием в мире зла. Как только Богу приписывается сверхъестественная сила чудотворения, верующим тут же требуется объяснять, почему в одних случаях Бог предпочитает действовать, а в других – нет. Если Бог волен отвечать на молитвы родителей, просящих спасти их дитя от смерти во время войны, означает ли гибель солдата в бою, что родительские молитвы за него не имели силы – или что убитый заслужил свою участь в глазах Бога? Сколь приемлемы такие заключения? Если Бог и правда может накормить голодных манной с небес или преумножить еду так, чтобы ее хватило на всех, но вместе с тем позволяет людям гибнуть от голода в дни засухи или нашествия насекомых паразитов, можно ли такого Бога назвать моральным? Если Бог мог сокрушить и уничтожить врагов еврейского народа во времена Исхода, почему Он не вмешался, чтобы остановить Холокост? Если вы склонны приписывать Богу сверхъестественную власть, вам придется объяснить, почему Он использует ее так выборочно – и почему в человеческой жизни так много боли, болезней и трагедий. Как говорил драматург Арчибальд Маклиш в своей пьесе J. B., созданной на основе библейской Книги Иова: «Если Бог – на самом деле Бог, то он не благ. Если же Бог благ, то он не Бог» . Если допустить, что Бог обладает сверхъестественной властью и пользуется ею, родится божество настолько капризное, что оно покажется нам безнравственным. Если же помыслить, будто Бог не имеет сверхъестественной власти, родится божество настолько слабое, что оно покажется бессильным! Вот дилемма любой теодицеи. Божество аморальное или бессильное – а возможно, и аморальное, и бессильное, – обладает очень ограниченным сроком годности.

Еще Спонг Первый этап нашего путешествия в историю веры – выявление искажений в нашем взгляде на историю Иисуса, – теперь завершен. Вековой буквализм, приведший к ее неверному толкованию, разбит вдребезги. Осколки лежат перед нами, и даже страшно от того, насколько их много. Иисус появился на свет, как все люди. Он родился в Назарете. Его мать не была воплощением девственной чистоты. Его земной отец Иосиф – не более чем литературный образ. Собственная семья считала его безумцем. У него, судя по всему, никогда не было двенадцати апостолов. Среди его учеников были и мужчины, и женщины. Он не повелевал природой. Он не возвращал в прямом смысле зрение слепым, слух глухим и здоровье паралитикам и недужным. Он не воскрешал мертвых. Не было никакой стилизованной Тайной Вечери, на которой хлеб был отождествлен с его изувеченным телом, а вино – с пролитой им кровью, как символы последнего пророчества о его смерти. Не было никакого предательства. И в его смерти не было ничего романтического – ни насмешек толпы, ни тернового венца, ни последних слов на кресте, ни разбойников, ни крика «Жажду!», ни тьмы в полдень. Не было никакой гробницы, никакого Иосифа из Аримафеи, никакого землетрясения, никакого ангела, отвалившего камень от входа. Не было ни воскресшего тела, восставшего из могилы в третий день, ни прикосновения к ранам. Он не открывал тайны Священного Писания. И, наконец, не было никакого вознесения на небеса за пределы видимого неба.

Спонг По моему убеждению, всю суть христианского благовестия можно свести к словам, приписанным Иисусу в четвертом Евангелии: «Я пришел, чтобы жизнь имели и в избытке имели» (10:10). Если (как я в том уверен) жизнь в избытке – основная цель христианства, то нам следует судить обо всех современных его проявлениях по их способности обогатить человеческую жизнь, а в случае неудачи постараться понять ее причину.

Еще Спонг В словах христианских литургий и гимнов – неимоверное самоуничижение, не что иное, как убивающая душу ненависть к себе во имя Божье. Тем не менее такое поведение и сегодня в некоторых кругах все еще считается положительным признаком истинной религии. Разве это не доказывает, что богослужение часто становится ареной для проявления ненависти к себе? Благодать Божья «поразительна», поем мы в известном гимне. Почему? Да потому, что она спасла «столь жалкого человека, как я»! Спросим себя: неужели для того, чтобы подчеркнуть Божью благодать, обязательно принижать человечность? Другой гимн, «Как Ты велик», связанный с крестовыми походами евангелиста Билли Грэма, говорит, что величие Бога лучше всего проявляется в готовности Иисуса взять на себя бремя наших пороков. Еще одна молитва в том же духе – «Он умер за грехи мои», часто повторяемая по время воскресного утреннего богослужения, где в самых сильных выражениях вины утверждается, что именно зло, присутствующее в жизни людей, сделало смерть Иисуса необходимой. Разве в этом месте литургии нас не низводят до уровня злодеев в драме спасения? Один из наших гимнов говорит о том же вполне открыто: