Этот отрывок я уже переводил но стоит повторить ради последовательности

Этот отрывок я уже переводил, но стоит повторить ради последовательности: «Иногда жизнь останавливается в своем течении, и не находит в себе сил идти вместе с духовными образами, и устанет тогда дух, стремящийся осуществить их в действии. Тогда рождается сомнение и разделяются мнения. Сильные духом скажут: живой организм способен заболеть, но он способен также вернуться к полному здоровью. Все время, пока человек жив, живет его надежда. Поэтому не оставим знамя, наши дорогие идеалы, спрятанные в сокрытии дел, обязаны они выйти на свет, и именно посредством их выражения в действии, и они еще не завершились, не пришли эти дела до своего предназначения, чтобы мы могли сказать о них, что уже завершили их работу. Они должны осветить всю тьму жизни, и тьма еще очень велика и многочисленна. Поэтому мы не оставим знамя, будем нести его и страдать, выразим в практическом действии великую мысль души народа Израиля, как это начал делать народ с самого начала, как только он начал видеть свою коллективную жизнь. И даже если страдание велико, больше, чем в прежние дни, стоит эта цель нести ради нее иго. Мы уже вышли из круга народов-детей, у которых нет сознания, которые не готовы осуществить серьезные дела если там нет немедленного наслаждения, мы взрослы знанием и чувством, и полны личной ответственности, мы знаем, как жить, и как нести в покое сердца и великом желании иго жизни ради великой цели, хотя она еще сокрыта, она еще раскроется» (Шмонэ квацим 1, 5) ** Рав Кук говорит здесь (и не только здесь, это одна из основных его тем вообще), что возник «диссонанс», дисгармония, между тем духовным образом, «характером» народа, как он запечатлен Свыше, в «Кнесет Исраэль» (и рав «видит» его также в «общности» Торы), и его материальной реализацией «внизу». Этот диссонанс заставляет тех, чье зрение и слух достаточно чутки, следовать этому внутреннему духовному образу, а не той его формализации, которую предлагает современный им иудаизм. Несовместимость этого совершенного духовного образа с обрезанной и искаженной интерпретацией современного им иудаизма ставит их перед выбором: или или. Невозможно одновременно сохранить верность внутреннему образу, и при этом формально придерживаться практики иудаизма. Рав Кук видит в первопроходцах прежде всего людей, предпочевших этот «внутренний» иудаизм внешнему, формальному. В известном смысле я бы сказал, что он видит в них «праведников поколения»