Я наткнулся на эту книжку, где автор, религиозная исследовательница Смадар Шерло, пытается понять, что происходит с еврейством, с иудаизмом в последние десятилетия.
Если задуматься, что происходит в западной культуре в последние десятилетия, то мы увидим, что возникли новые способы заниматься самими собой. Это изменение, в котором главное– сдвиг от дискурса, занимающегося идеями, идеологиями, теологиями, к экзистенциальному и трансформативному дискурсу, который весь завязан на человека и его душевный мир.
Если сто лет назад было безумно интересно, действительно ли Тора дана на горе Синай, то сегодня по большому счету это неважно. Прошлые поколения баалей-тшува занимались идеологиями, и тогда были важны идеологические аспекты. А сейчас интересно совсем другое; сейчас в центре находится человек и то, что происходит в его душе. Рождение современной психологии – примерно 130 лет назад – взяло на себя важную роль в этом новом дискурсе. Язык современности – это язык психологии. Психология, которая начала свой путь как специальная область медицины, изменилась и распространилась на все области западной культуры.
Каждый индивидуум рассматривается как отдельная культура. Происходит эклектическое соединение профессиональной психологии и техник тренингов, а также техник востока, переведенных на западный язык. Этот психотерапевтический дискурс тесно связан с культурой нового времени – Нью-Эйдж – и идеей самоизменения, которая стоит в ее центре.
В последние годы и в Израиле Нью-Эйдж проникает из периферии к центру, и данный процесс относится также к религиозному обществу. Современный иудаизм все больше говорит на языке Нью-Эйдж: психологии, восточных учений, самоисправления.
Отношение к мицвот как к приказам, которые надо выполнять изменилось, теперь мицвот воспринимаются как средство исправить себя. По мнению некоторых исследователей, в центре нью-эйдж – идея некоего изменения, которое должно происходить с каждым человеком (Юнг называет это инициацией). Опыт всегда личный, поэтому каждый должен пройти этот процесс обучения лично.
Пару лет назад, когда появились различные курсы, смешивающие религию с саморазвитием, возник спор, это религия или коучинг. Смадар Шерло говорит, что современная религия всё больше превращается в коучинг, и это нормально. Но надо понимать, что религия как коучинг и религия как подчинение чему-то наверху – это не одна и та же религия. Скорее, они противоположны.
Культурный сдвиг не прошел мимо религиозного общества, мира иудаизма. Вместо того, чтобы удовлетворяться «выяснением интеллектуальной истины», сейчас больше говорят об аводат а-Шем, в смысле исправления сердца. Новый дискурс проникает в разные части религиозного общества и перестраивает этос, праздники, социальные образцы поведения, образы культурных героев. Сегодня Тора прочитывается с точки зрения психологии, терапевтического значения.
Принцип «измени себя» отражается даже на идее Мошиаха. Образ Мошиаха теперь означает духовный рост. Мошиах «изымается» из исторической идеи, из национальной идеи и переходит в ментальный мир индивидуума. И даже образ Бога меняется так, чтобы Он обслуживал рост и изменение личности. Бог становится «юзерфрендли», чтобы соответствовать оптимизму в отношении человека, его изменения, развития.
Новый дискурс изменил также книжный шкаф. Сегодня истории мудрецов, агада и учения хасидизма – промежуточная ступень, которая связывает современные идеи с миром иудаизма. То,что сформировано в виде рассказа, можно читать экзистенциально. Это одно из объяснений, почему в последнее время стали с большим интересом относиться к ХАЗАЛь и мидрашам, хасидуту, талмудической литературе, чем к философским текстам или ТАНАХу. Они позволяют переложить всё на язык психологии.
Это также связано с переходом от сионизма к постсионизму. Важное место в процессе этой трансформации занимают писания рабби Нахмана, и многие современные идеи в них отражены. Современный религиозный сионизм говорит на языке рабби Нахмана. Но это не чистый Бреслав, а Бреслав плюс Нью-Эйдж. Изменилась внутренняя иерархия идей в национально-религиозном лагере. Снижается роль идей, выражающих силу, ответственность и рационализм, а растут идеи мягкости, расслабления, «отпустить себя», дать место чуду.
Это религиозное обновление не предлагает компромисса в области соблюдения заповедей. Но оно переставляет акценты. Появились новые практики молитвы, уединения с Богом. Вот настоящее обновление: ничто не отвергается и не отрицается, вопрос, какие акценты расставляются.
Мы давно говорим на языке нью-эйдж и просто об этом не догадывались. Мы обнаруживаем, что находимся в центре нью-эйджевского прочтения иудаизма. Он рождается на стыке р. Кука и р. Нахмана и тех людей, которые сейчас ведут этот процесс вперед. Происходит интенсивный процесс, участниками которого мы являемся, и он дает большую надежду, когда ты видишь, насколько всё это живое, насколько оно развивается и заряжено энергетикой.