28
Нам кажется, что чем успешнее мы разрешим противоречия в нашем представлении о Боге тем быстрее мы найдем Его. Но что если все наоборот? Что если «определение» Бога это «противоречие всех противоречий»?
И тогда, поскольку для того чтобы приблизиться к Богу — следует идти по Его путям — если его путь есть неразрешимое противоречие, то и путь к Нему — это притятие человека как клубка противоречий.
Другими словами чем больше я осознаю себя — и другого — как неразрешимое противоречие — тем ближе я к Богу.
На самом деле зло и страдание гораздо глубже и значительнее, чем благо и наслаждение. И отрицая эти качества у Бога — мы превращаем его в плоскую, двумерную «икону». А потом эту «икону» мы отправляем «фтопку», потому что нам стало скучно с таким «плоским» лишенным эмоций Богом.
Но «Наш Бог, который на небесах» — «разве дающий зрение не узрит»? «Разве дающий слух не услышит»? Можно выучить отсюда, что все, буквально все в мире есть сначала в Нем. И только потом здесь, внизу.
«Созидающий свет и *творящий* зло»
Юнг отмечает что из христианской теологии «изьяли» секс. Может, проблема шире и глубже, секс это «дурное начало», христианско-эллтнистическая теология «изьяла не только секс, но саму концепцию зла от Высшего.
(Потом понятно это все появилось также и в иудаизме)
(продолжение)
Можем ли мы говорить сегодня о новой религиозной парадигме?
Если «старый» иудео-христианский (а по сути, эллинистический) Бог был «обязан» быть благим и совершенным, то, возможно, «новый» Юнгианский, назовем это так Бог никому ничего не должен. Он просто зеркалирует состояние человечества и каждого человека и все. И больше ничего.
Поскольку в каждом человеке есть «искра» Бога — то Бог это сумма этих искр. Поскольку в каждом человеке есть добро и зло, наслаждение и страдание и масса других неразрешимых конфликтов — то Бог есть «сумма» всех этих наслаждений, страданий, конфликтов и всего того что мы не знаем, как назвать.