Как религиозный еврей и как сионист я предполагал что найду общий язык с религиозными сионистами

Как религиозный еврей, и как сионист, я предполагал, что найду общий язык с религиозными сионистами в Израиле. Но мессианское значение, которое они приписывали возрождению Израиля не пробудила во мне большей солидарности, чем милитанский отказ ультра ортодоксов видеть в этом хоть какое то духовное значение. Меня не убедили взгляды религиозных сионистов, которые обнаруживали волю Провидения в исторических и политических процессах, и еще менее – их объяснения светско-сионисткой революции. Пример тому – утверждение, что подобно тому, как Вс-вышний использовал народы мира, чтобы построить первый храм, так в наши дни он использует светскую алию в качестве солдат в движении навстречу мессианскому избавлению. Высокомерное отношение к светским евреям как к «инструментам», обеспечивающим, вопреки их собственным убеждениям, религиозную победу — не пробуждает во мне воодушевления, и также не способствует в моих глазах единству еврейского народа, несмотря на добрые намерения многих из тех, кто использует эту преступную апологетику. Я также не нашел удовлетворения в высокомерной иллюзии, распространенной среди многих израильтян, несущих знамя светского образа жизни, как будто бы жизнь в Эрец Исраэль сама по себе это решение проблемы ассимиляции Северной Америки. Среди этой группы, ненависть ко всему, что связано с традицией была ощутима, и их жизнь в качестве политического группы была лишена какого либо религиозного смысла.