04

Плохие сны и зловещие пророчества, страх нарушить заповеди и церковные догматы, ненависть и жестокость по отношению к еретикам, искушения и одержимость демонами, навязчивые видения, ужас перед проклятиями и порчей – почему религия любви одних верующих сделала светом миру и солью земли, а других превратила в невротиков и жестоких преследователей себе подобных, ревнителей чистой веры, боящихся темного начала? Как умножить число первых и помочь вторым избавиться от уничтожающего страха? «Христианство и страх» – фундаментальный труд швейцарского психоаналитика, ученика Зигмунда Фрейда, педагога и пастора Оскара Пфистера (1873–1956), написанный в 1944 году и впервые издающийся на русском языке.

В 1905 году я опубликовал небольшой схематический очерк , где выразил боль и возмущение тем, что богословие бессильно ответить на вопросы, выражавшие наше самое страстное желание и наши самые мучительные нужды, – и тем, что оно не сумело донести до нас, как совершаются спасение, возрождение и освящение, ибо занималось не живой верой, а своими побочными теоретическими выкладками в формах догм и религиозной теории. Я решил, что такое отношение было совершенно устаревшим, схоластичным и далеким от истинных жизненных проблем, – а в первую очередь требовалось направить внимание на потребности и психологию каждого человека.

Должны ли мы сперва решить вопрос существования Бога и того, какими качествами Он обладает, прежде чем узнаем, можно ли говорить о религиозной боязни – или о религиозном страхе? Думаю, нет. Здесь нам поможет параллель со страхом, вызванным муками совести. Даже у тех, кто признает существование и высший авторитет моральных заповедей, нет сомнений в том, что наряду с нормальной и в целом оправданной реакцией совести есть еще нездоровый педантизм. Рабан Лирц пишет об этом в статье «Педантизм как тревожный невроз» , а также в брошюре «О чувстве вины» . Фрейд тоже говорил о нормальных и невротических муках совести или о «страхе “Я” перед “Сверх Я”». Он даже уверял, будто те сопровождают людей всю жизнь, однако затем стал отличать их от чрезмерно усиленной невротической реакции (педантизма).

Без фонового страха или какой-либо боязни серьезного ущерба подчинение личности заставляет человека испытывать невыносимое чувство рабства и ограниченности в правах, и борьба за свободу будет проходить с той же яростью и воодушевлением, с какими перед этим велась борьба за преодоление страха и жалкого состояния с помощью вступления в толпу.

(цитата на совести автора, есс-но. Но есть некий смысл в том, что он хочет сказать. На мой взгляд, с успехом можно заменить НЗ на хасидут) Душепопечительство, образно говоря, требует обратить людей, которых нужно освободить от невротических, патологических, религиозных и нравственных осложнений (исключая те, что имеют душевную природу в медицинском смысле), от Ветхого Завета к Новому, или, выражаясь иначе, перевести их с юридического на медицинский факультет. Мы знаем, что неврозы и подобные им моральные конфликты представляют собой самобичевание. В неврозе царит не только принцип jus talionis – «око за око» – но и жестокий принцип «сурового суда», требующий не равноценности вины и наказания при определении налагаемой кары, а еще и усиления наказания – принцип, который очень легко переходит в несправедливость. Невротик непременно приговаривает себя к наказанию и, при определенных обстоятельствах, к ужасной расплате за вину, что обычно не рассматривается как искупление и не снимает действия вины. Аналитик показывает, что требования совести нужно рассматривать как имеющие начало в любви и нацеленные на благо человека. Ветхий Завет, иудаизм (не говоря о нескольких исключениях) знает только одну связь: грех – наказание. Именно Иисус явил милость, безвозмездно даруемую тем, кто готов покаяться. Евангелие от Иоанна вкладывает в уста Иисуса прекрасные слова: «Ибо не послал Бог Сына Своего в мир, чтобы судить мир, но чтобы мир спасен был через Него» (Ин. 3:17). Иисус шествует по миру не как судья, а как врач, и духовник аналитик попытается передать эту глубокую мысль всем, кто обратится к нему за помощью, никак не ограничивая ее святую важность и благую весть. Не ослабление, а очищение совести благодаря проникновению в нее христианской любви – вот в чем путь к исцелению и блаженству.

Значение вождя Толпе требуется вождь. Часто она проталкивает на эту роль более или менее выдающегося мужчину (реже женщину); в других случаях некая доминирующая личность создает для себя послушную толпу, которая греется в лучах его величия и часто покоряется ему с настоящим воодушевлением. Человек гордится тем, что полностью принадлежит лидеру и принес ему в жертву собственную личность, ведь она тотчас же вернется, обогатившись достоинствами вождя. Вождь управляет мышлением, управляет инстинктами, даже самыми дикими, используя их по собственному усмотрению, подхлестывает их или укрощает, как сочтет нужным, создает сублимации. В удовлетворении инстинктов, как сексуальных, так и удовольствия от агрессии или стремления к ненависти, а также в открытии пути к сублимациям, доставляющим удовольствие, он создает замену потере личностных ценностей. Он воспитывает толпу в направлении максимальной зависимости и подчинения, однако каждому отдельному человеку в своей толпе он находит такое место, что тому кажется, что в своем росте, в обладании властью, в преуспевании он обрел больше свободы.

Отсюда возникает следующее определение: толпа представляет собой множество людей, обращенных к одному предводителю (или идее) ради освобождения от общего страха, страдания или бессилия. Они оставляют свои собственные мысли, чувства и желания, покоряются и предают себя в волю предводителя настолько, насколько тот этого желает. Они чувствуют любовь, связывающую их с теми, кто в одной группе, в то время как внешних они отвергают, даже ненавидят. За принесенные в жертву личностные ценности и потерю самостоятельного управления своей жизнью они приобретают замену, рожденную из наполненной любовью и идеализированной интроекции вождя, а также благих надежд, возложенных на толпу. Среди этих надежд умиротворение страха играет главную роль.

В понимании Иисуса исполнение нравственных требований – главное, что необходимо для спасения. Христианская Церковь, пойдя по дороге, проторенной апостолом Павлом, снова и снова скрывала, искажала и пыталась перетолковать этот фундаментальный факт, и тем самым причинила неисчислимый вред развитию христианского благочестия. Иисус никогда не делал спасение зависимым от веры в тот или иной догмат, от участия в религиозных церемониях или от подчинения церковным инстанциям. «По плодам их узнаете их… Не всякий, говорящий мне: “Господи, Господи”, войдет в Царствие Небесное, но исполняющий волю Отца Моего Небесного» (Мф. 7:16–21). «Когда выходил Он в путь, подбежал некто, пал перед Ним на колени и спросил Его: Учитель благий, что мне делать, чтобы наследовать жизнь вечную? Иисус сказал ему: что ты называешь меня благим? Никто не благ, как только один Бог. Знаешь заповеди: не прелюбодействуй, не убивай, не кради, не лжесвидетельствуй, не обижай, почитай отца твоего и мать…» (Мк. 10:17 и далее). Невозможно указать яснее, что не послушание церковным учениям и обрядам составляет путь ко спасению, а нравственные поступки. Законнику, который спросил, что он должен делать, чтобы наследовать жизнь вечную, напомнили о «заповеди» любви к Богу и ближнему, и эти слова были подкреплены притчей о милосердном самарянине (Лк. 10:25). В великой речи о Страшном Суде Иисус указывает, что дела милосердия – условие принятия в вечное Царствие Небесное (Мф. 25:31). Даже тем, кто оспаривает подлинность этой речи, все же приходится признать, что она идеально выражает образ мыслей Иисуса. Здесь Иисус проявляет себя как «моралист».

А вот это очень странно (там же): "Такой же грандиозный вклад в уменьшение или устранение страха Иисус внес благодаря тому, что Он заменяет связь с земными родителями прямым подчинением Богу, а там, где наступает конфликт авторитетов, Он отменяет послушание родителям. Это прямо таки поразительно, насколько многие высказывания предсказывают этот совершенно не еврейский разлад и даже делают обязанностью, также и независимо от резкого замечания, подлинность которого оспаривается, с помощью которого Он отклоняет просьбу матери, Марии: «…что Мне и тебе, Жено?» В Мк. 3:21–31 и далее Он не повинуется матери, – которая, в сопровождении своих сыновей и дочерей, хочет позвать Его домой, ибо «говорили, что Он вышел из себя», – указывая на сидящий вокруг Него народ (не только своих учеников): «Вот матерь Моя и братья Мои. Ибо кто будет исполнять волю Божию, тот Мне брат, и сестра, и матерь». После нескольких слов выбор между Иисусом и Отцом Небесным, с одной стороны, и земным отцом, с другой, неизбежен: «Ибо я пришел разделить человека с отцом его, и дочь с матерью ее…» (Мф. 10:35), «…и враги человеку – домашние его» (Мф. 10:36). Таким образом, Иисус прилагает к идее своего посланничества от Бога принципы Второзакония (Втор. 13:6), где сказано, что родных того, кто «служит богам иным», должно предать смерти. Но примечательно, что среди приговоренных к убийству, судя по последней цитате, не хватает отца! Еще более резко Иисус высказывается в Лк. 14:26: «Если кто приходит ко Мне и не возненавидит отца своего и матери, и жены и детей… а притом и самой жизни своей, тот не может быть Моим учеником». Нельзя рассматривать это описание болезненных фактов как требование ненависти. Это доказывает уже объявленная ненависть «к самой жизни своей», которую Иисус в своей центральной заповеди (Мк. 12:30) противопоставляет любви к самому себе. Но дается четкая установка на требование резкого отвержения не по христиански настроенных отцов."

Личность Иисуса От владычества Божия неотделима личность Иисуса, которая в борьбе против страха сама создает наиболее сильное оружие. Он обладает силой, источающей любовь, как ни один другой представитель мировой истории. Он не мрачный аскет, а естественно и внутренне свободно любящий человек, содержательно воплощающий любовь. Он любит всех людей и помогает им, любит все творение: цветы, животных, детей, презираемых и даже врагов, за которых он молится на кресте. Он любит Бога с полной самоотверженностью и абсолютным послушанием даже тогда, когда кажется, что все рушится и его дело будет уничтожено. Его безграничная, помогающая, служащая, постоянно направленная на осуществление справедливости и высшей радости, свободы, блага, божественной святости любовь является содержанием его жизни, высочайшим свершением и безграничным страданием. Понимать Его – значит любить Его.