Еще Дж
Еще Дж. Холлинс. Об одиночестве. На мой взгляд гениально
Во второй половине жизни нам приходится отказаться от двух великих фантазий: что в отличие от других людей мы бессмертны и что где то живет «Добрый Волшебник», «мистический Другой», который может избавить нас от экзистенциального одиночества.
Занимаясь аналитической психотерапией, я понял, что прогресс или отсутствие прогресса в терапии или, иначе говоря, становление зрелой личности прямо зависит от того, в какой мере человек может взять на себя ответственность за свой выбор, перестать обвинять окружающих или ожидать от них избавления, а также признать боль, связанную со своим одиночеством, независимо от своего вклада в формирование социальных ролей и укрепление социальных отношений.
Томас Вульф так описывает всепоглощающее и чрезвычайно значимое переживание одиночества:
Теперь мое убеждение в жизни основывается на уверенности в том, что одиночество – это не уникальное явление, которое вызывает интерес у других людей… Это главный и неизбежный факт человеческого существования… Все скрытые сомнения, отчаяние и темные лабиринты своей души одинокий человек обязан знать, ибо у него нет связи ни с одной целостной идеей, которую бы он создал сам… Он не получает ни поддержки, ни одобрения, ни помощи у партии, он не находит прибежища в толпе, он не верит ни в кого, кроме самого себя. И зачастую эта вера его опустошает, вызывает у него дрожь и заставляет его чувствовать себя беспомощным .
Взгляд Вульфа более суров, чем взгляды большинства людей, которые время от времени получают утешение и поддержку в общении с окружающими. Но вместе с тем драматическая уединенность послужила Вульфу тем источником, из которого он черпал недюжинные силы для восстановления связи с космосом. Хотя самыми актуальными для него были темы изгнания и одиночества, в течение многих лет творчество связывало его с читателями. Вне всякого сомнения, мы не можем снова вернуться домой, но несомненно и то, что при пересечении человеческих судеб во время скитания само странствие может показаться домом, и в этом доме на какое то время присутствует Другой. А это уже немало.
Кларк Мустакис пишет:
Одиночество – это условие жизни человека, его ощущение своей принадлежности к человеческой расе, которое дает ему поддержку и помогает развивать и углублять свою человечность… Усилия, направленные на преодоление или избежание ощущения экзистенциального одиночества, могут привести лишь к самоотчуждению. Когда человек отступает от фундаментальных жизненных истин, когда ему удается избежать ужасного субъективного переживания одиночества и отвергнуть его, он закрывает для себя один из самых важных путей, ведущих к личностному росту .
В этом фрагменте последнее утверждение Мустакиса является ключевым. Так все и происходит, когда нам приходится искать и находить собственные ресурсы, отвечать на вопросы, кто мы такие и из какого теста мы сделаны, а также создавать из своего душевного хлама самую одаренную и разностороннюю личность, какую можно создать на всех переходных этапах жизни, выпавших на нашу долю. Именно наше одиночество позволяет раскрыться нашей уникальности.
Чем больше мы сливаемся с окружающими, чем меньше мы от них отличаемся, тем ниже наше индивидуальное развитие, тем меньше мы соответствуем великим целям Вселенной, для которых мы созданы. Введенное Юнгом понятие индивидуации, не имеющее ничего общего с проявлениями нарциссизма, по существу, связано с молчаливым и трепетным согласием с действием великих сил, приводящих в движение звезды и сокращающих наши мускулы. По своему определению индивидуация – это развитие космоса, которое происходит вследствие наиболее полного развития отдельной личности, заключающей в себе частицу Вселенной. Регрессия, поиск слияния, отказ от странствия для достижения целостности своего Я – это не только насилие человека над своей душой, но и отрицание самой Вселенной.