Когда один из супругов делает тшуву, совместная жизнь может стать очень тяжела
Йегуда Шлезингер. «Израиль сегодня» 5.10.13
http://www.israelhayom.co.il/article/120993
Вечерами в дом семьи Барам в мошаве Гимзо, что неподалеку от Модиина, начинают стекаться несколько интересных семей. Первыми входят супруги в тридцатых годах своей жизни, он — в рваных джинсах и черной рубашке, она — в длинной юбке, блузке с длинными рукавами, а на голове у нее парик с короткой стрижкой. За ними — еще семья, она в обтягивающих джинсах и зеленой блузке, он с черной бородой, короткими вьющимися пейсами, и белой бреславской кипе. И так далее. Еще и еще семьи — светский и религиозная, религиозная и светский. После чашки чая и обмена смущенными улыбками пары рассаживаются в просторном салоне, и хабадский раввин, разбирающийся в семейных проблемах, начинает говорит о трудностях семейной жизни, когда один из супругов религиозен, а другой — нет.
Когда пары входят в беседу, на минуту разгорается спор, и реплики становятся резкими и язвительными. «почему я должен все время считаться с ее верой?» -шипит молодой человек в рваных джинсах. «Как например, с тем, что она нида. А что с моей верой в интимность? Почему ваша вера важнее моих принципов?»
Этот вечер — один из серии встреч, проводимых организацией «Семейные отношения». Эта организация помогает семьям, где один из супругов религиозен, разрывающимся между желанием продолжать совместную семейную и интимную жизнь и между различиями в жизненном пути — разрыв, создающий бесконечное количество сомнений, споров и трений, которые делают совместную жизнь почти что невозможной.
Взять для примера семью Полак из Нес Циона. Ему 33 года, работает в кафе и ведет молодежный проект в Реховоте. Из совершенно светской семьи. Со своей супругой (32) — светскую, из традиционной сефардской семьи — познакомился во время службы в армии, и потом они вместе поехали путешествовать в Индию. «Когда мы приехали в Индию — для меня было важно пойти на субботнюю трапезу в Бейт Хабад, а Орен был против» - рассказывает Керен. «В конце концов он согласился, и мы пошли. Было очень здорово, трапеза, и собравшиеся, и кидуш. Орену это меньше понравилось. Когда приблизился Песах — было ясно, что мы проведем его в Бет Хабад».
«Мне было ясно, что я еду в Индию за духовностью, задуматься о смысле жизни» - вспоминает Орен. «Но когда я приехал, и увидел это все — я превратился в «анти» - это было в моих глазах смешно и отталкивающе. В Бейт Хабад я тоже не хотел заходить, но Керен нажимала, и я согласился. В нашу первую субботу там — что то во мне сдвинулось. Когда мы начали готовиться к Песах — я положил тфилин — первый раз в жизни, и мне не было от этого плохо. Я не чувствовал, что это меня заставляют делать. Я произнес «Шма Исраэль» и не было чувства неловкости. Даже какая то приятность. Я не стал это развивать, но было ясно, что что-то новое открылось во мне, и что я еще что-то сделаю с этим. Там началась моя тшува, мое открытие еврейства».
«Взяло время, пока он сделал тшуву, но начались признаки» - рассказывает Керен. «Мы вернулись из-за границы, он пошел работать, и наша жизнь продолжалась как прежде. Мы уже были давно вместе и жили вместе. Единственное, что изменилось — что Орен пошел на курсы каббалы».
Орен: «Я пошел из любопытства. Но со временем я начал делать настоящую тшуву. Без цицит или кипы, но я начал узнавать иудаизм, основные понятия. Я закончил курс с большой жаждой идти дальше. Я почувствовал в себе пустоту, которую необходимо заполнить».
Они обсуждали тему религии и тшувы еще перед свадьбой. «Мы много говорили о традиции» - говорит Керен, мы оба считаем, что это здорово, и вообще, что иудаизм это прекрасно. Но я четко сказала Орену, что я не буду вести религиозный образ жизни»
Орен: «Между нами был серьезный кризис. Она сказала: «Пообещай, что ты не начнешь соблюдать субботу», и я обещал. Внутри себя я сказал «все будет хорошо, нет у меня потребности соблюдать субботу, это не горит мне. Я нахожусь на пути, который мне кажется правильным, и не более того».
Керен: «Мы поженились, когда Орен начал увлекаться иудаизмом, но без кипы или цицит или соблюдения субботы. Это с моей стороны было в полном порядке — я не фанатичная атеистка». Но со временем, Орен начал ощущать внутренний разрыв, который все усиливался. «Я знал, что есть большой разрыв между тем, что мы условились делать, и тем, что я должен делать. Я продолжил ходить на религиозные занятия. Кипа пришла только после двоих детей — я почувствовал, что если я не одеваю кипу и не соблюдаю субботу — я умру».
«Он сделал это очень резко» - вспоминает Керен с болью. Сейчас — кипа! Сейчас — шабат! Сейчас — мы больше не кушаем у родителей. Это было очень тяжело, у нас уже было двое маленьких детей, Йонатан (сегодня 6) и Наоми (5), и кризис был очень тяжел. В процессе нам нужно было как то считаться также с родственниками, с обоих сторон, которые были резко против того, чтобы мы становились религиозными. Они сказали мне: «не разрешай ему». У меня в доме было двое детей, и муж — подавленный и депрессивный, в ситуации, когда его не понимают и не принимают».
«Я чувствовал, что весь мир против меня» - объясняет Орен. «Ты сошел с ума?», «Ты идиот?», «Как ты можешь вести себя так по отношению к своей жене и детям?» Даже моя семья, мои друзья — все были против меня.
Керен говорит, что труднее всего было не приспособиться к изменившейся ситуации, а простить своему мужу, что он не исполнил взятого на себя обязательства, и не уважал ее желания вести иной образ жизни. «Я злилась, что мой супруг заставляет меня делать что-то, что мы договорились, что этого не будет. Между нами была очень тяжелая беседа, мы оба плакали».
«Также мне было очень трудно» - отвечает Орен. «Я понял, что я хочу принять на себя иго Торы и заповедей, и что жена моя против. Это привело меня к сильному внутреннему конфликту, пока я не понял, что это нормально, если она будет зажигать свет и ездить в субботу».
Керен: «Между нами было негласное соглашение, что я могу поехать с детьми в субботу на прогулку или на мероприятие, но я этого не делаю. В начале я еще делала это, но сейчас мы, как правило, субботу проводим дома. Пару месяцев назад я сказала своим детям в субботу — «давайте поедем погулять», и сын мне ответил: «мама, ты забыла? Ты имела в виду поехать на велосипедах?» У меня были слезы в глазах — что можно ответить 6-летнему ребенку? Папа не ездит, а мама — да? Я сказала: ты прав, поехали на велосипедах! Я почувствовала, что я снова иду на компромисс, что это не мой выбор. Но — это моя семья, и я выбираю семью. Я научилась смотреть на позитивные стороны. Сегодня это уже не злит меня.
«Религиозные люди заблуждаются, когда они считают, что у светских нет ценностей, и поэтому они должны уступать больше. Но также у светского человека есть путь, по которому он хочет воспитывать своих детей. Например, субботние прогулки — это очень важная часть светской семьи, и это не слабее того, что есть у религиозных».
«Но ведь я тоже уступаю» - вмешивается Орен. «Наши дети не учатся в религиозных школах. Я говорил с Творцом Мира, я сказал ему, что он знает, что я хочу, я молюсь об этом, но я не готов разрушить ради этого мою семьи и семейный мир. Произошло много чудес в том, что касается понимания Керен моих потребностей. Например, я удостоился того, что она принимает с пониманием законы семейной чистоты и окунание в микву. Это не понятно само собой, это большое чудо для меня. Я молился об этом много, плакал, и вдруг, в один прекрасный день, стучатся в нашу дверь две девушки из Бней Брака, и она выходит поговорить с ними. Возвращается через полчаса, и рассказывает, что разговаривали с ней о семейной чистоте. И с тех пор она соблюдает это».
«Это правда» - подтверждает Керен. «Я верю, что ничего не происходит просто так. Если эти люди пришли ко мне — что то было за этим». Я сказала себе — «попробуй, и посмотри. Я пошла в микву, и это было даже интересно и волнующе. Я не делаю это по принуждению».
Улыбка появляется на лице Орена, когда он слышит это. «Есть у меня кашрут, шабат и миква, и я рад своей участи. Все остальное — бонус.»
«У него заняло несколько лет сказать такие слова» - вдруг говорит Керен. «Во многом благодаря этим курсам. Раньше так не было».
Орен: «Рав во время этих курсов очень помог нам. Мы пошли к нему, и он сказал мне, что я могу кушать у своей мамы и у ее мамы».
Керен: «В первый год — рав был на моей стороне. Он сказал Орену мягко: «Парень, ты хочешь слишком много». Когда мы пошли к нему год спустя — он предложил подумать о том, чтобы отдать мальчика в религиозную школу, а девочку — в светскую. Я была к этому не готова».
Как к этому относятся дети?
Керен: Йонатан считает себя религиозным. Он не ездит по субботам, не смотрит телевизор по субботам, как будто бы принял на себя соблюдать. Наоми — не религиозная. Они выросли в семье, где папа религиозен, а мама — меньше, хотя я не варю по субботам, и я хожу в микву и соблюдаю праздники. Я уже не знаю, где проходит граница.
Не было мыслей расстаться?
«Были, и не потому, что мы не любим друг друга» - говорит Керен. «Но я уступаю, и он уступает. Это не становится легче со временем, наоборот, со временем это становится все труднее. Даже если бы я решила разводиться — он бы принял это с пониманием. Но Орен всегда останется отцом моих детей, и все равно будет вопрос в какой школе они будут учиться — религиозной или светской. Так или иначе — я выбрала путь, который кажется мне более правильным — я снова выбрала Орена».
«Я остался с ней, потому что я люблю ее» - улыбается Орен. «Она удивительная женщина, замечательная мама, и даже если мы спорили — между нами не было ненависти. Было очень больно, что мы не можем выстроить и соединиться друг с другом. Но даже в самые тяжелые минуты мне было ясно, почему я с ней».
И тем не менее, они не рекомендуют смешанным семьям в начале своего пути создавать семью. «Я бы рекомендовала им хорошо подумать, перед тем как делать такой шаг» - объясняет Керен. «Хотя в Орене есть много вещей, которые мне нравятся, семейные конфликты достаточно сложны». Орен бы сказал им, что «им прийдется пройти через непростой конфликт. Один большой рав сказал мне недавно, что каждый мужчина и женщина которые создают семью — это чудо. В нашей истории — это двойное чудо»