«И Я буду обитать в среде их...»
В главе «Трума» мы знакомимся с указаниями, данными Моше относительно постройки «Мишкана» – походного Храма, называемого в русских переводах Скинией завета. Мишкан находился в центре стана израильтян в течение всего их долгого странствования к земле Обетованной.
Начинается глава указаниями о сборе пожертвований для постройки Храма и отправления в нем службы.
Далее объясняется, как должны быть изготовлены предметы, находящиеся внутри Мишкана: прежде всего «Арон» – деревянный ящик, выложенный золотом внутри и снаружи и накрытый массивной золотой крышкой. В русских переводах Библии Арон обычно именуется Ковчегом завета. В Ковчеге содержались скрижали – прямоугольные, из драгоценного камня (предположительно – из сапфира), на которых были высечены Десять заповедей. Ковчег находился в помещении «Святая святых» Мишкана, а впоследствии и Храма, построенного Соломоном.
Перед разрушением Храма Ковчег был спрятан и таким образом убережен от осквернения. С тех пор местонахождение его неизвестно.
Далее в главе упоминаются стол и «менора» – семисвечник, находившиеся в той части походного Храма, которая называлась «Охел Моэд». Затем рассказывается о сооружении самого «Мишкана». «Мишкан» представлял собой сооружение, длина которого 30 локтей (примерно 15 метров) и ширина 10 локтей. Три его стены были образованы рядами брусьев, каждый высотой в десять1 локтей. Брусья были покрыты золотом. Устойчивость их достигалась с помощью засовов, из которых верхние и нижние проходили сквозь кольца, прикрепленные к наружной стороне брусьев, а средние – через отверстия в самих брусьях.
Внизу каждый брус имел по два выступа, которые вставлялись в «подножия» – серебряные тумбы высотой в локоть. Четвертой, восточной стороной «Мишкана» служил занавес. Внутри «Мишкан» был перегорожен специальным занавесом, разделявшим его на два отделения – западное «Святая святых» и восточное «Охел Моэд». Накрывали «Мишкан» четыре тента, из которых верхние два были кожаные.
Далее следуют предписания о жертвеннике, стоявшем во дворе «Мишкана», и описание ограды, окружавшей двор.
Среди комментариев нет единого мнения относительно того, когда были отданы эти распоряжения. В кабалистической книге «Зогар» (т. 11, 195 а) утверждается, что содержание глав «Трума» и следующей за ней «Тецаве» было поведано Моше в его первое сорокадневное пребывание на Синайской горе, т. е. до сотворения евреями идола золотого тельца. Подобного мнения придерживались также Ибн-Эзра, РАМБАН и некоторые другие комментаторы.
Иную точку зрения находим мы в Мидраше. Там утверждается, что главы о Скинии завета были поведаны Моше значительно позже, в день Йом-Кипур. И Мидраш поясняет: «В шестой день месяца сиван Моше взошел на Синайскую гору и пробыл там сорок дней и сорок ночей (после чего евреи сотворили золотого идола), затем он пробыл там еще сорок дней и еще сорок (пока этот грех не был прощен). Вместе это составляет 120 суток. Получается, что евреи получили прощение в 10-й день месяца тишрей, т. е. в Йом-Кипур. В этот день Вс-вышний сказал: «Пусть сделают они Мне святилище, и Я буду пребывать среди них», чтобы знали все народы мира, что прощено им изготовление идола. И поэтому названо святилище «Скинией свидетельства», ибо оно – свидетельство всем, пришедшим в мир сей, что Вс-вышний обитает в вашем святилище. Сказал Вс-вышний: «Пусть золото, использованное в Скинии, искупит золото, из которого был сделан идол».
Точка зрения Мидраша разделяется также главой комментаторов – РАШИ, рабби Овадией Сфорно, и другими. По этому мнению, связь между сотворением евреями идола золотого тельца и распоряжением о постройке Скинии такова. Совершив идолопоклонство всего лишь через три месяца после чудесного освобождения из египетского плена и великого чуда расступления вод Красного моря, когда «увидел Израиль силу великую, которую явил Б-г над египтянами», всего лишь через сорок дней после синайского откровения, когда весь народ услышал от самого Вс-вышнего: «Да не будет у тебя чужих богов», сотворив себе после всего этого и так скоро золотого идола, евреи полностью отдалились от Творца, избравшего их своим народом. Когда через восемьдесят дней после этого их искреннее раскаяние в содеянном вместе с молитвами Моше принесли прощение, они вновь удостоились связи с Создателем, и это символизировалось Храмом, являвшимся как бы обиталищем для пребывающего среди них Вс-вышнего. То, что в Библии не соблюдена хронология и история с золотым тельцом описывается значительно ниже, объясняет в своем комментарии рабейну Бехайе:
«Несмотря на то, что грехопадение предшествовало заповеди о сооружении Скинии, ибо грехопадение имело место в месяце таммуз, а сооружение Скинии началось вскоре после Судного дня, все же Тора, «все пути которой – пути благодати и все тропы ее – мир», пожелала предпослать рассказ о сооружении Скинии, т. е. об искуплении, упоминанию о грехопадении. Ибо таково правило у Вс-вышнего: создавать лекарство прежде болезни».
В другом месте Мидраш поясняет, почему доказательство присутствия в среде Израиля Вс-вышнего, который, по выражению РАМБАМа, «не плоть и не сила в плоти», должно было непременно воплотиться в материальный символ некоего здания. Пояснение этому приводится в характерной для Мидраша форме диалога между Вс-вышним и еврейским народом.
«Сказал Израиль Вс-вышнему: «Владыка вселенной! У каждого из царей других народов есть шатер, стол, светильник, воскурения. Таковы царские атрибуты, ибо каждый царь нуждается в этом. А Ты – наш царь, освободитель и спаситель! Неужели пред тобою не будут царские атрибуты, чтобы стало известно всем, приходящим в мир сей, что Ты – истинный Царь?» Ответил им Вс-вышний: «Дети мои! Они – плоть и кровь – нуждаются во всем этом. Но Мне это не нужно. Ибо нет предо Мною ни еды, ни питья, и не нужно Мне освещение. Докажут вам это Мои слуги: солнце и луна светят всему миру, и я наделяю их Моим светом... Но все же делайте, как вы хотите, но делайте так, как Я вам велю» («Мидраш Агада», гл. «Трума»).
Этой притчей мудрецы выразили свой взгляд не только на Храм, но и на религиозные предписания вообще. Вс-вышний не нуждается ни в материальном обиталище, ни в жертвоприношениях, ни в каком-либо ином людском служении. Но для того чтобы человек, облаченный в «плоть и кровь», смог узнать великую истину его существования, чтобы смог он этим знанием осветить и облагородить свою душу и свои деяния, равно как души и деяния всех окружающих, ему необходимы осязаемые, вещественные символы. Но эти символы должны быть определены Мудростью Создателя. Ибо только Творец земли и неба, человеческой плоти и человеческой души может указать, какие символы могут отбросить человека к суеверию и язычеству, а какие – поднимут его до Б-жественного.
Перефразируя известное изречение, можно сказать: «Остерегайтесь, скульпторы! Малейшая ваша небрежность может тысячелетиями держать в заблуждении целые народы».
В отличие от писателей и музыкантов, чьи произведения время легко уничтожает и предает забвению, творения скульптора обычно надолго переживают не только своего создателя, но часто и его эпоху и его народ.
Так безвозвратно ушла в прошлое некогда могучая египетская цивилизация, и единственным напоминанием о ней и источником сведений о ее быте и религии остаются многочисленные монументы, храмы и скульптуры, воздвигнутые в долине Нила.
И слово «Рим» давно уж перестало звучать как символ государственной мощи. Лишь гордые арки, воздвигнутые в честь побед его властителей, напоминают о былой мощи и боевом духе императоров.
И может случиться, что народ, сохранившийся в веках, но не сумевший сохранить свои скульптурные произведения, вынужден узнавать о своем прошлом из скульптурных творений давным-давно мертвых народов.
В качестве герба еврейского государства «отцы-основатели» решили взять изображение светильника, стоявшего некогда в одном из внутренних помещений Иерусалимского Храма, – меноры. Ведь предполагалось, что новосозданное государство станет светочем для народов, и в первую очередь – для народа еврейского.
Но как выглядел храмовой светильник? С тех пор как Тит разрушил Храм в 68 году н. э., евреи меноры не видели. Изображения светильника, сделанные евреями до того времени, потерялись или были уничтожены завоевателями.
Помогло тщеславие поработителей-римлян. Разгромив Иудею и уничтожив главную святыню евреев – Иерусалимский Храм, Тит Флавий Веспасиан решил увековечить свой подвиг и воздвиг в память о нем триумфальную арку.
На ней, среди других предметов разрушенного Храма, была изображена и менора. Мастерство римского ваятеля не вызывало сомнения, поэтому это изображение и было взято в качестве основы герба еврейского государства (с добавлением оливковых ветвей, которые должны означать, что мы – мирные люди).
Получилось очень оригинально. Арка победы Рима над иудейским государством послужила почти две тысячи лет спустя источником для герба возрождаемой Иудеи, тогда как сама Римская империя давным-давно перестала существовать.
Но недаром нас постоянно предупреждают: оригинальничая, смотри в оба. Римский скульптор, создавший барельефы на арке, был несомненно большим мастером, но в его задачи входило прославить императора, унизить иудеев, но никак не оставить для их поколений изображения священных предметов. Вырезая контуры меноры, он либо руководствовался исключительно соображениями эстетики, игнорируя требования реализма, либо ему «позировал» не тот светильник. Во всяком случае, семисвечник, изображенный на арке Тита, напоминает храмовой светильник лишь количеством свечей.
Так, семисвечник Тита стоит на массивном пьедестале (на израильском гербе этот пьедестал носит символы израильских колен). Но в Талмуде («Менахот» 286) ясно сказано, что храмовая менора стояла на ножках.
Но самое, пожалуй, главное отличие – в том, что ветви храмовой меноры были не закругленные, как на арке Тита, а прямые. Об этом пишет и комментатор РАШИ. Поясняя стих из главы «Трума», в котором говорится об изготовлении меноры: «Шесть ветвей да выходят из боков ее», комментатор пишет, что ветви эти поднимались по диагонали. Кроме того, ветви меноры называются в Торе словом «кане», означающим стебель, трость, что уже указывает на то, что они были прямыми.
Но самое прямое указание на общий контур меноры было найдено в оригинале комментария РАМБАМа к Мишне. Там был обнаружен рисунок меноры, сделанный самим РАМБАМом. Ветви светильника на нем изображены прямыми. А чтобы мы не попытались сослаться на схематичность рисунка, сын РАМБАМа, р. Авраам, подчеркивает в своих пояснениях, что «ветви меноры поднимались кверху прямо, как изобразил отец, а не закругленно, как изобразили другие». РАМБАМ был достаточно образованным человеком. Он, надо полагать, знал, как изображены ветви меноры на арке Тита. Нарисовав их иначе, он, по-видимому, ссылался на более достоверные источники информации. Ими, к сожалению, не располагали создатели герба государства Израиль.
В рисунке РАМБАМа можно найти еще одну странную деталь.
В Торе говорится, что на ветвях меноры были украшения в виде кубков. В Талмуде (там же) сказано, что кубки эти были наподобие тех, которыми пользовались в Александрии. РАМБАМ поясняет в комментарии к Мишне и в Кодексе, что это значит: они были узкими у донышка и расширялись кверху. Рисует же он их почему-то расширением вниз. Вниз головой.
Несомненно, что и на этот счет у РАМБАМа было проверенное предание или иные источники, не вызывавшие у него, а следовательно и у нас, сомнения. Но спрашивается, почему на самом деле кубки на ветвях храмовой меноры должны были быть обращены кверху донышком, опрокинутыми, не так, как обычно изображаются кубки.
Р. Элазар в- том же трактате «Менахот» (866) говорит, что цель меноры заключалась не в том, ..чтобы освещать Храм («Вс-вышнему не нужен свет»), но чтобы свидетельствовать перед всем миром о пребывании Б-жественного присутствия среди евреев. Поэтому окна Храма расширялись к наружной стороне, дабы показать, что они предназначены не для пропускания света внутрь его, но для того, чтобы свет меноры исходил наружу.
Комментатор р. Бехайе говорит, что кубки меноры символизировали собой духовные сферы, которые принимают в себя высшие силы и ниспосылают их в низшие миры, чтобы напоить их живительной влагой. Это символизировалось и тем, что кубки меноры были обращены вниз, показывая, что их назначение – излить в низшие миры животворящие духовные силы.