Все утро 4 мая Кенет и Эзра изучали окрестности дома Клемента на случай внезапного отхода или неожиданных объездов.
Вечером к ним отправились остальные. На пути из Сан-Фернандо машины остановили двое полицейских, потребовали документы и обыскали багажники. Все пассажиры были иностранцами, и им разрешили продолжить путь.
В 18:30 Эуд, а за ним Кенет и Эзра сели в разные автобусы маршрута №203 в Карупе. Эуд и Эзра проехали до Банкалери и Клемента не встретили. Зато Кенет нашел того, кого искал. Клемент садился в автобус на конечной остановке. Как он попадал сюда? Может быть, он работает в Карупе?
Кенет проехал с Клементом до Сан-Фернандо и там сошел. Он не хотел рисковать: на каждой остановке автобус покидали пассажиры, и можно было остаться вдвоем во всей машине.
Тем временем Эуд и Эзра отправились к дому Клемента. Когда машина проезжала угол шоссе и улицы Гарибальди, они увидели (в седьмой раз), как Клемент входил в свой дом.
Вечером Эуд сидел в кафе «Опера» в надежде увидеть Эльдада и Юваля. Мы ждали их уже два дня. Мы не беспокоились за них: такие парни не пропадут, но опоздание подмоги ставило под сомнение весь график. Силы авангарда были малы, парни устали, так что помощь была уже необходима.
На сей раз Эуд ждал не напрасно. В 21:00 в кафе вошли Габи Эльдад и Эли Юваль. Они выглядели усталыми, но, увидев Эуда, не смогли скрыть радость. Как выяснилось, этим двоим не повезло: сперва не ладилось с документами, потом не было мест в самолете – накануне празднеств в Аргентине линии были перегружены. А тут еще Габи отравился и несколько дней питался только сухарями.
Теперь настроение у них заметно поднялось. Узнав, как мы продвинулись в делах, оба просто расцвели. Перекусив, они захотели немедленно ехать к дому Клемента.
Эуд пытался отговорить их, ссылался на то, что они устали, но бесполезно. Поздним вечером новая тройка отправилась в Сан-Фернандо.
Утром 5 мая, собравшись в «Бастионе», мы основательно проанализировали положение, обсудили возможные варианты захвата. Отсутствовал только Ицхак – он продолжал «марафонский бег» в поисках новых укрытий и автомашин.
Вечером Эли в первый раз поднялся на железнодорожную насыпь. И в тот же вечер Клемент вернулся домой в обычное время. Эуд восьмой раз видел Клемента, Эли – впервые.
А я размышлял о длительном содержании Эйхмана в тайнике. Трудности предвиделись немалые: технические, психологические и прочие. Но выбор у нас был ограничен. Снаружи дом должен выглядеть пристанищем веселых туристов, внутри – быть укрытием со всем необходимым, и вести себя придется так, чтобы не вызывать любопытства соседей.
Иными словами, нам не хватало женщины, которая играла бы роль хозяйки. Я отправил экстренную телеграмму Анкору, чтобы он тут же прислал нам Дину Рон, как мы и договаривались.
5 мая прибыл Шалом Дани и весь его сложный багаж. Отправляясь в путь, он взял с собой множество чемоданов, ящиков, пакетов. Обе его руки с трудом вмещали портфели и свертки. На некоторых красовалась крупная надпись: «Стекло!». Работники авиакомпании, к чьим услугам прибег этот худой и стыдливый пассажир в очках, могли и не заглядывать в его бумаги: занятие пассажира было и без того ясным – художник, ибо кто же везет с собой холсты, краски, кисти, мольберт?
Когда Шалом поставил свой багаж на весы, выяснилось, что весит он куда больше дозволенного. Пришлось заплатить внушительный штраф. Пассажира, как легко догадаться, не волновала финансовая сторона дела. Он думал только о том, как доставить хрупкий груз в целости и сохранности. Он нижайше просил работников авиакомпании беречь его багаж и разрешить ему взять в салон самолета как можно больше пакетов и коробок. Служащие отнеслись к нему с пониманием, стюардесса даже помогла художнику внести в салон ручную кладь. Внутри самолета царил беспорядок. Дани с трудом протиснулся на свое место и кое-как расставил багаж по полкам.
Самолет взлетел и взял курс на Лиссабон, чтобы оттуда через Дакар, Ресифе, Рио-де-Жанейро и Монтевидео долететь до Буэнос-Айреса. Шалом Дани тут же заснул глубоким сном.
Он порядком устал, готовясь в путь: собирал нужное оборудование, укладывал чемоданы. Задача состояла в том, чтобы спрятать среди дозволенного – туши, красок, кистей, бумаги разных сортов – то, что могло сразу же навести таможенников на серьезные размышления о свойстве путешествия этого господина. Поэтому Шалом не успокоился до тех пор, пока надежно не упаковал свой багаж.
Он уснул и во сне улыбался. То был не первый его рискованный полет, когда успех миссии во многом зависел от его умения фабриковать различные документы, не пользуясь ничьей помощью, вдали от родной страны.
Экипаж самолета не беспокоил художника. А когда выяснилось, что у него нет желания выходить на промежуточных аэродромах, разрешили даже оставаться в салоне. Только один раз он сошел на бетон, но и тогда прихватил с собой драгоценные принадлежности своего ремесла.
Художника не стали беспокоить и на таможне в Буэнос-Айресе, и через два часа после приземления он уже сидел в «Бастионе» со всеми своими инструментами.
Меж тем, сообщив о Израиль, что дата вылета откладывается, Лазар и Кедем продолжали изучать аэропорт. Они обследовали станции заправки, завязали знакомства с людьми, ведавшими горючим, наземным обслуживанием, погрузкой багажа, с таможенниками и полицейскими. Согласно указаниям, Кедем и Лазар искали лучшее место для стоянки нашего специального самолета. Лайнер должен находиться подальше от аэропорта и от всех любопытных. Для этой цели лучше всего подходила территория аэродрома частной авиакомпании. Поскольку эта компания пользовалась самолетами типа «Британия», то появился прекрасный повод объяснить, почему наши представители хотят держать самолет именно здесь, а не на территории национальной авиалинии.
Пока Лазар устанавливал контакты с нужными людьми на «бетонке», Кедем занимался проблемой пассажиров, которые пожелают воспользоваться оказией и полететь с нами в Израиль. Несомненно, аргентинские власти изумились бы, узнав, что мы не берем пассажиров и теряем при этом доход, который хоть в какой-то мере покрыл бы расходы на столь длительный полет. Пока что речь шла только о принципиальном согласии, посадить ли дополнительных пассажиров, продавать или нет билеты – это мы могли решить и позже.
Ранним утром 5 мая Кедем получил от своей дирекции телеграмму: отсрочка полета причинит компании большой ущерб, и ему следует убедить в этом аргентинские власти. Соглашаться на задержку можно лишь в случае крайней необходимости.
Кедем пришел ко мне с телеграммой, чтобы посоветоваться. Я сказал, что вряд ли аргентинские власти примут наш отвод, а попытки повлиять на них вызовут излишнее внимание к рейсу, да еще и охладят наши отношения. Решили известить дирекцию, что решение отсрочить полет не подлежит пересмотру и отправлять самолет придется 19 мая. В Израиле поняли, что Кедем говорит от моего имени и что это связано с оперативной обстановкой, и 6 мая авиакомпания изменила график полета соответственно пожеланиям аргентинских хозяев.
Пока мы улаживали дела, связанные с полетом, Шалом Дани распаковал свой багаж и, даже не отдохнув с дороги, приступил к работе. Печати, подписи, визы – его ждало огромное число заявок, и все одинаково важные.
В соседней комнате трудился Зеев Керен. То и дело он извещал «заказчиков», что нашел еще одно простое и оригинальное решение той или иной технической проблемы. Зеев частенько заглядывал к Дани и предлагал свою помощь. Иногда он вставал за плечом Дани и с удивлением наблюдал, как в считанные минуты кусок бумаги превращался в документ, столь схожий с подлинным, что отличить их было невозможно.
Зеев и Шалом покидали «Бастион» только затем, чтобы купить необходимые материалы. Каждый из нас, наведываясь к ним, приносил с собой съестное, иначе они могли и вовсе не есть, забываясь за работой.
Наступило 6 мая. Утром Кенет и Эзра объехали район, прилегающий к тайнику «Дорон». А вечером Кенет в одиночку отправился в Сан-Фернандо: все остальные были заняты по горло. Клемент вернулся домой в обычное время, причем все тем же путем – по шоссе и улице Гарибальди.
Эуд и Габи провели день в поисках автомашин. Частые наезды в один и тот же район вынуждали часто менять машины, и Ицхак один уже с этим не справлялся. Возможно, между фирмами по прокату автомобилей существовала связь. Это вынуждало нас отправлять в гаражи разных людей, снабжая их подходящими документами. Аренда каждого автомобиля стоила крупного залога; обычно клиенты занимали для этого деньги в банках или фирмах, где работали. Нам же приходилось платить наличными, да еще в долларах, а это опять-таки могло привлечь к нам лишнее внимание.
Когда мы поняли, что неисправность автомобилей характерна для всей системы проката в Буэнос-Айресе, то решили сами заняться починкой, покупая запасные части. Представляете, как изумились бы фирмы по прокату? Но вместо благодарности мы могли дождаться лишнего шума, так что следы ремонта приходилось скрывать – иначе нас приняли бы за умалишенных. Мы ставили новые скаты, ездили, потом снова меняли их на старые, чтобы сдать машину в гараж в первоначальном виде.
Все это еще годилось для патрулирования, но для главной операции необходим надежный транспорт. Вот почему усиленно искали хорошую машину.
С тайниками тоже хватало хлопот. С тех пор, как мы арендовали «Тиру» и «Дорон», новых предложений не поступало. Я начал привыкать к мысли, что придется обойтись имеющимися домами, но поиски не прекращали.
И вот 6 мая мне предложили купить дом в самом городе. Я отправился осматривать его. То был новый жилой дом с несколькими квартирами. Он не годился для содержания пленника, но внезапно у меня мелькнула мысль, что при неожиданном повороте событий дом этот станет просто находкой. Я кочевал с этажа на этаж, из квартиры о квартиру, а мои товарищи не могли взять в толк, отчего я так интересуюсь домом, явно нам не подходящим. А я все больше убеждался, что если нам придется долго держать Эйхмана в Буэнос-Айресе, то этот дом нас и выручит. Не составит большого труда соединить две смежные квартиры, а то и проделать люки с этажа на этаж. Если в одной из квартир поселить для маскировки ничем не примечательную семью, может быть, даже на другом этаже, то кто же заподозрит неладное? В той, другой квартире мы построим тайник, причем так, что никто посторонний его и найти-то не сумеет. Семья будет закупать продукты для арестанта и охраны, поддерживать связь с внешним миром.
Все это я планировал на случай неполадок в момент захвата, если за нами начнется погоня или окажется, что мы не в силах доставить Эйхмана на самолет. Тогда придется держать его в плену несколько недель, пока не будет организована перевозка морем. Продержаться в такой ситуации в центре города будет гораздо легче, чем в уединенном месте.
Итак, решено – нам нужен этот дом. В посредническое бюро передали, что потенциальные покупатели довольны домом, но им необходимо связаться с родственниками за границей. Клиенты хотят оставить за собой право пользоваться домом, пока придет ответ. Хозяева согласились, но оговорили в свою пользу отступные, которые мы уплатим, если покупка не состоится.
В тот же день ключи от дома и квартир перешли в наши руки. Дом мы назвали «Рамим».
Поздним вечером я провел совещание с оперативной группой. Для начала подвели итоги проделанной работы. Теперь мы знали детально, что делает в определенное время дня Рикардо Клемент.
Весь путь до дома и прилегающая местность изучены детально нашими оперативниками и признаны удобными для захвата. А раз так, то нет смысла искать другое место и выяснять, где работает Клемент. Лучше сконцентрировать внимание на его пути домой и планировать операцию здесь.
Если не найдем лучшего места, то «Дорон» будет первым укрытием, куда мы доставим Клемента. «Тира» остается в запасе.
После обсуждения Эзра и Зеев переселились в «Дорон», причем Эзра выдавал себя за арендатора, который ждет большую группу гостей.
Нам недоставало еще одного участника – врача. Oн вылетел в Европу, встретился там с Нахумом Амиром, обговорил с ним дальнейший свой маршрут и получил билеты и документы. Доктор владел несколькими языками и легко освоился с новой ролью. Он вылетел в Буэнос-Айрес даже раньше, чем предполагалось, но из-за неполадок самолет опоздал на двадцать четыре часа. Еще в Израиле доктор знал, в каком отеле ему следует остановиться, но шофер такси в аэропорту заявил, что такой гостиницы он не знает, поэтому пришлось долго ее искать.
Отдохнув, доктор отправился в условное место. Ему обещали, что в такой-то час его будет ждать какой-то знакомый. К великому удивлению врача, в том кафе oн встретил меня. Я рассказал ему о наших планах на ближайшие дни, познакомил с порядком связи. Завтра его отвезут в квартиру «Бастион».
Утром следующего дня врач прибыл в «Бастион». Мастерские Шалома Дани и Зеева Керена, домашняя непринужденная обстановка поразили его. Тайную миссию в Аргентине доктор представлял иначе. Его поразило отсутствие всякой нервозности.
В полдень Габи, Кенет и Эуд отправились искать самый удобный путь от дома Клемента к обеим квартирам – «Дорону» и «Тире». С ними поехал и доктор, чтобы ознакомиться с районом действий и предполагаемым местом жительства после захвата.
В то утро мы наконец нашли две машины, которые годились для наших планов. Сколько сил мы приложили чтобы найти их! Ведь нужны были респектабельные автомобили, чтобы меньше цеплялась полиция, вместительные, чтобы перевозить людей и пленника с возможным удобством, и, само собой, они должны быть в исправном техническом состоянии, чтобы не сорвалась работа в самый ответственный момент. Изо дня в день мы прочесывали гаражи проката. Нам уже казалось, что дело безнадежно, как вдруг попались разом две подходящие машины. Честно говоря, и эти две были далеки от идеала. Мы тут же тайно загнали их в авторемонтные мастерские, чтобы обновить и сменить скаты.
Залог за эти машины был велик, счет шел на тысячи долларов. Владельцы прокатных фирм, видимо, опасались, что странные туристы, которым так нужны большие машины, забудут их вернуть. Им и в голову не приходило, что мы боимся, как бы наша готовность отдать такую сумму не вызвала подозрения. Но выбора уже не было.
Одну из машин – старый американский автомобиль 1953 года – нашел Ицхак Нешер. Несмотря на то, что эту машину никто не брал, владелец гаража долго не решался ее сдать – боялся, что мы ее попросту угоним. Ицхак настаивал, тогда владелец попросил залог в 5000 долларов! Сеньор лишился речи, когда спустя некоторое время назойливый турист вернулся и принес пачку денег в банкнотах по двадцать долларов. Аргентинец заподозрил фальшивки и вместе с Ицхаком поехал в банк, где передал доллары на проверку. Полчаса Ицхак сидел, как на углях, пока банковские работники проверяли деньги, но все оказалось о порядке.
Они вернулись в гараж, владелец запер деньги в сейф, а Ицхак сел за руль «американки» и на большой скорости поехал прочь. Так мы заполучили машину, предназначенную для Эйхмана.
Эта история кое-чему научила нас: никогда нельзя полагаться на прежний опыт, ибо то, что верно в одной стране, не обязательно для другой. В Европе аренда автомобиля была делом налаженным и потому простым, в Аргентине же – настоящим бегом с препятствиями.