Еще Маккоби
Еще Маккоби.
Пора рассмотреть в свете ситуации в Палестине подлинные факты, кроющиеся за рассказом Евангелий о жизни Иисуса. Если мы отвлечемся от самого повествования Евангелий и сосредоточим внимание на костяке событий, то увидим четыре последовательные стадии в жизни Иисуса:
1. Иисус начал свою общественную деятельность тем, что провозгласил наступление Царства Божьего.
2. Далее он изъявил притязание на титул мессии и был приветствуем как таковой своими сторонниками.
3. Он вступил в Иерусалим, приветствуемый народом, и предпринял насильственные действия по изгнанию торгующих из Храма.
4. Он был арестован, стал пленником Пилата, римского прокуратора, и был распят римскими солдатами.
Из предыдущих глав можно понять, что означало в Палестине I в. провозгласить Царство Божие и принять титул мессии. Это вовсе не были чисто духовные термины (какими они стали в позднейшей христианской церкви). Это были политические лозунги, употребление которых было связано с опасностью для жизни со стороны римских и проримских властей, точно так же, как употребление выражения «диктатура пролетариата» привлекло бы внимание полиции в царской России. Эти выражения имели революционное значение.
И вновь и вновь, как мы видим у Иосифа Флавия, эти лозунги провозглашались в беспокойный период, которым мы занимаемся, а те, кто пользовался таким лексиконом, становились мишенью римских оккупационных войск и местных коллаборационистов и часто гибли на кресте. Если мы сосредоточим наше внимание на фактах жизни и смерти Иисуса (в противоположность трактовке этих фактов, добавленной Евангелиями), мы увидим, что Иисус был одним из вождей еврейского Сопротивления, вовсе не единственным в тот период.
Евангелия говорят нам, что когда Иисус применял выражения «Царство Божие» и «Мессия», он имел в виду нечто совершенно отличное от значения, придаваемого этим словам всеми прочими евреями того времени. Но это невероятно по существу. Если он имел в виду нечто совершенно иное, зачем же он вообще пользовался этими выражениями? Зачем говорить «диктатура пролетариата», если вы на самом деле хотите сказать «Боже, царя храни»? Если Иисус хотел сказать, что царство его не от мира сего, что у него нет никаких политических целей и он абсолютно ничего не имеет против римской оккупации Святой земли, то зачем он стал бы употреблять выражения, которые всей массой его соотечественников понимались как политические и революционные?
Евангелия претерпели процесс искажения, в результате которого из них было удалено политическое измерение. Это не ограничилось деполитизацией ключевых фраз, как «Царство Божие», «Мессия», «спасение» и «сын Давидов»; вся политическая атмосфера времени Иисуса была изменена до неузнаваемости. Вместо обстановки бурлящего политического недовольства нам рисуют картину мирной римской провинции. Иисус жил во время, когда чуть ли не каждый день происходили какие либо инциденты; когда само присутствие римских солдат в Святой земле было постоянной провокацией для ее обитателей. Сам Иисус жил в Галилее, одном из центров революционной активности. Но вопреки всему этому нам рисуют в Евангелиях картину страны, в которой присутствие римлян так незаметно, что кажется почти невидимым.
Если римлянин появляется на короткое время, то лишь для того, чтобы оказать благожелательное сдерживающее влияние, или как пример морального превосходства над евреями. Контраст между этим изображением в пастельных тонах и политической реальностью должен был бы стать отправной точкой всякого толкования Евангелий; однако подавляющее большинство комментариев к Новому Завету даже не упоминает его. Можно перебрать целые библиотеки книг о Евангелиях, так и не встретив ни разу напрашивающийся и крайне важный вопрос: «Почему же Иисус ни разу не критикует римлян?»