«Да узнают и поймут сыны нашего народа как хасиды и митнагдим так и маскилим и вольнодумцы что напрасны

«Да узнают и поймут сыны нашего народа, как хасиды и митнагдим , так и маскилим и вольнодумцы, что напрасны постоянные жалобы укорителей и им подобных на сердечный разлад в нашей среде и на то, что нет среди нас единства; ибо единства среди нас никогда не было и не будет во веки веков, как не будет и у любого другого племени и народа. Единство возможно только среди овец, а не среди мыслящих людей, и не найдешь в Европе народа, где не было бы клерикалов, консерваторов, либералов, прогрессистов, радикалов и т. д., ортодоксов, вольнодумцев, атеистов, материалистов и т. п. Так и среди нас всегда были разногласия: служители Единого Бога и служители Ваала в дни Первого храма; «осквернители Завета» (эллинофилы) и народ святой, а позднее — саддукеи и фарисеи в дни Второго храма; раббаниты и караимы с начала распространения Талмуда, приверженцы философии и ее ненавистники, каббалисты и предающие их анафеме, хасиды и их противники-митнагдим, просветители и так далее. Давно сказано о людях, что, как не бывает одинаковых лиц, так не бывает и одинаковых мнений. Поэтому нет никакой логики в пожелании, чтобы все сыны Израиля на земле наших предков были подобны членам некоей секты. Каждый там пойдет своим собственным путем. Хасиды будут накладывать по две пары тфиллин, а верующие более вольным образом — возглашать «Шма» хотя бы с верхушки дерева... и молиться... без тфиллин; ортодоксы пошлют своих сыновей в хедеры, которые создадут наподобие хедеров Литвы и Польши, а маскилим устроят школы по образцу школ европейских. Только не принуждать друг друга! Государственная жизнь, которою мы станем жить, исправит все! Да, не принуждать друг друга! Пусть знают ортодоксы, что все мы — святы, все: как вольнодумцы, так и ортодоксы, все мы не щадим себя, освящая Имя Его вот уже целый год... Все мы, как ортодоксы, так и вольнодумцы, не изменили завету нашему, не дрогнуло наше сердце, и в будущем не свернет стопа наша с путей Бога Израилева. Наш Бог — в нашем сердце. Он с нами, как печать на деснице нашей, и мы не променяем Его на покой и отдых... Разве это не самопожертвование, не освящение Имени Его? Разве не вся община, как ортодоксы, так и вольнодумцы, свята?» (Лилиенблюм)