Никаких нарочитых мудреностей в письмах Ребе вы не встретите. Его слог прост, открыт, конкретен. Но... Ребе не только старается говорить со всеми на доступном им языке, но и понемногу, без насилия, предлагает собеседнику заглянуть в свой, любавичский, мир, чтобы увидеть проблему с другого, более сокровенного и тайного берега. Поэтому совсем неплохо, если мы перелистаем эту маленькую энциклопедию — будет легче потом глядеть вглубь, не спотыкаясь о непонятное слово.
Этот список не претендует на большую глубину и полноту. Здесь приводятся основные понятия, или названия, или имена, ставшие неотъемлемой частью "хабадского языка", на котором начинают изъясняться те, кто попал в орбиту Любавич. Они нередко встречаются в этой книге и, значит, стоит с ними ознакомиться.
Азкир аль а-цион — очень и очень важная фраза, которая, благословение Всевышнему, в ответах Ребе встречается довольно часто. Одно из значений слова "цион" — место, где похоронен праведник. Хасиды говорят, что нынешний Лю-бавичский Ребе согласился занять свой пост при условии, что душа его предшественника, Ребе Иосефа-Ицхака Шнеерсона, будет находиться с ним в постоянном контакте. Постоянное место диалога их душ — на еврейском кладбище, где находится "цион" ребе Райаца (слово "могила" здесь, согласитесь, совсем не подходит). "Азкир аль а-цион" означает, вспомню просьбу, когда буду там, в разговоре с моим учителем и тестем...
Это одна из немногих фраз, которую составитель книги затрудняется перевести на русский язык и поэтому она приводится на иврите.
Но ежели по-простому, по-русски объяснять, то она означает благословение. Однако это благословение рождается в контакте двух великих душ, в заветном месте. И это совсем, совсем не просто...
Севен севенти,770 — большой дом на улице Паркуэй в районе "Кроун хайте", "Королевские высоты". Штаб-квартира ХАБАДа. В огромном подвале этого здания проходят фарбренгены — традиционные встречи-беседы-застолья Любавичского Ребе с его хасидами и нехасидами. Сама цифра неслучайна — она указывает на цельность семи душевных свойств, помноженную на десять, а потом и на сто.
Тысячи людей приходят сюда погреться. Сотни юношей с пробивающейся бородкой стучатся в кабинет Ребе с просьбой: "Отправьте меня в шлихут..."
Любавичский Ребе. Учитель хасидов, глава нашего поколения, вождь. Когда я готовился впервые увидеть его, то пошел перед этим в микву, чтобы смыть советскую грязь.
Я увидел, как пожилой невысокий человек с трудом и осторожностью спускается по неудобным деревянным ступенькам второго этажа. Я увидел там, на фарбренгене, как по одному наклону головы этого человека или даже по движению его глаз тысячи людей встают и протягивают к нему руки.
Где-то между двумя этими воспоминаниями кроется тайна.
Бейт-Хабад — место, куда может прийти каждый еврей, чтобы получить помощь в исполнении заповедей. В Бейт-Хабаде можно незадорого купить мезузу, послушать урок Торы, получить помощь в подготовке Бар-мицвы и т.д.
Бейт-Хабад открывают люди уже женатые, но еще молодые, на свой страх и риск, получив на то благословение Ребе и помощь (если будет) местных толстосумов. В любом месте, где есть евреи и нет Бейт-Хабада, можно открыть Бейт-Хабад.
Битахон — уверенность в доброй воле Творца и в том, что Он способен любую ситуацию повернуть в сторону добра.
Битуль. Труднопереводимое понятие, которое в хабадском воспитании занимает одно из главных мест. "Делать битуль" — это значит устраняться, ограничивать свое большое "Я". Не умаляя при этом, однако, своих сил и возможностей. Иначе зачем ты Б-гу нужен?.. Можно сказать, что битуль — это самоограничение ради Творца, в стремлении соединиться с Ним.
Гой внутри — одно из любимых выражений Ребе. Имеются в виду "мидот" — свойства животного начала у еврея, которые приняли законченную и самодовлеющую обрисовку — этакий погромщик с тупой рожей, который, однако, уютно помещается в личности мудрого Эйнштейна или утонченного Пастернака. Этот "гой", захватив власть над еврейской душой, непогрешим и страшен. Он может заключить союз с арабскими убийцами, любоваться куском свинины, называть темноту светом. Когда мы видим на фотографиях, как Любавичский Ребе тепло беседует с Рабином, Пересом, Биби Нетаниягу и другими недоделками израильской политики, то мы читаем в глазах мудреца немую просьбу: "Ну, миленький, родной мой, стань наконец евреем!.."
Ехидут — встреча Ребе с глазу на глаз, когда посетитель говорит о самом наболевшем и просит совета и благословения. У Любавичского Ребе был обычай принимать евреев на ехидут ночью, когда посетитель, зевая, освобождается от кандалов повседневной рутины и больше способен воспринимать мудрое слово (см. "мекабель").
С начала восьмидесятых годов Ребе перестал (за очень редкими исключениями) принимать отдельных посетителей. На то было несколько причин. Некоторые из них он открыл нам.
Во-первых, наплыв посетителей на "Севен севенти" стал огромен, и если бы Ребе беседовал с каждым, то был бы занят двадцать пять часов в сутки.
Во-вторых, многие проблемы, связанные с духовным ростом, бизнесом, здоровьем, Ребе советует решать в кругу товарищей или специалистов, которые подходят к делу неформально — и дает на это свое благословение.
В-третьих (и тут мы упираемся в тайну), есть особая "маала", достоинство, когда евреи собираются вокруг Ребе вместе, сотнями и тысячами, создавая особое духовное поле. Так появился знаменитый "доллар Ребе", когда евреи выстраивались в длинные очереди, чтобы получить от Ребе доллар на счастье и благословение. А так же, если была в том нужда, попросить совет и помощь, отбросив при этом (очередь-то ждет!) все ненужные подробности. Чего греха таить — переминаясь в очереди несколько часов, люди уставали. А как чувствовал себя Ребе, который тоже стоял? Одна женщина спросила его об этом. Он ответил: "Когда считаешь бриллианты, то не думаешь об усталости..." Он имел в виду души своих посетителей.
Ецер а-ра, или просто ецер — дурное желание, т.е желание животной души еврея. У ецера есть два примечательных свойства. Во-первых, соблазняя еврея, он может быть замечательно умен. А во-вторых, он совершенно не думает о будущем (см. "гой внутри").
Машпиа и мекабель — передающий Б-жественное влияние и воспринимающий его. Это могут быть учитель и ученик, муж и жена, старец и юноша, Ребе и хасиды. Значение первого лица в этих парах бросается в глаза, но и второй участник весит много. Ведь если "мекабель" откажется принимать, то "машпиа" задохнется от горя — кому отдать заповедный свет?..
Месирут нефеш — буквально "отдача души", самопожертвование. Вотхабадская песня советских времен на мотив "Утро красит нежным светом...": В окровавленные годы Мы, купиною горя, Веру нашего народа Пронесли сквозь лагеря...
Ради Б-га жертвовали всем: нормальным заработком, семейным счастьем, свободой, головою. Сталинские времена прошли, а самопожертвование осталось. Люди жертвуют свободным временем, насиженным углом, возможностью окончить престижный колледж. Многие свахи отказываются знакомить девушек с хабадниками — кому нужен сумасшедший в доме... А что, другим евреям легче? Служат в Ливане — рискуют, живут в Хевроне — рискуют, кричат о торговле Святой землей — рискуют получить дубинкой по кумполу от своего еврейского городового... В хабадских сшивах мальчишек учат, что проявлять месирут нефеш — самопожертвование — это хорошо. А охать другие научат.
Мивцоим. Мивца на современном иврите это "операция", зачастую с военным оттенком. На "языке ХАБАДа" означает постоянные усилия хасидов во вех частях света помочь евреям исполнить ту или иную заповедь, которая, по мнению Ребе, является в наше дикое время (его слова) ключевой, спасающей, помогающей вырваться из тупика. Например, хабадники охотятся за евреями, предлагая наложить тефиллин и прочесть в них короткую и самую главную молитву "Шма". А женщины убеждают других евреек, знакомых и незнакомых, зажигать субботние свечи.
Особенно бесчинствуют хасиды в местах, где еврей несколько выбит из привычной колеи и, стало быть, более склонен вспомнить о своем еврействе: в больницах, на военных базах, в аэропорту, на фронте...
"Мой учитель и тесть", "Глава нашего поколения" — так Ребе постоянно называет своего предшественника, Ребе Иосеф-Ицхака Шнеерсона, шестого главу хасидов ХАБАДа. Их контакт не прервался в связи с кончиной последнего. Ребе несколько раз в неделю приезжает на место упокоения своего учителя. Там он молится и читает просьбы евреев со всего света, которым нужна помощь.
Тут нет ничего от туманных заплывов спиритов в потусторонний мир. Это контакт двух праведных душ, не очень стесненных рамками нашей докучной реальности. Но об этом нет сил много говорить.
Мошиах — еврей, потомок Давида, повелителя нашего, который должен раскрыться и принести в мир Геулу, Избавление. Рамбам указывает три признака, по которым можно "разглядеть" Мошиаха. Он разобьет наших врагов, построит Третий Храм, соберет на Святой земле пропавшие десять колен и других изгнанников Израиля. Слова "царь" мы будем избегать, поскольку Ребе сказал, что оно перекликается со словом "цаар", несчастье. Ребе сделал борьбу за приход Машиаха главным делом своей жизни.
Нида — состояние временной нечистоты, которое наступает у еврейской женщины после прихода месячных и не проходит, пока она не погрузилась в микву — бассейн с проточной, "живой" водой. Любавичский Ребе не раз подчеркивал, что пожилой женщине (которая раньше не знала этих законов) достаточно один раз прогуляться в микву, чтобы приобрести чистоту на все оставшиеся долгие годы...
Она — сезон, супружеские обязанности. Так называют время, наступившее после того, как у еврейской женщины закончились месячные и она погрузилась в микву, освободившись от временной нечистоты. После этого они с мужем дозволены друг другу.
Согласно Торе у еврея есть три главных обязанности по отношению к жене: кормить ее, одевать и поддерживать супружеские отношения. Более потаенный смысл слова "она" — наслаждение...
Охель — шатер. Цион — место упокоения. Так Ребе часто называет в разговорах и письмах место, где покоится Ребе Иосеф-Ицхак Шнеерсон.
Спуск ради подъема. Согласно философии ХАБАДа полное преуспеяние, неважно, материальное или духовное, является несбыточной и эгоистичной мечтой. Буква "бейт" защищена с трех сторон, но с четвертой, распахнутой, в нее врывается "северный ветер", несущий тревоги, испытания и возможность проверить свои силы, раскрыть глубины своей души.
Этот процесс начинается с падения, с потери, которая может включать перемены тяжелые и даже трагические, вроде изгнания, или духовного сна, или даже отхода от еврейства.
Готовясь пережить очередной порыв северного ветра, хасиды шепчут: "ерида ле-цорех алия", спуск ради подъема... А подниматься, знаете, тоже тяжело. Спускаться было легче.
Таарат мишпаха - законы чистоты и святости еврейской семьи. Они включают микву, законы отделения и обязанность сближения и представляют невидимый, но мощный фундамент, на котором стоит еврейский дом. Любавичский Ребе не устает повторять, что здоровье детей и их хорошие качества, а также здоровье и счастье самих супругов во многом зависят от того, насколько серьезно еврейская женщина соблюдает эти законы.
Тания — книга, написанная рабби Шнеур-Залманом, первым главой ХАБАДа. В ней говорится об основных моментах Творения, о взаимосвязи миров, об устройстве еврейской души, о внутреннем смысле заповедей Торы. Тания называется также "книгой средних", поскольку она предназначена для обычных евреев, которые, возможно, вообще никогда не держали в руках подобной литературы.
Танию также называют "Пятикнижием хасидизма", намекая на ее универсальность и глубину. Хасиды утверждают, что в ней нет ни одного лишнего слова и, значит (одно с другим связано), она хранит много глубоких тайн.
Тания — это ключ, с помощью которого можно раскрыть и понять собственную душу.
Фарбренген (или "итваадут") — встреча хасидов, которая сопровождается застольем, глубокими беседами, подначками, сниманием друг с друга лишней стружки, что на языке более серьезном называется "тикун мидот", исправление характера. Кто-то с хорошими мозгами и памятью пересказывает одну из бесед Ребе. Если на фарбренгене присутствует сам Ребе, то встреча проходит строго, скромно и приподнято. Ребе говорит, его слушают. Ребе дает знак, евреи делают лехаим и поют нигуним.
Два еврея, которые пьют водку не просто так, а произнося слова Торы и рассказывая хасидские истории — это тоже фарбренген.
Хасидут — выступления, рассуждения, сочинения хасидских Ребе, записанные ими самими или их учениками. В более широком смысле это одно из направлений "внутренней Торы", т.е. той ее части, где говорится о тайном смысле соблюдения заповедей, о влиянии еврейской души на ход событий в мире.
Другие виды внутренней Торы — Мидраши, Агадот, Кабала. Есть немало людей, наделенных неординарными способностями, которые в последнее время стали преподавать кабалистические науки. Мнение Любавичского Ребе на этот счет однозначно: в нашем поколении есть лишь несколько людей, духовный уровень которых позволяет им заниматься Кабалою... Так же однозначно он высказывался по поводу хасидута: его должен учить каждый еврей и еврейка, чтобы разбудить свою душу, чтоб не из-под палки, а в радости служить Творцу.
Хасиды говорят — это выражение нужно прежде всего понимать буквально. Хасиды толкуют между собой, рассказывая, что они услышали от Ребе, какую черту или привычку подметили в нем и так далее. Вроде бы просто. Но есть еще кое-что. Долгий опыт общения с праведником развивает у старых хасидов фантастическую интуицию, позволяющую им замечать духовные движения, идущие из заповедных глубин. И тогда "хасиды говорят", это уже чуть-чуть пророчество, это уже немного сам Ребе...
ХиТаТ — Хумаш, Тания, Тилим (Псалмы). Один из многих спасательных кругов, которые Любавичский Ребе забросил в еврейство, чтобы помочь нам выбраться из водоворотов и омутов этого мира. Ребе советует всем ежедневно читать отрывки из этих книг, чтобы очистить душу и защитить тело.
Шлихут — посланничество. Шалиах — посланник.
Основой хабадского воспитания является сознание того, что Тора, которую ты учил, заповеди, которые ты выполнял, ничего не стоят, пока ты не поделился ими с другими евреями.
Поэтому студенты хабадских ешив прочесывают вокзалы, толкутся в больницах или на военных базах, чтобы помочь евреям наложить тефиллин, зажечь ханукальные свечи или выполнить еще какую-то заповедь.
Они же, женившись, просят у Ребе позволения отправиться в Россию, на Аляску, в Гималаи, чтобы учить и оберегать евреев, которые живут там. Теперь вы поняли, что такое шлихут?
"Шулхан Арух", "Накрытый стол" — книга галахических предписаний, которая охватывает весь жизненный цикл еврея. Там написано, как молиться, и как торговать, и как жениться, и как воспитывать детей, и еще, и еще... Если еврей хочет действительно выполнять то, что написано в Торе, он должен открыть Шулхан Арух. Наш Ребе, мудрец и пророк, не раз писал о себе с гордостью: "Я — еврей Шулхан Аруха.