Нелегкая вешь — заработок. Еще тяжелее мысли о нем. Как сделать так, чтобы стрела ударилась в центр круга? Как найти ту восхитительную точку, где ответственность не переходит в паранойю, а беспечности отмерено ровно столько, чтобы легче было дерзать?
Ребе поможет вам сделать несколько первых шагов на этом пути. И еще он объяснит, что из своей судьбы не выпрыгнешь. Или, может, стоит попытаться?..
И чтоб ваше здоровье соответствовало вашим планам!.
Ошибка кудесников
По поводу сна, который приснился фараону, где сперва из реки Нил появляются семь тучных коров, а за ними семь тощих, возникают несколько вопросов. И главный из них такой: почему египетские кудесники не справились с толкованием сна, почему только Иосефу это удалось сделать?.. На первый взгляд, разгадка лежит на поверхности. Семь тучных коров выглядят как символ изобилия, царящего в стране. А если кому-то этот намек покажется недостаточным, то вот еще один: коровы "выходят" из Нила, от вод которого зависел урожай на полях Египта и трава, которую коровы будут есть. Но если все так просто, почему же кудесники не догадались, что тучные коровы указывают на годы сытости, а тощие — на семь лет неурожая? Что помешало им дать столь несложное объяснение? Вместо этого, как пишет мидраш, кудесники предложили фараону два толкования: "Семь дочерей ты родишь и семь похоронишь"; "Семь царств ты завоюешь, и семь областей возмутятся против тебя". Но, как пишет Раши, "их слова не попадали в уши фараона". Иными словами, он чувствовал, что объяснение должно быть другим.
Одна из трудностей, с которой столкнулись кудесники, заключалась в том, что худые и тучные коровы присутствовали во сне ОДНОВРЕМЕННО. В то время, как (если следовать версии "сытые годы" и "голодные годы") одни должны были бы исчезать, уступая дорогу другим... Поэтому кудесники избрали путь более сложный — и неправильный. Как пишет Абарбанель, толкователи знали, что различные детали сна намекают на явления другого порядка. Тогдашний Египет "плавал в разврате", у фараона было много жен и наложниц, поэтому родить в одночасье семь дочерей и потерять семь других было событием обычным, допустимым.
Сон фараона имел продолжение. Ему приснились семь спелых колосьев на одном стебле, а затем семь колосьев засохших. Кудесники решили, что, раз возник новый символ, то и намекает он на события иного порядка. Поэтому они предположили, что здесь идет речь о завоеванных царствах и восставших провинциях. И снова их слова "не попали в уши фараона".
Иосеф, оказавшись перед фараоном, прибег к другому способу тол- кования. Благодаря "руах а-кодеш", Б-жествен-ному откровению, ему дано было знать, что сон владыки Египта нужно понять ПО-ПРОСТОМУ: тучные коровы говорят о хорошем урожае, худые — о плохом. Эта же тема отыгрывается еще более понятно в последующем сне: спелые колосья — урожай засохшие — неурожай. Почему сон повторяется дважды? Иосеф объясняет: "Потому, что, верно, это дело у Б-га, и что вскоре Б-г исполнит это".
Но как решил Иосеф главную проблему кудесников — что хорошие и плохие символы присутствуют во сне одновременно, исключая возможность временной последовательности? Юный праведник утверждает: эта последовательность есть, засуха сменит урожайные годы. Нас может удивить, почему бывший раб, которого только что освободили из темницы, осмеливается давать советы владыке Египта, причем по вопросу, который касается самого существования этого государства?
"Да повелит Паро и назначит надзирателей над землею... И пусть они собирают все съестное наступающих хороших лет... И будет эта пища в запас для страны на семь лет голода..."
Объяснение таково: Иосеф дает свой совет В РАМКАХ ТОЛКОВАНИЯ СНА. "Наложение" коров худых и тучных, колосьев спелых и засохших, на котором споткнулись кудесники, для еврейского юноши содержит намек на возможность счастливого исхода. Всевышний, послав фараону вещий сон, заложил в него и дорогу к спасению. "Да усмотрит Паро мужа разумного и мудрого и поставит его над землею Египетскою".
Свет истины, который несли эти слова, заставил их "войти в уши фараона". "И сказал Паро... найдем ли мы такого, как он, человека, в котором дух Б-жий?.." Наши мудрецы говорят, что сны фараона содержат намек на жизнь евреев в галуте, где сытость и голод накладываются друг на друга, а не идут один за другим. Сытость: любовь к Творцу, соединение с Ним в час молитвы и учебы. Голод: трудности, связанные с бизнесом, каждодневные муки еврея в поисках парнасы.
Да и сама природа галута похожа на сон: Б-жественная мудрость, стоящая за ходом событий, скрыта, на первый план выступает то, что противоречит человеческому разуму.
Нужна духовная сила Иосефа-праведника, чтобы подняться над туманом случайных обстоятельств и второстепенных событий и увидеть свет Всевышнего, и принести его в наш мир. Этот туман полностью рассеется во время раскрытия Мошиаха. Тогда исполнятся слова пророка: "И не будет более скрываться учитель твой..."
И для того, чтобы понять волю Творца, нам не придется больше разгадывать чужие сны.
Ярмо по вкусу
ТРУДНОСТИ, связанные с заработком, это одно из основных проклятий галута. Нельзя по собственной воле избавиться от них, но можно их "обменять" на трудности, связанные с изучением Торы. Сказали наши мудрецы: "Тот, кто принимает на себя бремя Торы, убирают от него ярмо царя и ярмо житейских забот".
Жить без ярма в этом мире невозможно, недаром говорится в книге Иова: "Человек для тяжелого труда рождается..." Однако у еврея есть возможность выбрать, где он хочет трудиться: на рабочем месте или над книгами Торы.
Хотя поиски заработка — это вопрос вполне материальный, однако главную муку доставляют еврею бесконечные, терзающие душу мысли: какой путь выбрать, какое из предложений принять... А если он взялся за Тору? Тогда на него обрушивается множество мнений, высказанных нашими мудрецами. Очень часто эти мнения противоположны и, чтобы дальше двигаться, приходится выбрать какое-то одно. Вот здесь и начинается тяжелый труд и его неизменные спутники: усталость и огорчение. Но если еврей не поддался им и продолжает работать головой дальше, он вдруг находит истину и чувствует себя так,как будто получил долгожданный чек. Или еще лучше.
Веришь ли ты, верю ли я?..
О евреях сказано, что они "верящие, дети верящих".
Мы должны верить полной верой, что источником заработка является Всевышний, а не наши коммерческие ухищрения. Все усилия нужны только для того, чтобы создать "сосуд", куда придет благословение.
Поэтому каждый должен проверить, "кашерен" ли его бизнес, нет ли в нем обмана...
Бизнесмен в плену
МЫ ВИДИМ не примере некоторых людей, что, как только доходит до их бизнеса, они "перестраивают" свои душевные качества и позволяют у себе, например, в открытую лгать.
Поступая так, еврей идет в плен к своему животному началу. Он уже не помнит эти строки:
"И благословит тебя Всевышний, Б-г твой, во всех твоих делах..."
Нет, он говорит неправду, он вводит людей в заблуждение, он заставляет себя торчать на работе день и ночь и, соответственно, не может выделить времени для занятий Торой. А молится он, когда выпадет случай, притом скороговоркой. Хорошо еще, что его животное начало, у которого он теперь во власти, вообще разрешает ему обращаться к Б-гу... Правда, во время молитвы животная душа бомбардирует еврея огненными стрелами и каменными ядрами — то есть мыслями, которые не дают ему собраться с мыслями...
Животная душа часто прибегает к такому приему: она говорит еврею, что вместо Торы и молитвы от будет много работать, заработает кучу денег и даст приличную цдаку беднякам. Так и будет наш еврей спускаться все ниже и ниже, пока не увидит как-нибудь себя со стороны и ужаснется: "И это — я?.. Я действительно стал таким?! Я до такой степени распустил свою животную душу?.."
Если вы верите, что Всевышний способен благословить еврея во всех его делах, то не нужно утруждать себя сверх меры. Но необходимо построить "сосуд", куда придет благословение. Такой сосуд должен быть чист от всякой примеси обмана. Если вы добились этого, то получите Сверху сразу два благословения:
— Будете иметь более чем приличный заработок.
— Этот заработок будет потрачен с пользой и толком.
Забытый рецепт
В беседе с профессором Брановером Ребе высказался так: — Первое, что нужно сделать с евреем, приезжающим в Израиль из России, это найти ему работу — такую, которая даст возможность достойно кормить семью. А уже после этого можно постараться приблизить его к Торе...
Святой аванс
НУЖНО "прибавить" в изучении Торы. Особенно это важно для тех, кому уже исполнилось пятьдесят лет[1]. Желательно, чтобы это не была учеба одиночек, а собралось по крайней мере десять евреев, которые "сидят над Торой". А еще лучше, чтобы это число удвоилось и утроилось. Кроме того, если много людей пришли к единому решению, в этом есть особая надежность и сила.
Организаторы должны позаботиться, чтобы у нового "колеля" или "бейт-мидраша" было свое имя. Они также должны позаботиться о том, чтобы всем участникам платили стипендию. А ученики должны без всяких "кунцев", спокойно и с достоинством, эти деньги получать. Это их лекарство от "ецер а-ра". В противном случае "гой внутри нас" будет морочить человеку голову, твердя: "Есть возможность подработать, помочь семье — а ты сидишь над книгой..."
Тут еврей возьми да ответь: "Что ты лезешь? Я ведь получаю стипендию, пусть и небольшую, но этих денег хватит, чтобы купить хлеба мне и моим близким. За это я обязался проводить в ешиве несколько часов и если сейчас уйду с занятий, это будет нарушением договора..."
Примерно так же он может ответить приятелям-насмешникам, которые иногда добровольно берут на себя роль дурного начала: "Аванс получен, теперь его надо отработать. Я обязан идти в ешиву!" Хотя, говоря по правде, это не столько обязанность, сколько большая честь...
Тьма не безгранична
Шалом и благословение!
В вашем письме я вижу противоречие между началом и концом. В начале вы пишете о собраниях, встречах, словах благодарности и душевной близости, которая возникла между людьми в результате этого. А в конце я читаю: "Ничего не получается..."
Вот уже несколько лет как вы на практике познаете неприятную истину, что в период "пятки Мошиаха", то есть за минуту до его прихода, в мире царит тьма, в несколько раз более непроницаемая и густая, чем обычно. Но вы ведь знаете, что только добро и святость не имеют границ, а тьма — она не безгранична. Чтобы убедиться в этом, возьмите лист бумаги и запишите, в каком тяжелом положении находилась ваша ешива 2 — 3 года назад и какие перемены к лучшему произошли теперь. Обратите внимание, что перемены эти наступили не сами по себе и не обычным природным порядком. Стоит вспомнить, что в вашем городе вам не удалось получить денег на ремонт, а на конференции в Риме, без всяких хлопот с вашей стороны, на это была выделена приличная сумма. Добавьте к этому решение семейства Либер выплатить долг, который вы были должны за постройку... .
Жду от вас хороших вестей и надеюсь, что вы будете осуществлять ваши планы весело, с добрым сердцем, не жалея усилий на том участке, куда поставила вас Воля Творца...
Пусть будет Его Воля, чтобы вы осуществляли сказанное выше с добротой и душевной радостью, идущими из глубины сердца, и чтобы ваше здоровье соответствовало вашим, планам.
Жду хороших вестей как можно скорее.
Да, так было
Совет
В ПЕСНЕ "Тумбалалайка", которая звучит на идиш и понимается всеми, говорится о еврейском парне, который стоит на улице местечка и думает, надо ли ему жениться, и на ком жениться, и как сделать так, чтобы этот решительный шаг не перевернул кверху килем всю его судьбу.
Этот же вопрос, перенесенный в Израиль, на улицы большого города, совсем не потерял своей актуальности. Наоборот, поскольку число заморачивающих факторов здесь резко возрастает, он стал еще острее.
Им, этим вопросом, терзался Моти (имя изменено), преуспевающий молодой бизнесмен в вязаной кипе, дальний родственник ребе из Гурской династии. Женихом он был завидным, предложения шидухов сыпались со всех сторон, и, может быть, поэтому Моти оказался в "тумбалалаечной" позиции: когда и на ком?
Он не очень-то интересовался разными хасидскими закидонами вроде черных сюртуков и плясок в хороводе, но одна древняя формула засела у него в голове твердо: "Если не знаешь, что делать - спроси у ребе..." И после долгих колебаний (а сваты не знали покоя, терзая душу и телефон) Моти решил, что он полетит в Штаты и спросит совета у Любавичского Ребе. Так и только так.
Ему часто везло, повезло и на этот раз. Когда он пришел к главе фирмы взять недельный отпуск и объяснил, что хочет лететь в Америку, тот обрадовался: "Я как раз собирался провернуть одно дело в Штатах и думал, кого бы туда послать! Тебе не придется тратить ни цента, мы оплатим и билеты, и гостиницу, и все, что положено... Езжай поскорее!"
Оказавшись в гостинице, Моти мельком кинул взгляд в окно с видом на такие же окна в соседних высотных домах, распаковал чемодан, принял душ и помчался в такси к Ребе, на "Севен севенти". Секретари главы ХАБАДа его огорошили:
— На прием к Ребе можно попасть, только если записаться за несколько месяцев...
— Но я пробуду в Нью-Йорке всего неделю!
— Так напиши Ребе письмо.
Моти так и сделал. В лучших традициях "Тумбалалайки" он писал подробно: и что он родственник гурских ребе, и что носит маленькую кипу, но субботу и кашрут соблюдает... И, наконец, самое главное: жениться или обождать, копя душевные силы...
Через несколько дней секретари вручили Моти ответ Ребе. Там говорилось: "Жениться как можно быстрее. Если будешь беречь субботу, то суббота сбережет тебя".
Первую половину письма Моти понял и исполнил незамедлительно. А вторая долгое время оставалась для него загадкой.
Моти сделался уже реб Мордехаем, отцом нескольких девчонок и сорванцов. Прожектор мысли высветил, что через какое-то время всей этой команде понадобится приданое. Поэтому Моти вместе с компаньоном решили заняться бизнесом на Украине, где уже бушевала перестройка. Они собрали необходимые средства и основали собственную фирму. Один завод на юге страны изготовлял по их заказам различную технику, а Моти с товарищем продавали ее в другие страны. Для этой цели они арендовали несколько кораблей. Порядок в порту был такой: вновь прибывшее судно становилось в очередь на погрузку. Если по каким-либо причинам корабль не был к этому готов, то капитан должен был вывести его в море и дожидаться новой очереди несколько дней.
Все шло хорошо - товары плыли, деньги текли, пока однажды зафрахтованный корабль не прибыл в порт в пятницу. Это значит, что, согласно очереди, погрузка приходилась на субботу. Вот тут, через много лет, Моти вспомнил загадочную строку из ответа Ребе: "Если будешь беречь субботу, то суббота сбережет тебя".
Несмотря на малый объем кипы, Моти много учился и хорошо знал, что не только сам еврей не имеет права работать в субботу, но и все, кто занят в его бизнесе, даже гои. Когда, тяжело вздохнув, он напомнил об этом своему компаньону, тот устроил истерику:
— Каждый день простоя обойдется нам по меньшей мере в пятнадцать тысяч долларов! Мы просто прогорим! Лопнем, понимаешь?..
Моти понимал. Но та небольшая толика семейных традиций, которую он сохранил, заставила его сдвинуть брови:
— Не о чем спорить! Я исполню то, что сказал Ребе...
Грузчики покидали недогруженный корабль, который должен был, потеряв очередь, бросить якорь за пределами порта. Оба компаньона, обмениваясь колкими репликами, отправились встречать субботу к раву Вышицкому, хабадскому посланнику в том городе. Они ели чолнт, слушали истории о чудесах Ребе и смотрели друг на друга, как два волка.
Когда суббота закончилась, Моти с компаньоном кинулись в порт - разобраться в обстановке. О, чудо из чудес! Корабль стоял на старом месте, готовый к погрузке. Они тут же помчались в управление порта договариваться о возобновлении погрузки. Прокуренный и проспиртованный дежурный доверительно буркнул:
— Вам повезло... По правилам корабль может отойти от пристани только с разрешения начальника порта. А он вчера того... вышел за пределы нормы. Не то, что расписаться - выругаться толком не мог, так надрался...
Моти слушал дальше уже вполуха, повторяя про себя слова Ребе: "Если будешь беречь субботу, то суббота сбережет тебя..."
Патент для кармана, патент для души
Удивился я, не получив от вас ни одной весточки, и еще больше удивился, что во время всего месяца Тишрей вы ни разу не появились у нас[2]. Как бы вы ни были заняты своим бизнесом, нужно знать и помнить, что наши заработки утверждаются Наверху, в период между Рош а-шана и Иом-Кипуром. И еще надо помнить, что материальная удача у еврея зависит от его духовных успехов.
И тут есть патент: когда сидят среди хасидов, то душа освежается...
Или помоги, или не мешай
Не думаю я, что удача придет к людям или организациям, которые преследуют своих работников за то, что те ищут приработка на стороне. Если учреждение действительно не может обеспечить им нормальную зарплату, то оно должно помочь им отыскать дополнительный заработок.
И уж во всяком случае — не мешать.
Посев в своей душе
МОЙ тесть и учитель, Ребе Иосеф-Ицхак Шнеерсон, любил повторять, браха, благословение похоже на дождь. Чтобы от дождя была польза, поле должно быть распахано и засеяно.
То же и с евреем. Когда он просит благословения у Ребе, то сначала должен "распахать" себя, т.е. отодвинуть на задний план свое большое "Я" и побольше размышлять о величии Творца. А потом нужно заняться посевом — дать цдаку перед молитвой, стараться выполнять каждую мицву наилучшим образом. И тогда к вам придет такое же благословение, которое досталось Ицхаку, отцу нашему: живя на плохой земле, он собрал на каждую посеянную меру пшеницы по сто других...
Не только обещать...
Эти слова были сказаны Ребе во время одного из хасидских фарбренгенов.
СРЕДИ нас находятся евреи, которым Всевышний оказал особое доверие, дав им возможности и каналы влияния, которых нет у обычных людей. Я не сомневаюсь, что они получили богатство и "дополнительное везение", чтобы было от этого добро многим — всему еврейскому народу. В Талмуде говорится, что рабби Еуда а-Наси уважал богачей. Можно предположить, что не только ради денег и не столько ради денег оказывал он им почет. Он делал это потому, что Всевышний наградил их особыми способностями и остротой ума, чтобы принимать хорошие решения, а также чтобы не застревать на стадии обещаний себе и другим — а идти дальше и осуществлять эти решения на практике. Тогда уважение, которое встречают богачи, будет действительно оправдано...
Есть еще одна обязанность у состоятельных людей: быть примером для тех, с кем связаны деловыми интересами. Особенно это относится к их компаньонам. Когда люди работают бок о бок, то их взгляды и сердца сближаются, и если один из компаньонов захочет поделиться с товарищем каким-то хорошим свойством или привычкой, тот примет это с благодарностью...
Рассказ с продолжением
Ответственный матч
В РАССКАЗАХ про Ребе часто встречается такая деталь: глава Любавичских хасидов говорит человеку несколько слов — и тот вдруг ощущает большой свет, всплеск души, желание поменять все на свете. Так было не раз, но много раз бывало и по-другому. Слова Ребе, как монета золотая, падали куда-то в глубь души, чтобы потонуть и быть найденной в тот момент, когда судьба делает острый угол и всплывает очередное "быть или не быть". Так произошло и с талантливым сыном Берковичей, который успешно учился в одной из престижных нееврейских школ, набирая баллы и тихо взращивая собственное "эго". Дед-хасид маячил уже совсем не так близко, все чаще совсем выпадая из поля зрения. Всевышний находился в синагоге, которую юный Джозеф (Иосеф, если по-правдашнему) посещал по субботам и праздникам. Жизнь иная, свежевыбритая, полная маленьких и вполне достижимых целей, заполняла его горизонт. Собственно, его американский мир представлялся Джозефу как бесконечное бейсбольное поле, где умелые игроки ловко и сильно кидают мяч.
Вот один из таких бросков: класс, где он учился, завоевал звание "лучшего класса года". В качестве приза им выдали бесплатные путевки в роскошный молодежный кампус под Новым Орлеаном, где нужно было провести конец недели. Когда Джозеф (ему было уже 16), пыхтя от радости, сообщил эту новость родителям, мать задумчиво сказала:
— Джо, есть одна проблема. В этот уик-энд у нас Иом-Кипур...
— Почему?!
Этот нелепый вопрос юный Беркович задал самому себе. Почему Иом-Кипур приходится на тот день, когда весь его класс будет по-взрослому глотать пиво или гонять мяч в Новом Орлеане? Почему еврейские праздники нахально вторгаются в американский календарь? Почему, когда все работают, евреи веселятся, а когда на лужайках перед домом тлеют аккуратные барбекю, мы должны поститься и слушать жалобные напевы приезжего кантора в синагоге?.. Несколько дней между юношей и родителями шел дружелюбный, но очень напряженный диалог.
Отец и мать: — Ты знаешь, мы люди либеральных взглядов. Далеко неовсе, что предписывает еврейский закон, нам хочется и удается соблюдать. Но Иом-Кипур — вещь необсуждаемая. В этот день мы бежим от еды и от огня, как какой-нибудь длиннополый "сатмар" из Вильямсбурга...
Джозеф: — Я ничего не имею против Иом-Кипура, я всегда его соблюдал. И я буду его соблюдать! Я только прошу, чтобы в этом году мы сделали исключение. Поймите, эта возможность больше никогда не повторится!..
Подростки, вошедшие в дурные года, всегда прибегают к этому аргументу...
В конце концов родители вздохнули: "Выбирай сам". И он с виноватой и счастливой улыбкой выбрал — ехать. А в течение года можно как-нибудь компенсировать пробел. Например, пойти с дедушкой в синагогу...
Четверг, вечер. Чемодан давно собран. Завтра полет. Джозеф сидит у приятеля и, глядя в светящийся ящик, следит за бейсбольным матчем. Игра напряженная, на трибунах ор и свист, до последних минут неясно, кто одолеет. И вот — сирена. С легким вздохом телекомментатор сказал: "Что ж, побеждает тот, кто вложил в игру все, что мог..." Джозеф вспомнил, что похожие слова когда-то услышал в кабинете Ребе. Только речь шла о другой игре — той, что идет в нашем сердце.
Он не поехал в Новый Орлеан. Он постился в переполненной синагоге с потомками библейских пастухов, утешая себя тем, что многие уважаемые люди тоже принадлежат к этой компании.
ПРОШЛО еще несколько лет, и Иосеф Беркович стал студентом университета. В начале шестидесятых в студенческой жизни США царил медовый месяц, бразильский карнавал или что-то в этом роде. Боролись против войны во Вьетнаме и параллельно — за права негров, курили "грасс", балдели на концертах еврея Боба Диллана и занимались духовными поисками. Йога, откровения индейских магов, поездки в Камбоджу и другую экзотическую даль. В этот поток "а ну, попробую" уверенной струей влилась деятельность секты мормонов. Секта проявляла открытость и желание вобрать в себя все лучшее, что есть в роде людском — науку, мистику, евреев. В кампусе, где жил Иосеф, двое его приятелей стали адептами этой секты и пригласили туда его. Иосефу у мормонов понравилось, он увидел в жизни новую цель и охотно принимал то, что предлагали ему "братья". На каком-то этапе братья сказали, что нужно пройти обряд крещения. Молодой Беркович понимал, что это этап необходимый, но знал он также, что его либеральные родители воспримут этот шаг весьма тяжело. Он решил ничего им не говорить. А в будущем, может, они тоже приобщатся к Великой Истине, и тогда все разрешится само собой.
За день до того, как ему хотели помочь стать христианином, в кампусе состоялся бейсбольный матч. Иосеф играл в одной из команд. Противники победили. Демонстрируя американское дружелюбие, молодой Беркович подошел к капитану команды противника, хлопнул его по плечу и сказал:
— Да, тут без дураков. Кто лучше тренирован и больше хочет победить, тот побеждает.
Парень что-то отвечал ему, но мир уже погас и голоса пропали в глухоте. Еврей Беркович вспомнил, что когда-то сказал ему Любавичский Ребе. Да, душа — это бейсбольное поле, и "ецер а-ра" не пропускает тренировок...
Обряд крещения назавтра не состоялся. Иосеф не только сам покинул секту мормонов, но и двух приятелей-евреев увлек за собой. Играть, так играть.
Продолжение на стр.82
...Браха, благословение похоже на дождь. Чтобы от дождя была польза, поле должно быть распахано и засеяно...
[1] Число "пятьдесят" указывает на достижение цельности, иного качества бытия (Ред.)
[2] На "Севен севенти". Во время фарбренгена, в многотысячной толпе, Ребе различает каждого участника и гостя.