Непросто делать обобщения и тем не менее

Непросто делать обобщения, и тем не менее. Есть известный психологический принцип, что человек формирует внешний мир в соотвесттвии со своим внутренним миром. Депрессивный человек будет искать источники депрессии. Раздражительный — источники раздражения. Человек с комплексом жертвы — будет искать насильника, который поможет ему почувствовать себя жертвой. Если это так в частности, возможно, то же справедливо для общества в целом. Мы генетически настроены — запрограммированны — на галут. 100 лет слишком малый срок, чтобы генетический код изгнания мог измениться. Галут — погромы галута — сидят в нашем сознании. Для галутного сознания «допустимо» что вот, кого то убили, кого-то изнасиловали, а остальные продолжают жить. Поэма Бялика «Погром» уже вспоминалась в этом контексте. Галут — особенно Катастрофа — это ментальность, что да, кого-то убивают, а остальные надеются что до них дело не дойдет Наконец, галут — это постоянное чувство вины. «За грехи наши изгнаны мы из страны нашей». ==== Возможно, это объясняет нашу непонятную склонность — как нации, в целом — чувствовать себя «виноватыми» перед «палестинским народом». Возможно, это объясняет нашу непонятную готовность освобождать убийц «с кровью на руках». Мы привыкли — генетически — так жить. Наш разум протестует, но наша генетическая память спокойна. Мы привыкли — что нас сгоняют с насиженных мест. Поэтому Гуш Катиф прошел сравнительно спокойно. Мы были к этому — как нация — готовы, наоборот, даже ждали — на генетическом уровне. Наконец, возможно, это объясняет нашу непонятную эмоциональную тупость в отношении насилия, нашу непонятную моральную неразборчивость и релятивизм. Мы не почувствовали себя до конца свободными. Когда Яаков услышал, что его сын, Йосеф, 22 года спустя — жив — в первое время он не поверил. «И замерло сердце его». По-видимому, весь этот «мирный процесс» существует только для того, чтобы мы смогли, наконец, поверить что это наша земля. Что мы пришли сюда надолго.

Генетический код изгнания