Нижеследующий перевод касается серии чтений равом Ури Шерки из Йерусалима сборника трудов р. А.И.Кука «Нээдар ба-Кодэш» (Великолепный в святости, аллюзия на стих из Шират га-Йам). Знаки препинания в тексте р.Кука очень условны, потому что их нет) А предложения очень длинные. Перевод текста р.Кука подчеркнут. Материал представлен в виде разговора, поэтому, прошу быть снисходительным к грамматическим и орфографическим неточностям со стороны переводчика.
Дошли мы до стр. 404, Святое и Будничное, из статьи "Великолепный в святости".
Систематизированное учение, лишь от разбора вести которого зависит прояснение решения всех трудных вопросов нашей частной и общественной жизни. Мы должны разбирать его систематически, раз за разом, в литературе и в жизни.
Что же это за систематизированное учение? То, что читали мы раньше (прим. в предыдущей серии). Что нужно уметь различать не только между святым и будничным, но находить точку святости, спрятанную в будничном, даже в тенденциях с виду весьма испорченных, и там есть скрытый свет святости, которому надо пробиться оттуда, и для этого надо учение
систематически, раз за разом, в литературе и в жизни, неустанно и без всяческой нерадивости. Этот разбор есть весть о значении святого и будничного. В единении, в слиянии и в сопряжении их в жизни частной и жизни общественной.
т.е. Есть известная мудрость и это различение между святым и будничным. Это легче сделать и в этом есть общий консенсус. А вот соединение святого и будничного это дело более запутанное, но оно обязательно.
В единении, в слиянии и в сопряжении их в жизни частной и жизни общественной, в особенности в жизни нашего национального движения, т.е. сионизма, которое пробудилось в последнее время так заметно и шумно. Обязаны мы искоренить заблуждение, содержащееся в двух крайностях. т.е. как в краю религиозных, так и в краю светских Обязаны мы разобрать и возвестить о реальности двух этих сторон вместе в нашей жизни. Невозможность отрицать или даже оставлять одно из них - святое и будничное - оба они вместе являются для нас двумя основаниями жизни. Оба они требуют от нас развития и должного внимания, заботу и присмотр, и правильное взаимное сочетание их во всей их красе приведет весь мир к высшей ценности великолепия святого святых.
Мы говорили о том, что "святое святых" (или "святая святых") это соединение святого и будничного и это то, что мы стараемся раскрыть через соединение святого с будничным.
Если захочет будничное оторваться от святого и забросить его, тем самым шагнет само будничное к своей погибели.
Отчего? От того, что как у святого, так и у будничного есть единый источник, "святое святых", и получается, что это как человек, который вредит себе. Понятно, что... скажем так: одна сила в человеке хочет навредит другой силе в человеке, тогда он вредит себе.
Если захочет святое оставить будничное...
Есть такая вот тенденция: чистота святости (которая говорит): нам не интересно ничего светское
то ведь изведет тем самым всю ценность жизни и всю ценность своего труда и влияния.
Ради блага его и блага всего мира
т.е. святое, а не (только) будничное, не сможет также устоять и быть релевантным в реальности
Святое и будничное - братья. Рука об руку обязаны они идти каждый по своей тропе по пути жизни и еще более по пути национального возрождения, возродить которое поистине наше дело.
Это вещи, если можно так сказать, характерные для многих трудов рава Кука, здесь не много нового. В Орот га-Кодеш эти вопросы освещены чуть больше.
(вопрос: это актуально на сегодня? ответ). Это актуально не только на сегодня, но и на вчера и на завтра.
(ответ). Есть те, кто хотят отделить святое от будничного и есть желающие отделить будничное от святого. Остался вопрос: что раньше, яйцо или курица? Представляется так: то, что будничное хочет отделиться от святого это от того, что святое решило отделиться от будничного. Это тяжкое обвинение, однако, каждая сторона найдет в другой стороне почему та виновата.
На всем жизненном пути сперва пробуждается будничное, а после сего неизбежно пробуждается святое, дополняя возрождение будничного, утончая (одухотворяя) его и спасая его от безобразия и катастрофы.
Это также великое правило в Каббале, что шелуха/скорлупа (клипа) предшествует плоду. И не только будничное предшествует святому, но и зло по сути предшествует добру. Также мы видим, что йецер а-ра предшествует йецер а-тову. В жизни даже. Дети начинают с йецер а-ра. Это необходимо, чтобы выжить (закрепиться) в этом мире. После этого приходит йецер а-тов и одухотворяет.
Горе будничному, если решит воспользоваться своим правом первенства, тем, что вышло оно первым на свет и труд (жизни), говоря этим: "я и никого более"
Это немного намек, может, аналогия на Йаакова и Эйсава, что Эйсав вышел первым, и потому что вышел первым, он первенец и говорит: весь мир мой! Йаакову нет места.
и не изволит научиться у святого сиянию его славы и явлению его света. И горе святому, если скажет: "ввиду того, что вышло будничное первым на свет, то и дошло до моих пределов, посему я только и умею, что воевать против него, разрушать то, что оно строит, искоренять то, что оно насаждает". Содержание жизни и восприятие реальности при тщательном анализе учат нас другому. Совершенно другому. Такова судьба. Сначала выступает будничное на сцену жизни, неоспоримо - в подлинной своей форме.
Из высшей святыни, святого святых, черпает оно силы даже в начале своего шествия.
Это то, о чем рав говорил несколько раз. Что когда ты видишь какое-то явление в его безобразии, в его начале, все равно там сокрыта святость
Однако, ясно и осознанно святые ценности совсем не признаются в начале появления будничного, и после первых шагов будничного неизбежно приходит святое пролить свой свет и явиться во славе.
А теперь скажите в чем разница между этой заметкой и предыдущей заметкой? Однако, это сборник из разных источников рукописей рава, поэтому, собрали здесь вместе заметки, которые говорят более или менее об одном и том же.
Иногда нужно две эти концепции мировоззрения уравновесить, поместить на равную чашу умозрительных весов: концепцию высшей святости, проявляющуюся как истинное познание Б-га из первоисточника высшего наслаждения, и концепцию будничного, которая способна спускаться в самые темные уголки материальности
Есть иногда такие материалистические объяснения духовных явлений. Когда ты видишь, что есть какая-то религия, или спиритуальность/духовность, или философская идея, то есть мудрецы, роль которых комментировать как по сути это все выражение экономической войны классов, как в конечном счете здесь замешаны скрытые за идеалами интересы и т.п. И есть обратная точка зрения. Она говорит: ты видишь здесь то, что кажется материально заинтересованным и лишь грубым , значит, свет святости спрятан там. Это две разные концепции, которые воюют друг с другом, и, говорит рав, что есть место для обеих концепций
...концепцию будничного, которая способна спускаться в самые темные уголки материальности
и вдвойне велика тьма ее, ввиду того, что она осмеливается несмотря ни на что взять с собой обязательную часть моральных устоев и внутреннего блаженства, наполняющего душу чаянием. Хотя и в ограниченном виде
Например, в коммунистической идеологии также учитывается мораль. Типа, труд (имеет отношение) к морали и коммунизму. А вот мораль - буржуазное изобретение для порабощения пролетариата как бы оковами идеала. Однако, при всем при том и в коммунистической идеологии есть самопожертвование, есть человеколюбие и т.п. Так что есть моральные устои, которые заимствованы также и в материалистической идеологии, хотя и в ограниченном виде
однако, этого ей достаточно на какое-то время, т.е. временно это может служить, ибо таково ее ощущение. Однако, совершенный баланс, уравновешивающий чашу, будет: "Тора Всевышнего непорочна, возвращает душу". И верное равновесие это приведет человека и мир и все миры вместе к высшему уровню, стоящему выше всякого взвешивания. К "атар де-ай маткела бэ талья", выражение из Зогар, "место, в котором подвешены эти весы". Что это за весы такие? "Маткела" (весы). Подвешены. Весы/баланс идей, когда нужно точное соотношение между святым и будничным. Можно сказать, при наличии какого-то предпочтения святости перед будничным. "Блаженны все ожидающие его". "Ибо там заповедал Г-сподь благословение, жизнь до века".
Есть здесь намеки на учение Каббалы. Явление Тиферет в Мальхут. Мальхут это основание (йесод) для материальности. Тиферет - для духовности. И они вместе. "там заповедал Г-сподь благословение, жизнь до века".
На фоне этого понимается и эта заметка:
Весь мир охватывают две эти линии святого и будничного. Только глаз, вооруженный направленным в заоблачные дали окуляром, увидит их высший корень
т.е. есть люди, которые способны видеть как святое и будничное выходят из одного корня
как они берут начало в основании святого святых. В морали достигают они основания благочестия (хасидут), в котором есть две эти концепции: светское благочестие и священное благочестие, которые в сущности общечеловеческое благочестие и израильское благочестие, которые на первый взгляд, кажется, противоречат одно другому.
кто-то скажет: нееврейская мораль это скверна (тумъа).
А в сущности, они дополняют друг друга, где первое есть материал для второго, которое стоит на нем как на форме, как душа, оживляющая тело.
И здесь тоже основа святого святых, проявляющаяся в единении святого и будничного как израильская мораль на фоне общечеловеческой морали.
Нам не нужно заграждать проход всем светским концепциям на языке рава "светский" значит "будничный" (холь). Пусть все больше распространяются, и расширяются, и переплетаются, и усложняются столько сколько им нужно и столько сколько им под силу. Всегда неизбежно они оставляют нескончаемое место для концепций святого. Т.е. в конце концов будничное не может заполнить все пространство мира. Всегда останется место, принципиальное и важное, и для святого, как и для будничного. И в конце концов, при помещении этих двух концепций на разные чаши весов, не только неизбежно окажется оправданным святое - "и будет оправдана святыня" это стих из Даниэля, оно неизбежно явится в своем свете также и во всех областях светских концепций. У святого также есть свойство распространения, и поэтому, также оно искупит весь мир. И вместе с тем, неизбежно интересы все больше будут обращаться к источнику высшей святости, источнику святого святых. Ибо там и будничное, и святое проистекают из единой сути и открываются как имеющие один характер. "Ибо нет левого в Атика Кадиша, которое все правое". Это цитируемое выражение о том, что "в Атика Кадиша" источника святости (это высший парцуф) нет там левого, есть только правое. И все, что только правое, а не левое - это образное выражение, не в обыденном смысле. Однако, мы понимаем идею, что нет там противоположности, антагонистичности между двумя этими концепциями. Однако, в нижнем мире... есть различие между святым и будничным, хотя я и говорю о соединении святого и будничного, важно также сделать разделение между святым и будничным, как говорил Маниту: чтобы узнать, что две вещи представляют собой одно целое, ты должен прежде всего узнать чем они отличаются друг от друга. Если ты говоришь, что мужчина и женщина это одно и то же, то это прежде всего из осознания, что мужчина это не женщина, а женщина - не мужчина, из этого ты можешь увидеть объединяющую сторону.
Настало время возвестить в мире, что святое, та высшая идеальность, к которой приличествует стремиться всем праведникам, всем чистым сердцем, кормится будничным.
Т.е. когда говорят: есть сначала строение будничного, а после этого строение святого, много людей так видят сионизм: как будто сионизм это будничное, однако, впоследствии он станет религиозным и тогда это имеет смысл. Но по раву Куку это не так! Святое не может существовать во всей полноте проявления без будничного. Т.е. будничное это источник жизненности святого.
(ответ на реплику из аудитории) Нет, нет, есть там жизненная мощь. Есть такая аналогия в привитии деревьев: привой и подвой. Виноградная лоза состоит из двух частей. Есть нижняя часть, которая... корень. Ее называют "подвой". Он стойкий, но не плодоносит. И потом берут - после того, как он продержится в почве - ножом надрезают подвой и подсаживают к нему ветвь, которая плодоносит, хотя она и слаба. Однако, это комбинация их обоих: мощь, которая в корнях, обеспечивающая лозе плодоношение. Так что получается, будничное это не только база, но и витальная энергия, заключенная в святом. Это как однажды с одним равом из-за границы: я его спросил сионист ли он, а он сказал: "я за алию в Страну, однако" ("однако" уже все объясняет) "я хочу, чтобы алия в Страну была ТАКЖЕ духовной алией (восхождением)". В чем здесь ошибка? Алия в Страну И ЕСТЬ духовное восхождение! Т.е. "восходить" (ла-алот) уже значит "восходить", да? И то же самое про будничное. Будничное это не только.... (реплика из аудитории: он хотел сказать, что мы также будем подниматься духовно, ведь Страна здесь духовная?) Да. Прекрасно. Наверняка он это хотел сказать. Хорошо, что поправил меня. Ладно!
Как растительный мир кормится неживой природой, и как животный мир и человек питаются тем, что ниже его на ступень онтологически, и при наступлении такой эпохи в мире, когда руах-а-кодеш и тяга к святому (букв.Шэифат га-кодеш, вдыхание святого) станут существенными факторами строительства и совершенствования мира т.е. что сегодня двигает мир к совершенствованию? Зависть, ненависть и соперничество. "Я хочу денег". "Я хочу власти". "Я хочу славы". "Я хочу…" Это то, что продвигает мир. Это двигатель. Но придет время, когда двигателем будет тяга руах-га-кодеш и тяга к святому.
Вот тогда-то отступит от мира то самое состояние древнего проклятия, преследующего его и выражающегося в философско-этическом высказывании хасида из «Ховат га-левавот»: по мере освоения (йишув) мира прибавляется разрушение интеллекта. И тогда освоение (йишув) интеллекта и освоение мира будут совершенно взаимны, и будет «Слава га-Шема вовек и возрадуется га-Шем в делах Своих».
По правде, в "Ховот га-левавот" никогда не говорилось этого. В нем использовалось это выражение, чтобы описать ситуацию в эпоху Первого Храма, когда действительно была ситуация, когда по мере строения тела возрастало разрушение души. Однако, это не то, чтобы идеальная ситуация. Такой была ситуация. От сильного занятия материальными делами забыли дух. Однако, это не говорит, что это идеальное состояние человеческой души. Противостояние, которое есть между святым и будничным, между силами жизни, оно также само по себе великая скорбь. Т.е. есть моральная критика самой морали, ибо мораль требует от человека подчинять свои инстинкты (йецер), говорит йецер: а что будет со мной? Поэтому, нужно состояние более идеальное в моральном отношении: союз между святым и будничным, или между йецера-ра и йецер а-тов.
У йецера-ра есть важная роль. Надо знать: у него будет место.
Есть святое, которое произрастает из будничного, подобно тому, как растительность произрастает из неживой природы. Подобно тому, как животное перерабатывает растение и жизненные силы возвышаются, открываются в нем через того и так далее. Также светские т.е. будничные чувства и мысли все более и более утончаются (одухотворяются), так чтобы они возвысились в уровне святости. А когда жизнь испытывает дефицит в исходных критических светских чувствах и мыслях, сила святого постепенно ослабевает. Т.е. если есть слишком мало будничного, то и святое ослаблено. И когда восполняется сфера жизни исполнением критических светских мысли и чувства, уже есть питательная среда для святого есть откуда произрастать и полно материала, из которого оно получает исходное сырье и утончает его, облагораживает их и освящает их, так чтобы достигла вся жизнь освоения содержимого (тохэн), живого и полного славы святого и святого святых содержимого.
Также есть в Гемаре в трактате Киддушин относительно воспитания: с какого возраста обучают ребенка Торе? И Гемара говорит что-то интересное: до возраста 5-6 лет не обучай его. Дай ему побеситься, поделать что в голову взбредет, и (только) в момент достижения им 5-6 лет в зависимости от состояния его здоровья.... (прим. можно приступать к более интенсивному обучению )
И что? Это не трата первых пяти лет? Нет, это время, когда он приобретает жизненные силы. Если в ЭТО время будешь учить его Торе, то ослабишь его жизненные силы. Поэтому, и рав здесь упоминает:
Тайна эта должна быть открыта перед всем окружением, источник которого - святая жизнь и б-жественная возвышенность т.е. сказать это религиозным чтобы осознали ресурс, из которого берут готовые вещества ради формального возвышения святого света.
Нужно определить границы святого и границы будничного во всех областях реальности, во всех сферах жизни.
т.е. что такое святое и что такое будничное. Почему немного трудно определить эти границы по сравнению с чистым и скверным? То, что не чисто - скверно. То, что не скверно - чисто. Со святым и будничным не так: это относительные понятия. Есть что-то святое, но оно будничное по сравнению с другой ступенью.
Поэтому, нужно определить границы святого и границы будничного во всех областях реальности, во всех сферах жизни.
(вопрос: что такое будничное?)
Будничное это место (состояние), из которого святое проистекает (халь), т.е. это не противопоставление святости. Скверна и чистота противоположны одно другому, однако, святое по своей сути проистекает из будничного. Будничное (холь) это пространство (халаль), пространство из которого проистекает святое. Поэтому, например, святое это будничное по сравнению со святым святых, а святое святых это будничное по сравнению со святым святого святых, т.е. это ступени.
(вопрос: т.е. будничное это типа сосуд, а святое это смысл?)
Можно и так сказать, ты прав, однако, выходит, что то, что является смыслом, само превращается в сосуд для более высокого смысла и т.д.
(вопрос: тогда и зло относительно?)
Зло это другая тема. Это относится к области морали. Святость и будничное в Исраэле также определяется более или менее моралью.
(вопрос: есть пасук "и чужой (зар) не приблизится", а в мидраше написано "и светский (хилони)")
Во-первых, неверно все, что ты сказал. Не написано "и чужой не приблизится (йиткарев)" к Микдашу, но написано "и чужой не ПОДСТУПИТ (йикрав)", а Онкелос переводит "хилонай".
Смысл "хилонай" - тот, кто не относится к делу. Например, левит, поднимающийся на возвышение (духан) - чужой по отношению к работам, производимым в Храме. Или, к примеру, даже Давид, Царь Исраэля, назван "чужой" по сравнению с Когэном. Он не мог совершать работу священства.
Т.е. к нему не относилась (хала) ТА САМАЯ святость.
Нужно определить границы святого и границы будничного во всех областях реальности, во всех сферах жизни, во всей жизни индивида и во всей жизни общества. Только с правильным определением, с точным разделением между святым и будничным установится между ними объединение и соединение их в корне, находящееся в их источнике, придающее ввиду этого им обоим силу и мощь, красоту и великолепие.
Однако, в начале есть возможность затушевать границы, т.е. как будто нет разницы между святым и будничным, и это одно и то же, но так не работает. Нужно осознавать, что будничное это будничное, а святое это святое. После ты объединяешь их с их корнем. Есть выражение, ле-авдиль, ап. Павла: нет ни мужчины, ни женщины, ни иудея, ни эллина. И Маниту обычно говорил: покуда есть мужчина и женщина, есть иудей и эллин. Может быть, это одна из глубинных причин того, что сегодня хотят, чтобы не было различия между мужчиной и женщиной.
Культура, возвеличиваемая любым языком и народом в наше время
Что такое культура? Это понятие, которого не существовало раньше. Говорили об искусстве, однако, культура как полноценная сфера жизни это явление относительно новое, возвеличиваемая любым языком и народом в наше время, является важным откровением важной ценности из ценностей будничного.
Т.е. будничное продвигается, и тогда есть что-то абстрактное. Это культура. Мы находим много такого, что является интегральной частью человеческой культуры и это абстрактные понятия, например, деньги. Когда у чего-то есть финансовая ценность, когда можно перевести это во что-то абстрактное. Ты заменяешь одно другим. Это суть идеи владения. Эти идеи не встречаются в животном мире и специфичны для человеческих особей. Это абстрактное мышление. То же самое можно сказать и об искусстве. Мы не находим, чтобы животные создавали произведения искусства, даже если то, что они создают прекрасно. Однако, это не творчество вне потока жизни. Так что, рав справедливо говорит, что она является важным откровением важной ценности из ценностей будничного. Надо углубиться в нее. Познать ее ветви. Ее устремления. Ее корни. И тогда с этой информацией появится у нас руководство как созидать строение откровения ценности культурной святости
Подобно тому, как есть судебная святость или святость личности, есть также культурная святость.
превосходящей ценность светской культуры как небо выше земли.
В последние несколько десятков лет можно наблюдать, что есть развитие святой культуры, которое превосходит фольклорную наивность, которая имела место в ранние годы, (как например) что создавать религиозную музыку это брать пасук (прим. фразу из традиционных источников), повторять его по десять раз, и добавлять в середине "ой-ой-ой". Мы уже выросли из этого во многих областях.
Категорически неприемлем метод войны между будничным и святым.
Это не враги. Это разные понятия, но они не должны быть в конфликте.
Обязаны мы найти какой-то путь примирения. Ведь будничное и святое, хотя они и кажутся как будто противоположными друг другу в жизни, вместе с тем, каждое из них идет по своему особенному пути
Ты специалист в будничном? Займись будничным. Специалист в святом? Создавай святое.
и через это, через нахождение места каждого из них в сфере его служения, не только не будут они противоположны один другому, но еще более будут поощрять друг друга.
Поощрять значит придавать силу.
И каждая из этих двух действующих сил жизни и реальности будут помогать другой, дополняя ее базовые задачи.
Непримирение святого с будничным это то, что пожирает жизнь во весь рот. Идеи и их носители обязаны признавать друг друга
Носители это люди, которые несут эти идеи. Обязаны признавать друг друга, так, чтобы каждый из них оставался в своих пределах и каждый из них дополнял недостающее у другого. Святое одухотворит будничное, а будничное укрепит стойкость святого, и таким образом, пойдут идеи и их носители, т.е. функция которых нести идеи объединившись, пока не приведут мир и жизнь к престолу святого святых, ведь как святое, так и будничное это его подлокотники и спинка.
Когда мы устроили вечер презентации комментария к книге Кузари доктор Бузагло, лектор философии в Университете Иврита, сказал: нужно построить автостраду между йешивой и академией. Йешива останется йешивой, а академия академией, но посреди есть автострада. Будут ходить колонны. Двустороннее движение колоннами туда и обратно.
(вопрос: почему так не делают?)
Так не делают? Есть неприятие. Любой человеческий коллектив всегда чувствует угрозу со стороны другого коллектива... Такова природа мира. Иногда это принимает острую форму, иногда менее острую, но это всегда так. То, что называется в психологии "зона комфорта". У каждого человека есть своя зона комфорта.
Весь мир страдает от беспорядочного смешения будничного со святым,
Немножко святого, немножко будничного. Готовят салат.
что в свою очередь приводит к взаимному противостоянию этих основ. Т.е. если спросишь откуда это, что они противостоят, то это потому, что они смешались беспорядочно. Противостоянию этих основ , будничного - святому, а святого - будничному и не это ли противостояние приводит также к смешению понятий, так что порой очень трудно разобрать что есть будничное, а что есть святое. Весь труд разумных из народа должен быть сосредоточен на том, чтобы разобрать эти две основы. Ведь на них обоих вместе выстраивается мир и утверждается его освоение человечеством и возносятся все устремления вечные и временные. Разобрать для всех их пределы и их специфические ценности. Область применения каждого из них. И когда им нужно быть обособленными каждому в своих пределах, и когда им нужно объединиться ради блага общего построения.
Т.е. есть иногда такое. Ты говоришь на будничное, что оно святое, а на святое, что оно будничное.
И тогда получается, что люди не умеют различать между святым и будничным. Приведу пример. Игра в футбол, это святое или будничное? (говорят:) Это святое. Это часть возрождения нации и т.д. Равноценно ли это синагоге? Нет, не равноценно. Поэтому, футбольное поле вне синагоги.
Стр. 408
Со времени, когда присовокупилась (низдавга) греческая мудрость к Исраэлю,
Ле-издавег значит воевать. Так говорят в мидрашах. Это значит, она воюет с ним.
начало будничное заходить в пределы святого и, раз так, то и святое заходило в пределы будничного .
Т.е. есть некая интеракция... где задействована, к примеру, будничная мудрость греческой философии.
Эти составители, которые связали вместе ценности будничного и ценности святого беспорядочным соединением, намерением которых было примирить два эти столпа, развязали перед всеми ту самую проклятую войну, горькие плоды которой мы пожинаем и поныне.
Кого он имеет в виду? Не очень то ясно. Маловероятно, что он имеет в виду Рамбама. Может, он имел в виду других мудрецов, которые более охотно соглашались во всем с греческой мудростью.
Может, он имел в виду Филона Александрийского. Вообще не ясно.
Беспорядочное соединение этих двух понятий неизбежно должно было привести к плачевным результатам и это воистину тема удручающая и запутывающая мир.
Однако, есть такое соединение, которое служит лишь объяснению понятий. И оно сослужит порой хорошую службу обоим ценностям.
Например, здесь он, очевидно, имеет в виду Рамбама.
Когда воздействие ее уже завершено на особенном основании каждого из них самого по себе по духу его характера и самоосознания.
Т.е. когда ты знаешь что такое Тора, когда ты знаешь что такое эллинизм, тогда ты пользуешься эллинизмом, чтобы разобраться в Торе. Это нормально. Однако, если с самого начала предполагается, что Греция и Исраэль это одно и то же, тогда имеет место смешение, которое приводит к запутыванию всех жизненных ценностей.
(вопрос: это как раз тема хануки) Верно. Это тема Хануки.
(вопрос про Йефета) Ведь пишут книгу Тору на греческом. Книгу Торы можно написать на двух языках: или на иврите, или на греческом. Уместно толкование "и будет обитать в шатрах Шема". Обитать - ишкон - от слова соседство (шхенут). Сосед Шема.
(вопрос: почему был такой печальный день для Исраэля, когда перевели Тору...) Это и вправду интересный вопрос. Есть в этом противоречие. С одной стороны мишна говорит, что можно писать книгу Тору на греческом, с другой стороны в трактате Софрим написано, что был тяжелый день для Исраэля, когда перевели Тору на греческий. Написано также, что перевели Тору на семьдесят языков на горе Эйваль. Если так, то это же нормально. Как же это понять? Это связано с тем, что Тору перевели именно на семьдесят языков. Что это говорит, на семьдесят языков? Что для того, чтобы понять одно слово в Торе не на иврите нужно семьдесят языков. Но если ты переводишь ТОЛЬКО на греческий, ты говоришь, что иврит и греческий одинаковы (равноценны). Так мне кажется.
Области будничного и святого обязательно должны быть установлены. Нужно нам знать будничное и его владение. Его место, ценность и границы, несмотря на то, что в своем корне и основании и во всей своей сущности и бытии оно проистекает со стороны святости, и оно в действительности поистине служит также святому, ибо святое святых есть основа всего,
Так, может, не нужно было разделять святое и будничное? Что это такое, кстати, "святое святых"? А-Кадош Барух У.
Однако, и основа основ - превыше всякого имени, описания и названия и она превосходит всякую логику даже и святого с той же бесконечностью, с какой она превосходит все будничное. И из этой глубокой перспективы
т.е. с точки зрения основы основ, которая выше любого постижения
есть у будничного и святого аспект одинаковости и важности в реальности.
И поэтому, нужно также разделять одно от другого.
Однако, если мы опускаемся до состояния духа на второй ступени,
когда наша перспектива только из святого святых, а не из эйн соф (бесконечного)
то обретаем тогда основу святого в качестве специфического и принципиального содержимого, занимающего все.
Знаем мы, что и на будничное оно оказывает влияние, и направляется его волей на укрепление в своем месте и пределе. И поэтому надо нам знать его ценность и применение.
Что здесь хочет от нас рав? Есть у нас всегда две предпосылки. Первая, что нужно разделять между святым и будничным. Вторая, что во святом святых святое и будничное объединены.
И теперь вопрос: как это разрешается? В конце то концов. Каково оправдание отделения будничного особенным образом от святого? Вопрос такой: каково основание, дающее легитимацию разделению будничного и святого. И ответ, который здесь дает рав, это тема немного более глубокая, чем о которой принято говорить. А именно. Верно, что в святом святых будничное и святое объединены, однако, есть что-то ВЫШЕ святого святых. Что выше святого святых? Бесконечность (эйн соф), называемая основа основ. И там это выше любого определения.
И потому, что это выше любого определения, получается, что с наивысшей точки зрения, связанной с эйн соф, есть также уровень различения между святым святых и между святым и будничным. Ясно? И это оправдание отделению.
Здесь есть хидуш, т.е., что выше святого святых есть у нас эйн соф, и с точки зрения эйн соф, святое и будничное одинаковы, и, поэтому, нужно разделить святое и будничное.
И это по сути основная дилемма праздника Хануки, что там было своего рода затушевывание, т.е., что святые люди захватили будничное, и в этом была проблема, в конечном счете, когда царская власть перешла к первосвященству, а не к династии Давида.
Будничное присовокупляется к святому.
т.е. присоединяется.
И бывает это присовокупление к благословению, а бывает к проклятию.
т.е. иногда, это хорошо, а иногда - плохо. Речь идет о смешении или о слиянии.
Когда границы не стираются и каждое из них сохраняет свою функцию, проясняя и возвышая ее, тогда это соединение будничного со святым к благословению. Однако, когда границы стираются, будничное заходит на ценности святого, создавая там зарисовки, замеры и оценки (прим. не до конца понятное что имеется в виду). И святое вытесняется в будничное, наводя там порядки.
Тогда все портится. Огорчение с обеих сторон становится настолько серьезным, что рождается сильное брожение. Святое страдает вначале от того, что оно понижается в своей ценности и теряет свой свет. Из-за спуска его в пределы будничного.
Например. "Что такое иудаизм? Вид культуры или фольклора". И тем самым превратили святое в будничное.
И будничное обнаруживает в себе тогда качество мощного противления по отношению к святому,
п.ч. и святое попыталось захватить его. Но святое это не будничное.
и оно пользуется теми же самыми ценностями святого, которые ему стали известны через попытку святого зайти в его пределы, чтобы ими же воевать против святого. Однако, эта война приведет к урону также для будничного, ибо в конце концов и положение будничного укрепляется в своей основе только благодаря святому. Но падение будничного в такой форме вообще не способствует возвышению святого, ибо и святому нужна поддержка будничного, чтобы исправить свои практические инструменты в обосновании своих советов, своих притч и своих просветительских вестей в области духа, и посему, такое состояние, которое вызвано посылом стирания границ, является общим проигрышем для обоих концепций святого и будничного. Исцеление приходит только от работы разграничения, очерчивания пределов святого и будничного и установления характера взаимности, когда где бы не потребовалась одной силе помощь, другая бы тотчас была позвана ей на помощь. Это основа благотворительности (гмилут хасадим), правящей во всем мироздании.
Написано в В.Т. в трактате Шаббат, гл. 12, что такое "гимел далет" (буквы евр. алфавита)? Гомель далим (благодетельствующий нищим). Алеф бэт это "алиф бина" (наученный пониманию). Гимель далет - "гомель далим". Фактически, то, что Всевышний создал мир буквами, значит, что Он уже создал благотворительность. Есть мировая, космическая благотворительность.
Она непременно должна править в двух этих системах, включающих в себя всю реальность.
Всю жизнь и всю действительность в ее совокупности.
Нужно им благотворительствовать друг другу.
Нужно знать каждому его место и его границы.
В свое время Йешая Лейбович был в острой конфронтации с главным раввинатом. Из за чего? Из-за того, что тот финансируется государством. Он говорил, что это как если бы Элиягу а-нави финансировался Изевелью. Он не прав. Для него государство это абсолютная будничность. А раввинат - святость. Но идея здесь в том, что каждый должен сохранять свою независимость. Это как при разделении власти, когда каждый аппарат власти в работающем государстве должен функционировать самостоятельно.
Императивно, чтобы основательно утвердилась в мире природная мораль. Природная прямота. Простое просвещение (аскала пшута) и отвага выпрямленной жизни и благодаря этому глубокому укоренению и качественному расширению, облекающемуся в одежды будничного, создастся механизм (махон), через который воссияет свет святости еще более блистающий и возвышенный.
Т.е. как делают зарядку (физкультуру)? Есть ли зарядка в духе святости? Ответ: нет. Есть зарядка в духе будничного и т.д. Есть ли эстетика святого? Нет. Есть эстетика и точка. Согласно этого строится основание святости как духовного озарения. Было в одном городе в Швейцарии, в Женеве. В какой-то период попытались там религиозные кальвинисты заправлять жизнью. Одна из вещей, которую они запретили там: они закрыли театр. Театр это от сатаны. Они были там очень-очень строгими, также и в одежде и в разных подобного рода вещах. Что-то такое дикое и ужасное творилось в Женеве. И дело, разумеется, не выгорело из-за попытки святого управлять будничным. У будничного есть свои функции и нужно это уважать.
Нужно вырвать с корнем ложное предположение, что спад религии в мире в целом и тот, что задел также Исраэль, одинаковы по смыслу.
Т.е. светскость у народов и светскость в Исраэле это не одно и то же явление. Есть, разумеется, некое подобие, однако, это не одно и то же явление в смысле корня и сущности.
И что как в мире в целом этот спад проистекает из развития культурного подъема, так и в Исраэле.
Т.е. у тебя прогресс. Что такое прогресс? У народов продвигаться значит излечиваться. Является ли дня нас секуляризация прогрессом?
Согласно этому ложному предположению представляется это поражение как будто неисцелимым. Поскольку это фундамент более массивной части новаторских идей, которые даже в самом положительном их проявлении склонны укреплять это распространяющееся отрицание.
Т.е. новаторские идеи чувствуют необходимость выстраиваться на основе секуляризации.
Однако, поистине неужели это не очевидно и ясно, что основа этого религиозного спада среди народов мира, в том, что падает идолопоклонническая часть их духовной жизни вследствие укрепления интеллекта и в целом прогресса человека.
Так, что можно сказать, что секуляризация в Европе, к примеру, это следствие чего-то очень положительного, спада идолопоклонства в мире
И вследствие того, что идолопоклонническая часть эта укоренена во многом в их религиозности, то и иссякает у них сила религии в целом.
Также и то, что можно было бы, пускай, извлечь из христианства, и это падает, ибо оно смешено с язычеством и разными глупостями.
Однако, явление спада религиозной интенсивности в Исраэле есть следствие подражания народам мира и морального падения,
Т.е. говорят так: также как имеется развитие вследствие секуляризации среди народов мира, то так же должно быть и развитие секуляризации в Исраэле. Не правильно! Это просто подражание народам.
проистекающего из состояния обнищания и истощения силы жизни нации в ее целостности.
Т.е. как раз наоборот, Израильская вера, еврейская религия, находится на более высоком уровне, во главе культуры.
Поэтому, недуг этот среди нас не иначе как проходящий и никоим образом не постоянный порок.
Очень интересно наблюдать, что в мире поистине есть спад религии, но подъем духовности. Подобным образом и в Исраэле мы видим подъем иудаизма в целом. Есть больше усиления, можно сказать, разного рода, хотя, и не всегда нам это нравится, но это факт.
И весь ход возрождения должен прийти и исправить эту брешь и все, что разрушено вследствие состояния истощения этого придет восстановить, излечить и отстроить.
Не из-за воздуха, наполненного светскостью, теряет свою оправданность требование святости.
Требование святости не пропало из мира. Это требование в душе человека где бы он ни был. Поэтому, не важно каким бы супер-пупер светским он ни был, все равно требование святости продолжит проявляться.
Вообще не надо пугаться той самой угрозы падения религии и ее обрушения, которой запугивают новые писатели с полной серьезностью или твердым намерением вот уже целую эпоху: и вследствие самой угрозы они вызывают преднамеренное разрушение. Нет здесь саморазрушения. Есть здесь требование восполнить дефицит жажды будничного.
В сущности, что говорит рав Кук: светскость проистекает в Исраэле из некоего истинного требования, требования за права будничного, которые ущемлялись на протяжении поколений, п.ч. евреи перестали заниматься будничным и много занимались святым, и будничное почувствовало себя угнетенным, и способ самовыражения для будничного - через проталкивание измерения светскости в мире, но это не личностное проталкивание.
И ошибочно считают, что прилично выйти с протестом против этих стремлений.
Типа: будничное это зло, п.ч. мы видим сущностную связь между будничным и светскостью. Рав говорит: это ошибка. Будничное это будничное. Светскость это светскость.
Также как ошибка думать, что эти стремления, явившиеся дополнить недостающее в жизни, приходят разрушить религию и отвлечь сердце от требований святого.
То, что есть волейбольное поле также обязательно. Чтобы обосновать святое и также обосновать будничное, ведь негоже, что вот уже как сотни лет евреи перестали им заниматься и они должны вернуться к нему со всей настойчивостью и мощью.
Невозможно, чтобы мы стояли как ошеломленные, как лишенные веденья, среди огромного моря шума активности и бури чувств и мыслей.
т.е. что здесь имеется в виду: как ошеломленные перед мнениями, дисфункциями, движениями, циркулирующими в обществе, и может статься, что мы остаемся без ответа, бездеятельными
Глубинные постижения поистине все сильнее раскрываются на пользу святого и его искренних и постоянных носителей. Однако, бывает, что форма выражения ранит и раздражает,
т.е. можно сказать, в глубине, внутри, по сути, все постоянно приближается к святости, но это постоянное приближение к святости спрятано от глаз.
... бывает, что форма выражения ранит и раздражает,
и нужно нам порой настраивать себя, что бывает так, что ранение и огорчение и обида приходят только для того, чтобы устранить некую внешнюю пелену неясного представления носителей святости
Т.е. зачем приходит хуцпа (наглость) со стороны атеистов? П.ч. они чувствуют, что святость неправильно относится к точке истины в них и иногда одеяние это неподобающее, поэтому хорошо, что доходят до ранений
и духовные страдания эти отчищают и отбеливают идею так чтобы стало всем очевидно, что оправдана святыня.
Так что это часть целого процесса.
Мир страдает ("мир" в смысле "люди", "куле альма") от того, что забыл святое. И он выйдет из своих страданий только когда напомнят ему забытое. Вспоминая о святом.
Как тот спор между Авраамом и Нимродом. Маниту объяснял так: Нимрод считал, что состояние мира - зло, и если мир - зло, значит, надо удалиться от Того, Кто сотворил мир. Поэтому, надо удалиться от Него, и мир исправится. Авраам тоже был согласен с диагнозом, что состояние мира - зло, однако, понимать это надо с точностью до наоборот - из-за того, что забыли Того, Кто сказал и явился мир. Поэтому, он производит из той же исходной точки Нимрода обратное. И он бунтует против бунтующего (моред), чтобы вернуть древнее Небесное Царство. Так и здесь рав объясняет:
Забыли святое, и это привело ко многим страданиям.
И святое, о котором снова будут помнить, после того как забыли — не будет такого же характера как святое, враждующее с будничным и не такое святое, которое порабощено будничному и сделано ему служебным инструментом,
т.е. не такое святое и не такое святое. Есть святое, отрицающее будничное. Есть святое, подчиненное будничному. Говорит рав, что святое, которое вернется в будущем, это ни то и ни это.
но святое свободы. Святое, обладающее своим характером и ходящее выпрямившись (комемиют, независимо). Но вместе с тем не вредящее будничному и не воюющее с ним, но стремящееся одухотворить его и освятить его.
Часто встречается то, что называется недостаток самоуверенности у носителей святого. Недостаток самоуверенности всячески парализует и дезориентирует или приводит порой к неправедной войне с будничным.
Вот мы все больше утопаем в глубинах будничного. Избавление нам нужно. И избавление обязательно придет. Это вопрос общественный, национальный, всего мира.
Понятие "обязательно" здесь это способ сказать, что исторические процессы они обязательны, неизбежны. Это как будто ответ на историческую неизбежность в марксизме, который утверждает, что экономические процессы неизбежны, и поэтому они приведут к пролетарской революции. Рав пользуется этим же понятием и говорит: верно, есть неизбежные процессы, вроде духовной деградации, поэтому, если есть необходимость в исправлении недостатка в святом, ясно, что это случится.
Свет святости неизбежно придет в ясной форме, исправляющей все испорченное, а святое, которое оторвано от здоровья будничного совершенно - невозможно иметь ему ту же высшую способность одухотворения будничного и освящения его. И не поможет миру, если вывести его из потемок его ,
здесь имеется в виду нечто против замкнутой религиозности
из-за недостатка у него практического мужества,
т.е. у будничного есть сила ,которой нет у носителей святого
которое должно впитываться из нижних пластов реальности. Однако, святое, проникающее на все уровни, так чтобы оно питалось и втягивало жизненную силу также из свежести будничного это возвышенное святое (га-кодеш га-нээцаль), устойчивое, в котором найдется сок жизни вставать, пробуждаться, жить и оживлять. И глаза наши обращены на явление этого высочайшего, полного и совершенного света святого.
Следующая часть цикла называется "О возрождении святого".
Перевод: Мешулам Яаков