Первые появления евреев в Польше. Привилегии Болеслава Благочестивого. Преследования времен "черной смерти". Переселение евреев в Польшу и Литву.
1
Сегодня невозможно сказать с определенной достоверностью, когда евреи впервые появились на территории Польши. И там, где нет документов, нет исторических источников, в дело вступает легенда про одного еврея по имени Авраам Проховник. Некоторые объясняли его прозвище тем, что он изготавливал порох, — но в те времена порох не был еще изобретен. По другой версии этот человек был пасечником.
Все началось с того, что в Польше, в девятом веке, умер князь Попель, и с его смертью угас княжеский род. Именитые поляки собрались для выбора нового правителя, долго спорили, ссорились, никак не могли сойтись на одном кандидате и решили, наконец, что польским князем станет тот человек, который на следующий день первым придет в их город. И первым наутро явился еврей по имени Авраам Проховник, который принес на продажу мед и соты. Стража у ворот города приветствовала его как нового князя, но Авраам отклонил эту честь и только после просьб польских дворян отложил свое окончательное решение на один день. Он заперся в доме, стал молиться, и, когда назначенный срок прошел, а Авраам не вышел из дома, поляки заволновались. Один из них, крестьянин по имени Пяст, заявил во всеуслышание, что он заставит Авраама принять княжеский титул; взял топор и пошел во главе толпы. Пяст постучал в дверь и сказал, что время для обдумывания прошло. И тогда Авраам Проховник вышел из дома и громко заявил, что он отказывается занять княжеский престол, так как это принесет несчастье и ему, и полякам. "Вот перед вами Пяст, — сказал он. — Сегодня он ваш вождь, значит и впредь он может быть вашим верховным руководителем". Толпа тут же с этим согласилась, Пяст был коронован, и от него пошла династия польских князей — Пястов.
А вот другой рассказ. О том, что в конце девятого века группа немецких евреев просила у польского князя Лешко права на торговлю и поселение в его землях. Князь-язычник попросил их рассказать о своем народе и о его вере: очевидно, в те времена евреи были в диковинку в Польше. Князю понравился их рассказ, их вера и их история, и он, якобы, дал им привилегию в 90S году. Хотя она была впоследствии утрачена, но эта привилегия, якобы, легла в основу привилегии Болеслава Благочестивого в 1264 году. Слишком часто в этой истории приходится прибегать к слову "якобы", чтобы она стала достоверным историческим событием.
Из арабских источников известно, что еще в девятом веке еврейские купцы-раданиты проезжали через Польшу в Россию и дальше в Азию. Через Вроцлав и Калиш еще в восьмом-девятом веках проходил "пушной путь" на Русь и в Хазарию и "янтарный путь" — к Балтийскому морю. Евреи держали в своих руках эту торговлю и могли, естественно, расселяться в узловых пунктах на ее пути. В 966 году польский князь Мчислав I принял католичество и стал вассалом германского императора: связи с Германией сразу расширились, и вместе с немцами приезжали в Польшу, очевидно, и евреи.
Первые зарегистрированные сведения о евреях Польши относятся к 1150 году. Граф Петр Власт купил в том году у одного безымянного еврея землю в деревне Малый Тынец. Сохранился акт 1202 года о том, что в деревне Сокольники возле Вроцлава владели землей два еврея — Йосеф и Хацкель. В двенадцатом веке евреи жили в Кракове и управляли монетным двором. Сохранились монеты того времени, и на них надписи на иврите: "Мешко мелех" — Мешко-король, "Мешко крул польск" — Мешко король польский, "Браха Мешко" — благословение Мешко. Были монеты и с еврейскими именами: "Авраам Йосеф", "Йосеф Калиш", "Рабби Авраам бен Ицхак Нагид", — возможно, это были монетные мастера или те, кто брал на откуп монетные дворы. Была даже польская монета с такой надписью: "Веселись, Авраам, Ицхак, Яаков". А в городе Вроцлаве нашли могильную плиту с надписью на иврите — в память кантора Давида: "Рабби Давид сладкоголосый сын Сар Шалома умер 25 ава 4963". То есть — в 1203 году.
В середине тринадцатого века Польша была разделена на несколько удельных княжеств. После нашествия монголов многие города лежали в развалинах, поля не обрабатывались. Чтобы оживить страну, князья стали приглашать к себе немцев, а вместе с немцами пришли и евреи: от преследований в Центральной Европе, на новые земли, где им обещаны были привилегии. Из немецких и еврейских колонистов постепенно образовалось в патриархальной Польше третье сословие, наряду с прежними двумя — помещиками и крестьянами. Польские князья предоставили немцам полное самоуправление в городах, и таким образом сложился тип средневекового германского города на польской земле, где рядом с христианским мещанством появилась и автономная еврейская община.
Привилегии евреям дал удельный князь Болеслав Благочестивый в городе Калише, в 1264 году. Это был знаменитый Калишский статут, генеральная грамота, которая впоследствии легла в основу всего польского законодательства о евреях. Естественно, что Болеслав, прежде всего, соблюдал собственные интересы: доходы с евреев поступали в княжескую казну. У Болеслава было прозвище — Благочестивый: это значит, что он пользовался расположением церкви. Но это не помешало ему — вопреки религиозным предрассудкам — гарантировать права евреям, поощрить их деятельность в интересах страны, опустошенной монгольским нашествием.
Статут Болеслава Благочестивого начинался такими словами: "Деяния людей, не закрепленные голосом свидетелей или письменными показаниями, быстро проходят и исчезают из памяти, а потому мы, Болеслав, князь Великой Польши, оповещаем современников наших и потомков, до коих дойдет настоящее писание, что иудеи, водворившиеся на всем протяжении наших владений, получили от нас следующие уставы и привилегии". По этой генеральной грамоте евреи получали полную свободу передвижения и свободу торговли; запрещалось притеснять еврейских купцов, требовать с них повышенные пошлины за товары, разрушать еврейские кладбища и нападать на синагоги. Бросивший камень в еврейскую "школу" (синагогу) платил воеводе штраф — два фунта перца. Споры между евреями не были подсудны городским судам, но только лишь князю, его воеводе или особо назначенному судье. За нанесение раны еврею полагалось наказание и оплата расходов на лечение. За убийство еврея — "достойное наказание" и конфискация имущества в пользу князя. При ночном нападении на жилище еврея его соседи-христиане обязаны были его защищать, если услышат крики о помощи: иначе — денежный штраф. Строго наказывалось похищение еврейских детей — очевидно, для насильственного крещения. Запрещалось — "согласно постановлению папы" — обвинять евреев в убийстве христианских младенцев для употребления их крови, потому что "по своему закону иудеи вообще обязаны воздерживаться от всякой крови"; но если же подобное обвинение возникало, его должны были подтвердить шесть свидетелей — трое христиан и трое евреев. Все эти права и привилегии Болеслав Благочестивый утвердил на вечные времена, с согласия высших сановников — воевод, графов и "многих вельмож земли нашей", которые вместе с ним подписали эту грамоту в Калише в 1264 году.
Грамота Болеслава распространялась лишь на его удельное княжество. Евреи других областей Польши находились под властью иных князей, и эти привилегии распространились на них только в следующем веке, в правление короля Казимира Великого. Но церковь сразу же забеспокоилась, и во Вроцлаве в 1267 году был созван собор польского духовенства. На нем постановили, чтобы в городах евреи жили особыми кварталами, отделенными "от общего местожительства христиан изгородью, стеною или рвом". Во время следования церковных процессий евреи обязаны запираться в своих домах; в каждом городе должно быть не больше одной синагоги; в "отличие от христиан" евреи обязаны носить особую шапку с роговидным верхом, "какую они носили некогда в этих местах, но по наглости своей перестали носить". Запрещалось христианам приглашать евреев на трапезы, есть и пить с ними, покупать у них мясо и прочие съестные припасы, чтобы продавцы "коварным способом не отравили их", а также купаться с евреями в одной бане. Собор особо отметил, что в Польше ощущается острая необходимость отделить христиан от евреев, так как поляки — "молодой росток на христианской почве".
Но эти постановления в те времена не имели еще серьезных последствий для евреев. Князья, а позднее и короли, поощряли еврейскую колонизацию в интересах страны и в собственных интересах. Ведь почти до середины шестнадцатого века евреи были только лишь королевскими подданными, "слугами королевского казначейства", которые были обязаны постоянно "своими деньгами удовлетворять нужды короля".
В середине четырнадцатого века, а точнее — в марте 1348 года, чума — "черная смерть" — объявилась в очередной раз в Европе. Ее завезли моряки в Геную — из Южной Руси. За один только месяц эпидемия распространилась по всей Италии, Испании, Южной Франции, затем перекинулась и на Англию. Число жертв было огромно: Неаполь — шестьдесят тысяч человек, Генуя — сто тысяч, Лондон — сто тысяч. Как полагают, погибла тогда от чумы треть населения Европы — около двадцати пяти миллионов человек.
Умирали все, без различия национальностей, и евреи в том числе, — хотя и в меньших количествах, благодаря личной гигиене, которая была у них на более высоком уровне по сравнению с окружающим населением. И тем не менее сразу же возникли слухи о том, что это евреи распространяют чуму, отравляя колодцы, чтобы истребить всех христиан Европы. Микроскопа тогда еще не изобрели, о существовании вирусов и микробов понятия не имели, заметить их было невозможно невооруженным глазом, а еврея всегда можно было увидеть поблизости — непохожего на других подозрительного чужака, "отравителя колодцев". И прокатилась по всей Европе не только эпидемия чумы, но и психическая эпидемия юдофобии — "иудеобоязнь".
Первые слухи об отравлении колодцев появились в Испании, когда эпидемия была уже в полном разгаре. В июне 1348 года в Барселоне, в ночь с пятницы на субботу толпа ринулась в гетто: еврейские дома разгромили, двадцать человек убили. Тут же папа Климент VI издал указ, в котором возведенное обвинение было объявлено ложным, — это почти не помогло. Вскоре в Савойе по распоряжению местного герцога арестовали евреев из разных городов и подвергли мучительным пыткам. Хирург Балавиньи не выдержал истязаний и сообщил то, чего от него добивались: что, будто бы, несколько евреев во Франции составили заговор против христиан, приготовили особую ядовитую смесь и разослали ее своим соплеменникам, чтобы те кидали ее в христианские колодцы: отсюда и пошла эта страшная болезнь. Балавиньи даже сообщил рецепт этой смеси: нужно взять сердце христианина, высушить его, добавить туда сушеных пауков, лягушек и ящериц, составить порошок — и можно кидать в колодец. Тут же специальные гонцы были отправлены в другие города Швейцарии, чтобы предупредить население, — и сразу же начались убийства.
В Цюрихе, Шафхаузене, Иберлингене и в других городах евреев жгли, вешали и колесовали. В городе Констанц сожгли триста тридцать семь евреев в специально построенном для этого доме: "часть из них встретила смерть пляскою, другая часть пением псалмов, а остальные заливались слезами". Один еврей из Констанца, принявший крещение под страхом смерти, тут же раскаялся, поджег дом и сгорел вместе со своим семейством, выкрикивая из пламени: "Смотрите, я умираю евреем!"
В сентябре того же года папа Климент VI снова обратился к христианам и напомнил, что мнимые виновники эпидемии сами умирают от нее и что чума свирепствует и там, где вообще нет евреев, — ничто не помогало. Самые страшные ужасы творились в Германии, где толпа была охвачена религиозным помешательством. По улицам городов двигались процессии исступленных фанатиков "флагеллантов" — бичующихся, которые требовали всеобщего покаяния, чтобы укротить гнев Божий, ложились на улицах и заставляли бить себя кнутами по голому телу. Возбуждаемая ими толпа кидалась на еврейские кварталы и устраивала погромы с чудовищными истязаниями и убийствами. У многих был еще и свой расчет: освободиться от кредитора-еврея, не платить долги, присвоить еврейские дома и имущество.
В немецком городе Вюрцбурге евреи не захотели погибнуть от рук погромщиков: они заперлись в своих домах и подожгли их. Сгорели дома, сгорела синагога, сгорели все: на месте синагоги выстроили затем церковь Святой Марии. В городе Шпейере были убиты две тысячи евреев, тела заколочены в бочки и брошены в реку. Оставшееся имущество император Карл IV передал городу, а также подарил городу всех тех евреев, которые поселятся там в будущем. В городе Вормсе погибло четыреста человек, некоторые были сожжены, другие покончили жизнь самосожжением, — дома евреев король подарил горожанам.
В Майнце евреи энергично защищались и убили около двухсот погромщиков. Но силы были неравными, евреям пришлось отступить, и они решили тогда погибнуть в своих домах. 24 августа 1349 года шесть тысяч евреев Майнца сгорели в огне. В тот же день погибла древняя еврейская община Кельна: целые сутки крики убиваемых смешивались с криками убийц и грабителей. В Эрфурте погибло три тысячи человек. В Кольмаре веками сохранялось место под названием "еврейская яма", где сожгли евреев во время чумы. В Бенфельде одних сожгли, а других утопили в болоте. Затем подошла очередь Кремса, Нюрнберга, Ганновера, Франкфурта на Майне, Брюсселя.
В Страсбурге толпа загнала евреев на кладбище, в огромный деревянный сарай и сожгла около двух тысяч человек. Остальных изгнали из города, имущество разграбили, и городской совет постановил не допускать евреев в Страсбург в течение ста лет. Немецкий хронист писал в те годы: "Хотите знать, что погубило евреев? Это — жадность христиан", — имея в виду, что ради грабежа и был устроен в Страсбурге "юденбранд" — сожжение евреев. Во время погрома случайно обнаружили шофар, бараний рог, в который трубят евреи во время религиозных церемоний. Тут же решили, что при помощи этого инструмента евреи хотели подать сигнал своим сообщникам вне города, чтобы совместно напасть на жителей, — и тогда городской совет Страсбурга постановил сохранить этот шофар в память освобождения от "еврейской измены". По образцу шофара изготовили две медные трубы. На одной подавали сигнал ежедневно, в восемь часов вечера, и все евреи, случайно оказавшиеся в городе, услышав этот звук, обязаны были покинуть Страсбург. На другой трубе сигнал подавали в полночь, чтобы напомнить горожанам о "предательском поступке" иноверцев. Надо отметить, что вскоре несколько еврейских семей снова получили разрешение поселиться в Страсбурге, в том же веке их изгнали из города опять, но сигналы полночной трубы раздавались в городе еще несколько столетий, напоминая миру о чудовищной вспышке юдофобии.
Эпидемия чумы продолжалась с марта 1348 до весны 1351 года. Практически не было ни одного германского города, где евреи не подвергались бы кровавым гонениям. Их резали, жгли, топили, над трупами мучеников делили награбленную добычу; и тысячи евреев с пением псалмов шли на смерть, сотни и сотни, закутанные в талесы и в саваны мертвецов, кидались в огонь, чтобы не попасть в руки тех, с кем они и их предки жили вместе не одно столетие. "На нас возвели навет, чтобы напасть на нас, — писали тогда в синагогальных плачах — "кинот". — Нас обвиняют в том, что мы принесли яд в сосуде и бросили в воду. Но в действительности это нас напоили горькой водой... Обнажили меч злодеи и нашу кровь смешали с водой...".
Поэтому неудивительно, что евреи Германии снова поднялись с насиженного места и пошли на восток, в Польшу. Там, в Польше, тоже были погромы в некоторых городах во время чумы; в польской хронике даже сказано, что в 1349 году "были истреблены евреи во всей Германии и почти во всей Польше: одни зарублены мечом, другие сожжены на костре , — но это происходило, скорее всего, в пограничных с Германией областях. В те времена в Польше правил король Казимир Великий, который благосклонно относился к евреям, и беженцы из Германии могли найти там спокойное убежище еще на несколько веков. Не случайно евреи считали, что название Полин (Польша) произошло от двух слов на иврите — "по лин". Когда они уходили на восток от преследований во времена "черной смерти", с неба упала записка с этими двумя словами — "по лин", что означает "здесь живи". И евреи поселились в Польше.
Память о еврейском переселении с запада на восток сохранилась в фамилиях российских евреев. Многие из этих фамилий образовались от названий тех городов или земель, в которых евреи жили до переселения в Польшу и Литву. Например: Берлин, Берлинер, Гамбург, Нюрнберг, Ганновер, Шпейер, Познер (Познань), Ауэрбах-Урбах-Авербух (Ауэрбах — город в Германии), Бахрах (Баха-рах в Германии), Вертхаймер (Вертхайм в Германии), Гальперин-Альперин (Хайльбронн в Германии), Гинзбург (Гюнцбург в Баварии), Горовиц-Гурвиц-Гурвич (Горжовище — нем. Horowitz — в Чехии), Каценеленбоген, Ландау, Оппенгейм (Оппенхайм), Эйзенштадт (в Австрии), Эпштейн (Эппштайн в Германии), Эттингер (Эттинген).
Фамилия Альтшулер образовалась от слова "Alt'Schul" что означает "старая синагога", которая и ныне существует в Праге. Вероятно, первые Альтшулы или Альтшулеры были попечителями этой синагоги. В 1542 году, после изгнания евреев из Праги, многие Альтшулеры поселились в Польше, Литве и затем в России.
Блок-Блох-Влох: евреи — выходцы из Италии. "Влох" по-польски означает "итальянец".
Самую эффективную противочумную сыворотку, которая спасает от "черной смерти", получил в 1896 году доктор Владимир Аронович (Мордехай-Зеэв) Хавкин, родившийся на Украине, выгнанный из Новороссийского университета, работавший в Пастеровском институте в Париже. По сей день существует в Бомбее, в Индии, институт имени В.Хавкина, где он когда-то работал, и по сей день этот институт изготавливает и рассылает по всему миру хавкинскую противочумную вакцину. А.П.Чехов писал в конце прошлого века: "Чума не очень страшна. Мы имеем уже прививки, оказавшиеся действенными, которыми мы, кстати сказать, обязаны русскому доктору Хавкину. В России это самый неизвестный человек, в Англии же его давно прозвали великим филантропом. Биография этого еврея... в самом деле замечательна".