Сегодня хоронили Геулу Коэн. Легендарная подпольщица, боец ЛеХИ, борец за выезд евреев из СССР, в общем я решил пойти на похороны.
Из национальных соображений. Для нашего поколения она один из символов борьбы за выезд, я решил пойти.
Хоронили на Масличной горе, которая фактически находится в арабской части Иерусалима, и ходить там достаточно стремно одному.
Поскольку присутствовал Нетаниягу, то все было перекрыто и перегорожено и полно охраны и т.д.
Я просто хочу сказать, что это символ. Символ, прежде всего, как хрупко наше присутствие в Израиле и в Иерусалиме в особенности. Вот ты находишься в религиозном квартале, а вот светский квартал, а вот начались надписи на арабском и ты боишься туда соваться, если только нет вокруг охраны. И охраны более чем достаточно. Удивитоельно, как это хрупко. И удивительно, что это держится, продолжает существовать несмотря не на все.
Удивительно, что почтить Геулу Коэн пришли и правые и левые, и Нетаниягу, и Ривлин. На церемонию я чуть не опоздал, как раз передо мной закрыли вход, но стоявшая последней в очереди женщина вдруг решила отказаться в мою пользу, так я тоже зашел.
Для меня Геула Коэн это просто человек-символ. И символ того, что я есть часть этого народа, этой страны.
Я однажды задумался над тем, что то самое страшное наказание для еврея, которое называется "истреблением души", "карет", на святом языке всегда употребляется в контексте "истребится та душа из Израиля", "истребится из своего народа". Даже точнее не истребится, а отрежется.
Я хочу сказать, что ситуация, когда человек перестает ощущать себя частью своей нации, частью своей страны - это ситуация карет, истребления души. И, пока мы живы, нужно пытаться восстановить эту связь, изрядно пострадавшую от нашей необузданной религиозности.