Есть вещи, которые как бы стоят над всем миром, но люди
несерьезно к ним относятся
Талмуд, трактат Брахот 66
От издателей: эта книга вместе с предисловием к ней написана покойным равом Арье Капланом — да будет благословенно его имя — задолго до распада Советской империи.
ПРЕДИСЛОВИЕ
Мой друг несколько раз приезжал в Россию. Там он однажды посетил молодую еврейскую семью. Подробно обсудив с ней некоторые проблемы местных евреев, он уже собрался было распрощаться, но тут хозяин дома, высокий крепкий мужчина по имени Яков, тихо сказал, видимо, проникшись доверием к иностранному гостю: "Подождите, я Вам кое-что покажу".
Он подвел моего друга к платяному шкафу и, прежде чем открыть дверцу, оглянулся, будто хотел убедиться, что в комнате нет посторонних. Убедившись в полной безопасности, он открыл шкаф, сдвинул в сторону несколько коробок и осторожно приподнял пару досок на дне шкафа. Под досками обнаружились ступеньки, по которым они оба спустились. И оказались над маленьким бассейном. "Это наша городская миква, —гордо заявил хозяин. — Ею пользуются более сорока семей".
Затем Яков рассказал, с каким риском для себя он и его ближайшие товарищи строили эту микву. По закону советских властей, сооружать любые "религиозные объекты" можно только с их ведома и разрешения. Нарушителей строго наказывают. К тому же, Яков жил в доме, который считался принадлежащим государству, и в случае разоблачения ему грозил длительный срок тюремного заключения за "порчу общественного имущества".
Понятно, что миква строилась в условиях самой суровой конспирации. Ни знакомые, ни даже соседи Якова ни о чем не догадывались. Самым тяжелым оказалось копать землю под зданием — работа шла очень медленно, поскольку грунт приходилось удалять малыми порциями, чтобы не вызывать подозрений у соседей. По той же причине цемент приобретался в мизерных количествах — что называется "ради мелкого текущего ремонта", — пока не был накоплен достаточный запас для отделки стен миквы. С такими же предосторожностями добывались водопроводные трубы. При этом "подпольные", в буквальном смысле этого слова, строители старались точно следовать еврейским законам, касающимся строительства миквы. Так или иначе вся работа, трудновыполнимая даже в нормальных, обычных условиях, однажды была успешно доведена до конца.
Лишь завершив строительство, Яков отважился раскрыть тайну своим еврейским знакомым, да и то не всем и не сразу. Постепенно круг посвященных расширялся. Еврейские семьи одна за другой стали приходить в подпольную микву, и вскоре "сверхсекретным объектом" Якова стала пользоваться вся община.
Через год после визита моего друга Яков и его семья получили разрешение на выезд в Израиль. И он, и все его дети, выросшие в Советском Союзе, остались религиозными евреями.
Когда я спросил Якова, зачем он так рисковал и тратил столько усилий на строительство миквы "в подполье", он коротко мне ответил: "Без нее я не мог бы выжить как еврей".Одним из важнейших археологических событий в Израиле за последние годы стали раскопки крепости Масада, стоящей на берегу Мертвого моря. В ней держали оборону герои древней Иудеи, отдавшие свои жизни за Святую землю более восемнадцати столетий назад.
Одно из самых больших удивлений археологов было связано с тем, что в Масаде они обнаружили не одну микву, а целых две. Скорее всего, первая предназначалась для мужчин, вторая — для женщин.
Посудите сами, обитатели Масады стояли не на жизнь, а на смерть против сильнейшей по тем временам военной машины, принадлежавшей "супер державе" того времени — Риму. Но и живя в осаде, они нашли время и ресурсы построить на своей неприступной горе две миквы. Будучи религиозными евреями, они прекрасно понимали, что не смогут существовать без этих ритуальных бассейнов.
В ходе раскопок, проводившихся в Масаде, остатки микв были тщательно исследованы раввинами Давидом Минцбергом и Элиэзером Альтером. В отчете раввины отметили, что оба бассейна были построены с точнейшим соблюдением всех положений еврейского закона о миквах, который известен нам. Оказывается, за восемнадцать прошедших веков не изменилась ни конструкция миквы, ни ее значение.
* * *
В последнее время широкое внимание — особенно в Израиле — привлекает проблема обращения в иудаизм. В средствах массовой информации появился даже новый термин — гиюр кеалаха, "обращение в соответствии с законом". Очень многие — даже в Америке — начали осознавать, что переход в иудаизм нельзя совершать формально, что его можно осуществить только при выполнении ряда специфических условий, одним из которых является погружение в микву, — с соблюдением всех норм еврейского закона.
Приобщаясь к еврейству, новообращенные переживают сложный процесс духовного обновления. При этом они как бы приобретают новое самоощущение, что связано с получением ими статуса полноправных евреев. Сам ритуал перехода в иудаизм включает в себя ряд уникальных, чисто еврейских процедур.
К этим процедурам относится и погружение в микву, из чего следует, что само погружение в ритуальный бассейн представляет собой важный элемент еврейской религии. Всякий, кто знаком с основами иудаизма, знает, насколько важна миква. Она была и остается одной из самых главных отличительных черт, по которым мы безошибочно выделяем евреев от всех прочих народов.
Наверное, многие удивятся, если узнают, что миква важнее синагоги. Это утверждение кажется парадоксальным, поскольку во многих общинах, особенно в богатых, синагоги размещены в дорогих просторных зданиях, в то время как миквы, как правило, малы и выглядят скромнее. Тем не менее миква считается более важным объектом. Еврейский закон утверждает, что община, не имеющая собственной миквы, не имеет права называться общиной.
В Израиле, где религиозное население очень строго следит за выполнением всех предписаний иудаизма, при строительстве новых религиозных кварталов и поселений в первую очередь возводятся именно здания миквы, затем здания синагог и учебных заведений, и только потом в строй вводятся жилые дома. Ибо миква играет важнейшую роль в общинной жизни. Ведь молитвенные собрания можно проводить практически в любом помещении, будь то частная квартира или даже магазин. Миквой же община обязана обзавестись в первую очередь — раньше чем люди обоснуются на новом месте.