Шабтай Цви
Надежды
В XVII веке на фоне невыносимых страданий, выпавших на долю еврейского народа, возникла надежда на близкое Избавление, стимулировавшая стремление к праведной и счастливой жизни. Появился человек, за которым хотелось идти. Звали его Шабтай Цви. Он родился в 5386 (1626) году в Измире (Смирна) в семье купца Мордехая Цви. Шабтай был талантливым мальчиком, и учителя предсказывали ему великое будущее. Уже в 15 лет во главе группы молодежи он учил кабалу. Он и его товарищи много молились, пели кабалистические гимны, полные мессианских надежд. Шабтай легко приходил в состояние экстаза сам и приводил к нему других. Жуткие рассказы о трагедии 5408 (1648) года укрепляли уверенность молодых людей в скором приходе Машиаха и в том, что настало время построения Третьего Храма. Этого события ждали в 5408 году, подтверждением чему была строчка стиха «С этим войдет Аарон в Святилище» (числовое значение слова зот/ это/ - 408), а в польских событиях усмотрели «родовые муки Машиаха, вслед за которыми должен придти он сам.
Лжемашиах
Вначале у юношей из круга Шабтая Цви были туманные мессианские надежды, однако постепенно они начали верить, что Шабтай - и есть Машиах. Вскоре они заговорили об этом открыто и потребовали, чтобы все поверили в Шабтая-Машиаха. Чтобы убедить всех в своей мессианской избранности, Шабтай начал с того, на что имел право только первосвященник в Храме, причем один раз в году - он произнес в синагоге непроизносимое Имя Б-га.
Нарушение было неслыханным, и Шабтая изгнали из общины. Ему пришлось оставить родной город и переехать в Стамбул. Как безукоризненное доказательство своей миссии, Шабтай показывал свиток, найденный им в какой-то пещере, где было написано: «Вот сын родится у Мордехая Цви в 5386 г. И дадут ему имя Шабтай Цви. Он победит великого крокодила и возьмет силу извивающегося змея. И он - истинный Машиах».
Сначала лжемашиах отправился в Салоники, надеясь на признание тамошних ученых-кабалистов. И так получилось, что многие простые евреи, надежды которых на скорый приход Машиаха до сих пор не сбылись, попали под влияние Шабтая Цви. Энтузиазм Шабтая непомерно возрос, и, в конце концов, он устроил праздник «венчания с Торой», куда пригласил своих поклонников. Со свитком Торы в руках он вышел под свадебный балдахин в знак своего обручения с Торой. Услышав об этом, мудрецы Салоник, и раньше относившиеся к нему скептически, возмутились и отлучили самозванца. После периода скитаний он прибыл в Каир, где был принят с великими почестями местным богачом Рафаэлем Халби. Тот искренне поверил мессианству Шабтая и обрадовался, когда узнал что Машиах избрал резиденцией именно его дом.
В свою бытность в Каире Шабтай женился на молодой девушке Саре из Польши. Потеряв во время казачьей резни родителей, она воспитывалась в католическом монастыре, но сбежала оттуда. В тогдашней Польше она не могла открыто вернуться к иудаизму, поэтому Сару отправили в Амстердам. Там она рассказывала, что во сне ей открылось, будто она выйдет замуж за Машиаха. Прослышав об этом, Шабтай приказал своим сторонникам доставить ее в Каир. С большой пышностью они отпраздновали свадьбу.
Шабтай не намеревался оставаться в Египте — его целью была Святая Земля. Он прибыл в Иерусалим, где покорил сердца людей своими молитвами, плавностью движений, приятным голосом. Поначалу он говорил о своем мессианстве только в узком кругу приверженцев. Однако вскоре случилось событие, вделавшее его «спасителем» в глазах многих. Иерусалимский паша потребовал от евреев деньги, которые бедная община уплатить не могла. Паша грозился наказать всех евреев города. Тогда Шабтай пообещал спасти общину. Он отправился в Египет, попросил деньги у своего богатого покровителя Рафаэля Халби и, вернувшись, вручил их паше.
В Земле Израиля у Шабтая появился «пророк» - молодой человек Натан из Азы, в речах и письмах заявлявший, что очень скоро Шабтай объявит о своем царстве и снимет корону с головы «царя ишмаэльского» (то есть мусульманского), чтобы возложить ее на свою голову.
Шабтай соблазняет многих
В 5425 (1665) году Шабтай Цви оставил Землю Израиля и вернулся в Измир, где тем временем, благодаря письмам из Иерусалима, в которых описывались чудеса, совершенные Шабтаем Цви, число его сторонников сильно выросло; В Рош ашана во время трубления в шофар один из сторонников Шабтая провозгласил: «Да здравствует наш Царь-Машиах». Через короткое время вся община поверила в Шабтая. Люди постились и молились до полного изнеможения, чтобы подготовиться к грядущему Избавлению. Сомневавшиеся считались еретиками и подвергались преследованиям. На улицах Измира пели славу Шабтаю Цви, плясали от радости, устраивали гуляния по всему городу, сочиняли «пророчества» о Машиахе и его чудесах.
Среди людей, приехавших вместе с Шабтаем Цви из Эрец Исраэлъ, был Шмуэль Пинто. В письмах европейским общинам он сообщал, что Царь-Помазанник уже пришел и творит чудеса. Натан из Азы призывал всех быть готовыми по первому приказу Машиаха оставить страны рассеяния.
И с Измире, и во многих других общинах: Салониках, Ливорно, Амстердаме, Гамбурге - количество «шабтаистов» росло. В синагогах требовали возносить молитвы за «Шабтая Цви — Царя-Помазанника».
Арест
Шабтай опьянел от слепого доверия своих сторонников и объявил, что еще немного, - и он свергнет турецкого султана с престола, и все народы примут его царство. Подгоняемый необходимостью совершить что-то действительно грандиозное в 5426 (1666) году он решает отправиться в Стамбул. Сопровождаемый толпой воодушевленных поклонников он оставляет Измир и трогается в дорогу. Однако в Стамбуле его ожидал далеко не царский прием. Великий визирь, услышавший о беспорядках в Измире, послал полицейских, которые арестовали Шабтая и его спутников около Дарданелл. На вопрос полиции о целях прибытия в Стамбул Шабтай ответил, что он — иерусалимский мудрец, приехавший собирать пожертвования в пользу своей общины. Шабтая отправили за решетку, однако его сторонникам удалось, подкупив начальника, добиться свиданий с узником и мягкого обращения с ним тюремных властей.
Когда об этом стало известно великому визирю, он велел перевести Шабтая в крепость Авидос на берегу Дарданелл. Однако шабтаисты сумели подкупить и коменданта крепости. Тот отвел Шабтаю Цви маленький дворец, находившийся внутри крепости. Украшенный подношениями сторонников Шабтая, дворец приобрел вид царской резиденции. Среди шабтаистов распространился слух, будто султан пал перед Шабтаем на колени и умолял дать ему, султану, еще немного поцарствовать до тех пор, пока сам Шабтай не взойдет на престол; а на это время пожаловал султан Шабтаю роскошный дворец. От многих европейских общин в Авидос прибыли послы, чтобы предстать перед лицом Машиаха. Через Шмуэля Пинто Шабтай Цви разослал из тюрьмы письма своим последователям, где приказывал отменить посты, установленные в память о разрушении Храма, ибо пришло время Избавления.
Мудрецы проверяют Шабтая
Распространившиеся слухи, что Шабтай Цви прибыл в Стамбул «свергнуть султана» и что он не только не был наказан, но «получил от правителя роскошный дворец», заставили мудрецов задуматься -может быть все-таки это и есть тот, кого все ждут как Избавителя?
Старейшина мудрецов Польши р. Давид Алеви (Таз) послал из Львова внука и еще одного из своих приближенных в Авидос расследовать, не является ли Шабтай Цви настоящим Машиахом. Шабтаистам удалось убедить посланцев польского мудреца в том, что перед ними настоящий Машиах. Те, в свою очередь, сообщили, что один человек в Польше по имени Нехемия Коэн утверждает, что еще немного и придет Спаситель. Дело кончилось тем, что Шабтай Цви написал р. Давиду Алеви письмо с просьбой прислать к нему «пророка» Нехемию Козна.
Нехемия Коэн прибыл в Авидос и был принят с большим почетом. Но гость почувствовал, что имеет дело с обманщиком и бросил ему это обвинение в лицо, сказав, что перед ним «подстрекатель» и «совратитель». Сразу же после этого Нехемия увидел, что сторонники Шабтая перешептываются и понял, что его могут убить, а поэтому поспешил бежать из дворца. Чтобы спастись, он сбросил свою шляпу и попросил у одного мусульманина чалму. Для турок это явилось знаком принятия ислама, и они взяли его под свою защиту. Нехемия выехал в Адрианополь, резиденцию султана, где донес городскому главе, что Шабтай Цви затевает бунт и ведет разговоры о свержении султана. Султан первый раз услышал о Шабтае Цви и обо всех связанных с ним событиях. Он повелел доставить того к себе. Советники рекомендовали султану не казнить Шабтая, т. к. если он погибнет за свою мессианскую деятельность, то станет святым в глазах сторонников. С другой стороны, они угрожали от имени султана самому Шабтаю, что он умрет страшной смертью, и нет у него другого пути спасти свою жизнь, кроме принятия ислама.
Вероотступник
Когда Шабтай Цви предстал перед лицом султана и узнал о грозящей его жизни опасности, он без малейших колебаний сбросил с себя шапку и потребовал чалму в знак перемены веры. Так «Машиах» превратился в вероотступника. В награду власти выказали ему благоволение и пожаловали должность при дворе.
Шабтаисты пришли в состояние шока, когда услышали о происшедшем. Многие из них поняли, что были введены в заблуждение трусливым обманщиком, и раскаялись. Но были и такие, кто не мог примириться с тем, что их Машиах. - простой обманщик, и остались при своих заблуждениях. Они стали рассказывать, будто Шабтай Цви совершил свой поступок, желая спуститься в нечистоту, чтобы поднять оттуда к святости павшие души всех анусим. Один из его сторонников в своих письмах заявлял, что все сделанное Шабтаем - «чудесные испытания, цель которых не может постичь человеческий разум».
Когда Шабтаю Цви стало известно, что у него все еще есть сторонники, верящие в то, что вероотступничество - это чудесное дело, он набрался смелости вновь приблизить к себе остатки единомышленников. Мусульманам он рассказывал, что желает повлиять на них. чтобы и они приняли ислам, и ради этого ему необходимо посещать их собрания. На самом деле он продолжал величать себя Машиахом. Турецкие власти не доверяли ему и потому сослали в маленький городок Дальцинго в Албании, где не было евреев. Там он умер в начале 5436 (1675) года.
Его сторонники продолжали свою деятельность и после смерти вождя. Вначале во главе их стояла вдова покойного (вторая жена, которую Шабтай взял после смерти Сары). Перед смертью она назначила своего брата Яакова духовным наследником Шабтая Цви. В Турции шабтаисты приняли ислам и стали маленькой исламской сектой, которая на собраниях пела гимны своему Машиаху - Шабтаю Цви. Остатки этой секты долго сохранялись в Салониках и в других городах.
Новые заблуждения
Десятки лет после смерти Шабтая Цви еврейство продолжало страдать от шабтианской ереси. В Западной Европе действовал Нехемия Хиюн, который в своих книгах и проповедях пользовался идеями шабтианцев. Обманом добившись от крупных равов рекомендательных писем, он объехал Италию, Германию и Голландию. Везде его встречали с большим почетом, однако в Амстердаме р. Цви Ашкенази (Ха-хам Цви) отлучил Хиюна. Обманщик нашел поддержку у сефардских евреев, которые поверили ему. И р. Цви Ашкенази был вынужден покинуть Амстердам. Но теперь большие мудрецы Польши и Германии разобрались, с кем имеют дело, и отлучили Нехемию. В результате и сефардская община Амстердама увидела, что, осудив невиновного, поверила виновному, и Нехемия был вынужден покинуть Амстердам. Он скитался по всей Европе, но ни одна община больше не принимала его. В конце концов, он отправился в Северную Африку, где и умер. Его сын не отказался от заблуждений отца и способствовал тому, что все его последователи крестились в Риме.
Яаков Франк
В самой неприятной форме шабтианство проявилось в Польше. Во главе остатков секты встал Яаков Франк, который по делам торговли ездил в Турцию и там сблизился с шабтаистами. Попавшие под его влияние, называли Яакова испанским титулом санто сеньор (святой господин) и учились у него странным обычаям, ничего общего не имеющим с иудаизмом. Главы общины отвернулись от Яакова Франка и его сторонников. В ответ сектанты обратились за помощью к католическому духовенству, утверждая, что шабтаистов преследуют за то, что те, мол, отказываются слепо следовать раввинским решениям, и добавляли при этом, что их вера сходна с христианской, причем се основы находятся в книге Зоар. По требованию франкистов священники призвали мудрецов на диспут о Талмуде. Победителями диспута объявили франкистов и осудили Талмуд на сожжение. Приговор привели в исполнение на улицах города Каменеца в 5517 (1757) году.
Все больше отдаляясь от иудаизма. Франк начал клеветать на еврейский народ. Дошло до того, что он набрался наглости и стал выступать с такими речами публично. Кончилось тем, что он объявил, будто получил повеление свыше креститься, подобно тому, как Шабтай Цви перешел в ислам. Многие из его почитателей последовали за ним. Они сообщили епископу Львова, что готовы креститься, но перед этим хотели бы еще раз поспорить с раввинами. Епископ заставил евреев принять участие в диспуте. Франкисты привели фальсифицированные доказательства истинности христианства, взятые, якобы, из Зоара, и заявили, что Талмуд требует употребления евреями крови христиан. Впрочем, христианские священники, несмотря на естественный союз с оппонентами евреев, все же отказались воспользоваться удобным предлогом для возведения кровавого навета и отложили обсуждение вопроса на будущее.
После этого большинство франкистов крестилось. Любопытно, что Франк захотел,, чтобы его ввод в «новый завет» происходил под покровительством короля. Обряд крещения был совершен в присутствии монарха в Варшаве, после чего всем крестившимся были пожалованы дворянские титулы.
Однако далеко не все католические священники поверили в чистоту намерений Яакова Франка. По их требованию Яаков был отправлен в крепость Ченстохов и долгие годы провел в почетном заключении. Только после того как русская армия в 5532 (1772) году захватила крепость, Франка освободили, и он отправился в Австрию, где был принят с радостью. Однако по прошествии некоторого времени австрийские власти тоже начали сомневаться в чистоте его «христианства». В результате Франк был изгнан из Австрии и поселился в городе Офенбах около Франкфурта, где и умер. Впоследствии франкисты окончательно растворились среди польских католиков, и память о них исчезла.
Христиане могли радоваться. То, чего не удавалось добиться никакими пытками и преследованиями, было сделано руками самих евреев. Которым оставалось только проливать слезы об отрезанном от народа ломте и о сынах, не выдержавших испытания.