Матойс

В первых стихах этого недельного раздела приводятся законы о клятвах и обетах, а также о том, как их можно отменять. Сам человек не может снять с себя обязательства, но в известных случаях это могут сделать за него другие, скажем, отец вправе освободить от обещаний несовершеннолетнюю дочь, а муж – жену. В случае с девушкой, пока только помолвленной, сочетаются обе вышеуказанные возможности: ее могут освободить от какого-либо обета отец и потенциальный супруг. Их общая власть распространяется и на клятвы, данные ею до обручения.

В этой беседе рассматриваются в противопоставлениии помолвка и брак. Ребе анализирует отношения между евреем и Б-гом и разъясняет важный вопрос о том, почему обручение наделяет человека даже большими правами, нежели супружество.

КЛЯТВЫ И ИХ ОТМЕНА

Эту недельную главу открывает перечисление законов о том, как даются и отменяются клятвы и обеты. Отменять их можно тремя способами, то есть с помощью, во-первых, признанного мудреца («хахама»), который имеет право задним числом освободить человека от взятого им обязательства; во-вторых, отца юной женщины, которая дала обет, находясь еще под отцовской опекой; и, в-третьих, мужа, который может запретить обет, принятый женой. Власть отца и мужа не имеет обратной силы, то есть они могут отменять лишь те обязательства, которые должны быть исполнены впредь, но не прошлые.

В те времена, когда еврейский брак состоял из двух четко разделенных по времени ступеней – обручения («кидушин») и собственно бракосочетания («нисуин»), власть мужа над обещаниями жены в эти периоды различалась. Естественно было бы предположить, что после свадьбы власть будет больше, чем в период помолвки. Но в одном отношении дело обстоит иначе: между помолвкой и свадьбой – не после бракосочетания – мужчина имеет право отменять обеты, которые его супруга взяла еще в девичестве (Недорим, 67а, б; Шулхан Орух, Йоре Деа, 234:5 и 35).

Почему же обручение наделяет мужа бoльшими правами в отношении обязательств жены, чем сам брак?

Объяснить это, в частности, можно тем, что будущий супруг обладает подобной властью не один, а во взаимодействии с отцом невесты (Недорим, 66б). В этом случае отец как бы передает свои полномочия в отношении дочери жениху, и общими усилиями они могут отменять ее обеты и клятвы. С другой стороны, муж имеет право запрещать, а значит, он не заимствует это право у тестя. Вот почему его право не распространяется на период ее девичества, когда она не была с ним связана никакими узами.

ОБРУЧЕНИЕ И БРАКОСОЧЕТАНИЕ С Б-ГОМ

Нечто сходное происходит и в нашей религиозной жизни. Еврей может соединиться с Б-гом двумя путями: через «обручение» и через «бракосочетание».

Как девушка после помолвки становится запретной для всех мужчин, кроме жениха, так и еврей, «обрученный» со Всевышним, берет на себя серьезные обязательства. Он решает целиком и полностью посвятить себя воле Б-га, не давая ничему иному мешать проявлению такой преданности. Однако человек еще не достиг того духовного подобия брачного союза, при котором он «прилепляется… и они становятся одной плотью» (Брейшис, 2:24). Если плодом брака становятся дети– отражение своих родителей, – то плодом слияния с
Г-сподом становятся благие дела, в которых воплощается
Б-жья воля и скромность человека. «Какое потомство оставляют праведники? Свои благие дела» (Раши, нач. гл. Ноах, Брейшис Раба, 30:6).

ОЩУЩЕНИЕ НЕПОЛНОТЫ

Хотя духовное «супружество» идет дальше «обручения», первый уровень брачных уз обладает собственными достоинствами.

Мужчину, достигшего уровня супружества, подстерегает опасность поддаться гордыне. Ему может показаться, будто он достиг совершенства в своей праведности, будто он «хозяин в доме», а потому имеет право самостоятельно «отменять обеты». В отличие от жениха, может рассудить он, ему теперь не требуется согласия отца.

Что таким образом он совершает роковую ошибку, видно на примере Бар-Кохбы, поведение которого убедило раввинов в том, что он недостоин своего имени (Бар-Кохба, буквально «Сын Звезды», – мессианское прозвище, которое происходит из стиха «Взошла звезда от Яакова») и должен носить другое, Бар-Козиба, «Сын Обмана» (ср. Иерусалимский Талмуд, Таанис, 4, 5; Гитин, 57а; Сангедрин, 93б).

Сила обручения прежде всего проявляется в осознании женихом того факта, что его (алохическая) власть реализуется только в союзе с отцом невесты. Сам по себе он не имеет никаких прав. В духовном плане это означает понимание им того, что все его способности зависят от Б-га и что, действуя совместно с Ним, он может достичь высот, недосягаемых в одиночку. В частности, он может обрести способность к «отмене», если сумеет избавиться от иллюзий, которые скрывают от человека присутствие Б-га, причем эта способность имеет обратную силу, то есть распространяется далеко за пределы привычных представлений о времени и пространстве. Если обет связывает, а отмена его разрушает эти оковы, то обручившийся с Всевышним может освободить целый мир от его оков – обмана, ограниченности и сокрытия Б-га.

СИЛА ВЗАИМОДЕЙСТВИЯ

Суть вышесказанного заключается в следующем: как бы далеко ни ушел человек в своем духовном развитии, даже если он целиком и полностью посвящает себя Г-споду, он ни в коем случае не должен забывать, что собственными силами ему не достичь ничего. Необходимо объединиться с более могущественной силой.

В религиозной жизни нет места самоуспокоению. Как бы высоко ни поднялся человек, всегда есть нечто высшее, чему следует сохранять верность и к чему следует тянуться. Сам по себе человек несовершенен, он всего лишь «обрученный», но совместно с Г-сподом, то есть с Отцом, он обладает поистине безграничной способностью освобождать мир от оков.