Вайакгель
Тора в главе «Ваякгэль» говорит о приношениях сынов Израиля дважды и по-разному: в первый раз так, словно приношение надо взять вне зависимости от воли людей, как своего рода налог. Во второй же раз Тора упоминает «побуждение сердца» и говорит, вне сомнения, о добровольном даре. Мудрецы говорят, что и речь здесь идет о двух видах приношений: полшекеля – обязательный «налог» и добровольные дары на строительство Святилища.
Святилище, его созидание, должны были искупить грех поклонения золотому тельцу. Здесь мы находим не мистическую необъяснимую связь явлений, но вполне логически объяснимую цепочку: грех поклонения золотому истукану может быть исправлен добровольным отречением от золота и других ценностей. Да и желание создать Святилище невидимому Творцу диаметрально противоположно поклонению идолу.
В начале, заповедав принесение даров на строительство Святилища, Тора подчеркивает обязательность этого акта («возьми», «бери»). Но в нашей главе, посвященной подведению итогов строительства, преобладают иные глаголы: «принесли», «даровали».
Отсюда мы учим, что, хотя первоначальным толчком к принесению даров было повеление Всевышнего, главным фактором оказалось внутреннее «побуждение сердец».
Вернемся назад. Евреи стоят у горы Синай и слушают слова Всевышнего. По первому побуждению они принимают Его власть (в чем их потом не раз упрекали, говоря: «народ поспешный вы»).
Как же могло случиться, что эти «поспешные» в стремлении к святости люди столь скоро отошли от прямого пути и сотворили себе идола?!
Дело в том, что Синайское откровение было односторонним феноменом: Всевышний избрал народ и открылся ему. Инициатива и влияние шли исключительно сверху вниз. Иными словами, упрощая, можно сказать, что изменения в душах сынов Израиля было вызвано исключительно внешним фактором и не было ими «заслужено», не было результатом их усилий.
В такой ситуации, когда человек опирается на внешнее, а не на внутреннее, положение его всегда останется неустойчивым, он никогда не станет «хозяином своей судьбы».
Можно сказать, что великий свет Синайского откровения, обрушившийся на евреев по воле Всевышнего был принят ими лишь частично. Его полное принятие зависело теперь от его готовности принять на себя ответственность и, в еще большей мере, от превращения стремления к святости в естественное, внутреннее побуждение сердец.