Библейская критика расщепляет мозги
Библейская критика расшепляет мозги
И, наконец, библейская критика — прекрасное средство для расщепление мозгов.
Не требуется брать чисто библейскую критику и не требуется брать чисто религиозную картину мира.
Цель — совместить эти две картины мира.
А в чём смысл тандема с тобой, если так?
Дело в том, что я очень мало отношусь к этому миру.
Для меня этот мир почти что не существует.
Да, когда мне лично больно, то я это очень хорошо чувствую.
Чувствую ли я боль другого человека?
Конечно, нет.
Чувствую ли я боль людей, которые погибли в войне?
Конечно, нет.
Могу ли я сочувствовать тех, кто вернулся без рук и без ног?
Конечно, нет.
У меня есть прекрасная философия, почему это произошло.
Но это только половина картины.
А половина картин не даёт эффекта.
Нужно две абсолютно противоположных взгляды на мир.
И чем больше эти взгляды противоречат, тем сильнее эффект.
Когда я половину времени занимаюсь собиранием денег по шекелю, а половину времени я делаю ролики, это совмещение двух противоположных картин мира.
Это процесс медленный, аккуратный, потому что если слишком много быть в одной стороне, то ничего хорошего из этого не выйдет.
А у тебя как раз реальный взгляд на этот мир.
Да, ты его немножко испортил тем, что ты веришь во всякую глупость по поводу религии, проблемы есть.
Тем не менее, по твоим природным качествам, ты человек этого мира.
Задача совместить эти две версии.
В чём идея Моше и Аарона?
Именно в этом же.
Моше больше наверху, чем внизу.
А Аарон абсолютно реальный «стрейт» в этом мире.
Поэтому, когда Бог говорит Моше, иди, спаси евреев, он говорит: не готов. Почему?
Потому что один он не может.
Ему нужен ещё Аарон, который «стрейт».
И Коаним становятся именно Арон и его сыновья, не дети Моше.
Снова получается, что нужно совмещение двух картин, только тогда может быть настоящий религиозный эффект.
История христианства об этом же (речь о том, что большая часть людей верят в «псевдо» Бога. Для того, чтобы говорить с Богом требуется специальные «двойные» души как у Моше).
Инквизиция, верили в Бога?
Верили, ещё как.
Во имя своего Бога Иисуса они калечили людей.
Да, во имя Иисуса, а во имя ещё чего?
А что крестовые походы не были во имя Иисуса?
Конечно, во имя Иисуса.
Что погромы Хмельницкого не были во имя Иисуса?
Тоже во имя Иисуса.
Какого Иисуса?
Фантастического Иисуса, который они себе рисовали.
Вот и подумай об этом.
Верить в настоящего Бога гораздо сложнее, чем верить в фантастического Бога.
А российские христиане?
Они не верят в Иисуса?
Ещё как верят в Иисуса.
А что мусульмане не верят в Аллаха?
Ещё как верят?
И убивают во имя него.
Какой это Бог, настоящий или фальшивый?
Решай сам.
А те религиозные иудеи, которые были против сионизма, что они не верили в Бога?
Ещё как верили в Бога.
Настоящего или фальшивого?
Те харейдин, которые не хотят идти на войну и на работу, они не верят в Бога?
Ещё как верят в Бога.
Только в какого?
Настоящего или фальшивого?
Верить в фальшивого Бога гораздо проще или легче.
Те митнагдин, которые были против хасидизма, не верили в Бога?
Ещё как верили в Бога.
Во имя этого Бога они убивали людей иногда.
Религиозные, которые пошли против эмансипации, они не верили в Бога? Ещё как верили в Бога.
Те, которые были против религии, они что, не верили в Бога?
Ещё какого Бога.
Супербог был.
Настоящая вера начинается со слов «может быть».
Тот, кто говорит, «я знаю» — он точно не верит в Бога.
Если он «знает точно», никакого отношения к Богу он не имеет.
Тот, кто сомневается, у него есть шансы найти настоящего Бога.
Пока что ты очень далёк от этого.
Все убийцы, все изнасильники, верят в 100% то, что они правы.
Это новость?
Так устроен человеческий мозг.
Немцы не верили в том, что нужно уничтожить всех евреев?
Верили еще как.
Поэтому только сомнение ключ к настоящей религии.
Любое страдание, любая боль, это ключ к двойному сознанию.
Именно поэтому Бог приносит человеку боль и страдания, чтобы раскрыть человеку истину, раскрыть настоящую веру.
Только для этого есть страдания.
Я не говорю, что надо увеличивать самому эти страдания. Нет, как раз нет.
Но когда есть какие-то боли, даже зубная боль, даже пищеварительные боли, любая боль, это звук сверху.
А вся наша цивилизация — это заглушать боль.
Тем самым заглушать голос Бога, который внутри тебя.
Именно поэтому Иисус идет на крест.
Потому что он понимает, что эта боль поднимет его на еще более высокую духовную ступень.
Естественно, не каждый, кто идет на крест, получает эту веру в Бога.
Я где-то читал, что он, может быть, три часа страдал на кресте, а потом подняли наверх, и все.
Это очень может быть.
Это очень логично с этой точки зрения.
Он знает, что он должен пройти через боль, и через это он поднимется на следующую ступень духовности.
Баал Шем Тов говорит, что он мог бы подняться на небо как пророк Элияу, но я хочу пройти через могилу, потому что это более высокая ступень духовности.
Что касается восточных технологий, это интересный вопрос.
Они как раз хотят уйти совсем от боли.
Но мы вообще не знаем Бога.
Наша цивилизация вообще не знает Бога.
А они как раз кое-что знают.
Поэтому может быть имеет смысл у них что-то учить.
Слишком большая боль, она тоже не приводит к вере в Бога.
Все очень тонкие эффекты.
Очень тонкие эффекты.
Кому совсем плохо, они не верят в Бога тоже.