Коэны не должны осквернять себя прикосновением к мертвецам
Часть затрагиваемых здесь вопросов будет разъяснена дальше, в последующих разделах:
<> отделение трумы и маасера (десятины) — в разделах Корах и Реи;
<> Штей алехем (Приношение в Шавуот) — в разделе Пинхас;
празднование Рош ашана — в разделе Пинхас;
<> Йом Кипур — там же;
<> Шмини Ацерет — там же.
Наказ блюсти святость дан всей общине Израиля. Но коэны должны соблюдать еще и дополнительные законы, ибо они совершают Служение Ашему в Его святом Доме — в Храме.
Одного человека взяли во дворец на должность главного повара и сказали ему: "Ты отвечаешь за приготовление всех блюд, подаваемых к царскому столу. Если, делая закупки на базаре, ты хоть раз притронешься к мертвой туше, то к тебе пристанет ее запах, и царь почувствует его в пище. Посему берегись прикоснуться к мертвечине!"
Подобно этому коэны, приносящие жертвы в Храме, не должны осквернять себя прикосновением к мертвой плоти. Но это не значит, что происхождение трупной тумы материально, эта нечистота — духовного свойства, предустановленная Всемогущим.
Заповедь предохраняться от нечистоты, присущей мертвым телам, относится к коэнам во всех поколениях. Им нельзя ни притрагиваться к трупу, ни находиться с ним под одной крышей. Они должны и своих маленьких детей приучать избегать соприкосновения с мертвыми телами.
Однако эти законы не относятся к женщинам: жена или дочь коэна может притрагиваться к трупам. На то есть две причины:
1. Женщины не совершают Служения в Храме, и поэтому им не надо поддерживать тот высокий уровень чистоты, который обязателен для коэнов-мужчин.
2. Раз из-за Хавы, первой женщины, люди стали смертными, то женщины не удостоены были доли в святости, которую приобретают, избегая прикосновения к мертвым телам.
От соблюдения законов о чистоте освобождены также и халалим — коэны, рожденные от запрещенных браков. Однако коэны с телесными изъянами, хотя и не могут совершать служение в Храме (о чем будет рассказано ниже), тем не менее не должны притрагиваться к трупам.
Коэну нельзя притрагиваться даже к куску мертвой плоти или органу от мертвого тела. Несмотря на то, что соблюдать законы о чистоте весьма трудно, коэны всегда придерживались их с большим тщанием.
Коэн Иосеф бен Пикхин мучительно страдал от воспалившейся раны на ноге. Чтобы спасти его, лекари решили ампутировать ногу.
Сын коэна присутствовал при операции. И сказал лекарям больной: "Когда останется перерезать последнюю нитку плоти, соединяющую ногу с туловищем, скажите мне". Лекари выполнили его просьбу, и тогда лежавший на столе в страшных мучениях приказал сыну выйти из комнаты: "Не оставайся здесь до конца, — сказал он. — Отрезанная нога осквернит тебя!"
Мудрецы относят к этому коэну стих из Коэлет (7:15) "Есть праведник, гибнущий в своей праведности", истолковывая его так: "Даже если праведник страдает так сильно, что жизнь его вот-вот прервется, праведность его останется с ним".
Однажды случилось так, что два коэна наперегонки помчались вверх по пандусу жертвенника — каждый из них надеялся прибежать первым, ибо правила предусматривали, что священнику, приходящему первым, дозволяется свершить в тот день Служение вознесения пригоршни пепла.
Когда один из них вырвался вперед, второй, боясь лишиться этой мицвы, схватил нож и вонзил его прямо в сердце своему сопернику.
Тут в Храме поднялся великий шум. На место происшествия явился отец убитого; склонившись над сыном, он заметил, что тот еще жив. "Быстрее, — закричал отец, — он еще не умер! Вытащите нож из его сердца, пока тот не стал нечистым!"
Эта необычная реакция — забота о том, чтобы не осквернился нож, проявленная перед лицом смерти сына, — показывает преданность, с которой коэны блюли заповеданные для них особые законы о чистоте. Правда, в этом случае Гемара осуждает поведение отца как несообразное со случившимся. Потрясение от того, что в еврейской среде произошло убийство, должно пересиливать заботу о судьбе ножа. Поэтому Гемара упрекает людей того поколения за их малую чувствительность к ужасу кровопролития.
Коэн обязан нарушить запрет прикосновения к трупам в случае смерти кого-то из ближайших родственников или для захоронения мет мицва
Есть два разряда покойников, ради которых коэн обязан стать нечистым:
1. Если ему сообщают, что скончался кто-то из его ближайших родственников (жена, мать, отец, сын, дочь, брат или незамужняя сестра), то его долг — оплакать умершего и проводить его в последний путь. В день похорон он не участвует в службе.
Жена коэна Йосефа умерла в канун Песаха. Иосеф не хотел идти на ее похороны, чтобы не стать нечистым и потому негодным для служения по принесению пасхальной жертвы. Однако коэны сказали ему, что он обязан участвовать в ее похоронах.
Но если коэн принял участие в похоронах кого-то из своих родственников, отчего стал нечистым, он не может рассуждать так: "Раз уж я все равно нечист из-за (к примеру) отца, так я похороню и еще кого-нибудь".
2. Коэн обязан нарушить запрет прикосновения к мертвецу и в том случае, если он заметит мет мицва. Мет мицва — это труп, обнаруженный в безлюдном месте, где в пределах слышимости нет никого, кто мог бы совершить захоронение. При таких обстоятельствах коэн сам должен его захоронить,
Браки, запрещенные коэну
Тора запрещает коэну брать в жены (этот закон актуален и по сей день):
<> халалу (дочь коэна, рожденную от запретного для ее отца брака, — например, от союза коэна с блудницей или разведенной);
<> зону (блудницу, в данном случае женщину, имевшую запрещенные связи); гийорет (обращенную) — он может жениться только на еврейке по рождению;
<> герушу (разведенную).
Почему Тора накладывает на коэна такие ограничения? Мысли мужа подвержены влиянию жены. Чистота и святость священника превыше чистоты и святости прочих людей. Поэтому Тора требует, чтобы женой его была та женщина, чье происхождение и прошлое не имеют изъяна, чтобы не отвлекать его от святой задачи.
Если коэн брал в жены женщину, брак с которой был для него запрещен, то бейт дин принуждал его развестись с ней.
Дочь коэна за прелюбодеяние каралась казнью через сожжение (21:9). Для девушки из другой семьи наказанием за то же самое преступление было удушение — менее суровый вид наказания. Совершая прегрешение, дочь коэна оскверняла тем самым честь всего клана священнослужителей, поэтому ее преступление было более тяжким!
Когда Иеуде сказали, что его невестка Тамар зачала от разврата, он созвал бейт дин, чтобы ее наказать. Судьи приговорили ее к смерти через сожжение.
Их решение было основано на стихе из Ваикра: "И если дочь коэна осквернит себя блудодеянием, то она бесчестит своего отца — на огне да будет сожжена" (21:9). Раз Тамар была дочерью Шема, сына Ноаха, выполнявшего службу коэна, и была назначена в жены сыну Иеуды, она заслужила эту кару.
Обязанность чтить коэна
Тора повелевает нам оказывать коэну предпочтение во всех общинных делах:
<> на торжественном пиру ему подают первому;
<> во время омовения рук перед трапезой его пропускают первым;
<> ему предоставляют честь читать для всех благословение над хлебом;
<> ему предоставляют право вести Послетрапезную молитву;
<> первым к Торе вызывают коэна, вторым — левита и затем всех прочих евреев.
Отличая коэнов, мы воздаем почести Всемогущему, избравшему их для совершения служения Ему.
Р. Перейда прожил четыреста лет. Ученики спрашивали его: "Благодаря каким заслугам удостоился ты столь долгой жизни?"
Он ответил: "Всю свою жизнь я был тщателен в трех вещах:
1. Ни разу не было, чтобы кто-то пришел в дом учения раньше меня.
2. В присутствии коэна я никогда не читал благословения над хлебом, а всегда предоставлял эту честь ему.
3. Я никогда не ел мясо животного, не отделив сперва те части, которые определены в дар коэнам: лопатки, челюсти и желудок".
Чтобы стать первосвященником, коэн должен обладать пятью качествами
Все коэны святы, но первосвященник — "святой из святых". В сан его посвящал Большой Санхедрин, состоящий из семидесяти одного члена.
Вступая во Служение, он надевал восемь особых одеяний, а во времена Первого Храма он помазывался особым маслом помазания.
Какими качествами должен был обладать коэн, чтобы иметь право совершать службу первосвященника?
1. Мудрость выступала главнейшим требованием.
Совершая служение, первосвященник представлял весь народ. Для свершения этой задачи он должен быть великим в Торе.
2. Приятная наружность. Хотя внешняя красота и не является существенно важным качеством, подобало — из почтения к Ашему и Храму — чтобы первосвященник был хорош собой. (Подобным образом, когда мы выбираем для мицвы из нескольких предметов один, нам приличествует избрать самый красивый.)
3. Физическая крепость. Служение в Храме требовало больших усилий. Например, труднейшую службу Йом Кипура ему приходилось выполнять, постясь.
Аарон был невероятно силен: при посвящении левитов (Бемидбар 8:11) Аарон поднимал каждого в воздух и размахивал им взад и вперед, вверх и вниз. В один день он проделал это с двадцатью двумя тысячами мужчин.
Сила Аарона была исключительной, но и все коэны известны были крепостью своих мышц.
Отщипывая голову птице, коэн стоял в юго-западном крыле жертвенника. Отделив ее зоб и перья, он бросал их в противоположный угол жертвенника — на расстояние в тридцать локтей (около 15м).
4. Богатство. Первосвященник должен был быть в денежном отношении состоятельнее прочих коэнов.
5. Возраст. Было предпочтительнее, чтобы первосвященник обладал достоинством и опытом, а они приходят в зрелые лета. Однако на практике бейт дин избирал первосвященника безотносительно его возраста, если он обладал всеми прочими качествами. В частности, если сын первосвященника мог занять место своего отца, то ему отдавалось предпочтение перед остальными кознами, даже если он был молод.
От еврейского царя тоже требовалось пять перечисленных качеств.
Но что было делать, если какой-то коэн больше всех прочих подходил стать первосвященником или какой-то еврей — царем, но ему недоставало богатства или красоты?
Если ему не хватало денег, то другие коэны обязаны были снабдить его ими.
Однажды первосвященником был назначен Пинхас-каменотес. Коэны отправились к нему и застали его в каменоломне за работой. Тогда они доверху усыпали каменоломню золотыми монетами, исполнив тем самым свою обязанность обогатить его.
Ежели первосвященник или царь не был хорош лицом или ему недоставало крепости мышц, то происходило чудо. Мудрецы рассказывают, что когда его помазывали маслом помазания, его внешность чудесным образом преображалась: из маленького он делался высоким, а из хилого — крепким.
Говорят, что такое чудо случилось с царем Давидом.
Когда великан Голиат потребовал, чтобы кто-нибудь из евреев вышел к нему на единоборство, Давид вызвался сразиться с ним. Его привели к царю Шаулу.
Царь с подозрением уставился на юного пастушка, явно неопытного в ратных делах.
"Что привело тебя к мысли, что ты можешь убить этого великана?" — спросил он.
"Когда я охранял отцовские стада, — сказал Давид, — на них часто нападали дикие звери. Однажды на стадо одновременно напали три медведя и четыре льва, но твой слуга сумел убить их всех. Почему Ашем совершил для меня чудо? Он наверняка хотел показать, что так же, как помог Он мне перебить зверей, поможет Он мне и избавить евреев от врагов".
На Шаула произвело впечатление упование юноши на Всемогущего.
"Ступай, и да пребудет с тобой Ашем, — сказал тогда царь Давиду. — Позволь мне дать тебе мои доспехи и шлем".
А царь Шаул был на голову выше всякого другого еврея, и потому его доспехи были велики Давиду. Но Давид был тайно помазан на царство маслом помазания, обладающим чудесной способностью преображать телосложение царя (или первосвященника). Как только он надел доспехи Шаула, его рост чудесным образом увеличился, и броня пришлась ему впору.
Шаул заметил, что Давид внезапно сравнялся с ним ростом, и испугался.
Он понял, что означало это чудо: стоящий перед ним юноша был будущим царем! Давид взглянул на Шаула, понял, что с ним происходит, и снял доспехи. "Прости, — сказал он, — но я не привык к такому снаряжению".
Масло помазания не только изменяло телосложение помазанника, но и давало ему силу и энергию. Когда Шаул был помазан на царство, как гласит стих из первой книги Шмуэля: "И сошел дух Б-жий на Шаула" (11:6). То же говорит стих и о помазании Давида: "И снисходил дух Ашема на Давида с того дня и позже" (1 Шмуэль 16:13).
Первосвященники, служившие в Первом Храме, были святыми людьми и соответствовали своему высокому назначению. Но во времена Второго Храма многие первосвященники покупали свою должность за деньги.
Тора говорит об этом так: "Страх перед Ашемом прибавляет дней, лета же нечестивых сокращаются" (Мишлей 10:27).
За 420 лет во Втором Храме сменилось больше трехсот первосвященников.
Так как они были недостойны своего избрания, то большей частью они умирали в первый же год после своего назначения. А в Первом Храме за 410 лет справляли службу всего лишь восемнадцать первосвященников. Ашем продлил их дни, ибо все они были Б-гобоязненны.
Особые законы о первосвященнике
Из-за своей высокой святости первосвященник был ограничен в выборе жены еще больше, нежели простой коэн. Ни один коэн не может жениться на зоне, халале или разведенной женщине, а первосвященнику нельзя взять в жены — даже вдову. Вдова привыкла к обычаям своего первого мужа, поэтому ей труднее приспособиться к новому положению жены первосвященника.
Ему заповедано жениться только на молодой девушке, не знавшей никакого другого мужчины.
<> Первосвященник не участвует в похоронах ближайших родственников, как это делают другие коэны. Даже если умер его отец или мать, он не идет на их похороны, а должен продолжать свою службу, как обычно.
Ашем заповедал, чтобы простой коэн участвовал в похоронах своих близких родичей, ибо Он знает, что сердце человека скорбит об их кончине. Если б Он запретил коэну выражать свою скорбь, тот возмутился бы этим и все равно оплакал бы умершего в сердце своем.
Первосвященник же приучил свою душу не отрываться от Ашема. От него требуется возвыситься над обычными чувствами и порвать земные узы, связывающие его с родными.
Однако первосвященник тоже обязан хоронить мет мицва — покинутого мертвеца, которого некому больше похоронить.
Обстоятельства, делавшие коэна негодным для службы
1. Коэн с телесным изъяном не совершал служения. Ему даже не разрешалось входить в Святилище.
Телесным изъяном считался и врожденный недостаток, например, слепота (даже на один глаз), и преходящий, например, рана. Коэну разрешалось участвовать в службе только после исцеления. Мудрецы перечисляют сто сорок телесных недостатков, лишавших коэна права свершать службу.
Как сообщает нам книга Зоар, коэны — это зерцало Небесного воинства, а тому присуще совершенство. Безупречно совершенная Шехина может обитать только в средоточии совершенства. Посему и коэны, и приносимые ими жертвы должны были быть абсолютно беспорочными.
Коэну, которому из-за телесного изъяна не разрешалось совершать жертвоприношения, назначались вместо этого другие обязанности при Храме: например, осматривать дрова для жертвенника, чтобы удостовериться, что там нет червей. Хотя он и не совершал службу, ему разрешалось вкушать от приносимых жертв.
2. Коэн мог также лишиться права совершать службу из-за изъяна в своей родословной, т.е. из-за того, что кто-то из его предков вступил в запретный брак.
Определять, кто из коэнов годен для участия в службе, было одним из главных дел Санхедрина. Судьи исследовали два момента: а) родословную коэна и б) наличие или отсутствие телесных изъянов.
Если его признавали негодным из-за родословной, то в знак скорби он облачался в черные одежды и покидал внутренний двор. Если же Санхедрин подтверждал его чистоту, он надевал белые одежды и приступал к службе.
Если все коэны, обследованные Санхедрином за день, были признаны годными к службе, то в конце дня члены Санхедрина устраивали пиршество. (Некоторые говорят, что каждый коэн, получивший право служить в Храме, задавал пир для своих родных и друзей). Они восхваляли Ашема такими словами: "Да будет благословен Всемогущий, да будет благословен Он за то, что ни единого коэна с пороком не нашлось среди семени Ааронова, и да будет благословен Тот, Кто избрал Аарона и его сынов служить перед Ним в Святая Святых!"
3. Коэна временно отстраняли от службы, если он делался нечистым, притронувшись, например, к мертвецу или к трупу животного. Пока он оставался нечистым, ему не разрешалось вкушать от жертв и от трумы (причитавшейся ему доли урожая).
Кому нельзя есть труму
Тора перечисляет всех, кому нельзя есть труму — предназначенную коэну долю урожая.
Как только труму отделяли от всего урожая, она обретала известную степень святости. Поэтому вкушать от нее дозволялось лишь тем людям, которых Тора признавала святыми.
Запрещено было есть труму.
<> всякому ритуально нечистому коэну (22:4). Карой тому, кто, будучи нечистым, умышленно вкушал от трумы, была смерть от руки Неба;
<> не коэну (22:10);
<> еврею, находившемуся в услужении у коэна (22:10). С другой стороны, принадлежавший коэну ханаанский раб мог есть труму, ибо считался собственностью коэна;
<> коэну, который по своей вине или по зависящим от него обстоятельствам был необрезан. Письменная Тора не упоминает об этом запрете прямо, но он выводится из правил, данных на Синае;
<> халалу (коэну, родившемуся от запретного брака или от отца-халала);
<> халале — дочери коэна от запретного брака. Она лишена права есть труму и другие священные доли (грудь и бедро жертвы), т.е. то, что назначено женам и дочерям коэнов;
<> дочери коэна, вышедшей замуж за обычного еврея. Но если муж давал ей развод или умирал, а детей у нее не было, то ей снова разрешалось есть труму.
Один коэн кормил свой скот трумой, которую приносили ему люди. Однажды в его доме случился пожар, поглотивший тридцать голов скота, шестьдесят платьев, двадцать четыре кувшина с вином, десять кувшинов с маслом и другое добро.
Коэн пришел к мудрецам и пожаловался: "Огонь уничтожил мой дом, и мой скот, и одежду, и все запасы и все ценности. Почему Всемогущий так поступил со мной?"
Мудрецы молчали, не зная, что ему ответить, и в это время вошел один человек, желавший выяснить алахический вопрос.
"Разрешается ли коэну кормить свой скот трумой?" — спросил он.
"Да, разрешается, — ответил ему коэн, пострадавший от пожара. — Я и сам давал своему скоту от трумы".
Едва лишь мудрецы услышали эти слова, они дружно воскликнули: "Да будет благословен справедливый Судия, Который отмерил наказание по заслугам ! Труму и прочую освященную пищу, что откладывают особо, нельзя давать скоту. Раз ты не оказывал ей подобающего почтения, твои пожитки заслужили свою участь".
"Разве? — удивился коэн. — Я, помнится, учил, что зерно трумы можно давать домашним животным, зверям и птицам".
"Эта алаха, — сказали мудрецы, — относится только к грубым сортам зерна, которые служат кормом для животных и не годятся в пищу человеку. Скармливая своему скоту труму, ты осквернял ее святость".
Эта история показывает, что всякий невежественный коэн легко мог оказаться грешником, преступив законы о труме, ибо они весьма сложны.
В более широком смысле всякий еврей, несведущий в Торе, обречен, как и этот коэн, нарушать запреты Торы, ибо ее заповеди крайне сложны.
Поэтому каждый еврей обязан изучать Тору.
Качества, без которых животное не годится в жертву
Чтобы быть пригодным для жертвоприношения, животное должно удовлетворять нескольким требованиям:
<> Оно не должно иметь телесных изъянов.
Одним из грехов, повлекших за собой разрушение Второго Храма, была беспричинная ненависть. Один богатый человек пригласил к себе на трапезу друга по имени Камца. Но слуга, посланный за гостем, ошибся и привел к хозяину в дом совсем другого человека со сходным именем — Бар Камца, которого тот терпеть не мог.
Увидев у себя в доме Бар Камцу, хозяин приказал ему немедленно убираться. Бар Камца, которого выгоняли при всех гостях, попросил все-таки разрешения принять участие в трапезе. "Нет", — сказал хозяин. "Я готов заплатить за свою порцию", — сказал Бар Камца. "Нет!" — сказал хозяин. "Я возьму на себя половину расходов за эту трапезу", — предложил Бар Камца. "Нет!" — сказал хозяин.
"Я оплачу все", — сказал, наконец, Бар Камца. "Нет, убирайся!" — закричал хозяин. Бар Камца, оскорбленный, ушел и поклялся отомстить не только этому еврею, но и всему еврейству сразу, потому что присутствовавшие на трапезе мудрецы не вмешались в спор и тем способствовали его позору.
Он стал ходить меж римлян и сеять слух о том, что евреи замышляют бунт против императора. Император услышал об этом и спросил Бар Камцу: "Где доказательство, что ты говоришь правду?"
"Пошли жертву в Храм, и ты увидишь, что евреи пренебрегут ею", — сказал Бар Камца.
Император отослал отборного здорового тельца для жертвоприношения, но Бар Камца слегка поранил ему верхнюю губу (намек на то, что евреи грешили ненавистью и злословием). По представлениям римлян, эту едва заметную ранку никак нельзя было счесть изъяном. Однако согласно закону Торы она делала тельца негодным к жертвоприношению.
Мудрецы понимали, как опасно отвергнуть жертву императора, но весьма почитаемый мудрец р. Зехарья бен Акилат настоял на том, чтобы жертва с изъяном не была принята. Узнав об этом, оскорбленный император решил пойти войной на Иерусалим.
<> Животному должно быть не меньше восьми дней от роду.
Почему его нельзя принести в жертву раньше?
1. Детеныш в первые семь дней своей жизни слишком мал и еще плохо развит. Поэтому он не годится ни на продажу, ни на подарок, ни, тем более, в жертву Всемогущему.
2. Кроме того, в первую неделю еще трудно распознать, нет ли у него какого-нибудь мелкого изъяна. По прошествии восьми дней животное уже достаточно развито, чтобы определить, действительно ли оно пригодно для жертвоприношения.
3. Как человеческое дитя должно до своего обрезания пережить шабат, так и жертвенное животное должно приобщиться к его святости.
4. Принесение животного в жертву на восьмой день его жизни есть знак того, что оно жертвуется в честь Ашема, а не какого-нибудь другого божества.
Ашем говорит: "В первый день сотворены были небо и земля. Поэтому, если животное приносится в жертву в первый день его жизни, то может показаться, что эта жертва предназначена им.
На второй день можно предположить, что это заклание совершается в честь небесного свода.
На третий день — что жертвователь хочет почтить море и сушу.
На четвертый — что он поклоняется небесным светилам.
На пятый — тварям ползучим.
На шестой — что он обожествляет человека.
Так пусть же он ждет семь дней, дабы показать, что Я — Творец и что он возносит жертву Мне".
Запрещение резать скотину и ее детеныша в один и тот же день
"Корову или овцу не режьте в один день с ее потомством" (22:28).
Ашем говорит нам: "Как сострадателен ваш Небесный Отец, такими будьте и вы. Соблюдая эту заповедь, вы обретете Б-жественное Милосердие, за которое восхваляют Меня".
Мы в состоянии постичь только поверхностный смысл этой заповеди. В глубинное же ее значение нам проникнуть не дано. Ведь все заповеди суть Б-жественные повеления, лежащие вне постижения человеческого разума.
В то время как Всемогущий сострадателен ко всем, даже к скотине, нечестивцы проявляют жестокость и к человеку.
— Ашем постановил, что запрещено брать из гнезда птенцов в присутствии матери (Дварим 22:6). Но вот ассирийский царь Санхерив, когда воевал с Иерусалимом, приказал разрывать еврейских матерей на части на глазах детей (Ошеа 10:14).
<> Б-г запретил резать скотину и ее детеныша в один и тот же день. А вот Аман повелел "убить, погубить и истребить в один день всех евреев: малого и старого, детей и женщин" (Эстер 3:13).
о Ашем заповедал, что новорожденный детеныш должен семь дней оставаться при матери, прежде чем его принесут в жертву (Ваикра 22:27). А египетский фараон приказал: "Новорожденных еврейских мальчиков удавливать прямо у родильных скамей".
Когда вавилонский император Нэвухаднэцар захватил Иерусалим, царь Цидкияу и десять его сыновей бежали через подземный ход. Их поймали и привели к императору, дабы судить как замышлявших против Вавилона.
Цидкияу умолял императора: "Прошу тебя, казни меня первым, дабы я не видел, как убивают моих сыновей".
В свою очередь его сыновья упрашивали Нэвухаднэцара: "Убей сначала нас, дабы не присутствовали мы при казни нашего отца".
Жестокий Нэвухаднэцар решил так: "Сыновей Цидкияу убить на глазах их отца. Затем выколоть ему глаза, а его самого увести пленником в Вавилон!"
У Цидкияу на глазах убили десятерых его сыновей, а его привели в Вавилон слепым и в оковах (1 Мелахим25:7). Цидкияу воскликнул:
"Внемлите, о евреи! Ирмеяу пророчествовал: "В Вавилон войдешь ты и в Вавилоне умрешь ты, но твои глаза не узрят сего!". Я же не слушал его. И вот теперь ведут меня в Вавилон, а глаза мои не видят этого".
Почему нечестивцы находят удовольствие в жестоких пытках, наводящих дрожь?
Сострадание — природное свойство, вложенное Ашемом в душу человека, которое не дает покоя тому, кто поступает жестоко. И тогда, чтобы заглушить его, нечестивец идет на все большие и большие преступления.
Тора поощряет нас воспитывать в себе чувство сострадания — один из атрибутов Всевышнего.
Мать и детеныша запрещено убивать в один и тот же день независимо от того, предназначены ли они в жертву или для личного потребления. Однако этот запрет распространяется лишь на домашний скот, но не на птиц и диких зверей.
В давние времена в Израиле было принято резать скот перед каждым из праздников: перед Шмини Ацерет (но не перед первым днем Суккот, ибо в преддверии праздника каждый еврей занят сооружением сукки и приобретением четырех растений, так что на забой скота оставалось мало времени), на Лесах, на Шавуот и в Рош Ашана.
В эти дни массовой шхиты еврей, продававший животное вместе с детенышем, должен был предупредить об этом второго покупателя (приобретавшего мать либо детеныша), чтобы он не зарезал животное в тот же день.
Если семья жениха покупала корову, а семья невесты — ее детеныша, то продавец тоже обязан был сообщить об этом второй стороне, дабы обоих животных не зарезали в один и тот же день.
Запрет на хилул Ашем (осквернение Б-жественного Имени)
Ашем заповедал: "Мое святое Имя не бесчестите!" (22:32).
Все евреи — и женщины, и мужчины — должны избегать осквернения Имени Ашема в любой из следующих ситуаций:
<> Если кто-то приказывает еврею: "Либо ты поклонишься идолам (или совершишь убийство, или согрешишь, вступив в одно из запретных интимных отношений), либо я убью тебя", тот должен выбрать смерть, но не преступить запрета. Если он соглашается нарушить запрет, то оскверняет Имя Всемогущего.
Еврей обязан жертвовать жизнью только в трех случаях, когда от него требуется нарушить запрет на кровопролитие, идолопоклонство или кровосмешение, ибо они считаются самыми тяжкими грехами. Если ему угрожают смертью, требуя нарушения любой другой заповеди Торы, он обязан преступить ее, но не отдавать свою жизнь (ибо заповедь сохранения жизни стоит выше всех прочих заповедей, за исключением упомянутых трех).
<> Если в присутствии десяти совершеннолетних еврейских мужчин нееврей приказывает еврею нарушить любую из заповедей Торы, тот должен предпочесть смерть, но не преступить запрета, ибо в этих особых обстоятельствах он публично осквернил бы Имя Всемогущего.
<> Во время религиозных преследований, когда официальный указ запрещает евреям выполнять всю Тору целиком или отдельные ее заповеди, еврей должен жертвовать своей жизнью ради избежания любого греха, даже если десять взрослых евреев при сем не присутствуют (и, таким образом, его прегрешение не будет считаться публичным).
(Например, когда после разрушения Второго Храма римляне запрещали евреям выполнять заповеди или когда трибуналы испанской инквизиции требовали от евреев преступить Тору, еврею приходилось жертвовать своей жизнью во избежание осквернения Б-жественного Имени, которое произошло бы, соверши он этот грех).
Еще два типа грехов включаются в категорию осквернения Б-жественного Имени:
<> когда еврей грешит (даже приватно) не потому, что его одолело искушение, но единственно с целью разгневать Создателя нарушением Его воли (он срамит честь Всевышнего в своих же глазах);
<> когда еврей прилюдно поступает не столь благочестиво, как от него ожидают, он оскверняет Имя Ашема, ибо люди, которые видят его поведение, потеряют уважение к Торе и к заповедям (или к отдельной заповеди).
(Это самое широкоупотребляемое определение "осквернения Б-жественного Имени". Если соблюдающий Тору еврей ведет себя не в соответствии с ожидаемыми от него нормами, то он (или она) профанирует тем самым Имя Ашема в глазах других людей.).
Чем более человек известен и уважаем, тем тщательнее должен он избегать любого поступка или слова, которые могли бы создать дурное впечатление и осквернить Имя Ашема в глазах людей.
Какие поступки оскверняют Имя Всемогущего, зависит от положения человека в обществе.
Великий мудрец по имени Рав сказал: "Если я куплю у мясника мясо и не заплачу ему сразу же, то я оскверню Имя Всемогущего".
Рав был знаменитым человеком. Если бы он не отдал деньги сразу, то мясник мог бы заподозрить, что он пытается вовсе уклониться от уплаты, и это ослабило бы его уважение к мудрецам.
Более того, мясник мог бы взять с него пример, решив, что раз даже такой великий человек, как Рав, легко относится к запрету "не кради", то ему тем более разрешается его преступить.
Р. Йоханан говорил: "Я осквернил бы Б-жественное Имя, если бы кто-либо увидел меня праздно гуляющим, а не погруженным в Тору или не облаченным в тфилин (люди не поняли бы, что я плохо чувствую себя, а решили бы, что занятия Торой не столь важны, раз даже такой известный мудрец не посвящает им все свое время).
Каждый человек должен хорошенько обдумать, какие его действия — с учетом его положения в обществе — являются оскорблением Имени Всевышнего. На изучающих Тору наложены в этом отношении самые большие обязательства.
Если такой человек проявляет скверный характер или ведет себя грубо, он оскорбляет честь Торы и, следовательно, честь Того, Кто даровал Ее нам.
Осквернение Чести Ашема — такой тяжкий грех, что даже раскаяние не может полностью искупить его. Только смерть может снять с грешника его вину.
Сыновья первосвященника Эли осквернили честь Мишкана, непочтительно отнесясь к жертвоприношениям. За это они погибли в бою, а всем их потомкам предустановлено было умереть в ранней юности.
Что следует делать тому, кто осквернил Имя Ашема и раскаивается в этом?
Он должен освятить Великое Имя тем же способом, каким он ранее осквернил Его. Например, если он произнес клевету, оскорбив тем самым Б-жественное Имя своими устами, то с тех же уст должны слететь слова Торы. Если он употребил во зло свои ноги, направив их к греху, то он должен спешить исполнить благие дела. Если он сотворил зло руками, он должен облачиться в тфилин и дать цедаку, и так далее.
В стихе, запрещающем осквернять Имя Ашема, содержится еще и такая заповедь: "И буду Я святым среди народа Израиля" (Ваикра 22:32). Тора объединила эти две заповеди, дабы указать на то, что мы должны искупить оскорбление Ашема соответствующим прославлением Его.
Кидуш Ашем (заповедь освящения Б-жественного Имени)
Ашем заповедал: "Я освящусь в среде народа Израиля" (22:32).
Заповедь освящать Б-жественное Имя обязывает нас жертвовать всем, что мы имеем, даже нашими жизнями, но не соглашаться на требование отвергнуть существование и единственность Ашема и истинность Его святой Торы. Мы нарушаем эту мицву даже в том случае если поддаемся на это требование лишь по видимости, продолжая в своем сердце верить в упомянутые выше истины.
Обстоятельства, при которых мы обязаны жертвовать своей жизнью, совпадают с теми, что перечислены были в предыдущем параграфе. Повторим их ради ясности:
<> Если от еврея потребуют под страхом смерти совершить одно из трех тягчайших прегрешений (кровопролитие, идолопоклонство и запрещенная интимная связь), он должен отдать свою жизнь, но не совершить такого греха, будь-то прилюдно или нет.
Если от него потребуют преступить любую заповедь, кроме этих трех, он должен уступить насилию, но не расставаться с жизнью, за исключением двух случаев:
<> в присутствии десяти евреев он должен пожертвовать своей жизнью, но не нарушить ни одной заповеди Торы;
<> в период религиозных гонений он должен отдать свою жизнь ради соблюдения любого даже на первый взгляд незначительного установления мудрецов, и даже если он окажется перед страшным выбором в полном одиночестве.
Еврей обязан жертвовать своей жизнью лишь тогда, когда от него требуют нарушить запрещающую заповедь Торы. Если же его вынуждают воздерживаться от выполнения какой-либо предписывающей заповеди, то он должен согласиться и уступить.
Нам известны случаи, когда евреи предыдущих поколений принимали смерть, но не отказывались даже от выполнения предписывающей заповеди Торы. Например, римляне привязывали к столбам и сжигали евреев, которые, несмотря на указ властей, делали своим детям обрезание или покупали четыре вида растений для праздника Суккот. В те времена жили великие и святые мудрецы, которым дозволено было жертвовать своей жизнью, даже тогда, когда Тора не требовала этого. Нам же запрещено предпочитать самопожертвование отказу от выполнения предписывающей заповеди.
Перечислять имена отдельных мучеников, чтобы проиллюстрировать эту мицву, было бы несправедливо по отношению к тем бесчисленным евреям, которые во все времена — и в наше тоже — отдавали свои жизни ради Его Святого Имени. Мужчины, женщины и дети нашего народа, несравненного по своей святости, без колебаний шли на смерть от огня и меча, лишь бы не отказаться от веры в Единого Б-га. Они были, говоря словами молитвы, "легче орлов и сильнее львов, исполняя волю своего Создателя".
Когда р. Йосе заболел, его пришли навестить р. Аба, р. Йеуда и р. Ицхак. Они застали его спящим и стали ждать, когда он пробудится. Посмотрев на него, они увидели, что лицо спящего сияет от счастья. Когда р. Йосе проснулся, р. Аба сказал ему: "Должно быть, ты лицезрел чудесное видение?"
"Верно, — ответил р. Йосе. — Пока я спал, душа моя поднялась на Небеса и я мельком увидел почести, коих удостоены те, кто пожертвовал жизнью ради Славы Ашема. Они возносятся на тринадцатый наарей апарсемон таор (мистическое духовное понятие, описывающее наслаждения Ган Эдена), и Всемогущий Сам развлекает их. Я видел чудеса, но мне нельзя рассказать о них.
Кроме почестей, коих удостоены освятившие Великое Имя, лицезрел я и блаженство, которым щедро оделены те, кто любил Ашема в этом мире (кто служил Ему из любви). Я возрадовался их величию в Мире Грядущем".
Император Нэвухаднэцар приказал, чтобы каждый житель империи пал ниц перед изваянием, сооруженным в его честь. Евреи убоялись за свои жизни и падали ниц, подобно всем прочим.
Но Ханания, Мишаэль и Азария поднялись и прилюдно освятили Великое Имя, отказавшись поклониться изваянию (хоть оно и не было идолом, а изображало императора, склониться перед ним значило, тем не менее, умалить Честь Всемогущего).
Эти трое юношей рассуждали так: "Даже египетские жабы во время Второй Казни добровольно прыгали в пылающие печи, дабы навредить египтянам. Они жертвовали своими жизнями, хоть им и не было заповедано святить Имя Ашема, а ведь нам дана такая заповедь. Так что мы, несомненно, должны отдать за Него свои жизни!"
Ашем вознаградил их готовность к самопожертвованию, и они чудесным образом вышли из пылающего огня целыми и невредимыми.
Р. Йосеф, сын р. Йеошуа, опасно заболел, и душа его временно отлетела от тела. Когда он пришел в себя, мудрецы стали спрашивать его о том, что он видел.
Кроме прочего, р. Йосеф рассказал: "Я услыхал, как провозглашают в Мире Том: "Счастлив человек, который приходит сюда с познаниями в Торе!" И еще услышал я возгласы: "Тому, кто умер ради Освящения Великого Имени, отводится столь великолепный удел в Ган Эдене, что никто другой не может войти туда!" Он имел в виду таких мучеников, как Лульянус и Папус и подобных им.
Братья Лульянус и Папус жили во времена р. Акивы и были безупречными праведниками. В те дни дочь римского императора Траяна нашли убитой, и вину за это преступление возложили на евреев. Траян угрожал истребить их всех, ибо не знал, какой именно еврей убил его дочь.
Чтобы спасти своих невинных братьев от злой участи, Лульянус и Папус взяли на себя вину за это убийство, тем самым обрекая себя на казнь от руки римского палача.
Нечестивый Траян прекрасно понимал, что они не виноваты в этом преступлении.
"Вы ведь из народа Ханании, Мишаэля и Азарии, не так ли! — насмехался он. — Вы не боитесь палача — ваш Б-г спасет вас, как спас Он ваших предков!"
"Ты ошибаешься, — ответили братья. — Мы предаем себя в твои руки, не питая надежды на спасение. Ханания, Мишаэль и Азария были безупречно праведны и заслуживали чуда, а мы нет. Кроме того, Нэвухаднэцар был достойным императором, ибо когда чудо свершилось, он признал могущество Б-га. В результате Имя Неба было освящено. Ты же не оставишь свои нечестивые пути, даже если мы будем спасены, и поэтому никакого чуда не произойдет.
И не думай, что мы умрем по твоему приказу. На самом деле мы виновны в каком-то грехе, за который заслуживаем смерти. У Всемогущего есть множество посланцев для свершения правосудия: к Его услугам медведи, львы и пантеры, которые могут убить человека. Тем не менее Он выбрал своим посредником тебя, дабы Он мог в свою очередь покарать и тебя за то, что ты посылаешь на смерть двух невинных людей".
Их речь не впечатлила Траяна. Он отдал приказ, чтобы братьев немедленно казнили. Вскоре после этого он тоже нашел свой конец от рук убийц. Двое знатных римлян умертвили его, раздробив ему голову деревянными дубинками.
В повседневной жизни мы можем двумя способами освятить Б-жественное Имя.
<> Каждый из нас может освятить Имя Ашема Всемогущего всякий раз, когда перед ним встает выбор: преступить ли ему какой-нибудь запрет Торы или нет (либо выполнять ли ему какую-нибудь предписывающую мицву). Если мы воздерживаемся от греха (или выполняем мицву) не из-за давления окружающих обстоятельств: не из-за людского мнения и не ради награды, но только лишь из-за того, что нам так повелел Всемогущий, то такой наш поступок освящает Имя Ашема. Каждый раз, когда действиями еврея руководит это побуждение (даже если этого поступка никто не видит), он выполняет заповедь святить Имя Всевышнего.
<> Вторая возможность выполнять эту заповедь — это вести себя так, чтобы каждый встречный был поражен величием и достоинством еврея, воспитанного в духе Торы. Таким образом, каждый день праведника становится свидетельством величия Всемогущего и Его Торы.
Рамбам так описывает еврея, внешний облик и поведение которого представляют собой истинное прославление Б-жественного Имени.
"Если еврей, сведущий в Торе, обращается с другими мягко и дружелюбно, принимает их у себя с радостью, не обижает их даже в ответ на оскорбления, почитает даже тех, кто им пренебрегает, честен в своих делах, сторонится невежд; если его все время видят погруженным в изучение Торы, облаченным в талит и тфилин, и если, кроме всего этого, он всегда поступает с ближним лучше, чем обязывает его закон, то такой еврей подлинно освящает Б-жественное Имя. Это о нем сказано: "Ты — Мой раб, Израиль, через коего Я прославлюсь" (Йешаяу 49:3).
Нарисованный Рамбамом облик не совпадает с распространенным мнением о том, что больше всех прославляет Имя Творца соблюдающий заповеди профессор университета.
Конечно, религиозный еврей, общающийся с языческим или нерелигиозным окружением, несет ответственность за освящение Б-жественного Имени. И тем не менее не он является идеальным евреем.
Из заповеди об освящении Имени наши мудрецы выводят, что для всех видов освящения требуется кворум из десяти совершеннолетних евреев-мужчин (миньян). Только при наличии миньяна мы читаем Тору во время молитвы, произносим кдушу, кадиш, борху, биркат коаним и т.д.
Ямим товим (законы праздников)
Тема еврейских праздников затрагивается в Торе в трех местах:
1. В рассматриваемом разделе (Ваикра 23). Здесь главная цель — ознакомить нас с особым характером каждого праздника и временем его празднования.
2. В разделе Пинхас (Бемидбар 28, 29). Там главной задачей является детализация законов о жертвоприношениях в дни праздников.
3. В разделе Реэ (Дварим 16:1-17), где Моше повторяет законы о праздниках всей общине. Там подробно объясняется заповедь о праздничном паломничестве в Храм.
(Паломнические праздники также кратко упоминаются в Шмот17, 34:18).
Моше установил обычай начинать изучение законов каждого праздника за тридцать дней до его наступления.
Следует сделать для себя правилом знакомиться с законами Песаха перед Песахом, Шавуот — перед Шавуот, Суккот — перед Суккот, а также учить эти законы в дни самого праздника.
Шабат
Прежде чем рассказать о праздниках, Тора упоминает, что мы должны соблюдать шабат — день покоя после шести дней работы (23:3).
Почему о шабате говорится раньше, чем о праздниках?
Между шабатом и праздниками есть одно важное отличие.
В то время как святость каждого седьмого дня была раз и навсегда провозглашена Творцом на Небесах во время Сотворения Мира, день, на который во времена Храма приходились праздники, менялся от года к году. Начало нового еврейского месяца провозглашается Верховным Судом по показаниям двух надежных свидетелей появления новой луны. В соответствии с этим определяется дата праздника. Кроме того, Санхедрин мог добавить к году лишний месяц. Ашем заверил нас в том, что какой бы день Санхедрин ни объявил праздником, это решение будет одобрено Им на Небесах.
Может возникнуть впечатление, что осквернение праздника не такое уж серьезное нарушение, поскольку день, на который он выпадает, определяется человеком. Чтобы мы так не думали, Тора помещает повеления о шабате и праздниках рядом друг с другом, дабы дать понять, что осквернение любого из них одинаково недопустимо.
Песах
Весной мы отмечаем Песах в память о нашем Исходе из Египта. Мы освящаем этот день, воздерживаясь от любой работы, кроме приготовления требуемой для этого праздника еды. Еда должна быть приготовлена в соответствии с требованиями закона. Мы отмечаем этот праздник, облачаясь в особые наряды и вкушая праздничные трапезы.
Если бы Ашем разрешил нам выполнять в праздник любую работу, то каждый занимался бы в этот день своими делами. Так что еврею запрещен даже самый малейший труд, и он всецело предается празднованию. Он проводит время в синагоге и ешиве, изучает законы праздника, познает их смысл и радуется вместе со своей семьей и гостями великим чудесам, которые совершил в этот день Ашем для нашего народа.
Ашем запретил есть хамец (любую пищу, содержащую бродившее тесто) в течение всего праздника Песах.
Промежуточным дням праздника — хол амоэд — тоже присуща святость. В эти дни следует воздерживаться от всякой работы, кроме той, которая разрешена мудрецами. Например, если невыполнение работы причинит большой ущерб, то ее можно делать в хол амоэд.
Еврей, оскверняющий хол амоэд (совершая запрещенную работу и не почитая эти дни особой едой и питьем), лишается удела в Мире Грядущем.
Он получает наказание мера за меру. Он не выделил и не сберег хол амоэд как дни особой святости, но отнесся к ним как к обычным будням. Поэтому особое великолепие Грядущего Мира, припасенное для праведников, не будет сбережено для него.
Приношение Омера
На второй день Пвсаха, кроме установленных дополнительных жертв, евреи приносили в Храм Омер.
Эта жертва представляла собой один омер (мера, приблизительно равная 2,27 кг) ячменной муки, смешанной с маслом и благовониями. Она сопровождалась принесением ягненка в жертву ола.
Омер надо было приносить в "день, следующий за шабатом" (23:11). Согласно Устной Традиции, "шабат" означает здесь "праздник" и подразумевает, что жертва приносилась в день, следующий за первым днем Пвсаха.
Тому, что Тора употребляет здесь слово "шабат" вместо "праздник Песах", предлагались различные истолкования.
Рав Гирш (23:11) поясняет, что это слово здесь более чем уместно, ибо до тех пор, пока не совершалось приношение омера, почве был дан полный отдых, "шабат". До того времени запрещалось жать озимые или есть от них.
Бейтусеи (секта, существовавшая во времена Второго Храма и отрицавшая Устную Традицию) утверждали, что Тора желает, чтобы омер приносили в день, следующий за очередным шабатом, — иначе говоря, в первый день недели.
Посему мудрецы постановили трижды повторять все вопросы и ответы, произносимые во время обряда приготовления омера, чтобы решительно опровергнуть несоответствующее традиции учение бейтусеев.
Подготовка к приготовлению омера муки сопровождалась великим ликованием и свершалась при участии народа, разделявшего честь исполнения этой заповеди.
В канун Песаха посланцы бейт дина приходили на поле, с которого предстояло сжать ячмень для омера. Они связывали колосья в пучки, чтобы после праздника их было легче срезать.
Вечером, по окончании первого дня праздника, местные жители сходились в этом поле, чтобы присутствовать при жатве. Чтобы разнести весть об исполнении этой мицвы, они поднимали большой шум.
Троих евреев назначали жнецами. Когда спускались вечерние сумерки, они совершали обряд вопрошения, повторявшийся из года в год.
"Зашло ли солнце?" — спрашивали они (ибо жатва начинается после наступления сумерек).
"Да", — отвечал им собравшийся народ.
"Зашло ли солнце?" — повторяли жнецы.
"Да".
"Зашло ли солнце?" — спрашивали они в третий раз.
"Да", — ответствовала толпа.
Все вопросы и ответы для того повторялись трижды, чтобы тем самым окончательно отвергнуть учение бейтусеев.
Затем каждый из жнецов вопрошал: "Жать ли мне вот этим серпом?"
"Да", — отвечал народ.
"Жать ли мне вот этим серпом?" — и так далее. Каждый вопрос и утвердительный ответ на него повторялся трижды.
"Сложить ли мне жатву вот в эту корзину?" — вопрошали жнецы.
"Да", — ответствовали им. И так повторялось три раза.
Если тот день приходился на шабат, жнецы спрашивали: "Сегодня шабат?" (Подразумевая: "Жать ли мне даже в шабат?").
"Да", — раздавалось в ответ (ибо для жатвы омера отменяется даже запрет на работу в шабат).
Три раза повторяли жнецы этот вопрос, и в завершение каждый из них спрашивал: "Жать ли мне теперь?"
"Да", — отвечали все.
"Жать ли..." — и так далее.
Как это было замечательно — лицезреть евреев, собравшихся для того, чтобы своими стараниями возвеличить
Ашем сказал: "Через ваше приношение Мне омера ячменя благословен будет урожай злаков на ваших полях!"
Это приношение свершалось в Песах потому, что именно в Песах Небесный Суд решает, каким быть урожаю зерна в тот год.
Ашем говорит еврейскому народу: Я требую от вас возвратить мне лишь ничтожную долю того, что Я ниспослал вам в дар. Хотя в пустыне Я всякий день оделял каждого члена семьи омером мана, Я не прошу, чтобы каждый из вас воздал Мне омером ячменя. Весь народ вместе приносит один-единственный омер!
Чтобы получить один омер (около 2,27 кг) чистой муки, сжинали три сэа (примерно 7,3 кг) ячменя. После жатвы ячменные колосья доставляли во внутренний двор Храма, обмолачивали, зерна прожаривали на огне, перемалывали и просеивали тринадцать раз, чтобы получить абсолютно чистую муку.
Коэн смешивал омер муки с маслом, приготовлял ее так, как предписано для приношения (минхи).
Затем он совершал обряд возмахания. Он взмахивал плоской ритуальной чашей с приношением во все четыре стороны света, вверх и вниз.
Обряд возмахания символически связан с идеей господства Властелина Вселенной. Взмахи взад и вперед символизируют Его власть над этим миром; вверх и вниз — над верхними и нижними сферами.
Кроме того, в награду за возмахание во все четыре стороны Ашем защищает урожай от злых ветров со всех четырех направлений, а в награду за возмахание вверх и вниз — от вредоносной влаги сверху.
После этого коэн брал пригоршню теста, посыпал ее солью и сжигал на жертвеннике. Оставшееся съедали во внутреннем дворе мужчины-коэны.
Может показаться, что это приношение, состоявшее всего лишь из нескольких мер ячменной муки, не имело большого значения. Но это неверно: благодаря этой мицве предотвращено было несколько стоявших на пороге катастроф.
— Приношение омера охранило евреев во времена Гидона (Шофтим 6, 7).
Ашем велел судье Гидону пойти войной на мидианитян, угнетавших евреев. Но Гидон боялся, что его заслуг и заслуг народа не хватит на то, чтобы даровать им победу. В ночь перед битвой Всемогущий повелел ему: "Возьми своего раба Пуру и спустись к вражескому стану. Услышав разговор мидианитян, ты перестанешь сомневаться в исходе войны".
Гидон так и сделал. Подкравшись со слугой к огромному лагерю мидианитян, он услышал такой разговор.
Один мидианитянин сказал: "Мне приснилось, что буханка ячменного хлеба катится по нашему стану и ударяется о шатер с такой силой, что тот падает".
Второй ответил: "Этот сон можно истолковать одним-единственным образом: ты увидел меч Гидона бен Йоаша, мужа еврейского. Б-г предал мидианитян и весь стан в его руки".
Гидон в благодарности распростерся перед Всемогущим. Он вернулся к евреям и приказал им: "Пойдемте же на битву, ибо Ашем предал полчища мидианитянские в наши руки!"
Это случилось в Песах сразу же вслед за приношением омера. Сон мидианитянина открыл Гидону, что Ашем разгромит вражеский стан посредством силы заповеди приношения в жертву омера ячменной муки!
<> В заслугу омера спасены были евреи и во времена царя Хизкияу. Когда они спали в пасхальную ночь, вышел ангел и поразил стан Ашура (1 Мелахим 19:35).
Всемогущий потому сражался на стороне евреев, что те исполнили заповедь о приношении омера.
<> И та же самая мицва избавила евреев от Амана. В то время, как царь Ахашверош приказал Аману оказать Мордехаю царские почести, тот наставлял своих учеников в ешиве. Это был день шестнадцатого нисана, и они учили законы приношения омера.
Мордехай увидел приближающегося Амана и испугался. "Должно быть, он разыскивает меня, чтобы убить!" — воскликнул он. "Бегите, — велел он ученикам, — чтобы не погибнуть вместе со мной!"
"На жизнь или на смерть, — ответили ему ученики, — но мы останемся с тобой и не покинем тебя".
Мордехай закутался в талит и стал молить Всемогущего избавить его от смерти.
Аман вошел в сшиву и, увидев ряды учеников, спросил их: "Что вы тут изучаете?"
"Мы обсуждаем вопрос об омере — приношении Всемогущему, которое совершалось в день шестнадцатого нисана в Святом Иерусалимском Храме".
"А это приношение, — осведомился Аман, — какова его стоимость? Тысячи золотых или серебряных монет?"
"Нет, — ответили ему. — Оно состояло из ячменной муки и стоило всего лишь десять манэ".
"Будь оно неладно! — вскричал Аман. — Сними эту пыльную тряпку, что надета на тебе, и перестань молиться. Вы, евреи, с вашими нищими жертвами, и даже не с самими жертвами, а с изучением законов о них, победили меня, предложившего царю десять тысяч кикаров серебра!
Встань, Мордехай, ибо мне приказано облачить тебя в эти царские наряды, посадить на царского коня и провести по улицам Шушана".
Аман одел Мордехая, но сначала ему пришлось постричь его и выкупать в ванне, потому что все шушанские цирюльни и бани были закрыты по приказу Эстер. Потом он подставил спину, чтобы Мордехай взобрался на царского коня, — в точное исполнение обещанного еврейскому народу: "Раболепствовать будут пред тобою твои враги, а ты будешь попирать их высоты" (Дварим 33:29).
Хотя после разрушения Храма мы не можем больше совершать приношение омера, изучение относящихся к нему законов является заслугой, равносильной действительному исполнению мицвы.
Мы не можем есть от нового урожая до приношения омера шестнадцатого нисана. Все те колосья, что не пустили корни свои до наступления Песаха, считаются "новым урожаем" и потому их запрещено употреблять в течение целого года до приношения омера в следующий Песах.
Не подобает человеку пользоваться новым урожаем, не пожертвовав от него прежде Властелину Вселенной.
В наши дни мы не приносим в жертву омер, который снял бы это запрещение, поэтому урожаем каждого нового года разрешается пользоваться после шестнадцатого нисана.
Сфират аомер (отсчитывание сорока девяти дней от Песаха до Шавуот)
Существует заповедь отсчитывать сорок девять дней со дня приношения омера — шестнадцатого нисана.
Тора заповедала, чтобы отсчет начинался со второго дня Песаха, а не с первого. Первый день должен быть целиком посвящен размышлениям об Исходе из Египта — основании нашей веры в Творца, и ничто не должно отвлекать нашего внимания.
Заповедь состоит в отсчитывании как дней, так и недель, ибо сказано в Торе: "Отсчитайте себе... семь недель; полными да будут они" (Ваикра 23:15).
Какая мысль скрывается за этим отсчетом?
Когда евреи были выведены из Египта, Моше сказал им, что через сорок девять дней они получат Тору. Сгорая от нетерпения, евреи отсчитывали проходящие дни, ожидая наступления великого дня. И тогда Ашем сделал этот отсчет заповедью на все времена.
Мы начинаем отсчет от Песаха, освобождения из рабства, и заканчиваем его днем дарования Торы, чтобы показать, что духовному избавлению, приносимому изучением и выполнением Торы, мы придаем еще большую важность, чем физическому освобождению.
Р. Аба и р. Хия шли по дороге и обсуждали вопросы Торы.
Р. Хия сказал: "Тора заповедует: "Отсчитайте себе... семь недель; полными да будут они". В чем сокровенный смысл этого отсчета?"
Р. Аба ответил: "Во время исхода еврейский народ был подобен невесте, которая стала ритуально нечистой и потому должна была очистить себя перед встречей с женихом. Так же как невеста отсчитывает семь чистых дней, евреи отсчитали семь недель. Поэтому в день дарования Торы они очистились от духовной скверны Египта и готовы были обручиться с Ашемом на горе Синай.
Мудрецы тоже должны очищать себя в эти семь недель, чтобы в ночь Шавуот воспринять Тору с величайшим рвением и преданностью".
Тора заповедует нам отсчитывать семь "полных (без изъяна) недель" (23:15), намекая, тем самым, что в этот период мы с особой силой должны стремиться к цельности и совершенству, отстраняя от себя все, что отдаляет нас от Ашема.
В каждый из сорока девяти дней пребывания Моше на горе Синай Всемогущий открывал ему одно понятие из Б-жественной премудрости, пока на сорок девятый день разум Моше не приблизился максимально к Б-жественному. Но пятидесятая ступень познания осталась сокрыта от него, ибо постичь ее — выше человеческих возможностей.
Праздник Шавуот
— каждом из дней Сотворения Тора говорит: "И был вечер, и было утро: день один; ...день второй; ...день третий", и так далее.
Однако описание шестого дня завершается иначе. Нумеруя шестой день, Тора употребляет определенный артикль: йом ашиши, то есть тот самый, известный шестой день (Берешит 1:31). Тора намекает здесь на "тот самый" шестой день, а именно, на шестой день месяца сивана 2448 года, в который человечество получило Тору.
Намек на дарование Торы уже в повествовании о Сотворении Мира показывает, что это событие фактически определяет, устоит ли Творение. Мир был сотворен с условием, и дальнейшее его существование зависело от того, примут ли люди Тору. Отвергни еврейский народ Тору, само существование Творения потеряло бы всякий смысл, и оно вернулось бы в первоначальное небытие.
Тора была дарована через семь недель после Исхода из Египта в шабат — самый святой день недели.
Существует обычай не спать всю ночь Шавуот, изучая Тору.
Р. Шимон имел обыкновение изучать Тору всю ночь напролет и называл эту ночь "ночью, когда к жениху вводят невесту". Р. Шимон сказал мудрецу, занимавшемуся вместе с ним: "Как счастлив твой жребий! Ты вводишь Невесту под свадебный шатер. Всякий, кто в эту ночь украшает невесту и радует ее, заносится в Памятную Книгу Ашема; он благословляется семью Б-жественными благословениями и венцами из высших сфер. Пусть каждый из нас разъяснит еще не объясненные места в Торе и тем самым украсит невесту драгоценными украшениями".
Почему в ночь Шавуот принято бодрствовать?
Утро дарования Торы евреи проспали. Ашем пробудил их громом и молниями, и Моше привел их к горе Синай. Бодрствуя в ночь, предшествовавшую дарованию Торы, мы показываем, что ждем и жаждем ее.
Каждый Шавуот р. Йосеф приказывал своим домочадцам: "Приготовьте мне особую трапезу! Если бы не дарование Торы, я бы ничем не отличался от всех остальных Йосефов".
Пятикнижие называет Шавуот "праздником на пятидесятый день после приношения омера" (Ваикра 23:16), "Шавуотом" (Дварим 16:9) (что означает "Недели", ибо мы отсчитываем от приношения омера семь недель) и "праздником жатвы" (Шмот 23:16) (ибо он приходится на начало жатвы пшеницы). Называют его еще и "праздником первинков", так как в этот день на жертвенник возлагали два хлеба, испеченных из пшеничной муки нового урожая.
Письменная Тора не называет Шавуот праздником дарования Торы. Таким образом Ашем избавил народ от стыда, ибо вскоре после принятия Торы евреи преступили ее основополагающую заповедь "Я Ашем, твой Б-г" (Шмот 20:2), изготовив золотого тельца. Кроме того, это должно научить еврея, что Тора должна царить в его сердце все дни его жизни.
Праздник Суккот
Суккот начинается пятнадцатого тишрей и продолжается семь (за пределами Израиля — восемь) дней. Среди его многочисленных заповедей выделяются две:
— пребывание в сукке (шалаше); о четыре вида растений.
Пребывание в сукке
Тора повелевает, чтобы на все семь дней праздника каждый еврейский мужчина перебирался из своего дома в сукку и жил в ней. На это время сукка должна стать его постоянным жилищем, а дом — временным.
Полагается сделать сукку столь же удобной для жилья, как и дом, поэтому следует принести туда хорошую посуду и предметы обихода и застелить стол красивой скатертью.
Почему нам заповедано провести этот праздник в сукке?
Тора объясняет (Ваикра 23:43): "Дабы знали ваши поколения, что в суккот Я поселил сынов Израиля, когда вывел их из земли Египетской: Я Ашем, ваш Б-г".
Каковы же были те жилища, в которых обитали евреи в пустыне?
1. Рабби Акива утверждал, что евреи делали себе переносные деревянные палатки, в которых они и жили в пустыне.
2. По другому мнению суккот — это не деревянные палатки, а Облака Славы, которыми окутывал евреев Всемогущий, укрывая их от врагов, от других окружающих их опасностей и от знойного солнца пустыни.
Общепринятой является вторая точка зрения.
Таким образом нам для того заповедано обитать в этот праздник во временных жилищах, чтобы мы вспоминали о великих чудесах, которые сотворил для нашего народа Всемогущий в пустыне, укрыв наших предков Облаками Славы.
Рабби Акива полагал, что Тора подчеркивает величие Поколения Пустыни. Весь народ — мужчины, женщины и дети — не колеблясь, последовал за Моше в необитаемую землю, лишенную всякой растительности и населенную змеями, скорпионами и дикими зверями.
Приютом им служили не добротные дома, а деревянные шалаши, и тем не менее они сорок лет следовали за Моше. Нам тоже заповедано жить в шалашах, чтобы мы учились безраздельно уповать на Ашема, как делали это наши предки.
Казалось бы, Суккот следует отмечать после Песаха, в весеннее время, когда и происходили в действительности события Исхода.
Однако Тора намеренно перенесла этот праздник в начало холодного сезона.
Если бы мы праздновали Суккот в нисане или ияре, можно было бы предположить, что евреи покидают свои дома, чтобы насладиться теплой погодой.
И это подтолкнуло бы детей к сомнению в истинных основаниях этой заповеди.
Кабала учит, что Шехина простирает свои крыла над евреем, сидящим в сукке. Когда он входит туда, за ним входят Небесные гости, дабы разделить с ним сию Б-жественную обитель.
Рассказывают, что р. Амуна-старший всегда входил в сукку в радостном расположении духа. Однажды, находясь в сукке, он поднялся со своего места, подошел ко входу и воскликнул: "Пригласим же гостей Небесных!"
Когда стол был накрыт, он прочитал благословение и воскликнул: "Усаживайтесь, гости Небесные, занимайте свои места!"
Перед тем, как начать есть, он воздел к небу руки и воскликнул:
"Как счастлив наш жребий, и как счастлив жребий всего еврейского народа, чьим уделом является Ашем!"
Чтобы порадовать Небесных гостей, еврей должен пригласить в сукку бедняка на праздничную трапезу или сделать ему крупное пожертвование.
Если еврей приглашает в свою сукку Небесных гостей, а бедняка обделяет, то стол, который он накрывает в сукке, не есть стол Всемогущего, и он не достоин присутствия посланцев Неба.
Авраам в земной своей жизни не садился за трапезу, не пригласив гостей в дом. А этот еврей думает, что может пригласить Авраама вместе с остальными праотцами и царем Давидом и в то же время обойти бедняка?!
Авраам встает, чтобы покинуть эту сукку, и призывает остальных: "Уйдем из шатра этих нечестивцев!"
И все Небесные гости уходят вслед за ним.
Ицхак провозглашает: "Чрево нечестивца да не насытится!" (Мишлей 13:25). Яаков восклицает (там же, 23:8): "Ты изрыгнешь кусок, который съел".
А остальные праведники в один голос говорят: "Ибо все столы наполнены блевотиной и отбросами, и нет чистого места" (Йешаяу28:8).
Давид замечает: "Этот человек подобен Навалу, отказавшему мне в еде и питье".
Каждый человек обязан воздать бедняку, ибо сказано: "Каждый должен давать по возможностям своим из того, чем благословил его Ашем, наш Б-г" (Дварим 15:14). Да не скажет человек: "Сначала я щедрой рукой сделаю покупки для себя, а там посмотрим, что останется для бедняка", но пусть он наметит себе такие праздничные расходы, в которые включено было бы и пожертвование для бедняка. Если он порадует бедняка, Всемогущий счастлив будет с ним вместе.
Авраам говорит о щедром: "Тогда ты воззовешь, и Ашем услышит" (Йешаяу 58:9).
Ицхак заверяет: "Сильно будет на земле его семя — род правых, кои будут благословенны. Обилие и богатство будут в его доме" (Теплим 112:2,3).
Яаков говорит о нем: "Тогда откроется, как заря, твой свет" (Йешаяу 58:8).
Остальные праведники восклицают: "Ашем всегда будет твоим вождем и во время засухи будет насыщать твою душу" (там же 58:11).
Давид благословляет его: "Ни одно оружие, сделанное против тебя, не будет успешно" (Йешаяу 54:11).
Счастлив еврей, заслуживший все эти благословения!
Арба Миним (Четыре Вида)
В Суккот нам заповедано взять четыре вида растений:
<> лулав (нераспустившуюся пальмовую ветвь);
<> этрог;
<> две ивовые ветки;
<> три веточки мирта с тремя листками на каждом ответвлении.
В Храме эти Четыре Вида брали в руки в течение всех семи дней (коэны и те, кто приходил в Храм). Однако, согласно закону Торы, всюду, кроме Храма, Четыре Вида брали только в первый день праздника.
После разрушения Храма р. Йоханан бен Закай постановил, чтобы в память о Храме евреи брали Четыре Вида в каждый из семи дней Суккот.
Каждый день коэны один раз обходили жертвенник с Четырьмя Видами в руках и восклицали: "Смилуйся, Ашем, смилуйся и избавь!" На седьмой день праздника они совершали семь кругов с Четырьмя Видами в руках и возносили хвалы за дарование искупления.
Почему нам заповедано брать в праздник Суккот Четыре Вида? Вот некоторые из объяснений наших мудрецов.
Рамбан (Комментарий к Торе, Ваикра 28:39) ссылается на кабалистическое учение о том, что, беря этрог вместе с другими видами, мы исправляем грех Адама, ибо, по одному из мнений, Деревом Познания был именно этрог.
Согласно другим толкователям (Хинух, Абарбанель), Четыре Вида — прекраснейшие растения, и даже когда мы просто смотрим на них, душа наша радуется. Беря их, мы усиливаем ощущение радости, которую испытываем в этот день.
В Суккот Всемогущий устанавливает, насколько обилен будет год дождями.
Ашем сказал: "Я повелел вам брать Четыре Вида, чтобы вы обрели заслугу, за которую вам дано будет в этом году изобилие дождей".
Каждый из Четырех Видов произрастает около воды.
Этроги растут у воды, о чем сказано в мидраше (Ваикра раба 30:8).
Ивы большей частью растут около ручьев и называются в Писании "речными ивами".
Мирт предпочитает расти около озер, как сказано в пророчестве Зехарии (1:8).
Пальмы произрастают в долинах, где много влаги.
Если мы используем эти Четыре Вида, нуждающиеся во влаге, для мицвы, Ашем посылает нам обильные дожди.
Кроме того, Четыре Вида символизируют наших праотцев и праматерей, в честь которых Всемогущий дарует нам Свои благословения.
Этрог — Авраам (этрог называют "прекрасным плодом", а Ашем украсил Авраама долголетием и всеми земными благословениями).
Лулав — Ицхак (Тора называет его капат темарим, намекая на Ицхака, который был капат (связан) и возложен на жертвенник).
Мирт — Яаков (как мирт покрыт густой листвой, так и Яаков был благословен многими сыновьями).
Ива — Йосеф (статусом равный праотцам еврейского народа. Как ива вянет прежде других растений, так и Йосеф умер раньше других своих братьев).
Аналогия с праматерями:
Этрог — Сара (Сара была благословена долголетием и всем хорошим, что есть на земле. Этрог же называют "плодом прекрасным").
Лулав — Ривка (как на листьях плодоносной финиковой пальмы есть колючки, так и Ривка родила праведника и грешника).
Мирт — Лея (у которой было больше детей, чем у всех других праматерей, подобно тому, как мирт богат листвой).
Ива — Рахель (которая умерла раньше своей сестры Леи, подобно тому, как ива вянет прежде всех прочих видов).
Беря в руки Четыре Вида, мы выражаем намерение следовать в своих делах за нашими праотцами и праматерями.
Четыре Вида символизируют также четыре части еврейского народа.
— Этрог съедобен и издает приятное благоухание, поэтому он подобен еврею, сведущему в Торе и соблюдающему заповеди.
— Пальмовые плоды вкусны, но лишены аромата. Поэтому пальма уподобляется еврею, изучающему Тору, но не соблюдающему заповеди.
— Мирт распространяет благоухание, но он несъедобен, подобно еврею, соблюдающему мицвот, но малосведущему в Торе.
<> Ива несъедобна и не издает приятного запаха, поэтому ее можно сравнить с евреем, чуждым и Торе, и заповедям, но все же не отпавшим от еврейской общины.
И сказал Ашем: Я не хочу истреблять даже этих последних: пусть все четыре части пребудут в единстве и согласии, чтобы одна смогла заслужить искупление для другой!
И, наконец, еврей, стоящий перед Ашемом с воздетыми в небо Четырьмя Видами, напоминает воина, благополучно вернувшегося с поля битвы и потрясающего копьем в воздухе в знак победы.
Шел суд, в котором разбиралась сложная тяжба, и толпа, собравшаяся у дверей, ждала решения судей. Наконец двери распахнулись, и все увидели одного из тяжущихся, стоящего с высоко поднятым жезлом. И тогда все сразу поняли, что он выиграл дело, и бросились его поздравлять.
Подобно этому, в Рош Ашана народы выдвигают обвинения против евреев, и неясно, на чьей стороне правда. Но в Суккот, когда народы видят сыновей Израиля с пальмовыми ветвями в руках, они признают, что евреи одержали победу.
Какой же спор между евреями и другими народами имеет в виду этот мидраш?
В Рош Ашана ангелы-хранители народов говорят Всемогущему: "Почему, Ашем, Ты должен прощать евреям их грехи? Они ничем не лучше прочих народов. Они тоже служат идолам, проливают кровь и распутничают. Зачем же оказывать им особую милость?"
Но Ашем показывает им истинную сущность евреев, которая проявляется в Суккот еще яснее, нежели в Рош Ашана и в Йом Кипур. Во время Дней Трепета можно предположить, что евреи постятся и каются в страхе перед небесной карой. В Суккот все евреи радостно размахивают пальмовыми ветвями. Этим они показывают, что принимают власть Ашема, влекомые любовью к Нему, и поэтому победа в споре с обвинителями остается за ними.
Четыре Вида соответствуют четырем способам смертной казни по суду: побиванию камнями, сожжению, смерти от меча и удушению. Ашем говорит: "Если ты возьмешь Четыре Вида, Я искуплю твою вину, когда ты навлечешь на себя какой-либо из этих четырех видов смертной казни".
Сукку можно одолжить у кого-нибудь, но Четыре Вида надо приобрести самому. В первый день праздника (за пределами Израиля также и во второй день) еврей не может выполнить заповедь, вознося чужие растения.
Р. Гамлиэль, р. Йеошуа, р. Элазар бен Азария и р. Акива плыли на корабле, когда наступил праздник Суккот. Четыре Вида были только у р. Гамлиэля, потратившего на их приобретение огромную сумму в тысячу зузов. Когда пришло время исполнять заповедь, они поступили так: сначала р. Гамлиэль взял Четыре Вида и совершил возмахание. Затем он подарил их р. Йеошуа. Р. Йеошуа смог исполнить с его помощью мицву, после чего он подарил их следующему рабби, и в конце концов Четыре Вида вернулись к своему первоначальному владельцу, р. Гамлиэлю, тоже как подарок.
Если еврей сильно потратился, приобретя к празднику кашерный и красивый набор Четырех Видов, ему не стоит думать, что из-за этого он понес убытки. На самом деле он заработал.
Во-первых, деньги — явление преходящее: в конце концов человек должен будет оставить их в этом мире. А вот выученная им Тора и исполненные заповеди остаются с ним навсегда.
Кроме того, расходы, которые несет еврей в честь шабата, праздников и для оплаты обучения своих детей Торе, Небо возмещает ему.
Ашем говорит: "В Египте Я повелел вам взять пучок иссопа и смочить его в крови пасхальной жертвы (Шмот 12:22). Сколько потратили вы на покупку этого иссопа? Трава эта стоит гроши. А что получили вы взамен? Добычу от Ям Суф, добычу от Сихона и Ога и добычу от тридцати одного ханаанского царя".
Если еврей тратит крупную сумму денег на покупку Четырех Видов, то насколько же больше получит он взамен!
Амекалель (сын египтянина, поносивший Б-жественное Имя)
В первый год пребывания евреев в пустыне произошел случай богохульства.
Был среди них один человек, происходивший от египтянина.
Матерью его была Шломит бат Диври, единственная еврейка, покорившаяся египтянину — не по доброй воле, а ошибочно приняв его за своего мужа. Тем не менее обвинять в своем несчастье она могла лишь саму себя.
Она была из породы болтливых женщин и вела себя несообразно с еврейскими представлениями о стыдливости и скромности. Она имела обыкновение привечать всех, даже незнакомцев, словами и улыбкой. Ее имя "Шломит" означает, что ко всем, кого она только ни встречала, обращалась она со словами: "Шалом вам! Шалом вам всем!"
Однажды утром, когда евреи жили еще в Египте, надсмотрщик-египтянин пришел к ней домой, чтобы позвать ее мужа на работы, а она улыбнулась и приветствовала его. Это поощрило его вернуться обратно после ухода ее мужа и утолить свою похоть.
Небо не защитило Шломит, как защищало оно в Египте других евреек, ибо поведением своим она показала себя недостойной Б-жественной помощи.
Муж Шломит заметил, как из его дома выходил надсмотрщик, и понял, что он там делал. Испугавшись, что о его поступке узнают люди, египтянин решил избавиться от мужа Шломит и стал во время работ его избивать.
Когда Моше осматривал египетские трудовые лагеря, он увидел, как египетский надсмотрщик жестоко избивает еврея. И тогда он поразил египтянина насмерть, произнеся над ним Четырехбуквенное Имя Б-га.
И вот теперь сын Шломит, родившийся от египтянина, показал, что он унаследовал нечестивость своего отца и стал осмеивать учение Моше. Моше обучал народ законам лэхем апаним (хлебов предложения), объясняя, что хлебы эти надо испекать каждую пятницу, оставлять на столе до следующего шабата и затем разделять между коэнами.
"Подобает ли, чтобы в Святилище, во дворце Царя, хлеб разделяли через девять дней после его истечения, когда он уже черствый?" — насмехался сын египтянина.
На самом же деле Ашем специально повелел не убирать хлеб со стола до следующего шабата: Он хотел показать Свою заботу о еврейском народе. В Мишкане и в Храме происходило чудо: хлеба предложения девять дней оставались свежими и теплыми. Но этот грешник не верил в чудеса.
Сын египтянина поставил свой шатер среди нечистых людей, пребывавших за пределами Стана. Но вот однажды решил он перебраться в часть, отведенную колену Дана. Как только он раскинул свой шатер, к нему обратился один еврей и спросил его: "Кто дал тебе право ставить здесь шатер?"
"Моя мать происходит из колена Дана", — ответил сын египтянина.
"Порядок расположения шатров определяется происхождением по отцу, — ответил ему еврей. — Твое место не здесь".
"Нет, здесь", — настаивал сын египтянина.
"Обратимся к Суду, который утвердил Моше, и выясним, кто из нас прав", — предложил еврей.
Выслушав их спор, члены Суда решили, что прав был еврей. Все колена располагались лагерем согласно порядку, который положил их праотец Яаков, и принадлежность еврея к тому или иному колену определялась его родословной по отцу.
Сын египтянина вопросил с яростью: "А кто был мой отец?"
"Это был египтянин, которого умертвил Моше", — сказали ему.
"Так он убил его? Как он это сделал?"
"Он только произнес Четырехбуквенное Имя Б-жье, и твой отец пал замертво".
Когда сын египтянина услышал это, он стал выкрикивать то самое Имя, проклиная и хуля его.
Его сразу же привели к Моше, чтобы тот покарал его, и Моше спросил Всемогущего, следует ли наказывать его смертью.
В четырех делах, представленных его рассмотрению, не знал Моше нужного закона: из них в двух случаях обвиняемым угрожала смертная казнь:
<> мекалелю (богохульнику), сыну египтянина;
<> мекошешу, человеку, собиравшему дрова в шабат (Бемидбар 15:32).
Два других случая касались денежных или личных дел:
<> случай с людьми, которые, будучи нечисты, не могли принести пасхальную жертву (Бемидбар 9:7-8);
<> иск дочерей Цлафхада {Бемидбар 27:1-11).
В двух первых случаях речь шла о жизни и смерти, поэтому Моше намеренно отложил вынесение приговора (хотя он сразу же получил ответ от Всемогущего о том, как поступить). Тем самым он показал всем будущим еврейским судьям, что они должны быть осмотрительны, решая вопросы жизни и смерти. В двух же последних случаях он вынес приговор сразу по слову Ашема, дабы научить судей, что в делах, касающихся денежных и личных вопросов, они не должны медлить с решением.
Во всех этих случаях Моше всенародно объявлял: "Я не знаю, как быть с этим делом!" — чтобы показать судьям всех будущих времен, что даже он, величайший из наставников, мог открыто признать свое неведение. А раз так, то им-то уж, несомненно, не следовало стыдиться признать, если это необходимо, свою недостаточную осведомленность.
Ашем велел Моше побить сына египтянина камнями и добавил: "Это закон для всех поколений — еврей, который произносит Четырехбуквенное Б-жественное Имя и хулит его, подвергается смертной казни через побиение камнями".
Ашем дал Моше также добавочное наставление, касающееся споров, связанных со смертной казнью, и возмещения за ущерб. Эти наставления дополняют собой законы, изложенные в разделе Мишпатим.
Евреи свершили суд над богохульником. Они привели его в назначенное судом место и столкнули оттуда вниз; свидетели забросали его камнями; затем его повесили, а с наступлением сумерек сняли с виселицы и похоронили.
Они казнили его не в отмщение за то, что он рассердил еврея, а единственно лишь для того, чтобы исполнить Б-жественную заповедь удалять грешника из общины.
Два особых закона, касающихся хуления Всемогущего
Если еврей поносит Всемогущего, то применяются два особых закона:
1. Всякий, кто слышит богохульство, должен разорвать свои одежды, как если бы он оплакивал близкого человека.
Равшакей, военачальник царя Ашура и еврей-вероотступник, послан был в Иерусалим, чтобы убедить еврейского царя сдаться ассирийцам. Вместе с другими посланцами Равшакей стал под стенами Иерусалима и стал поносить Всемогущего. Он кричал евреям на их языке: "Не уповайте на заверения царя Хизкияу, что Ашем спасет вас и что град сей не будет предан в руки царя ассирийского. Разве боги хоть одного из других народов избавили свою землю от руки царя Ашура? Разве боги Хамаса и Арпада, Сфарваима, Эрны и Ивы, и всех прочих стран избавили свои земли от войск ассирийских? Что, Ашем спасет от них Иерусалим?"
Народ хранил молчание, ибо царь Хизкияу повелел, чтобы никто не смел отвечать. Но они разорвали свои одежды, когда услышали, как Равшакей хулит Всемогущего, уподобляя его божествам прочих народов. Когда царю донесли про богохульственные речи, произносимые ассирийским военачальником, он тоже разорвал свои одежды, покрыл себя рубищем и отправился молиться в Храм. Он послал своих людей к пророку Йешаяу, дабы узнать слово Б-жие. Йешаяу сказал им: "Не бойтесь богохульных речей царя ассирийского, изрекаемых этим военачальником. Ашем говорит: "Получит он послание, что Тирака, царь Куша, вышел сражаться с ним. Он оставит Иерусалим и вернется в свою землю, где падет от меча".
2. Когда Суд судил богохульника, применялась особая алаха.
В конце судебного разбирательства все выходили, кроме судей и свидетелей, ибо свидетели должны были повторить хулу слово в слово. Услышав слова поношения, судьи раздирали свои одежды. Затем следовал особый обряд. Каждый судья вместе с одним из свидетелей совершал возложение рук на голову преступника. Это символически означало: "Ты сам навлек на себя смертный приговор — вина целиком на тебе" (они как бы извиняли себя за то, что им пришлось повторить и услышать богохульство, и возлагали за это вину на преступника).
Смерть богохульника уничтожает и осквернение Имени Б-жьего, содеянное им.