Глава 70
Барух взялся за изучение своих недостатков. – Новый путь Баруха.
Барух оказался в затруднении. Ему нельзя было рассказать правду о своем посещении рош-ешива,- неправду же он тоже не хотел говорить. Он минутку подумал, а затем рассказал не отстававшим от него ешиботникам, что после того, как он узнал о праведности и образе поведения р. Шеломо, у него появилось желание покаяться ему в совершенных им когда-то грехах. После больших стараний ему удалось быть допущенным на прием к гаону, и он услышал от р. Шеломо слова из области этики о душевных качествах скромности и правдивости, – и то и другое является подготовкой к правильному служению Творцу. При этом Барух пересказал им некоторые мысли, которые вычитал в книгах «Решит хохма» и «Аводат акодеш». Это произвело на слушателей большое впечатление. Таким образом, Барух не говорил неправды и в то же время не раскрыл им тайны, что цадик взялся учить с ним в отдельности.
Вернувшись в синагогу, в которой он квартировал, Барух повторил про себя все, что он услышал oт p. Шеломо, и пришел к выводу, что именно сейчас он должен проявить скромность и сторониться неправды. Он заключил из слов р. Шеломо, что он, Барух, еще не совсем чист от чувства заносчивости и неискренности. Барух еле мог постигать, как это могли остаться в нем высокомерие и ложь после того, как он подверг себя стольким постам и лишениям. Поэтому он начал самого себя распекать и обзывать вралем и заносчивым, обливаясь при этом слезами. Слезы свои он собрал в ладони и промыл ими лицо. Это должно было означать, что этим он смывает с себя следы, оставленные грехами на лбу и лице.
Барух следовал путем моралистов того времени и более ранних периодов. Он слышал об этом еще от своего старшего брата Залман-Лейба, моралиста. Он слышал также о старом паруше р. Залман Хаим-Шраге, который провел 70 лет отшельником, что, когда он «справлял хацот», он обливался слезами; эти слезы он собирал и мыл ими свое лицо.
Дедушка Баруха, цадик р. Исраель-Элье, рассказал ему, что еще совсем юнцом был р. Залман-Хаим-Шрага уже парушом и почитался всеми святым, и хотя паруш стал затем глубоким старцем, он выглядел шестидесятилетним человеком; дедушка Баруха объяснял это тем, что когда смывают греховные пятна, то и столетний старец может. выглядеть намного моложе своих лет.
Трехсуточный пост, которому подверг себя Барух, оканчивался в пятницу под субботу, в которой читают главу из Хумаша под названием «Бехукотай». Хотя пост ослабил его, Барух все же всю ночь с четверга на пятницу провел в учебе с большим прилежанием. В пятницу он сделал все приготовления к святой субботе. Прочел полагающийся на эту неделю раздел Хумаша, «дважды оригинал и раз в арамейском переводе». Он сделал это с большим энтузиазмом и сосредоточенностью. По нему не было заметно, что он все это делает после трех суток поста.
У р. Шеломо было заведено, что каждое полугодие он выбирал одного из вновь прибывших в ешиву учеников обслуживать себя дома. Этот ученик ночевал в доме рош-еши-ва и столовался у цадика. В следующее воскресенье объявили Баруху, что он оказался избранным со стороны р. Шеломо для этих услуг в течение полугода. Во вторник ему уже следовало быть в доме гаона.
Можно себе представить, как Барух чувствовал себя польщенным этим отличием. Но его мучила мысль о том, как он сумеет избежать необходимости питаться за столом гаона по примеру других обслуживавших его ранее учеников. Ведь он решил про себя не кушать за чужим столом и жить только трудом своих собственных рук. Этот вопрос очень его мучил. Он не знал, что именно от него потребует р. Шеломо.
В тот вторник утром помолился Барух первым миньяном, а затем пришел в дом рош-ешива, готовый выполнять все, что ему прикажут. Р. Шеломо заканчивал свой дневной урок Мишнайот и Гемара, которые он изучал сам. Пришло время завтрака. Но р. Шеломо не приглашал Баруха ic столу. Это доставило Баруху радость; это выводило его из затруднения. Ему не пришлось делать такое, что было против его желания.
Теперь смог р. Шеломо выполнить свое обещание учить с Барухом то, что ему так хотелось изучать, и делать это таким образом, чтобы никто об этом не знал. То, что Барух находился в доме гаона, было, по всей видимости, весьма обычным явлением, – обслуживали гаона и многие ученики до него.
Р. Шеломо изучал с Барухом много книг, особенно таких, которые трактуют вопросы служения Творцу, – вопросы морали и хороших душевных качеств.
У Баруха была отложена малая толика денег, заработанных им до его прихода в Брест. Даже после того, как он отсчитал десятину на цедака, у него все еще осталось достаточно денег на самые неотложные нужды на длительное время. Поэтому у него не было забот о том, чем он будет жить. Барух любил уединение. Он остерегался также сказать с кем-нибудь лишнее слово. Зато он учил в голос. Он был благословлен приятным голосом. Когда он учил, его было слышно во всей синагоге. В учебе любил Барух все выговаривать точно и ясно. Слова, сказанные великими таннаим и амораим, были для него словами живых людей, стоящих тут же перед ним во всем их величии и беседующих с ним. Слова и мнения каждого из них он передавал в точности так, как если бы они произносились самими авторами. Люди часто останавливались и с глубоким интересом прислушивались к тому, как Барух учит и при этом дискутирует с мудрецами Талмуда
За домом р. Шеломо находился сад. В этот сад забирался Барух каждый день на час-другой и в уголочке предавался уединению. Баруху было бы милее справлять эту отрешенность от мира сего в поле или в лесу. Но этого он не мог делать. Ему приходилось оставаться в доме гаона или вблизи него на случай, если он понадобится. Но вскоре Баруху представилась возможность действительно проводить время в потехе и в лесу. Это было в то время, когда р. Шеломо взял его с собой на свадьбу своей племянницы, дочери младшего брата, р. Хаим-Исраеля. Этот р. Хаим-Исраель был зятем богатого посессора, имение которого находилось на расстоянии около 30 верст от Бреста. Р. Хаим-Исраель находился еще тогда на полном иждивении своего тестя, и проводил время в изучении Торы и в молитве. В зятья себе выбрал р. Хаим-Шеломо иллуя Шемуель-Гедалью, одного из учеников р. Шеломо. На свадьбу поехали р. Шеломо и некоторые из его учеников, в том числе и Барух.
Десять дней провел р. Шеломо в имении тестя своего брата. В эти десять дней имел Барух возможность быть ближе к Б-жеским творениям, так им облюбованным. Целые часы проводил он в поле и в лесу. Баруха охватывал большой восторг, когда он после обеда уходил в поле и добирался до мест, где он мог восторгаться чудесами природы. Он шел на гору, откуда он мог обозревать весь ландшафт и видеть все на целые мили вокруг. Могучие леса тянулись вдаль на сколько его глаз мог видеть. Внизу под горой протекал бурный ручеек. Шум бурлящей воды вылился для него в песню, которую, казалось, распевали сонмы ангелов.